Посты пользователя sot
Юбилей подкрался незаметно. Вроде все как всегда, а глядишь ты — и за одним столом сидят ребята из Москвы, Твери, Ярославля, Смоленска и даже далекого плесецкого космодрома. И море цветов, и океан подарков. Нужных, полезных, интересных.
Но один достал. Кажется, до печенки. А может и до фибры души. Наверно, мы все становимся сентиментальными, выходя на урезанную победителем народа пенсию. А может это, и правда, повод вспомнить брезентовые штормовки, абалаковский рюкзак, трикони? И все хорошее, что с ними связано. А всего-то значок. "Заслуженный путешественник России". Разбередили вы душу ребята! Спасибо всем! Особенно ЛЕШЕ ЯРОШЕВСКОМУ и СЕРЕЖЕ ПАНОВУ. А теперь, собственно, и текст благодарности...
Юбилей подкрался незаметно. Вроде все как всегда, а глядишь ты — и за одним столом сидят ребята из Москвы, Твери, Ярославля, Смоленска и даже далекого плесецкого космодрома. И море цветов, и океан подарков. Нужных, полезных, интересных.
Но один достал. Кажется, до печенки. А может и до фибры души. Наверно, мы все становимся сентиментальными, выходя на урезанную победителем народа пенсию. А может это, и правда, повод вспомнить брезентовые штормовки, абалаковский рюкзак, трикони? И все хорошее, что с ними связано. А всего-то значок. "Заслуженный путешественник России". Разбередили вы душу ребята! Спасибо всем! Особенно ЛЕШЕ ЯРОШЕВСКОМУ и СЕРЕЖЕ ПАНОВУ. А теперь, собственно, и текст благодарности...
Юбилей подкрался незаметно. Вроде все как всегда, а глядишь ты — и за одним столом сидят ребята из Москвы, Твери, Ярославля, Смоленска и даже далекого плесецкого космодрома. И море цветов, и океан подарков. Нужных, полезных, интересных.
Но один достал. Кажется, до печенки. А может и до фибры души. Наверно, мы все становимся сентиментальными, выходя на урезанную победителем народа пенсию. А может это, и правда, повод вспомнить брезентовые штормовки, абалаковский рюкзак, трикони? И все хорошее, что с ними связано. А всего-то значок. "Заслуженный путешественник России". Разбередили вы душу ребята! Спасибо всем! Особенно ЛЕШЕ ЯРОШЕВСКОМУ и СЕРЕЖЕ ПАНОВУ. А теперь, собственно, и текст благодарности...
Брикс Невот
Я лежал на диване и, лениво прислушиваясь к головной боли, смотрел на стереовизор. Разумеется, там показывали какую-то очередную чушь про ловкого, смелого и смышленого парня, которой сначала в одиночку, а потом при поддержке невесть откуда взявшейся красавицы, замочил уже сотни две плохих парней, и явно не собирался останавливаться на достигнутом. Само собой он был с планеты Меркана И фильм был мерканским. Как всегда тупым и самодовольным. Они сейчас этими фильмами заполонили буквально все каналы Всемирной стереосети. Как и любой нормальный человек, я терпеть не мог ничего мерканского, но переключать каналы было лень. Тем более что все равно везде одно и тоже.
Нет, конечно, среди мерканцев иногда попадались нормальные люди. Изредка. Но даже от них за версту разило вбитым с детства комплексом Пупа Вселенной.
Впрочем, мне не до серьезных изысканий на тему «О вреде влияния мерканской культуры на прогресс человечества». Вчера меня уволили с работы.
О, Шамони! Маленький уютный французский городок в самом центре Западных Альп. На главной площади стоят Бальма и Паккар, вглядываясь в возвышающийся над ними почти на четыре километра Монблан. Чести стоять на площади они удостоились за то, что конце восемнадцатого века поднялись на этот самый Монблан, положив начало альпинизму. Теперь они фотографируются со всеми желающими запечатлеться на фоне великих первопроходцев.
Последнюю ночь двадцатипятидневного похода мы не спали совсем. Погода задержала на последнем перевале, и мы опаздывали на поезд. Ночной переход напоминал марш-бросок разведвзвода, если бы не светодиодные фонари, которые освещают на двадцать метров, а видны с двух километров.
У заката нет надежды,
Ночь стирает свет, как прежде,
День пропал.
Солнца луч не слепит взгляда
И над кромкой ледопада
Возле скал
На небесном синем шелке,
Словно дырки от иголки,
Две звезды.
Перевал был несложным. Тропа выводила на осыпной склон, потом путь шел по поверхностной морене, далее закрытый ледник, затем снова осыпь, уже на спуск. Ничего особенного, обычный перевал для начала сложного спортивного похода. Только все шло очень медленно. Третий день. Тяжелые рюкзаки. Никакой акклиматизации. Конечно, можно было поставить лагерь сразу после спуска с седловины, у маленького озерка, там, где осыпь выполаживалась. Но очень уж не хотелось на камнях спать. Еще три недели похода впереди. Ночевать придется и на камнях, на льду, на снегу. Вот и решили сегодня идти вниз до самой реки, до травы.
Ходил в редакцию сайта Risk.ru. В разведку. Глубокую. Ногами. Докладываю.
Планов там много, особенно на творчество посетителей.
Семьдесят пять метров.
Да, зря я взял вправо! И еще крюк этот. Откуда он здесь? На этом–то первопроходе. Представляете себе картину маслом – прете, знаете ли вы по нехоженой стене. Ну не совсем, скажем, нехоженой, - пара маршрутов по ней, все-таки, проложена. Но что касается той линии, которую мы с Серым выбрали, то здесь любой чайник скажет – первопроход! И вот, значит, насасываем мы по этому самому первопроходу и приходим к крюку.
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя…
А.С. Пушкин
КРУТЫЕ ПЕРЦЫ
Лихо проскочив снежно-ледовый склон Vallee Blanche, наша группа установила палатку на Col du Midi, заняв место среди разбросанных по всей выемке перевала палаток французов, англичан, немцев, шведов, итальянцев, датчан, корейцев, австрийцев, чехов, македонцев, словенцев, словаков и представителей еще двадцати, черт знает каких, национальностей. Вся эта многонациональная публика ела, пила, готовила снаряжение, сверялась с прогнозом погоды, маневрировала по склону и общалась, общалась, общалась. Язык общения, разумеется, английский, несмотря на то, что у представителей восточной Европы с ним было очень плохо, а у многих представителей западной Европы просто плохо. Но разве это может стать барьером на пути человеческого общения?
В нашей группе было трое англомолчащих и один англомычащий.
Если в горах может существовать идеальная погода, то она должна выглядеть так. В солнечном небе гуляет одна единственная туча, которая постоянно располагается между солнцем и идущей группой. Ветер совершенно отсутствует в утреннее время, когда умытые туманом и росой горы излучают свежесть. По мере повышения температуры воздуха, неощутимый вначале ветер постепенно набирает силу и остужает прохладой разгоряченные тела под рюкзаками. Брошенная на камень во время короткого отдыха мокрая насквозь от пота футболка высыхает за десять минут, а в тени камней роса держится до обеда.
На Алтае стояла идеальная погода.
