Спасательные работы после землетрясения в г. Ленинакане (7.12.1988).

В этих работах участвовало 105 человек альпинистов МО и примкнувших к ним не альпинистов. Работы проводились с 10 по 27 декабря. За это время из развалин достали 11 раненых и несколько десятков погибших людей.

Как только в средствах массовой информации 8 декабря появилось сообщение о землетрясении в Армении, началось активное обсуждение вариантов участия альпинистов из разных городов МО в спасработах. Было решено поручить четырём активистам, имевших личные контакты с организациями партии, комсомола, профсоюзов и спорткомитета выяснить, смогут ли они обеспечить поездку нескольких десятков человек в Армению. Вскоре стало известно, что Обком Комсомола МО уже сам ищет добровольцев-спасателей в Армению.

Информация была передана по телефонам всем альпсекциям МО. В Обком было сообщено, что более 50 альпинистов готовы участвовать в спасработах. Обком ответил, что 10 декабря будет спецрейс для нас из Шереметьева. В аэропорт необходимо явиться к 6-00 утра.

Тут же об этом информация была доведена до альпсекций Московской области с напоминанием о том, что все должны быть полностью укомплектованы для многодневных спасработ личным, специальным и бивачным снаряжением. Альпсекция г. Калининграда (ныне г. Королёв) собрала вечером всех добровольцев в клубе «Эдельвейс». Руководителем этой группы был избран Э. Коренев, имевший опыт организации строительных работ. Из запасов клуба «Эдельвейс» был взят комплект бивачного снаряжения и очень хорошая аптека, оставшаяся от летней экспедиции под Хан-Тенгри. Эта аптека была значительно дополнена нашим альпинистским врачом А.Барышевым, который вошел в состав добровольцев. Дополнение было сделано в расчёте на травмы при обвалах. (При нашем отъезде армянские врачи попросили оставить аптеку, что и было сделано). Активное участие в организации отъезда этой группы принял профком НПО «Энергия», выделивший деньги на продукты питания, и обеспечил автотранспорт на 3 часа ночи, чтобы доставить людей и снаряжение в Шереметьево. Горком партии и Комсомол помогли в организации этих хозяйственных дел и решили вопросы с администрациями всех предприятий города об освобождении от работы их сотрудников по спискам, которые передаст альпсекция.

К 6-00 в Шереметьево собрались: около 40 человек из Калининграда, около 20 человек из Дубны (руководитель В.Фурман), около 15 человек из Мытищ (Лесотехнический Институт, руководитель Л. Самсонов), человек 6 из Подольска и Фрязино, 6 человек из областного института Физкультуры (Малаховка, МО).
Комсомол - это да !
К альпинистам присоединились несколько не альпинистов, например, из Калининграда муж армянки и пожилой армянин-строитель. В самом аэропорту оказалось 7 человек добровольцев, которые попросились лететь вместе с нами. Например, строитель из Мурманской области отказался от своих личных планов и полетел с нами. Потом много работал на кране.

Таким образом, общее число вылетевшей команды было около 90 человек. Через неделю пришёл поезд со строительной техникой и строителями МО во главе с Тяжловым, будущим губернатором МО. С этим поездом приехало ещё 15 добровольцев. Таким образом, наша команда, наш отряд был из 105 человек.

В аэропорту Шереметьево на совещании лидеров групп был избран техническим руководителем всего отряда председатель альпсекции г.Дубны В.Фурман, имевший опыт работы и руководства в стройотрядах. Самолёт подали примерно в 7 – 8 утра. Это был грузовой самолёт с пустым корпусом. Часов в 9-10 самолёт с нами и нашим грузом приземлился в Ереванском аэропорту.

В аэропорту Еревана местный штаб выделил тут же автомашины и направил нас в Ленинакан. Здесь городской штаб определил место для нашего лагеря в парке около Центральной больницы. Для организации лагеря нам выделили большую армейскую палатку, а через пару дней выдали ватники, ватные штаны и кирзовые сапоги. Регулярно снабжали продуктами питания.

В первый же день мы начали работы на развалинах жилых домов, где по сведению штаба и разведчиков могли быть живые люди.

Работа по поиску людей была длинная, тяжелая и однообразная. Разрушенные дома были превращены в груду обломков высотой до 10 м. Высота груд зависела от того, какой это был дом: 5-этажный или 12-этажный. Как правило, по наводке разведчиков с собаками или местных жителей начинали разбирать этот холм сверху. Большие плиты убирались краном, остальное – руками. Когда доставали мёртвого, его укладывали на большую простыню. На простыне, как на носилках спускали вниз с холма к месту внизу, где стояли уже приготовленные гробы. Клали в простыне в гроб и гроб оставляли до вечера открытым для опознания родственниками. В конце дня гробы, не взятые родственниками, грузили в машины и отвозили в огромные коллективные могилы (обычно вырытые поблизости в парках).

Изредка удавалось найти живых. В этом случае вступали в действие работавшие с нами военные медики из Ленинградской Военно-Медицинской Академии. Даже на не вполне освобождённого от грунта человека они накладывали очень квалифицированно специальные жгуты, чтобы предотвратить попадание вредных веществ из раздавленных конечностей во внутренние органы. Как они нам рассказывали, многие из спасённых выживали.

Работы продолжались 12 и более часов.

Вся эта обстановка ещё омрачалась жутким поведением некоторых родственников погибших. Однажды несколько часов откапывали на склоне холма молодого мужчину. Сначала освободили голову. Местные жители опознали его и сообщили родственникам. Когда через час или два его полностью вынули из завала и понесли к гробам, то уже на ровном месте к нам подбежал какой-то мужчина, наклонился над погибшим, снял с руки часы и убежал. Милиционер и соседи сказали, что это был его двоюродный брат.

Другой случай. Половину дня разбирали верхушку холма 12-этажного дома. Подняли плиту. Под ней оказалась спальня с раздавленной женщиной и двумя очень маленькими детьми. Пока мы их укладывали на простынь, один из наших товарищей заметил, что в раздавленной тумбочке лежат несколько сберкнижек. Заглянув в них, он сообщил нам, так чтобы слышали и стоявшие внизу под холмом армяне, что на книжках несколько сот тысяч рублей. Когда мы несли семью к гробам, то эти сберкнижки отдали милиционеру. Тут же подбежал человек, забрал книжки и бросился бежать, не взглянув на трупы. Милиционер и жители сообщили, что это был глава семейства.

Некоторые местные жители высказывали претензии, что новые дома развалились потому, что Россия поставляла плохой цемент. Действительно, плиты в развалинах пробивались насквозь одним – двумя ударами лома и когда такую плиту за это отверстие поднимал кран, всё наполнение осыпалось, и оставался только металлический каркас. В московской квартире, чтобы сделать отверстие в такой же плите, приходилось бы долбить альпинистским шлямбуром, как в хорошем граните. Другие товарищи указывали на большие массивы особняков, целых и непострадавших от землетрясения, построенных, наверное, из хорошего цемента.

Однако эти отрицательные эмоции стократно перекрывались другими эмоциями: отношением к нам и к нашей работе местных жителей. Например, работали мы на разборке завалов завода шлифовальных машин. Каждый день в середине дня приходила машина с продуктами, которые раздавались всем желающим. Около собиралась большая толпа по-восточному шумная, громко спорившая, кто первый. Когда к машине подходили наши ребята, чтобы взять продукты на всю бригаду, то толпа расступалась и разрешала взять продукты на всю нашу группу без очереди.

Однажды, поздно вечером после 12-часой работы плелись в грязных телогрейках по улице. Вдруг, оказавшиеся на пути две бабушки, встали на колени и кланялись до земли. Еле их подняли.

Рядом с нашим базовым лагерем был лагерь подразделения внутренних войск, введенных для поддержания порядка. Вечером многие из них приходили к нашему костру посидеть и попить чайку. В один из вечеров вдруг с разных сторон стали раздаваться звуки выстрелов одиночных и автоматных. И военные рассказали, что в этот день прилетел глава правительства Рыжков Н.И. и отдал приказ расстреливать мародёров на месте. На следующий день они же рассказали, как сами расстреляли 2-х мародёров. На выезде из Ленинакана остановили грузовик, который вёз два гроба. Шофер и сопровождающий сказали, что везут тела родственников. Постовые заглянули и увидели, что они загружены продуктами, в основном колбасой, которые были присланы для питания населения и спасателей. Обоих тут же “положили”.

В районе 27 числа штаб объявил, что мы можем уехать, и для нас выделен самолёт. 28-го декабря мы прибыли в Москву.

ЦК ЛКСМ Армении нам выдал грамоту с благодарностью за спасработы. На каких-то официальных мероприятиях представители Армении отмечали большую работу отряда спасателей МО. Даже называли отряд наилучшим, о чем устно мне передавли.

Нам предложили выдвинуть одного из 100 человек для награждения орденом за спасработы. Мы выдвинули Пенчука В.Л., но награды он так и не получил. Ответственный сотрудник Управления альпинизма ВС ДСО профсоюзов извинился и сообщил мне, что окончательный список к награждению формировало их руководство и награды эти были распределены между штатными сотрудниками службы КСП.

( http://www.risk.ru/users/rmf/200537/ http://www.risk.ru/users/tst/200627/ )