Эверест 2021: это всё Ама-Даблам

Что на новенького в проекте "Эверест-2021"? Как происходит подготовка к восхождениям в больших горах, проверка на прочность, технику и, конечно, слаженность действий команды? И, наконец, возможен ли Эверест "на минималках" без ущерба безопасности? Отвечает руководитель проекта Олег Афанасьев.


- Летом 2018-го года я задумал проект, целью которого стало восхождение группы друзей на высшую точку нашей планеты в 2021-м году. Идея заключается в том, чтобы собрать любителей-альпинистов, готовых тренироваться и имеющих средства для насыщенной многолетней программы. При этом, чтобы удешевить подготовительные экспедиции и само восхождение на Эверест, предполагалось везде брать сервис базового лагеря, а на горе работать самостоятельно. Таким образом, если убрать работу гидов и высотных носильщиков, очень сильно удешевляется бюджет экспедиций на высокие горы.

Однако всегда в голове должна держаться мысль: чтобы команда могла выполнять такую работу, нужно время и несколько восхождений, трудность которых будет идти по нарастающей. Это подготовит любителей к большой Горе, а ещё за это время группа незнакомых людей постепенно превращается в команду, что крайне важно при таком стиле восхождений.



Задумка уникальная, потому что обычно на восьмитысячники идут либо в коммерческом формате, либо в спортивном. Я подумал, что средний вариант тоже имеет право на существование. Во что выльется этот проект и чем закончится, мне самому жутко интересно, и любой вариант окончания проекта будет очень полезен для осмысления, и даже сейчас у меня уже есть некоторые интересные промежуточные итоги.

В проект приходят новые люди, большинство уходит по разным причинам, но некоторые остаются. Участие, конечно, добровольное, и никто не связан ни перед кем никакими обязательствами, кроме требований по подготовке.

Сейчас в рамках проекта мы провели уже четыре экспедиции. Отборочными, как и было заявлено первоначально, стали Казбек со стороны Грузии в ноябре 2018-го года, Эльбрус в январе 2019-го года, и в мае 2019-го мы сходили простой шеститысячник Лобуче (6189 м) в Непале.

И вот теперь наступила очередь для более серьезных вершин. Первой из таких в нашем плане подготовки значилась Ама-Даблам (6856 м). Гора технически сложная, но на "классике" провешиваются перила, что существенно облегчает прохождение. Высота уже не маленькая, но еще не критическая, еще может простить ошибки. Расположена рядом с Эверестом, что мотивирует, и к тому же знакомство с районом всегда полезно. Отдельно и бесконечно долго можно говорить и о магии одной из самых красивых гор в мире, которая делает свое дело!

В последний момент по разным причинам отсеялось несколько ребят. В команде на этой Горе нас оказалось 5 восходителей: Сергей Коновалов (г.Саров Нижегородской области), Игорь Коровин (г.Москва), Геннадий Долгов (г.Майкоп), Ринат Самигулин (г.Краснодар), Олег Афанасьев (г.Краснодар).

26 октября 2019 года мы все встретились в Катманду. После весны как-будто и не улетали. Столь позднее начало экспедиции я выбрал намеренно, так как хотел, чтобы большая часть восходителей на Ама-Даблам уже сходила на вершину, и на маршруте не было больших пробок. Гора эта очень популярная, и осенью на ней всегда много команд.



Я люблю Катманду и Тамел, хотя более двух дней там делать нечего. Сложился уже некий ритуал в начале и конце экспедиций – прогуляться не спеша по Тамелу, поужинать в любимом ресторанчике на террасе на 2-м этаже, сходить в Сваямбхунатх. Все знакомо, все понятно, это всегда хорошее начало и доброе прощание с Непалом.

Сейчас крайне мало делается рейсов из Катманду в Луклу, билетов практически не купить, поэтому все добираются на машинах в Рамечап, и оттуда уже такими же маленькими самолетиками в Луклу. В полночь мы выдвинулись из Катманду, к 6 утра были в Рамечапе, и хотя у нас были билеты на 7.00, вылетели мы после 10 часов утра, отсидев-отстояв живую очередь на вылет – обычное дело в маленьких аэропортах Непала. Прилетев в Луклу, перебрали вещи, собрали два баула снаряжения, которые пошли сразу в Пангбоче под Ама-Даблам, отдали остальные баулы портерам, которые будут идти с нами в треке, и выдвинулись в путь к своей горе.



Трек в Непале это всегда очень интересный и познавательный, а для восходителей предзнаменует начало акклиматизации перед Горой. По утрам выбегали на пробежку. В команде почти все занимаются бегом. Из этого состава, например, Сергей Коновалов и я бежали в сентябре Московский марафон Абсолют. Из тех, кто был весной на Лобуче, больше половины бежали марафон Белые ночи в Питере в июне. Как же классно утром в Гималаях пробежаться перед завтраком! В Катманду тоже бегаем, но там надо делать это очень рано, пока город не начал жить своей загазованной жизнью, и пробежки имеют более ритуальный характер – в Сваямбхунатх и обратно.

В Намче-Базаре делали традиционную дневку для акклиматизации. В тот день увидели свою цель. Чем ближе к Горе, тем больше волнение. Дальше уже шел трек под пристальным взглядом Ама-Даблама. Не знаю, можно ли склонять это имя, поэтому я - то склоняю, то нет.

Наш базовый лагерь находился в лоджии в Пангбоче. Это существенно экономит средства – нет сервиса базового лагеря с палатками, поварами, утварью кухонной, газом и прочим. От Пангбоче до базового лагеря Ама-Даблама 2-2,5 часа ходу. Зато спишь и отдыхаешь на 3900, а не на 4500 метров. В общем, мы базировались в Пангбоче.



После одного дня отдыха с небольшим акклиматизационным подъемом по склону Тобоче мы выдвинулись в первый выход на Гору. Рюкзаки получились тяжелые – несли 4 палатки, газ, горелки, посуду, продукты, немного общественного снаряжения и личные вещи и снарягу. В первый выход не рвали, поэтому заночевали в базовом лагере. Только поставили палатки, сразу появились два лазер-офицера и стали проверять пермит. Попытались нас поругать, что с нами нет непальского гида, вписанного в пермит, но не очень это получилось у них. Махнули на нас рукой и пожелали удачи. Погода, кстати, стояла солнечная всю экспедицию, первые лагеря (базовый, 5300, 5700) вообще были безветренные, а выше был ветер, холодно, но ясно.

На следующий день был переход в ABC (5300). Была информация, что в этом и следующем лагерях нет воды, поэтому надо поднимать. Но в этом сезоне был снег в этих местах, и мы свободно везде топили себе воду. После ночи в АВС был переход в Лагерь 1 (5700). Достаточно простой, но перед самым лагерем на не очень крутом подъеме начинаются перила, которые уже не лишние.

Кончаются эти веревки далеко-далеко вверху выходом на вершину. Я уже писал, что использование провешенных перил это компромисс, на который мы вынуждены идти, и вряд ли эта ситуация изменится. Все значимые горы в Непале по классическим маршрутам завешиваются шерпами. Можно, конечно, отступить метр в сторону и вешать свои веревки или идти с попеременной страховкой, но, во-первых, не всегда есть возможность отступать в сторону, а во-вторых, что важнее, - это все равно не будет спортивным вариантом – когда рядом висят чужие перила, и ты всегда можешь подстраховаться, это уже не спорт, а обман самого себя. Поэтому лагеря несли и устанавливали сами, нигде не привлекали высотных носильщиков, но перила использовали и честно отдали за них по 250$ за человека.

В Лагере1 поставили палатки в самом конце за поворотом. Пришлось немного ровнять каменные площадки. Таким образом, у нас стояли две палатки в АВС и две в Лагере 1 на 5700. После ночи на 5700 мы выдвинулись и поднялись в Лагерь 2 (6000 м). Перед самым лагерем - вертикальная стенка. Это так называемая Желтая башня.

Когда по гребню шел к ней, в одном месте, где путь переходит на левую сторону, откуда виден базовый лагерь и Пангбоче, поднимаю глаза, а на меня смотрит… Валерий Розов. Наверное, с этой точки он и прыгнул в вечность. Печально, но, если честно, потом каждый раз я радовался этой табличке на скале. Как будто он немного помогает нам… От этого места совсем немного до Желтой башни. Там надо попотеть. Мы пришли в Лагерь 2, посидели и побежали вниз. Ошибка была в том, что спокойно спали и не спеша завтракали в Лагере 1. Если ночевать на Горе, то нормально, но мы решили убегать вниз, поэтому к Базовому лагерю и Пангбоче шли уже в темноте.



В Пангбоче отдыхали 3 дня. Сергей Коновалов на выходе заболел и лечился внизу антибиотиками. Мы отсыпались, отъедались, отпивались. Кто хотел, бегал утром или вечером. Я хотел. Добегал до Фериче. В Пангбоче есть связь местная, мы в Катманду купили симки и были на связи через интернет.

И вот наступил выход, который по плану должен был закончиться штурмом вершины. Базовый лагерь мы уже проскочили без ночевки и за день пришли в АВС (5300) . Наутро стало понятно, что Сергей Коновалов не вылечился, и ему надо спускаться вниз. Это было правильное решение с его стороны. Спустившись вниз, Сергей связался со страховой и к вечеру вертолет его доставил в госпиталь в Катманду. Ничего страшного, он был в начале проблем со здоровьем, и вовремя все остановил. В госпитале он провел два дня, потом ждал нас в отеле и скучал. Госпиталь европейского уровня и очень дорогой – без страховки если недельку полежать, можно продавать машину, чтоб рассчитаться.

Мы вчетвером пошли дальше и пришли в Лагерь 1 (5700). На следующий день перешли в Лагерь 2 (6000). И в ночь вышли на восхождение.

На маршруте уже привычно разбились на двойки: мы с Ринатом впереди, Гена с Игорем за нами. На переходе от Лагеря 2 до Лагеря 3 (6200) мы сильно оторвались от ребят. Я думал, там меньше будет крутых стенок скальных, но ошибся. Переход был нелегкий. Сейчас в Лагере 3 почти никто не стоит. Несколько лет назад его снесло ледовым обвалом, были жертвы. Но вот прошло время, и здесь опять стали появляться палатки. Мы нашли одну, которая была явно в роли аварийного убежища – внутри пусто, только очень толстый коврик на дне, наверное, чтоб в кошках залазить. Мы с Ринатом забрались в эту палатку и стали ждать парней. Через час стали замерзать, накрылись этим кариматом толстым. Еще через час подошли Гена и Игорь. Было 6 часов, высота 6200. Дальше события стали развиваться очень быстро, и мне стало казаться иногда, что я теряю контроль над ситуацией.



Я понял, что у парней темп низкий. Если поздно выйти на вершину, можно не дойти потом до палаток. Сказал им, что сильно на отдых времени нет, в 10.00 поверну всех обратно, где бы не находились. Мы с Ринатом сильно замерзли, надо было вылазить и продолжать путь к вершине. Прогноз оправдывался: ветер 50 км/час и температура -20 градусов. Мы пошли и, оглядываясь вниз, я через некоторое время увидел, что парни тоже вылезли из палатки и пошли за нами. Вот и хорошо, подумал я. Нам бы только до солнышка продержаться, там будет веселей.

Потихоньку обгоняя восходителей из других экспедиций, мы дошли с Ринатом до 6700, и тут он мне сообщает, что все! У него судороги по всему телу, идти не может. Да как так-то? Я не мог поверить. Всю экспедицию он шел за мной и отлично себя чувствовал. До вершины совсем ничего. Ринат говорит, что сейчас попьет чай, съест чего-нибудь и посмотрит на самочувствие. Я стоял и ждал. И он пошел! Супер!

Мы снова идем к вершине. И солнце уже осветило нас. Мы шли по левому (западному) краю снежного гребешка, и солнце давно согревало все вокруг, но мы были в тени, а вот теперь оно и до нас добралось. Я радовался в предвкушении. Думал, что нет на свете сил, которые смогут нас оставить в этот день без вершины. Нашлись. В этот момент на связь вышел Гена и я услышал, что Игорю очень плохо, нужна помощь. Я спросил, сможет ли он его сам спустить до Лагеря 2. Гена ответил, что вряд ли. Я знал, что будет дальше. Можно стоять и прикидывать шансы, смотреть на солнце и вершину, обсуждать разные варианты, достать из рюкзака куриную лапку и написать ею на снегу заклинания, но дальнейшее действие от этого не изменится – надо валить вниз! Так к чему все это, если ты знаешь?

Я повернул. Подошел к Ринату и сказал, что мы идем вниз. Помню его недоуменный взгляд – только что я его уговаривал идти вверх, а теперь почему-то уходим вниз. Я буркнул «Игорю плохо» и побежал вниз. Не дюльферял, просто наматывал веревку на руку и уходил вниз. Так разогнался, что чуть не проскочил ребят. Упал на рюкзак отдохнуть и тут ко мне подходит Гена, я уже ниже их пробежал. Я посмотрел на Игоря – уставший, замученный. Посмотрел наверх – нет, уже не вариант. Все летело куда-то к чертям, и я уже ничего не мог поделать...



Высота 6400. В первый выход я снимал на видео, как вертолет забирал клиента чуть выше на подвеске. Начались переговоры со страховой. Бесконечные «да-да, вами уже занимаются, подождите, вам перезвонят». Предложил Ринату и Гене уходить вниз, а я с Игорем решу тут сам, но парни отказались: мы - команда. После трех часов переговоров выяснилось, что вертолет на этой высоте стоит 20 тыс. дол, а у нас в полисе на вертолет 5 тыс. Взяли рюкзаки и поплелись вниз.

Я побежал вперед, чтобы найти места в палатках на 6000 м. Лагерь 2 - это самое слабое место на этом маршруте. Там есть площадки под 4 палатки, сейчас там прилепили 11 палаток, все над пропастью. Хочешь перед восхождением посидеть в тепле, надо договариваться с шерпами. У нас по плану после вершины ночь была в наших палатках в Лагере 1, но, потеряв столько времени на переговорах со страховой и спускаясь сейчас таким темпом, мы уже никак не успевали. Ринат сопровождал Игоря, а я думал о ночлеге. Мест в палатках не было. Стемнело. Я ждал парней. Пришли Ринат и Игорь. Игорь уставший. А Гена где? Ринат говорит, что шел за ними, но в какой-то момент отстал. Я пошел в верхнюю часть лагеря и стал там высматривать Гену. Сразу после палаток начинаются крутые стенки, на которых очень часто перила этого года соседствуют с кучей старых ненадежных веревок, ночью легко перепутать. Особенно в таком уставшем состоянии. Гены не было. Если честно, это и был самый тяжелый момент для меня в этой экспедиции, а не то, что было до этого или после. Минут через двадцать я увидел свет фонарика. Гена спустился. Очень уставший.

Одну проблему решили, теперь надо было думать, как дожить до утра. Мы с Ринатом искали выход, а парни сели на рюкзаки, привалились к скале, и им было хорошо, потихоньку отключались. Но до утра на морозе не просидишь. Я опять по третьему разу разговариваю с шерпами, но мест нет. Много народу поднялось снизу, ночью идут на гору. Остались две самые крайние палатки, к которым я еще не подходил. Там жили, кажется, американцы. Я разбудил одного. Начинаю объяснять, а он мне в свою очередь втолковывает, что ему на восхождение идти скоро и надо хотя бы три часа поспать. Мест нет. Я не отстаю, т.к. вариантов не осталось вообще. Говорю, что мои друзья умрут, нас четверо, но надо всего два места. Гоняем по кругу эту тему несколько раз. Наконец-то он окликнул кого-то в соседней палатке и попросил его приютить этих "долбанных русских". Там был один восходитель. Я быстрее, пока они не передумали, позвал ребят, и они залезли к нашим спасителям в палатку. Мы с Ринатом покидали им их рюкзаки, дали последние ц/у, как себя вести и ушли в ночь – дюльферять в Лагерь 1. Уставшие и уже никакие спустились, не помню, во сколько часов ночи, на 5700, и без еды и питья завалились спать. Одна радость – каждому досталось по два спальника, мы согрелись и отрубились каждый в своей палатке.


Только утром, согревшись и, балдея от того, что вот именно сейчас ближайшие два часа не надо ничего делать и принимать решения, я стал думать. Все произошло очень быстро, весь предыдущий день я просто делал, как работ, то, что я должен был делать. Обстоятельства складывались так, что вариант всегда был один, и ты хоть мозг себе взорви, все равно вернешься к этому варианту. Поэтому я и не ломал себе мозг, а послушно шел на поводу у обстоятельств: стало плохо участнику? – поворачивай вниз; нет вертолета? – взяли руки в ноги и пошли; двое в палатке, а вам места нету? – к утру замерзнем, надо хоть как, но спускаться дальше к палаткам. И так во всем. Я вообще не принимал решения. Я их просто видел, они мне не нравились, но других не было. А сейчас я пытался понять, как так получилось, что мы остались без Горы.

Пришел сверху Игорь. Через некоторое время пришел Гена. Оба уставшие. Ночь провели так себе, но ногами идут, а это сейчас самое главное. К ночи даже в самом плохом раскладе будут в Пангбоче. Надо собирать лагеря и двигать вниз. Уставшие, замученные, и без Горы…

Был солнечный безветренный день, я стоял на высоте 5700 в Лагере 1, смотрел на такую близкую вершину Ама-Даблама и чувствовал себя обиженным ребенком – мне показали конфету, развернули и надломили, доказали, что она шоколадная, а не с какой-нибудь белой начинки, знаем мы этот развод из детства, уже почти вкус ее ощутил, и завернули, и спрятали, не дадут!



Я мечтал об этой Горе с 2000-го года. Тогда после Эвереста обалдевший и счастливый я шатался последние дни по Тамелу в Катманду, по двадцатому кругу заходил в книжные магазины, где со всех полок и стен на тебя смотрят книги по альпинизму, карты, панорамы, календари, картины – глаза разбегаются после нашей печатной нищеты на тему гор. И я увидел, что намного чаще других гор на меня смотрит с плакатов, календарей, картин какая-то Ама-Даблам. Я навел справки и дерзко решил, что если мне доведется когда-нибудь организовать свою экспедицию в Гималаи, то это будет восхождение на Ама-Даблам. Это была очень крамольная мысль, вслух такое даже страшно было сказать. Мне было 28 лет.

В 2005-м мы с Геной Долговым попытались пройти маршрут Башкирова на Ама-Даблам. Хлебнули снега по пояс, несколько висячих ночевок на ледовых стенках и спустились, поджав хвосты. Но это была первая своя гималайская экспедиция. Это было супер! И вот мы вернулись. И я не дошел до вершины 100 метров по вертикали. Никто нигде и никогда не скажет мне, что я поступил неправильно. Никто не упрекнет в слабости. И в соцсетях все мне пишут – молодец, мудро, супер, красавцы… Но правда заключается в том, что я не был на вершине! Куда засунуть правду? Как от нее скрыться? Не дошел 100 метров. Столько усилий по организации этой экспедиции и …100 метров. Я не мог смириться.

Мозг бешено работал. Ребята в безопасности, хоть и уставшие. Сейчас три веревки вниз, и там заканчиваются перила, дальше просто ножками. Дойдут. Есть два дня резервного времени. Мы не отдохнули. Сбросили высоту не сильно, чтоб восстановиться, но прилично, чтоб отсюда идти на вершину. Но я уже знал, это шанс, и если все меня оправдают, то я уже себя не прощу, если уйду без попытки. Я хотел эту конфету.

В общем, я предложил Ринату рискнуть.

Отправив парней вниз, мы завалились в палатки, чтоб немного поспать и ночью выйти на Гору. В 22.52 12 ноября мы вышли на вторую попытку с 5700. Почти сразу Ринат почувствовал судороги в руках. Не восстановился. А может быть это судьба. Кто ж знает свое будущее?

Если бы это случилось за час до этого, когда надо было вылазить из теплого спальника в замерзшее пространство палатки, а потом выходить в ледяную ночь, то я бы засчитал это за классную причину или знак судьбы, в общем, за что-нибудь засчитал, лишь бы не вылазить в ночь из спальника. Но теперь я уже согрелся, я уже начал разговаривать сам с собой, теперь я не отдам эту конфету…

В 8.30 утра по непальскому времени я стоял на вершине Ама-Даблама. Шерпы во главе с внезапно ставшим легендарным Нимсом разворачивали огромный флаг Кувейта, а я смотрел на вершину Эвереста… Как оно сложится в будущем? Не дано нам знать…



Было бы лукавством, если б я сказал, что недоволен своим результатом в этой экспедиции, но по-настоящему я себе поставил хорошую оценку не за достижение вершины, что в общем-то было не сложно, а за то, что вылез ночью из спальника и вышел на вторую попытку. Я знал, что если пойду вниз, меня оправдают, никто не обвинит в трусости. Все, кроме меня самого. Очень легко быть сильным, нарядным и успешным в соцсетях. Какую сторис не откроешь – везде успешные выдающиеся личности. На миру и смерть красна, да? А вот никого нет, и в ладоши тебе никто не похлопает, а надо вылазить в ночь и идти в одиночку до утра к вершине. А там -30, а там ветер 50 км/час, а сил хватит? И ведь можно красиво и благородно слиться, все скажут, что мудро поступил. А зачем вообще это надо? А чтоб не быть трусом перед самим собой. И Ринат, кстати, тоже вышел на вторую попытку, но его удачное восхождение еще впереди, Гора его подождет.

На вершине подморозил пальцы рук, пока снимал на телефон. На ногах пальцы тоже привычно сигнализировали, что есть немного. Я хожу постоянно с химическими грелками. В свое время на Броуд-пике в Пакистане подморозил, и теперь пальцы ног быстро замерзают. На вторую попытку у меня не осталось грелок, но вроде не критично прихватил. Пробежался по лагерям, и спустился к палатке на 5700. С парнями был целый день на связи и знал, что они уже прошли базовый лагерь Ама-Даблама и идут в Пангбоче. Лагеря они сняли, но мне оставили палатку с моими вещами на 5700 и палатку на 5300. Я решил полежать в палатке на солнышке, и просто отключился на час. На связи сказал Ринату, что дойду до АВС и, наверное, там заночую. А сам думаю, что какая уже разница, можно и здесь выспаться, а завтра, что отсюда, что с 5300 за несколько часов дойду до Пангбоче. Солнце через два часа сядет и день закончится. Чего дергаться? Но какой-то чертик внутри заставляет собирать все барахло, складывать палатку и все это запихивать в упирающийся рюкзак.

Рация села. Но я знал, что парни уже перед Пангбоче, а они знали, что я собирался в АВС. Я пошел вниз. О, это было тяжелее, чем подняться на вершину. За час примерно я сбежал в АВС (5300). В палатке нашел свою наполовину полную бутылку колы. Гена с Игорем ночевали здесь. Каким усилием воли Гена сдержался и не выпил ее, не знаю. Я сделал это одним глотком. Рядом стояли поляки с гидом. Перекинулись парой слов. Они шли вверх. Чего-то там они сказали про айронмен, я кисло улыбнулся. Ночевать я там уже не собирался. Еще одна ночь на горе? Сил моих нет. Хоть под утро, но приду в Пангбоче и лягу спать в кровать. Какую-то мелочь смог запихнуть в рюкзак, но для палатки уже места не было. И привязать невозможно, там уже коврик, веревка, мусор, другая палатка. Пришлось нести ее в руке – как колхозник по рынку. Я побежал вниз. Начинало темнеть.

Плечи ныли от тяжести рюкзака. Как здесь Ринат спускался? Я знал, что он нагрузился под завязку. Ребят он догнал в последнем лагере, и дальше они пошли вместе. Конечно, Ринат предыдущий лагерь в одиночку практически стащил вниз, и здесь ребят пожалел. Потом он мне рассказывал, как падал от тяжести рюкзака. У меня ноги еще шли, а плечи уже просто не могли терпеть. Я занимал себя всякими мыслями. Вспоминал, как в этом году впервые бежал марафон в Питере, как после 30-го километра началось то, что называется просто и незамысловато «стена». Вспоминал московский марафон. Все лето провел в горах, и объективно был не готов к марафону. Поэтому было тяжелее, чем в Питере. Я плелся к базовому лагерю Ама-Даблама и говорил сам себе: «Вот помнишь, как было тяжело, помнишь все эти судороги в ногах? Ведь вообще жесть была! И главное, не сойти, не остановиться. А сейчас, разве можно сравнивать? В любой момент можно постоять или сбросить рюкзак и посидеть на нем. Ну и что, что потом его надо поднять и одеть, это же вполне реально». Я шел и представлял то, что закажу на ужин в лоджии. Мечтал дойти до мостика через речку. От него начинается Пангбоче, и там небольшой подъем к лоджиям. А когда дошел до этого мостика, не мог понять, а как я теперь этот подъем пройду? Ведь не реально же. Я уже не мечтал о еде. Думал, что если буду лежать в тепле и не надо будет никуда идти, в принципе я согласен на такой вариант.

Весь поселок уже спал. Шерпы вообще, как дети природы, ложатся спать очень рано, и в 9 вечера все лоджии уже в темноте и двери закрыты изнутри. Я в полночь стоял под окнами наших комнат и пытался разбудить парней. А их там, оказывается, не было. Сонам, хозяин лоджии, не знал, когда мы спустимся с горы, и сдал все номера трекингистам. Я его в конце концов разбудил, и он мне рассказал все это и то, что парни в лоджии его сестры. Он взял мой рюкзак и отвел меня туда. Сестра Сонама сделала мне шикарную яичницу с картошкой, и это было божественно под пиво «Sherpa». Я не стал будить парней. В общей комнате, где питаются клиенты, по периметру стоят столы и за ними вдоль стены большие лавки с мягкими накидками, что-то типа софы длинной. Шерпы спят здесь обычно, чтоб не занимать комнаты. Сонам дал мне два одеяла. Я разделся, обнаружив, что я почему-то до сих пор в обвязке. Это была одна из лучших ночей в моей жизни. Я спал в пропитанном моим потом термобелье, ноги продолжали куда-то идти и я вздрагивал во сне, но мне было так тепло, и я был счастлив, что все закончилось. На этой лавке меня удивленные парни утром и нашли. На столе стояла недопитая бутылка пива…



Игорь неважно себя чувствовал, и мы все-таки с помощью ребят из России вызвали ему вертолет. В госпитале его продержали один день и сказали, что ничего страшного. А мы с Геной и Ринатом начали путь домой. Вниз бежать весело. Возвращение – то, о чем я мечтаю с первого дня каждой экспедиции. Трек, перелет из Луклы, и два перелета в Россию. Простились с Непалом до следующего года. Мы были рады, что все живы-относительно здоровы, и летим домой.

Восхождение на Ама-Даблам показало, что команда должна уделить особое внимание физической подготовке. Надо больше тренироваться. Следующей нашей Горой будет Манаслу (8163) осенью 2020 года. Это будет генеральная репетиция перед Эверестом. Там будет постановка лагерей, работа с кислородом, ну и сама по себе Манаслу это не прогулочная Гора.

Сейчас, несмотря на то, что отборы в проект закончились, мы не закрыли двери. Нам для Эвереста надо 8-10 восходителей, которые смогут работать на Горе, иначе мы не поставим лагеря. Поэтому сейчас рассматриваем все кандидатуры желающих участвовать в проекте «Эверест 2021». А пока все участники команды тренируются самостоятельно. Некоторые этой зимой пойдут на Эльбрус, со мной или в других компаниях. Подготовка продолжается!