Спрос на грамотное и безопасное обучение альпинизму существует
Виктор Николаев, начальник Управления альпинизма Всесоюзного Совета ДСО профсоюзов c 1978 по 1986 года, генеральный директор и учредитель туристической компании ТОП-ТРЕВЕЛ, член Правления "Управления альпинистских лагерей", которое планирует заняться восстановлением системы альпинистских лагерей, включающую не только развитие инфораструктуры в горных районах, но и восстановление единой системы обучения.
Во время прошедшего в Иордании фестиваля, на котором Виктор был в качестве главного судьи, мы пообщались о том возможно ли восстановить старую систему альпинистских лагерей или наш советский альпинизм умер? /h2]
Виктор, расскажите о той системе альплагерей, которая была?
Для этого надо вернуться почти на сорок лет назад, когда Всесоюзный совет ДСО профсоюзов решил объединить все альпинистские лагеря, принадлежащие спортивным обществам, таким как «Труд», «Спартак», «Локомотив», «Буревестник» «Урожай», «Мехнат», под одно управление. В то время альпинистские лагеря финансировались по остаточному принципу не было единой методики обучения альпинистов на различных этапах подготовки от новичков до альпинистов высших разрядов. Идея объединить профсоюзные альплагеря под единым руководством с централизованным материально-техническим обеспечением, единой спасательной службой (КСП) плановым финансированием принадлежали Александру Павловичу Каспину, бывшему тогда завсектором альпинизма ВС ДСО профсоюзов. ДСО профсоюзов и ВЦСПС поддержали предложение и в 1978 г. было создано Управление альпинизма ВС ДСО профсоюзов, которое взяло под свое крыло все альпинистские лагеря, принадлежавшие профсоюзным обществам. Это дало сильный импульс системному обучению и обеспечило безопасность, потому что в Управление альпинизма вошли не только девятнадцать альпинистских лагерей на Кавказе, в Узбекистане, Таджикистане, Киргизии, но и четырнадцать контрольно-спасательных пунктов (КСП) Управления альпинизма. Они обеспечивали безопасность горовосхождений на основе превентивности. Основной задачей КСП был строгий контроль и проверка готовности к восхождениям альпинистов всех категорий, что значительно повышало уровень безопасности. Меры превентивности несчастных случаев были на первом месте. А в случае необходимости работники КСП возглавляли спасательные работы.
Что дало объединение альплагерей? Из бюджета профсоюзов начали централизовано выделяться деньги специально для работы альплагерей. Вслед за этим в чёткое соответствие пришла система финансирования альплагерей и отчетность руководителей за проделанную работу. Были организованы зимние альпинистские базы, которые обучали лыжников с начального этапа до приличного уровня. Много было сделано для внутренней реорганизации системы Управления альпинизма. Появилась возможность исправить или вновь создать условия для качественного проведения учебно- тренировочного процесса, безопасности горовосхождений. Были задействованы ресурсы и заменены существующие виды альпинистского снаряжения, такие как : каски, пуховые куртки, ушли в историю ледорубы и молотки с деревянными ручками, были запущены в производство новые кошки, ботинки на «вибраме», в альплагерях начали испытывать новые веревки. Не рыболовные фалы, как до того, а специальные веревки с особым сердечником, работавшие на динамику. Работу провели очень большую и сложную. Открыли и задействовали два новых альплагеря: «Зесхо» в Сванетии и «Алай» в Киргизии. Была отработана система подготовки и аттестации инструкторов альпинизма Самое главное, лагеря перешли на единую систему финансирования, получая деньги заранее, что давало возможность обеспечить приезжавших по путевкам альпинистов и лыжников всем необходимым. Путевки стали распределяться централизованно.
Руководители альплагерей регулярно отчитывались о проделанной финансово- хозяйственной и спортивной работе. Регулярно проводились сборы инструкторов-методистов, соревнования команд КСП. Были регламентированы международные спортивные связи. По безвалютному обмену наши спортсмены могли выезжать за рубеж, а мы принимали здесь альпинистов и горнолыжников из других стран.
Самый, наверное, актуальный вопрос: насколько реально сейчас восстановить эту систему?
Во время перестройки были попросту уничтожены все альпинистские базы за малым исключением на Кавказе вроде «Безенги», «Цея» и «Узункола». Я думаю, что движение вперед должно быть. При отсутствии централизованного финансирования, как это было при профсоюзах, этим можно и нужно заниматься. Потому что спрос на грамотное и безопасное обучение альпинизму существует. Если собрать воедино — в один кулак — грамотных специалистов, инструкторов и задаться целью реанимировать Управление альпинизма… я считаю это возможным. Но для этого должны существовать следующие условия: должна быть хорошо продуманная система, использующая опыт альпинистских лагерей Управления альпинизмом Всесоюзного совета ДСО профсоюзов, должны быть определенные финансы, может быть, на первом этапе — спонсорские деньги. Есть люди, заинтересованные в том, чтобы платить за получение определенной спортивной подготовки в альпинизме. И еще нужны базы. Они существуют, потому что, к большому счастью, сохранился альплагерь «Безенги», успешно показывающий пример работы в новых условиях. Не могу назвать их капиталистическими. Есть база, работающая в Цее.
У нас есть Крым с его уникальными возможностями для обучения. Я видел, как инструктора и молодежь, стремятся приехать в эти места, походить, получить определенные знания, познакомиться с горами и начать свою спортивную карьеру в альпинизме. Так что, я полагаю, что это вполне реально. Нужно только продуманно, грамотно начать работу, и все получится.
Полагаю, что помимо старого опыта, существовавшего во времена Советского Союза, безусловно, должны готовиться кадры инструкторов для того, чтобы обеспечить грамотное, безопасное обучение альпинистов на данном этапе. А это уже — задача Федерации альпинизма и людей, которые работают в этой сфере.
Есть ли смысл, создавая новую систему обучения, снова концентрироваться на правилах и соревнованиях? Или можно организовать обучение собственно альпинизму?
Полагаю, что систему обучения альпинизму надо сохранить, потому что спорт высших достижений и спорт массовый всегда сосуществовали. В основе альпинизма лежала массовость, в 30-е годы она широко пропагандировалась. А массовость — это именно подготовка людей, обучение их умению безопасно ходить, работать и воевать в горах. Это — основные положения, выдвигавшие альпинизм в качестве массового вида спорта. А противоречия между спортом высших достижений и массовым — их не должно быть, нужно просто разделить эти понятия. Всегда будут люди, которые стремятся испытать себя на предельных высотах, в экспедициях, и будут так же те, которым эти экспедиции вовсе не нужны, но они хотят получить начальные знания, которые помогли бы им грамотно и безопасно ходить в горах и при этом получать первый, второй, третий разряды. Это реально и возможно.
Но сейчас, в соответствии с требованиями Минспорта, все лагеря должны работать «под соревнования», на каждом мероприятии должен быть судейский протокол.
С моей точки зрения, это совершенно неверный подход. Соревновательная часть и обучение должны быть разделены. При чем здесь судьи и протокол? Люди приехали получить определенные знания по альпинизму, начальный этап, и с этой точки, по-моему, и надо рассматривать массовый альпинизм. При чем здесь соревнования? Соревнования приходят, когда люди достигли определенного уровня, когда они могут принимать в них участие. А сам альплагерь подводить под эту базу, я считаю, совершенно неправильно. Людей должны обучать грамотные инструктора, которые сами прошли обучение; соревновательная часть может присутствовать, но она предназначена для более узкого круга подготовленных альпинистов.
Советский альпинизм был прочно завязан на разрядах. Сейчас по правилам Минспорта ни один разряд невозможно оформить без соревновательных протоколов.
В бытность Советского Союза профсоюзные и государственные полномочия были разделены. Это сильно помогало работе всех альпинистских, туристских и санаторно-курортных объединений, всему, чем руководил ВЦСПС, на что он выделял деньги. Не было противоречий между обучающей частью, присвоением разрядов и всем прочим. Сейчас, поскольку больше нет профсоюзов и ВЦСПС, это кануло в Лету, появилось желание запротоколировать все восхождения. Полагаю, что это отомрет со временем, люди снова упростят систему обучения в альпинистских лагерях. Сейчас я не могу дать рекомендаций, объяснить, почему произошло это усложнение. По-моему, это чисто бюрократический момент, который со временем выпадет в осадок и исчезнет. Людям, желающим обучиться альпинизму, нужна упрощенная возможность побывать в горах, получить определенные знания и с ними уже продолжать движение вперед. Может, кому-то разряды и не нужны, он будет приезжать, ходить на те же самые единички и двойки и получать удовольствие. Это снова вопрос массовости, а не узкого круга людей, которые хотят участвовать в экспедициях и быть в топовой десятке, двадцатке или сотне лучших альпинистов. Естественно, советская система была лучше. Я читаю отзывы, бываю за рубежом и вижу, как там люди обучаются. Той системы грамотности и безопасности, которая существовала в Советском Союзе, не было и вряд ли будет в какой-либо другой стране. Умер большой и хороший образовательный институт в сфере спорта. Сейчас-то можно выдумывать все, что угодно…
Сейчас наша школа инструкторов переходит на канадскую систему. На основе чего следует восстанавливать обучение — старой советской, или же современной канадской школы, как пытается сделать ФАР?
А чем плоха та система, которая была в старые добрые времена? Мы что, получали каких-то «недоделанных» инструкторов, которые не знали, как ходить в горы? Вся система Управления альпинизма была построена на том, чтобы готовить собственные кадры. Если говорить о канадской системе и той системе, которая существовала… Вот сейчас, на протяжении последних пяти лет, сколько мы подготовили гидов по канадской системе? Их можно пересчитать по пальцам. За это время по старой системе мы бы подготовили несколько десятков. Для чего нужна канадская система? Чтобы интегрироваться в международную систему гидов и проводников. Чтобы было так: я хочу в горы, вы — хороший гид, я прихожу к вам, мы договариваемся, я плачу вам определенную сумму, вы ведете меня и безопасно спускаете с той вершины, на которую я ткну пальцем. Но это не массовость. Это может иметь право на существование, но не для того, чтобы воспитывать коллективизм, чувство плеча, то, что объединяло нас многие годы. Это сугубо индивидуально. Гид, который получит полное образование по канадской системе, может набираться опыта и работать с одним, двумя, тремя, максимум четырьмя участниками. А у нас новички начинали ходить впятером, всемером, по восемь человек, по десять… было отделение, отряд, люди получали необходимые знания. Эта система доказала свою живучесть и правильность в течение многих лет. Да, вносились коррективы, для этого и существовала Федерация альпинизма. Массовость альпинизма была на том уровне, который позволяли альпинистские лагеря. Сейчас мы по канадской системе готовим гидов, которые будут водить индивидуальных альпинистов. Массовости эта система не предусматривает.
Конечно, мы должны идти вперед, брать что-то из-за рубежа, но я помню еще, как на наши базы приезжали по обмену иностранные альпинисты и все говорили, как успешна и надежна наша система. Школа инструкторов должна базироваться на тех канонах, которые проверялись годами.
Как тогда создавать эту структуру, если наные во главе ставится все же не советская система?
Это достаточно спорный вопрос. Повторю еще раз: спорткомитет СССР и Управление альпинизма Всесоюзного совета ДСО профсоюзов работали по своим направлениям. Государственная организация — спорткомитет и общественная — Управление альпинизма сотрудничали и вырабатывали единую методику, но правила горовосхождений, вернее, правила подготовки инструкторов вырабатывало Управление альпинизма. У нас работал учебно-спортивный отдел, занимавшийся в том числе и методической работой. И по программам, по нашей методике готовились инструктора. Да, мы взаимодействовали с Федерацией альпинизма, со всеми подразделениями, участвовавшими в этом процессе, но мы также готовили и горнолыжных тренеров по своей системе. У нас прекрасно работали горнолыжные альплагеря вроде «Алибека», «Цея», «Торпедо», «Шхельды», «Эльбруса»… Не было никакого антагонизма. Сейчас, при отсутствии ВЦСПС, при отсутствии его финансирования нет такой независимости, и конечно, люди, которые руководят Федерацией альпинизма, могут вносить и диктовать свои идеи. Удобны ли они для реализации – мало кого волнует….
Я считаю, что суть работы Федерации альпинизма в данный момент заключается в том, чтобы помочь восстановить эту систему альпинистских лагерей в России и дать возможность людям безо всякой бюрократии и волокиты заниматься этим спортом, а не выдумывать дополнительно какие-то документы, которые бы тормозили этот процесс. А готовить людей по канадской или российской системе… ну, наверное, для этого нужно собрать умных людей, сесть в круг и сказать: «Да, ребята, мы готовы взять все хорошее, что существует в канадской системе, дополнить этим нашу систему, разработать соответствующие документы и внедрять в альпинистские базы, которые должны возродиться на территории России.»
Какие шаги нужно предпринять для реставрации единой системы обучения?
На мой взгляд, это достаточно сложный вопрос, но все же решаемый. Дело в том, что помимо энтузиазма для создания альпинистских лагерей нужно уметь воплощать хорошие идеи в жизнь. Нужна материальная база, без этого существование альплагерей невозможно.
Сейчас появились новые места, люди заинтересованы в создании баз. В частности, последний чемпионат России по альпинизму проходил в Ингушетии, и правительство этой маленькой республики нашло деньги и проявило огромное желание построить у себя альпинистский лагерь. Есть базы, повторяюсь, такие как «Цей», «Безенги» « Уллу-Тау», можно работать спокойно. Тот коллектив, который приступил к созданию альпинистских баз, стоит на правильном пути. Единственное, я думаю, можно не так сильно торопиться, продумать каждый шаг, чтобы первый блин не получился комом. А для этого нужно коллективное мышление и правильно поставленные задачи перед людьми, которые будут выполнять работу на местах. Это и учебные планы, это и материально-техническое обеспечение, в которое входят транспорт, питание, снаряжение, реклама, спонсоры и так далее. Все то, что было в свое время разработано и осуществлялось в альпинистских базах Управления альпинизма ВС ДСО профсоюзов плюс вопросы сегодняшнего дня.
Считаете, что одного раза "маловато будет"?
Вы не внимательно читаете, не «слово-в-слово». В публикации КСА ФАР дважды присутствует ссылка на это пресловутое УАЛ. Имеем просто открытую рекламу. У Ирины никаких ссылок нет.
Далее, сий репортаж готовила сама Ирина в Иордании, о чём она и заявляет. Я был тому свидетелем, это её материал.
А кто такой КСА ФАР и какое отношение он имеет к Иордании? Поясните тёмному, pls.
КСА ФАР поддерживает УАЛ, а Морозова значит - против?
Ну и позиция КСА ФАР не понятна - Морозова перепечатала их статью за своей подписью - а КСА молчит.
В чем интрига, Гюльчатай?
Сейчас я увидела ваши комментарии только потому, что Виктор Николаев прислал мне СМС с вопросом: Что вы хотите?
Поэтому я загрузила чтобы спросить какой у вас интерес. И если есть вопросы, то позвоните мне по телефону: +7 962 705 7573 или напишите по почте. irina (©) ullutau . ru
Если вам нужно будет поговорить в Виктором, то я напишу вам его телефон по почте или в смс
PS. И никто ни у кого не похищал никакие материалы. Не надо придумывать то чего нет.
1. Кто автор?
2. Почему материал публикуется дважды практически без временного перерыва?
3. В каких отношениях находятся оба автора: есть ли между ними конфликт по поводу авторства?
4. Из публикации КСА ФАР видно, что КСА поддерживает УАЛ. А как к УАЛ относится Ирина Морозова?
Вот и весь мой интерес: обывательское любопытство.