Эверест как «Диснейленд». Интервью с Симоне Моро.

«Это впечатляет. Я как будто в «Диснейленде» оказался…» Такова была первая фраза Симоне из южного базового лагеря Эвереста. И этот «Диснейленд» находится как раз на высочайшей горе мира. Там Симоне и обнаружил себя сегодня утром–с невообразимой толпой более чем в 200 человек, которые тянулись вверх, к Южному Седлу. Моро сомневался не много: он оставил эту безрассудную толпу, а заодно с ней и намерение последовательно пройти Эверест и Лхо-Цзе без кислорода. Слишком всё медленно. Слишком многие слишком плохо подготовлены. Совершенный абсурд отдаться под «командование» и попасть в ритм этой гигантской очереди. И по сути–слишком рискованно. Те, кто бывает в Гималаях, да даже и те, кто просто отслеживает хронику, знают это. Только очевидно, что многочисленные уроки–и трагедия на Эвересте 1996 года, и недавняя на К2 2008–никому не идут впрок. Впрок не пошли и последние происшествия с четырьмя погибшими, которые на днях пополнили хронику самого Эвереста. Это давний вопрос –о столпотворении на горе и просто неподготовленности тех, кто оказывается в Гималаях. Кто-то скажет, что это старый разговор про коммерческие экспедиции. Но на это стоит взглянуть ближе. Во-первых, нужно ясно понимать, что не все коммерческие экспедиции одинаковы. Есть ведь и такие, как у Руссела Бричи, который принял решение свернуться, потому что он посчитал, что продолжать было бы слишком опасно для его клиентов. Потом, надо стараться говорить об этом как можно больше. Пытаться потихоньку напоминать людям и возвращать назад тот подход к горам, который, кажется, уже растворился (как минимум на Эвересте). Ещё и поэтому мы предлагаем вам эту длинную жаркую беседу с Симоне Моро (по «Скайпу»).

Симоне, в какой ситуации ты оказался на Эвересте?
Вчера я вышел довольно рано и поэтому большой очереди не было. Но когда я вышел сегодня утром, я ужаснулся. Смотрю вверх и вижу только людей на сотни метров перепада. Смотрю вниз… То же самое. Сначала поднимался с той же скоростью, что и эта группища, потом попытался обогнать, двигаясь только на кошках, но сбился с дыхания (естественно, я кислород не использую). Потом вернулся в очередь и так зло на меня посмотрели… вообщем, чувствовал себя как рыба на берегу. Сверху до низу я насчитал более 200 человек, которые шли на Южное Седло. Это впечатляет. Я как будто в «Диснейленде» оказался…

Но ты не знал разве этого, ты себе такого не представлял?
Да… но не так, чтобы все в один день. В предыдущие годы восхождения на вершину шли гладко. А в этом–после того, как Руссел Бричи (один из многих экспертов, которые организуют «коммерческие экспедиции») свернулся из-за опасного состояния ледопада и стены Лхо-Цзе–экспедиции решали вопросы очерёдности восхождений и тут все решили подниматься именно в эти дни.

Для тебя Эверест в таких условиях дело невозможное… можешь как-то вкратце объяснить почему?
Ну, я так полагаю, любой альпинист это, естественно, понимает. Когда без кислорода пытаешься подниматься, нужно двигаться в своём определённом шаге, равномерно и также быстро спускаться. Когда столько народу впереди тебя, приходится констатировать, что и скорость, и остановки, и ожидание–всё это решается очередью и тебе приходится к этому всему примкнуть. То же самое при спуске. Буквально 19 мая погибли люди, которые использовали по 9 баллонов кислорода на каждого!!! В итоге они их полностью опустошили из-за того, что медленно передвигались, и погибли. И я решил–играть в эту русскую рулетку? Нееет–как минимум, чтобы не использовать кислород и не приспосабливаться к этим волновым движениям очереди и т.д. и т.п., но это-то точно не является моей целью.

Мрачную ситуацию ты описал… но все эти люди (кстати, а почему бы их не назвать альпинистами?) отдают ли они себе в этом отчёт? И если нет, если всё же отдают, в чём ошибка… что здесь не так?
Я же говорю, что они двигаются соответственно тому, что определяется их группой, сюда же относится и их «безопасность». Я их альпинистами не называю возможно по ошибке. Может быть я и ошибаюсь или мне они такими кажутся, но ужасаешься, когда видишь, что человек не умеет пользоваться «жумаром», защёлкнуть его, передвинуть. Когда видишь людей, которым надевают кошки, или же которых шерпа за руку ведёт к снежной полочке, чтобы те справили нужду. Вообщем, все эти вещи давно здесь водятся, потому что вот те, кто платит, кто позволяет жить шерпам, агентам, гостиницам, вертолётам. Но сегодня, когда я оказался внутри, и подумал о том, что ожидает меня завтра, у меня появились и беспокойство, и опасения, которые заставили меня принять решение уйти от этой группы вниз.

Всё верно… эта ситуация и известна, и существует годами. Но тут вот, кажется, действительно то, что требует поднять обсуждение вновь, даже и в культурном аспекте, по поводу такого типа альпинизма, даже по поводу того, как вести себя в горах–или, лучше, на этой горе, на Эвересте…
Да, возможно, есть риск в том, чтобы выносить решения и дискутировать по поводу горы, которая нашей не является. Но хватило бы и того, чтобы коммерческие экспедиции использовали какие-то определяющие критерии по отношению к своим клиентам и чтобы включали пакеты, предваряющие Эверест. Непал живёт Эверестом и туризмом, а потому предлагать какие-то радикальные решения здесь это немного подставлять себя по удар…

Я и говорю не о радикальных решениях, а лишь о видении тех границ и опасностей, которые несёт такой тип «развития». Между прочим, по-твоему, эта толпа, в которой ты оказался там, наверху, и у которой есть какое-то осознание, она об этих рисках знает?о
Мало. Когда я решил начать спуск, все меня приветствовали и жали руку (меня знают здесь), когда я говорил, что отказываюсь из-за опасности, связанной со слишком большим количеством народа, мне говорили: «правильно»… и продолжали подъём…

Скажи мне правду… ты днями об этом думаешь… а какой смысл во всём этом, какие идеи их мотивируют, что движет ими, что бы ты хотел сказать тем, кто рискует и, может быть, даже не отдаёт себе в этом отчёта?
Всему этому народу Эверест это как украшение, которое хочется прикупить и завоевать. Для них это эмблема, пропуск в ограниченный клуб «доблестных». В чём-то я могу их понять, шагнуть из неизвестности и стать кем-то в своей стране или дома. Я вижу, как они иссыхают, словно какой-нибудь лимон, испускают остатки энергии и погибают за эту гору. Всё это для меня не имеет никакого смысла, но должно иметь порядочно смысла для них.

Но что-то же должно быть, что остановило бы эту тенденцию? Разве возможно, чтобы судьба Эвереста и других величайших гор, символов Земли, заключалась в этой толпе… этом виде «потребительства», наложенного на альпинизм, где соискание трофея является самоцелью?
Это относится только к Эвересту. Ещё к Манаслу и Чо-Ойю, но намного меньше. В Пакистане, наверно, только к Г2. Тот выбор, который я сделал, должен бы стать обращением, посланным от того, кто вероятнее, чем другие в этой очереди, мог подняться на Эверест… я надеюсь, что это решение заставит оглянуться и задуматься не участников, но организаторов коммерческих экспедиций.

Ты выглядишь спокойно и всё же это двойное восхождение Эверест–Лхо-Цзе для тебя многое значило… чувствуешь внутри огорчение, разочарование, может быть?
Я ни огорчён, ни разочарован. Альпинизм принёс мне это спокойствие и я знаю, что я уже не зависим ни от восхождений, ни от интервью. Я обрёл целостность и зрелость, которые очень помогают мне и мне повезло не иметь спонсора, который бы оценивал меня исходя из того, куда я взошёл либо не взошёл. Я знаю, что этот траверс всего лишь отложен, как какой-нибудь плод, которому пока нужно ещё чуть-чуть солнца. У меня ещё дома дела, в голове полно идей и проектов. Вот за это я и ценю то, чего стоил тот спокойный отказ. Этот отказ, может быть, что-то прояснит для меня, для тех, кто здесь и для тех, кто сейчас находится дома. В модели осознания моего бытия смерти за собственную мечту нет.


P.S. Пусть и немного застаревшая новость, но это первоисточник к посту http://www.risk.ru/users/lalena/193945/ Тот пост набрал определённое количество комментариев и поэтому я решил выложить непосредственное мнение виновника сей дискуссии.