Пик Ленина. Рассказ о полученном опыте и о хороших людях

История приключилась более года назад, а именно в конце июля 2016 года, на горе, именуемой пик Ленина (7134 м).

(С учетом того, что прошло уже более 1,5 лет, и некоторые вещи стерлись из памяти, в отчете могут быть неточности по времени и высотам).

Нас было двое – я (зовут меня Светлана) и мой напарник Андрей.
Маршрут восхождения и план акклиматизации был разработан на основании отчетов из сети Интернет.
Опыт у нас был небольшой: в течение последних трех лет ходили по Западному и Центральному Кавказу в походы 1-3 к.с., сходили один раз на Эльбрус по классике с юга, а для тренировки перед восхождением на пик Ленина сделали крест Эльбруса с севера на юг с ночевкой на седловине (конец апреля-начало мая 2016 года). Все прошло, как по маслу, хотя на нашу долю и выпало много трудностей: спасработы в пургу ночью в соседнем лагере на отметке 4600 (начало скал Ленца), потом ночевка в палатке, засыпанной снегом изнутри (пока были на «спасах», намело, и многие вещи были мокрые, в т.ч. спальники), потом дожидались погоды три дня на отметке 4800 м, и, в заключении, застали непогоду на седловине (был как раз последний день забега Red Fox Elbrus Race 2016). Но повторюсь, все прошло как по маслу. Мы были на высоте – ничто не могло сломить наш дух, и впереди нас ждал пик Ленина.
Мы считали, что гора у нас в кармане. Только вышла совсем другая история.
………………………………………………
До пика Ленина добраться не просто, к тому же нужен пропуск для восхождения. Вот мы и ломали головы, как же все дешевле сделать. Нашли через знакомых контакты турфирмы Фортуна-Тур. Они предлагали трансфер от аэропорта и обратно, ночевку в гостинице в г. Ош, пропуск, жилье и еду в БЛ и еду в первом лагере. Стоимость была нам по карману (350 евро за человека), чего не скажешь о других турфирмах (от 1200 евро за человека). Отличие состояло в том, что у других турфирм были включены гиды, спасатели и многое другое, что, как казалось, нам не нужно.
Прибыв в БЛ в середине дня, мы отправились гулять по окрестностям и без особых усилий сходили на перевал, а на следующий день отправились в первый лагерь. И вот первый звонок – пока мы дошли до лагеря, я десять раз подумала, что я тут делаю: до перевала все было хорошо, а на другой стороне мы попали в какой-то бесконечный «Мордор» – дорога жутко изнуряющая. В лагерь я пришла обессиленная, Андрей вроде держался хорошо. Перед тем, как ложиться спать, мы решили, что завтра дневка (а ведь мы хотели идти без перерыва!).
Следующий день мы отдыхали и отрабатывали спасработы. Пообщавшись с ребятами, решили выходить в пять часов утра – думали, что быстро дойдем до второго лагеря. Это была роковая ошибка – шли мы очень медленно. Впервые за три года я увидела, что и Андрею тяжело. Нам всегда давались легко высоты 4-5 тыс. м. Что же тут пошло не так, почему нам стало плохо, почему мы так медленно двигались, куда ушли силы?
Ледник…страшный ледник, такого я еще не видела раньше. Он был весь в трещинах. Да что говорить, сама тропа – это как длиннющий снежный мост, ни шагу ни вправо ни влево – везде опасность провалиться.
Ко второму лагерю мы подходили в районе часа дня. Сковородка, солнце палило нещадно. За нами шла связка вроде из 4-ех человек и перед нами связка человека 3-4. Оставалось каких-то метров 400 до лагеря. Мы сели отдохнуть и наблюдали, как впереди идущая связка прошла последний снежный мост перед лагерем. Мы так радовались – еще минут 20 и долгожданный отдых.
Отдохнув минут 10, двинулись дальше. Не прошло и 5-ти минут, как вдруг начало происходить нечто невообразимое. В ту минуту я смотрела на ноги Андрея – он встал на снежный мост и начал уходить вниз. Все было как в замедленной съемке – мне кажется, что я отчетливо видела, как скрываются ноги, потом рюкзак, и вот исчезла голова. В долю секунды меня ударило об землю и поволокло вперед, как мне показалось, с дикой скоростью. Трещина стремительно приближалась ко мне, точнее – я к ней. Казалось, спасения нет, а в голове была лишь одна мысль: «Ну нет, со мной такого случиться не может!». У самого края я остановилась. Кажется, первое, что я услышала, это голос Андрея. Он спрашивал, все ли у меня в порядке, точнее, кричал.
Как потом рассказал Андрей, в трещине он падал с полки на полку, и остановился в горизонтальном положении (голова чуть ниже туловища). Он не мог понять, упала я за ним в трещину или нет. Я крикнула, что все хорошо, и что могу его вытащить. Схватила одной рукой ледобур и тут сообразила – вокруг же меня люди – надо звать на помощь. И включила такую!!! «сирену» – на весь ледник. Во втором лагере началась беготня. Я, немного успокоившись, что помощь в пути, вкрутила ледобур, разгрузила веревку и, подняв голову, увидела Золи (гид турфирмы Ак-Сай Трэвел), который словно супер-мен, мчался к нам со скоростью ветра, а потом, как человек-паук перепрыгнул трещину и оказался рядом. Понимаю, описание смешное, но так это мною воспринималось в тот момент – как в кино, и вокруг одни супер-герои)))
Золи дал мне второй ледобур, на котором скинул веревку и помог вытащить рюкзак. Андрей вылез из трещины сам (полагаю, находился он в тот момент в состоянии шока). В это время к нам подбежал второй гид «Ак-Сая» Сергей Титаренко.
Связка, которая шла за нами, с помощью Сергея проложила себе другой маршрут через трещину. Мы пошли за ними.
Пришли в лагерь, поставили палатку, и отправили Андрея переодеться в сухую одежду (из трещины он вылез мокрый насквозь).
Я осмотрела Андрея – на спине в районе ребер были огромные ссадины. Мы пережевали, что может трещина, но все оказалось хуже. Через минут 30 после того, как Андрей лег, у него началась апатия, ел неохотно – это понятно, но потом перестал даже в туалет выходить. Ночь была тяжелая – сначала Андрей никак не мог уснуть (совсем раскис), потом вроде уснул, но я продолжала следить за его дыханием.
Утром пошла к гиду (Дмитрий Ситников), который заступил на дежурство после Золи и Сергея (последние ушли вниз вроде накануне вечером после того, как вытащили нас из трещины).
Я сказала Диме, что Андрей даже в туалет не хочет выходить, и что нам нужна помощь спуститься вниз. Он ответил, что скоро из третьего лагеря будет спускаться коммерческая группа с их гидами, и мы можем «сесть им на хвост».
Обрадовавшись, я пошла собираться. Сложила вещи в рюкзак и в тот момент, когда начала собирать палатку, группа туристов, спустившихся из третьего лагеря, пошла вниз. Они не смогли нас подождать, потому что погода начала портиться. Дима сказал, чтобы мы поторопились и пошли за ними, пока хотя бы следы не замело.
То, что я ощутила в тот момент – безысходность. Мы были собраны и готовы идти вниз, но тропы через три минуты уже не было видно. Вдалеке исчезли фигуры последних людей. Я посмотрела на приблизительную тропу, и мне стало дико. Там же шаг вправо, шаг влево – и все рухнет под тобой, а Андрей едва передвигал ноги под рюкзаком. Но я не могла отступить. Что же подумают люди, если я сейчас струшу, останусь тут, никуда не пойду? Да и что потом – Андрей же в плохом состоянии – его спускать надо. Миллион мыслей, но пути назад не было. Мы связались, и пошли. Ступала я неуверенно, оглядывалась, смотрела на то, как идет Андрей, и ужас внутри меня нарастал с геометрической прогрессией. Я остановилась перед той трещиной, в которую упал Андрей – ее уже забило снегом и там виднелись «проваленные» следы. Сердце бешено колотилось. Я посмотрела назад – Дима махал руками и кричал: «Белорусы, назад!!!». К нам подбежал наш соотечественник (который в этот день пришел из третьего лагеря, один, кстати говоря) и помог Андрею донести рюкзак до того места, где перед уходом стояла наша палатка. Оказывается, Андрей не просто не мог идти – он перестал в принципе контролировать свою координацию: ему казалось, что он ставит ногу прямо, а нога ступала накрест и наоборот. Было ясно, что у Андрея сотрясение (кстати, он был без каски, когда упал – довольно распространенная ситуация на горе, что на мой взгляд странно).
И все началось сначала: установка палатки, переодевание, укладывание. Затем я пошла к Диме, чтобы пообщаться по рации с врачом «Ак-Сая» Аркадием – было принято решение делать укол, т.к. Андрей был совсем плох. Проблема оказания первой медицинской помощи достаточно щекотливый вопрос – в теории я не имела права делать укол, как и дежурный гид (оно и логично – никому по судам ходить неохота). Укол был сделан, а дальше оставалось только наблюдать. Дима нам очень помогал: проверял, как у нас дела, подбадривал. Во время вечерней связи по рации нам пообещали, что утром придут спасатели. Предстояла очередная ночь без сна.
Утром никто не смог прийти из-за непогоды. Еще день. 5200 м. Тяжело давалось абсолютно все – ходить за водой, готовить еду, помогать Андрею, самой ходить в туалет.
Третья ночь без сна.
Рано утром пришел Дима и сказал, что спасатели вышли, и нам надо собираться. Я на автомате проделала все тоже самое, что делала последних два дня – одела Андрея, сложила вещи, собрала палатку. В это время пришли 8 человек: 6 гидов из «Ак-Сая», гид из турфирмы «Горы Азии» Николай и один местный портер из «Фортуны» (его волновали только деньги за переноску рюкзака).
Ребята осмотрели Андрея. К счастью, без рюкзака он вполне мог передвигаться сам. Шесть гидов обвязали его со всех сторон веревками – это была первая связка. Я, Роман Огородников, портер и наш соотечественник – вторая связка. Через пол часа после прихода ребят мы выдвинулись вниз. Ледник прошли довольно быстро – за пару часов. Андрей под конец совсем разошелся, а я едва двигалась. Внизу нас встретили на лошадях, и Андрея отвезли в лагерь «Горы Азии», где доктор осмотрела Андрея. Я же сразу пошла в лагерь «Ак-Сая» с нашими страховками.
От палаток «Фортуны» до «Ак-Сая» шла примерно 25 минут, и потом еще была около часа в их лагере, поэтому начала переживать, как там Андрей. Руководитель первого лагеря Владимир Сувига сказал, что нужно подождать, когда выйдут на связь, чтобы договориться о вертолете. Но время шло. В итоге я оставила страховки Владимиру, и мы договорились, что они по рации свяжутся с лагерем «Горы Азии» и передадут результаты разговора со страховой компанией. Когда я пришла в лагерь «Горы Азии», у меня состоялись два неприятных разговора – один с портером, который хотел 200 уе за перенос рюкзака, второй – с доктором «Горы Азии». Девушка говорила, что я с ума сошла, что какого черта я где-то хожу, когда надо срочно Андрея отправлять на лошади вниз, и вызвать машину в базовый лагерь, чтобы вести Андрея в больницу. Сказала, что Андрей из-за меня загнется. Я растерялась: понимала, что за лошадь платить (при чем за две лошади для двоих человек), а страховка это не покроет, да и с финансами у нас было не так все хорошо, как писал Сергей на Риске (https://www.risk.ru/blog/213259); и вместе с тем ненавидела себя за то, что думала о финансовой стороне вопроса, когда жизнь человека на кону. Но все же интуиция подсказывала другое – ехать Андрею несколько часов на лошади вниз с сотрясением, потом еще шесть часов в машине до больницы – разве это лучший вариант? Решение было принято. Одна надежда, что утром будет вертолет.
Я поставила палатку возле лагеря «Фортуны» и опять всю ночь следила за Андреем. Утром пришли ребята из «Ак-Сая» и сказали, что сегодня вертолета не будет (плохая погода), и что они помогут перебраться нам в лагерь «Ак-Сая». К обеду мы уже разместились в одной из палаток лагеря. Меня позвали на обед, а доктор следующие несколько часов провел с Андреем, делая уколы, капельницы и т.д.
Предварительный диагноз Андрея был такой – сотрясение, начался отек мозга, жидкость давила на мозжечок, из-за чего была нарушена координация (это примерно те слова, которые, как я помню, произносил доктор).
На следующий день на вертолете мы попали в г. Ош, где нас уже ждала машина «Ак-Сая». Нас встретили Света (координатор) и Рустам (водитель). Андрея сразу отвезли в больницу, и понеслось: осмотр, снимки, снова осмотр. Заключение было такое, что Андрею минимум неделю нужно лежать в больнице.
Не успела я подумать о жилье, как Света пригласила меня пожить в доме «Ак-Сая», который они арендовали для персонала: гидов, поваров и др. Когда мы приехали, Юля (супер-повар!) уже приготовила обед, и меня усадили за стол с именитыми альпинистами, которые приехали работать на пик Ленина.
Следующие две недели Андрей провел в больнице, а я жила в доме «Ак-Сая» и восстанавливала силы. Света решала вопросы с нашей страховой компанией, покупала и возила лекарства Андрею в больницу, общалась с врачами. В какой-то момент я представила, что если бы я тогда согласилась везти Андрея на лошади, то тут, в г. Ош, пришлось бы рассчитывать только на свои силы.
«Ак-Сай» же не просил у нас денег ни за гидов, которые помогли спуститься, ни за осмотр доктора в первом лагере, ни за жилье и еду как в первом лагере, так и в гостевом доме.
…………………………………………..
Пишу все это и думаю, что так не бывает!
Никакими словами не выразить нашу благодарность турфирме «Ак-Сай Трэвел», но все же скажу:
ОГРОМНОЕ СПАСИБО ВЛАДИМИРУ СУВИГЕ, ЗОЛИ, СЕРГЕЮ ТИТАРЕНКО, ДМИТРИЮ СИТНИКОВУ, НИКОЛАЮ («ГОРЫ АЗИИ»), РОМАНУ ОГОРОДНИКОВУ И ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ, КТО ПОМОГ СПУСТИТЬСЯ ЖИВЫМИ!

СПАСИБО, АК-САЙ ТРЭВЕЛ!!!