ПИК ФИККЕРА (6725 м.) - 1978 г. ПРИТЯЖЕНИЕ ВЫСОТЫ. ЧАСТЬ 2 – МАРШРУТ

Эта часть поста посвящена маршруту, в котором мы впервые поднялись на высоту более 6 км. У каждого, кто прошёл сей рубеж, есть свои представления и ощущения. Я же хочу рассказать о том, как это получилось у нас.

17.07. Ранний выход. Солнце ещё не дошло до нас, и очень хотелось заползти скорее под рюкзак, чтобы согреться. Те, кому это удалось, с завистью смотрели на остальных – казалось, лучше уж мёрзнуть, чем сгибаться под полуцентнером. Особенно пришлось потрудиться с рюкзаком Завхоза. Имея прирождённую запасливость, он при пошиве рюкзака слегка промахнулся с размерчиками в бОльшую сторону.

На мой взгляд он поступил правильно. Всё что не вмещалось в наши рюкзаки, грузили в его двухсотлитровый. Правда, поднимать его приходилось всем миром.

Утреннее построение и вереница рюкзаков отправилась вверх.

Невесёлые мысли о судьбе двух сорвавшихся накануне на конгломерате ишаков, заставляли крепче цепляться за камни.


После моста через Абдукагор, тропа шла всё время вверх – вниз, изматывая нас своими колебаниями. Пот струился по спине, по шее, по лицу. Тяжеленные рюкзаки и азиатское солнце быстро сделали своё дело. Через некоторое время потеть перестали. Следом перестала растворяться во рту аскорбинка. Значит до обезвоживания рукой подать. Упали рядом с прозрачной лужей на перекур. Моя шутка после возвращения из разведки про предстоящий трёхчасовой подъём вызвала бунт на корабле. Эмоций, эпитетов и просьб пристрелить немедленно было много. Я молча заполз под рюкзак и удалился за перегиб.

Когда через 50 метров меня обнаружили за распаковкой чувала, юмор оценили по достоинству меткими бросками подручных предметов по тушке. Спрятали в камнях заброску и вздохнули с облегчением – в этом походе с садомазохизмом покончено.

18.07. Озеро Соколова. Это прОклятое место. Впечатление от великолепного пейзажа было уничтожено огромным количеством слепней. Попытки спрятаться от них в воде

или загерметизироваться

успеха не принесли. Борьба нашего снайпера Бороды, который бил их и в лёт, и на посадке, особого успеха не принесла. Штук 30 мёртвых тел никак не повлияли на их количество. Пришлось ретироваться.

Подъём к леднику Клин дался не лучше вчерашнего. Глазки в кучку, ножки в бантик, но как-то доползли до ночёвки.

19.07. За шесть часов поднялись на перевал Абдукагор. Палящее солнце и отражённый от снега свет превратили нас в студень. Зарыли в снег вторую, и последнюю заброску. И душе и телу сразу стало легче.

К вечеру снег совершенно раскис и мосты перестали держать. То и дело кто-нибудь с криком: «Держи!», скрывался под снегом. Вдоволь наигравшись в прятки по трещинам, вернулись на ночёвку. За мытарства Памир одарил нас прекрасными вечерними пейзажами. Наступило общее умиротворение и от окружающей природы, и от того что заброски сделаны и завтра короткий ходовой день.

20.07. Утром опять вернулись к озеру Соколова. Слепни куда-то улетели на охоту или ещё спят, погода замечательная. Решили искупаться и принять солнечные ванны. Попробовали ногой воду, и купаться сразу расхотелось. Но не терять же мужского достоинства в глазах Тани. Пришлось зайти в воду по эти самые достоинства, с визгом окунуться и, отфыркиваясь, выскочить на берег. Гордые своим подвигом, начали подначивать Таню проделать тоже самое.

Честное слово, лучше бы мы этого не делали!!! Сначала она вяло отмахивалась от нас, как от вчерашних надоедливых слепней. Но потом решительно подошла к воде и бросилась ласточкой с камня в воду. Какое-то время мы наблюдали, как она классическим баттерфляем пересекала озеро. Когда Таня вышла на берег, мы в полной тишине нарочито сосредоточенно собирали рюкзаки. Шутить уже не хотелось…

Вернувшись к первой заброске, решили дать себе полдня отдыха. К вечеру подтянулся и Тёзка. Это было ожидаемым, но всё равно приятным сюрпризом – ведь мог и не догнать. Уж больно не хотелось идти 5-ку впятером, но теперь мы все в сборе.

Декретом по группе совместили 22 и 24 июля и перенесли их на 20-ое, чтобы отпраздновать два дня рождения в человеческих условиях, а не где-нибудь в снегу. Всё-таки в последние годы нам это редко удавалось.

Пробка от "Шампанского" взлетела в небо

Бутылка «шипучки» мужикам как слону дробина, поэтому они начали скандировать: «Шайбу, шайбу!». Отступать было некуда, пришлось произвести вбрасывание армейской, 0,75 литровой. После тостов за новорожденных и традиционного третьего маёвского, праздник живота начался! Особенно налегал не акклиматизированный Тёзка.


Когда армейская опустела, Князь философски заметил глядя на пустую банку из под горошка: «Всё хорошее быстро кончается!».

Я достал из кармана револьвер похожий на водяной, и сказал, что шайба – шайбой, но дисциплина должна быть. Что второго бунта на корабле не потерплю и любого или пристрелю, или замочю на морозе. Лицо у меня при этом было такое доброе, доброе.

К концу празднества над нами медленно проплыл НЛО.

Жаль, что разделочную доску оставили у гляциологов, а ля-капелла петь не хотелось.

21.07. После вчерашнего не было особенного рвения идти вверх. Сильно отставал не акклиматизированный Тёзка, но с ним вместе шли Штурман с Князем, и мы особенно не беспокоились. Иногда даже теряли их из виду.

К середине дня сделали большой перекус, дождались отстающих, и поинтересовались медленным темпом Тёзки. Оказалось, что эти двое тушканчиков нагрузили Тёзку самым тяжёлым из своих рюкзаков, а сами шли рядом бодренькие и весёленькие. На вопрос: «Зачем?» - ответили: «Для ускорения акклиматизации!».

После обеда решили прекратить мучить свои организмы, а лучше сделать разведку перевала.

22.07. Перевал Мраморный выглядел пугающей снежно-ледовой стеной. Но, как говорится, глаз неймёт, а ноги ходют.


Под неглубоким снегом был лёд. Пришлось повесить больше 500 метров перил и закрутить около 30 ледобуров.

Вверху хоть и был снег, но ступени были ненадёжны, а перспектива очень быстрого спуска никого не вдохновляла.

Но вот наконец-то и седловина.

Из тура вынули записку первопроходцев – туристов московского «Спартака» под руководством Володи Свердлова от 1976 г. После еды все разомлели на вечернем солнышке. Идти никуда не хотелось, дебатировался вопрос о ночёвке на перевале. Лишь упоминание о залежах хрусталя на той стороне, заставило всё-таки подняться и начать спуск.

Дело в том, что ещё до похода Штурман увлёк нас идеей посещения заброшенных лазуритовых шахт. Сказал, что в мире очень мало месторождений этого полудрагоценного камня и одно из них в Шах-Даринском ущелье ГБАО. Концовка у нас должна была быть на Бартанге, а дальше, если быстро просочимся по маршруту, альтернатива: либо Усойский завал и Сарезское озеро, либо копи царя Соломона. Подогретые этой мыслью, мы, как вороны, готовы были хватать всё блестящее и цветное.

Над ледником Долженко опять разлетались НЛО. Гнездо что ли у них поблизости?

Как только спустились на морены, всех охватила минеральная лихорадка. Первой жертвой стал молоток, ручка которого расщепилась на три лучины от чрезмерного усердия. Виновник был наказан исправительными работами над скальным инструментом до полного его восстановления и отлучён на вечер от добычи хрусталя. Остальные продолжали вручную, без применения технических средств. Ужинали и засыпали под грохот разбиваемых камней

23.07. Проснулся от грохота камней. Кто-то спозаранку уже занялся промыслом. Психоз постепенно овладел и всей группой.

Рюкзаки изрядно потяжелели. На перекусах происходил натуральный обмен найденными сокровищами. В этот день предстояло ещё подняться на гребень и некоторые уже подумывали, не расстаться ли с добычей. Кто и как с ней поступил, сейчас уже узнать трудно, но я своё бремя тащил до конца.

К 6-ти вечера поднялись на перевал Соколова. В туре была записка группы узбекского «Спартака» под руководством Сигиды В.П. от 77 г. Заночевали на седловине.

Наши палатки из тонкого парашютного капрона не спасали тело ни от чего: ни от дождя, ни от снега, ни от жары или холода, но зато были чрезвычайно легки, и это согревало душу. Синяя 7-ми местная вместе со стойками весила 3,2 кГ., а белая 3-х местная – 1,8 кГ.

24.07. Спуск с перевала был довольно неприятный. Полно живых камней. Местами приходилось вешать перила. В ход пошёл и разбитый позавчера молоток.

Потом сглиссировали по старым лавинным выносам и спустились на правую морену Язгулемского ледника. После трёхчасового подъёма по леднику подошли к ледопаду, который предстоит штурмовать завтра.

25.07. Утром углубились в правый карман. Осыпные и конгломератные склоны чередовались с ледовыми участками. В верхней части стало достаточно сложно находить проходы в ледопаде. В одном месте потратили около часа на поиски пути, но так ничего и не нашли. Пришлось перебежками подниматься под сераками висячего ледника, стекающего справа.

За этим участком ледопад также был сильно разорван, но уже можно было найти проходы.

Постепенно ледник выравнивался, хотя надёжность снежных мостов продолжала вызывать сомнение.

Немного не дойдя до седловины, встали на ночёвку. Проверив площадки на наличие трещин, поставили палатки и спрятались в них от мороза. Наконец-то началась высотная часть маршрута.

26.07. За полчаса по кальгаспорам дошли до совершенно ровного плато Язгулемского перевала. Сил у всех много, состояние прекрасное.

Первая связка уходит тропить в темпе «бег рысцой». За 2.5 часа дошли до поворота к перевалу Омара-Хайяма и встали лагерем в Большой Фирновой мульде.

Отдыхаем, загораем.

27.07. Наступил грустный день расставания. Таня, Вова и Саша, которым разрешены только 2Б перевалы, должны были уйти через перевал Абдукагор вниз, в цивилизацию, а мы взять заброску и вернуться обратно.

Погода звенит. По твёрдому снегу бежится легко, только кальгаспоры мешают движению. Так разогнались, что чуть не пропустили поворот на перевал, но вовремя заметили группу, спускающуюся с него. Сразу же развернулись к ним с целью стрельнуть закурить.

Тут нужно упомянуть, что незадолго до похода двое выразило желание бросить курить. Поэтому в начале маршрута Зам, узнав о имеющемся в наличии количестве курева, экспроприировал у «бросающих» всё и выдавал на перекурах строго по одной сигарете с обязательным условием возврата бычка. Невозврат карался невыдачей сигареты на следующем перекуре. «Бычки» он аккуратно собирал в двойной полиэтиленовый пакет и хранил как зеницу ока на чёрный день.

Спускавшиеся оказались москвичами. Среди них было много знакомых. Покурили, поговорили и разошлись по своим делам.

Проводили нашу троицу, раскидали по рюкзакам заброску, и двинулись в обратный путь, надеясь также быстро вернуться. Не тут-то было. Как только вышли на ледник Федченко, сразу попали в «болото» с трещинами. Снег раскис, и тропить приходилось по колено, а иногда и по пояс. Кто-то из нас сделал попытку проползти по-партизански, но тело сразу погрузилось под снег. Когда оно вылезло по уши мокрое, остальные решили этого не повторять - ведь вся сменная одежда осталась наверху.

Много сил и времени отнимал поиск пути через трещины. Темп упал до 500 метров в час. Простой арифметический расчёт подсказывал нам, что обратная дорога займёт не меньше 16-ти часов. Решили переждать у москвичей, пока встанет снег, благо их палатки были уже недалеко.

Весь день провели в гостях, как Винни-Пухи у Кролика. В семь вечера, когда нам перестали предлагать еду, пришлось тронуться вверх. Снег и не думал смерзаться, и мы продолжили месить «болото» уже не останавливаясь. К десяти вечера похолодало, и снег затвердел.

Луны не было и больше всего в темноте донимали предательские кальгаспоры. Вроде бы наступаешь на неё, а там яма. Пытаешься сохранить равновесие, делаешь большой шаг, а там ещё одна. Падаешь, встаёшь, поминаешь какую-то матерь, и всё это продолжается до бесконечности. Примерно так:
ледник в кальгаспорах после заката,
туристы движутся по ним и эхо мата…

После полуночи добрались до того места, где по нашим представлениям должна была стоять палатка. На леднике лежал приличный слой свежевыпавшего снега. Палатки не видно, а такой роскоши как фонарик у нас не было.

Над нами нависла угроза холодной ночёвки. И это было весьма печально. Хоть мороз и несильный, но после дневных погружений нижняя половина одежды превратилась в хрустящий и звенящий панцирь, а то, что под ней дрожало как той-терьер.

Сели, закурили, стали думать. Мысли текли в двух направлениях: там ли мы находимся и как найти в темноте, в этой белой пустыне, палатку, если её повалило и присыпало снегом? От безысходности кого-то посетила эврика, и он предложил тралить ледник верёвками - авось зацепится за палатку.

Сказано – сделано. Посадили разводящим Завхоза на рюкзаки и разошлись двумя связками, волоча не натянутую верёвку по снегу. Вдруг раздался крик Завхоза. Обе связки моментально вернулись. «Нашли?» - спросил он. - «Нет, а чего кричал-то?» - «Чтобы не потерялись!» После того, как разводящий услышал, что о нём думают остальные, договорились: Завхоз периодически даёт зелёные свистки, а остальные тралят молча, и только нашедшая связка может подать голос. Нарушителю грозило кастрирование языка. Часа полтора бороздили пространство, пока не раздался голос Тёзки, похожий на рёв марала в период гона.

Вот она – поваленная и присыпанная снегом. Гип-гип, мы спасены! Процедура сдирания обледеневших штанов и переодевания в сухое была крайне приятна и сопровождалась весёлым матом. Вызывало опасение только состояние нашей подмороженной детородной функции.

Вспоминался старый анекдот о сибирском коте, которого московские кошки для остроты ощущений, выписали себе с севера через Посылторг. А он, вместо того чтобы заняться телом, всю ночь им байки травил, как в Заполярье отморозил себе яйца.

Но всё обошлось – у всех у нас впоследствии появилось потомство. Полуживые мы завалились спать.

28.07. Измученные вчерашним марш-ползком и поисками палатки, встали поздно, и вышли только в обед. Солнце припекало. Потяжелевшие от взятой заброски рюкзаки тянули вниз. Дойдя до начала крутого взлёта, встали на ночёвку, и любовались пиком 26-ти Бакинских Комиссаров.

Как быстро меняются краски в горах. Прошёл час, и пик уже выглядит совсем по-другому.

29.07. Хорошо видна наша следующая цель – перевал Омара Хайяма.

Последние шаги...

И вот мы на перевале. Сняли записку ташкентских гляциологов 77 г. Понежились на нагретых солнцем камешках.

По мелкой осыпи спустились в мульду и, немного отойдя от перевала, встали на ночёвку.

Все чутко прислушивались к своему организму – всё-таки первая ночёвка на 6-км. Но судя по аппетиту и особенно популярному в тот день салу, опасения были напрасны. Правда, во вбрасывании шайбы отказал. Решил подождать до завтра.

30.07. Утром поняли, что вполне живы. Аппетит не пропал, а только усилился. После обычных утренних процедур, вспомнил разговор в городском турклубе с выпускающими: «Ну, если хотите почувствовать высоту, то посидите там денёк, походите вокруг палатки, только на Фиккера не ходите!».

Стали нарезать круги вокруг палатки, но взметнувшийся выше 6700 метров пик не давал покоя. Он притягивал к себе, он завораживал и манил своей близостью. Мы ощущали себя евнухами в гареме. Вдруг осенило: если отойти от палатки слева, пройтись большим эллипсом с апогеем на вершине, а вернуться справа, то всё равно ведь это - вокруг палатки. Значит, вроде ничего и не нарушим.

Трое идти отказались - у них был проблемный мизер. Да и колода была на всех одна. В результате Князь, Тёзка и я одели кошки, взяли ледорубы и пошли нарезать БОЛЬШОЙ эллипс вокруг палатки. Так что, когда над моей фразой из отчёта: «Днёвка. Прогулка вокруг палатки…», потешались знакомые, совесть моя была чиста как у младенца.

Снежно ледовый склон

вывел нас на пред вершинный гребень

С вершины открылись фантастические картины. Вдали была видна лопата пика Коммунизма и пик Корженевской - наши будущие цели.

А с другой стороны пики Революции и 26-ти Бакинских Комиссаров.

На самой верхушке тура не оказалось.

Вернулись вовремя, иначе могли бы остаться без ужина (мужики припомнили мне не вброшенную накануне шайбу в честь первого 6000 перевала). Пришлось для реабилитации совершить этот ритуал. Народ разомлел. Наступило время культурного досуга, и колода карт перекочевала в наши руки. Вы знаете, как хорошо игралось на той высоте? Мизера просто стайками ходили!

31.07. С утра довольно холодно. Полюбовавшись напоследок красавцем Фиккером, припускаемся вниз по кальгаспорам. Благодаря двум высотным ночёвкам бежалось и дышалось легко.

Через час уже пришли на перевале Зимовщиков. Сняли записку туристов из Вильнюса под руководством Лянкутиса от 77 г.

На спуске тренировались в прыжках в ширину через бергшрунд.


Петляя между трещинами в устье ледника, вышли на ледник Грум-Гржимайло. Пересекли его, и к вечеру поднялись на перевал Бартанг. Сняли записку Каунасского клуба туристов под руководством Альгимантаса Юцявичуса от 74 г. После неудачной попытки расчистить площадки на скалах, поставили лагерь на снегу. Уже не привыкать. Скоро это должно закончиться.

01.08. Спускаемся с перевала спортивным. Пришлось повесить больше 300 метров перил.

Дальше в связках. На леднике настолько незаметные трещины, что пару раз ведущий скрывался в них. Весёленькая картинка: цепочка следов, рюкзак, одиноко лежащий на снегу и верёвка, уходящая под него.

По пути наблюдали красивый сход лавины с пика Советских Альпинистов.

К вечеру дошли до перевала Оптимальный, с которого открывался прекрасный вид на Челябинский (Седло Ганцевича).

В туре сняли ещё одну записку Сигиды из узбекского «Спартака». Видно мы шли по их прошлогодним следам.

Всё! Дальше только вниз. Сама собой насвистывалась мелодия весёлой песенки «Закончен маршрут без единого трупа…». Мы наивно думали, что это конец мытарствам, и уже грезили красотами Сарезкого озера и ощущали лазуриты в руках, ещё не зная, что нас ждёт впереди…