Хрустальный пик-2011. "Палка к Доллару"

О маршруте

Маршрут "Палка к Доллару", пик Победы (7439 м), Северная стена

Перепад стенной части – 2200 м, перепад маршрута – 2979 м, протяженность маршрута – около 6000 м, протяженность линии по стене – около 3500 м.
Начало маршрута – 4460 м, начало стенной части – 5200 м, окончание стенной части – 7400 м.

Сложность:
Скалы – 9 (девять) веревок F5а-6b
Микст – 4 (четыре) веревки M4-M5
Лед – 17 веревок до 50º
Снег и фирн – остальные участки.

Стена имеет северную ориентацию. Большое количество снега и льда. Порода скал прочная, во многих местах скалы были приятными для лазания благодаря наличию хороших трещин для страховки – в тех местах, где не «текут» тысячелетиями потоки снега. Там, где проходят линии падения обломочного материала и снега, скала обычно заглаженная, без трещин. Вроде, и лезть можно, но из страховки – крюк на 20 метров. Площадки для ночевок находились, потому что лезли достаточно быстро, и на такой огромной горе была возможность выбора.



- Палка к Доллару будоражила умы многих - эта идея витала в воздухе, или она давно вам виделась?

Про «палку к Доллару» заговорили сразу же, как только появился сам «Доллар». Это началось в 1982. А в 1993 году я – молодой и восторженный – помогал Грекову с командой забрасываться под стену Восточной Победы. И Дима показал мне маршрут «Доллар», и упомянул про «палку». Естественно, это впиталось в сознание. И с тех пор я следил за развитием событий. Было ощущение, что не сегодня-завтра линия будет пройдена. В силу причин объективной опасности и сложности маршрут простоял открытым до этого года. Думаю, многие известные альпинисты хотели пройти его, но для восхождений такого рода должно быть невероятное стечение нескольких обстоятельств. Возможно, Гена и я оказались более удачливыми, чем другие ребята.

- Каковы были основные предпосылки к вашему успеху на этом маршруте: что ему сопутствовало?

Мы много тренировались перед началом экспедиции. Бегали кроссы, совершали скоростные подъемы с серьезным перепадом по высоте. Гена от природы очень силен и вынослив. Он, кстати, единственный человек, выигрывавший у меня в скоростном забеге :) Ну, я тоже старался соответствовать. В мае и июне удалось поднять скальную технику, на бастионах реки Или я пролазил маршруты, которые мог «взять» лишь в пик формы лет пять-шесть назад. Мистер Дуров по скалам лазает подобно роботу – быстро и неумолимо, так что я чувствовал, что мы соответствуем своим амбициям. Во многом мне помогли восхождения с Борисом Дедешко.

Сперва весной и в июне он брал меня на восхождения в Туюксу, помог вкатиться в чувство маршрута… А затем на стене пика Пржевальского я поймал этот драйв, когда нет страха и мыслей, когда душа свободна от условностей. И можно лезть на грани срыва, зная, что все получится! Так что зигзаг «Молния» стал и пинком в сторону «Доллара» :) Оставалось только хорошо акклиматизироваться, что я и сделал, перейдя Хан-Тенгри с Севера на Юг. А Генка… ну что Генка! Он просто и красиво сводил молодежь на Хан-Тенгри, потом завел туда клиента… в итоге получилось две ночевки на 6400. И сомнения его не терзали. Машина, одним словом.

- Скорость. За сколько вы прошли этот маршрут? Могли бы быстрее?

Прошли маршрут за 6 (шесть) дней. Еще день на спуск.
Выход на маршрут 10 августа 12:00, вершина – 15 августа 19:10, спуск к подножию 16 августа 11:00
Наверное, всем понятно, что мы потеряли день на метания по Пьедесталу :) из-за сильной непогоды. Это случилось непредвиденно, потому что прогноз погоды (вообще непредсказуемой в Тянь-Шане) говорил, что наступают неплохие деньки. Но мы не могли рассчитывать на прогноз, и в любом случае отправились бы на маршрут. Если исходить из задачи скоростного прохождения маршрута, то из Базового лагеря мы подошли бы в Лагерь 1, переночевали бы, и затем сразу пересекли бы Пьедестал, выиграв на этом еще один день. Но все прошло именно так, а не иначе. Вышли из Базы, сразу поднялись почти на плато Пьедестала… Надеюсь, это дало возможность не попасть в лавину в каком-то месте – мы не в состоянии просчитать жизнь. Ответ: быстрее можно.


- Изначально вы планировали восхождение втроем? Правильно я понимаю? Выпадение Бориса из команды вас расстроило?

Да, маршрут планировалось пройти тройкой. Да, я был расстроен, что Борис не смог принять участие. Но не мог позволять себе переживать и грустить – надо было действовать. Не могу позволять себе, чтобы кусок жизни и подготовки пропал бесполезно без реальных объективных причин, не завершившись целью, к которой долго шел. Поэтому все сложилось именно так, чтобы мы с Генкой оказались под стеной вдвоем.

- Расскажите о Геннадии Дурове? Чем вас лично удивляет и радует этот человек?

К моей зависти Гена очень молод. То, что я переживаю в тридцать восемь, ему выпало сейчас, так что перспективы – огромные. При том, что начал рано – в четырнадцать лет, совершая множество разных интересных восхождений. Так что теперь у него опыта как у пятидесятилетнего. Другое дело, что он занимается альпинизмом непринужденно, не зацикливаясь… делая то, что нравится. В любой момент может переключиться в другую сторону, насколько я вижу. Это тоже завидно :) Человек свободен. В последние годы он тренирует молодежь, водит на горы, проводит занятия. И ребята ему верят.

Мы долго уже ходим вместе, первый новый высотный маршрут работали вместе в 2004 году на Мраморной стене. А нынче Гена – обладатель двух Золотых Ледорубов Азии и неоднократный победитель и призер соревнований в Казахстане и СНГ… Как по альпинизму, так и по скалолазанию.

С Генкой достаточно просто находить общий язык, потому что он редко отвлекается от цели. Всегда себе на уме… но если поставил цель, и договорился с напарником, то можно быть уверенным на двести процентов, что Гена в деле. Он, как и Борис ОЧЕНЬ МНОГО работает по маршрутам первым. Поэтому тоже знает, что важно для ведущего в каждый конкретный момент, страховка со стороны Генки безупречна.


- Фактор лавин в районе Хана и Победы - немаловажный. Можно ли все железно просчитать или в любом случае так или иначе получится лотерея? Так что приходится молиться?

Лавины очень большие. И на всем протяжении нависают ледовые блоки. Так что просчитать не получится, это точно. Но я не назвал бы это лотереей. Скорее – расчет на максимально допустимый риск. По школьным канонам альпинизма известны наиболее опасные часы и точки, есть возможность попытаться снизить вероятность попадания в лавину. К тому же, снегоступы, это вообще штука из разряда – дешево, но сердито. При подъеме на Пьедестал у меня волосы на затылке раз двадцать шевелились от страха… но платформа на ноге нагружает склон очень ровно и аккуратно, так что – проскочили. А длинный ночной «пробег» вдоль стены на высоте 5200 мы сделали в самое холодное время суток, после очень теплого дня, когда все таяло и «цементировалось».
Насчет «молиться»… на Бога надейся, но сам не плошай – есть такая известная русская поговорка.

- Что лежало в ваших рюкзаках на этом восхождении? На чем экономили, чтобы снизить вес?

Экономили на всем. Ну, на еде, конечно же :) И «железо» отбирали крайне тщательно. Личное снаряжение старались брать по минимуму. Ну, думаю, все представляют. Первый обычно работал только с кариматом и личными «мелочами» внутри рюкзака, тогда как на второго ложилась основная нагрузка. До того, чтобы отпиливать титановые крючья, как мы делали на Чо-Ойю, дело не дошло, но близко к этому.

Из снаряжения – 10 крючьев, комплект 6 шт френд, комплект 7 шт закладок, 12 оттяжек 30-70 см – с суперлегкими маленькими карабинами Нано, две тяпки, веревка одинарка 9 мм 60 метров, из "железа" – 10 крючьев, комплект 6 шт френд, комплект 7 шт закладок, 12 оттяжек 30-70 см – с суперлегкими маленькими карабинами Нано, две тяпки, веревка одинарка 9 мм 60 метров, скальный молоток, восемь ледобуров, напильник махонький. Палатка TNF Assault-2. Два баллона газа, джет-боил, кружка-ложка у каждого. По фонарику. Лыжные палки.

- Продуктовая раскладка на день восхождения - расскажите, чем питались?

Как обычно – самый минимум. Утром пакетик овсяной каши с кусочком сыра 20-30 граммов. Плюс к чаю пара конфет или кусочек шоколадки. Вечером тоже пакетик каши, но гречневой. С ломтиком мяса или колбаски на 30-40 граммов. Опять же, немного сладости. Принципиально вопрос с питанием решается так: есть надо ДО восхождения, и в процессе расходовать накопленную энергию из мышц и жировой прослойки. То есть, пища во время работы на маршруте выступает, скорее, стартовым сигналом, катализатором… остальное организм добирает сам из себя. Поэтому, в процессе тренировок перед экспедицией я ем лишь два раза в день, и голодаю по 2-3 дня в неделю. То бишь, весь понедельник, среду и пятницу (в максимально жестком режиме) не ем… иногда варьирую, не питаюсь только в понедельник и пятницу. Но к таким жестким вещам надо привыкать постепенно, и я никому не хочу их рекомендовать.

- Линия получилась не прямая :) Это совсем не страшно, конечно. Но бывают разные подходы к выбору маршрута. Кто-то желает как можно более «красивую» и прямую линию. А как прокладывали маршрут вы? Опираясь на легкий стиль и его ограничения по времени и взятой снаряге? Или как-то иначе?

Рад, что Вы не испугались :) Уточните, пожалуйста… намекаете на то, что линия не достаточно «красива»? Это дело вкуса. В идее маршрута мы не гнались за оригинальностью – что получилось, то и есть. Я хотел пройти линию по стене достаточно прямо. И это удалось. Верхняя часть у пика Победы такая, что до вершины приходится идти далеко на восток. Если Вы брать нижнюю часть, то здесь была система компромиссов.

У нас не было возможности проходить «в лоб» ледопад под стеной Победы. Потому что огромные разломы потребовали бы долгой кропотливой работы, возможно и безуспешной. Это – разведка, перила, лестницы и т.п. петляния в ледопаде, а мне хотелось изящного росчерка. Поэтому оставалось два варианта – подойти к бастиону от перевала Дикого, либо от Пъедестала. Но через Дикий ледопад висят перила, связка Соколов-Горелик в 2009-ом прошлась вдоль всего подножия… и я решил идти по менее «натоптанной» тропе. К тому же, подразумевается, что «палка» должна пересечь «Доллар». Вот мы и пересекли. Но стена… повторюсь: линия по стене – это ровный и точный росчерк, который меня радует.


- Когда вы планируете серьезное восхождение, как вы продумываете схему спасения в экстренном случае? Она же должна быть предусмотрена? Или полагаетесь только на свои и напарника силы?

Схема спасения в таких восхождениях не предусматривается. Этому несколько причин. Во-первых, реальность показывает, что если происходит что-то серьезное, то – сразу и насовсем. Как в случаях с Хабибуллиным и Букреевым, Очоа и Трофимовым. Во-вторых, не стоит ничего оставлять на запас, на непредвиденный случай. В таких восхождениях полная самоотдача и натиск – залог успеха. Если при этом думать о том, как спастись… вряд ли вообще стоит выходить на такой маршрут. Все вопросы о смысле и мотивации надо решать «на берегу», как это делают Ули Штек и другие энтузиасты. А заранее думать, что кто-то спасет в таких ситуациях – просто аморально. Потому что только я и напарник в ответе за решение идти на запредельный риск. И подставлять других людей, которых дома ждут дети, жены и родители, мы не в праве. Это же относится и к вертолетам… вспомните крушение «борта» на склоне Ама-Даблам. Из-за чрезмерно амбициозных испуганных альпинистов погибли ни в чем не повинные ребята.

Понятно, что если проблема произошла в сравнительно спокойном месте, или мы после аварии сумели спуститься до более-менее безопасной точки, то от помощи я не откажусь. Но не рассчитываю на нее.

- Обращаясь к тексту о восхождении: что именно забрала у вас Победа и что дала взамен?

Вы можете это понять. Когда человек потерял любимую работу, никак не складывается личная жизнь, нет возможности видеться с детьми, когда дают о себе знать старые травмы, никому не нужен «здесь»… Но рядом оказались друзья – Борис и Геннадий. Вместе с ними я прошел этот путь – сделал восхождение на грани сил и возможностей. И оказалось, что я до сих пор в состоянии выдерживать «запредельные» нагрузки, есть люди, которым это интересно, есть женщина, которая принимает все, что со мной происходит плохого и хорошего. Прохождение маршрута на пик Победы дало возможность «откреститься» от всего старого, и продолжать верить в будущее.

- Вы совершили в этом году минимум три чрезвычайно сильных восхождения. К концу сезона - накопилась ли усталость? Физическая и моральная? Как вы с ней справляетесь?

Ну… не стоит сгущать краски :) Генке с Борисом тоже пришлось не сладко. Однако, они работают, продолжают тренироваться и радоваться жизни. Так и я – пишу книги, общаюсь с друзьями, работаю. В октябре мой друг сеньор Франко Ачербис снова пригласил нас с женой на неделю в тропический рай. С его командой SCOTT мы отдыхали на острове Ланцаротте. Также Ольга следит, чтобы у меня не «поехала крыша» от функционального беспредела… Мама и отец радуются моим успехам. То есть, все близкие люди хотят мне добра, и я очень признателен им за это.
И желаю всем получать такую поддержку.



Геннадий Дуров для Риск.ру

- Чем вас лично привлекал этот маршрут?

Я на ледниках Южном и Северном уже довольно давно, более 10 лет. И Победа с малых лет влекла меня на свои склоны, но тогда старшие товарищи говорили, что для начала лучше сходить на Хан-Тенгри. С тех пор прошло много времени, исхожено много гор. Но Победа манит как и раньше. И сходив на Победу по классике, желание сходить что-то, подобное Доллару, стало реальным.

- Какие факторы должны сложиться, чтобы такое восхождение удалось?

Чтобы удалось, факторы - все это слова, на самом деле должно произойти чудо! Это когда и погода, и настрой, и гора, и снег, и плечо товарища... Все было за тебя, это Чудо! И оно произошло.

- Расскажите, как вы акклиматизировались перед стартом?

Если честно, на Победу я толком и не собирался в этом году. На лето у меня было в планах пройти с командой Северную стену Хан-Тенгри. Но на всякий случай договорился с парнями, что если будут силы после стены пойду с ними на Победу. Но сложилось так, что после восхождения на Хан, провесив перила, ребята отказались от стены. И как кстати был тот договор с Деном. После уточнения некоторых моментов по залету на южный лагерь, Ден с Борей пошли на пик Проживальского, а я пошел с клиентом на Хан-Тенгри. Что и позволило мне акклиматизироваться основательно.

- Как долго наблюдали за маршрутом перед восхождением? Несколько дней, недель? :)

За маршрутом….наблюдал….! Да, пытался, но гора так наваливалась своей массой, что кружилась голова:). И как факт, пока я ждал возвращения Дена с Хана, на гору и не смотрел. Гулял в чудном лагере Аксай-тревел, вел беседы с Димой. Отъедался! А вот после возвращения Дена и первого диалога о возможных вариантах я всерьез задумался о серьезности авантюры…… и начал приглядываться к склонам, смотреть, гипнотизировать… и выходя из палатки или идя в туалет, минутами стоял как завороженный…….. ну это три дня до старта.

- Каковы шансы спастись на этом маршруте, если что-то случится? Насколько быстро туда сможет подойти группа на подмогу? И сможет ли вообще? Лагерь под пиком Победы - дружный и многолюдный, но хочется понять, можно ли на таком маршруте ждать откуда-то помощи или стоит рассчитывать только на себя?

Ха:-) шансы спастись…… я об этом тоже думал и даже спрашивал у Дена пути отхода по Абалакова…. Но по гребню еще ничего, если доберешься, а вот пройти по Пьедесталу да еще спуститься с него одному, не сгинув в бездонных дырах …. тут-то все шансы сводятся как у сапера на минном поле… есть шансы, но будущее туманно. А насколько быстро придут спасать….. во-первых, пойдут ли, во-вторых, не быстрее, чем мы шли, а значит дня 2 мин, и как факт придут только за «тушками и снарягой».
Если повезет с погодой, то ребят закинут на склон, что даст конечно шанс… но спускаться по стене, да с больным…..не многие рискнут. Жить и профи хотят.


- Какие эмоции испытали после восхождения?

Эмоции только после возвращения и литра пива. До этого работаешь как робот по инструкции без эмоций четко и слажено. А вот в лагере…..ууууууу…..тут я день и вечер плохо помню - тоже, кстати, без эмоций, просто хотелось пить и есть, а еда не лезла, а пить много вредно… вообще снова борьба… А вот на день второй эмоции размахивали руками спорили…

- Реальные трудности маршрута совпали с тем, что вы предполагали накануне восхождения?

В том то и фишка, что первопроход - это неожиданности на каждом шагу, а значит предугадать и просчитать нет возможности. Единственная инфа - это фотографии и неоценимая помощь Сувиги В.И. А соответственно трудности, конечно, были: то крутизна не та, что на фотах, то в местах, где думали, что можно пролезть - не лазибельно. Это и есть первопроход.

- Пик Победы - особенная гора? В чем это выражается?

Горы все индивидуальны, у всех свой характер и изюминка. Каждая особенная по своему и выражается лишь в том что она просто есть.

- Вы получили Золотой ледоруб Азии за это восхождение! Уже это свидетельствует о том, что общественность считает эту линию маршрутом экстра-класса. На ваш собственный взгляд, чем именно выделяется это восхождение из ряда совершенных в этом году другими командами, и чем выделяется на фоне других ваших восхождений?

Чем она отличается от других маршрутов номинантов… судить не мне, а жюри. Маршруты и горы для меня все прекрасны.
А чем выделяется из тех маршрутов, что я ходил ранее, тут-то, конечно, все просто. Во-первых неожиданно, во-вторых из разряда мечт. Ну у меня как-то так всегда получалось: приедет Ден, предложит направление, я, не долго думая, соглашаюсь - и вот я там. А поскольку я тренируюсь постоянно, то физически и технически всегда готов. Так было и с Мраморной стеной, и с 8 альпинистками, и на Победе. Это очень знаково. Ведь приятно когда мечты сбываются!

Денис Урубко о восхождении на пик Победы

http://urubko.blogspot.com

После восхождения на пик Пржевальского в сознании возникла одна большая пустота. Звеневшая подобно колокольчику буддистской неизбежности. Невольно я ускользал от темы пика Победы – сам перед собой не в силах ответить за простой вопрос. Ту клаймб? О нот ту клаймб? То есть лобными долями гражданского мозга я оставался самим собой, но военный мозжечок подкидывал каверзы: в самом деле, ведь сделано очень много! пройден красивый сильный маршрут, ковровой дорожкой выложено интересное приключение, не стоит ли остановиться?! не хватит ли?!…

Но все-таки 1 августа Борис и я, договорившись с Генкой, что тот будет ждать нас на Южном Иныльчеке, вышли наверх. Дуров должен был лететь вертолетом, ибо уже получил заветный акклиматизационный билет в будущее, два раза переночевав на 6400, и дважды поднявшись на Хан-Тенгри. Нам с Борей такой финт только предстоял, ибо ночевок на стене Пржевальского было не достаточно.


Поэтому по перилам мы махнули до Второго лагеря на Хане. Здесь Борис почувствовал себя плохо. Пришлось вынести решение, что ему пора домой, и он так же лихо сквозанул обратно в Базу и на вертолет, летевший в цивилизацию. А я поднялся на верхнюю точку горы. Поставив палатку в двенадцати метрах от треноги переночевал, и довольный содеянным слинял к подножию… но по другую сторону «Властелина Неба», в базовый лагерь ледника Южный Иныльчек.

Здесь мы встретились с Генкой, и четыре дня резались в карты и выедали сгущенку по чужим столам. То бишь, славно отдохнули, гордясь непонятно чем питавшейся состоятельностью. Может, все дело в сгущенке? Начальник лагеря фирмы «Ак-сай трэвел» (мой гуру по началу альпинизма) Дима Греков смотрел на нас с легким снисхождением, но сомнений вслух не выражал. Поэтому, десятого августа я разбудил его в шесть часов утра, и доложил, что ухожу.


По моренам, тянувшимся бесконечность и еще немного, мы легко домотали под ледопад. Здесь связались веревкой, и через трещины выбрались на ледник у подножия пика Победы, к так называемому Пъедесталу. Перед нами во всей красе поднималась и таяла в туманном небе Северная стена горы. Именно по ней мы планировали пролезть интересный маршрут «Палка к Доллару». Сам «Доллар» был пройден аж в 1982 году командой казахстанцев под руководством Влада Смирнова. По моему подозрению, они рубанули эту линию в пику проведенной СССР экспедиции на Эверест – кто туда не попал утерли гималайцам нос.

Начало маршрута находится на высоте 4450. Гена и я хитрым зигзагом, подминая лавиноопасные склоны снегоступами, и поминая их матюками, поднялись в этот день по гребню Абалаковского маршрута до высоты 5000 метров. Утром вышли на саму снежную подушку, и по ней траверсировали вправо в направлении стены. Однако, случилось ожидаемое и обычное – после обеда пошел сильный снег. Так что мы услышали, как неподалеку со склонов и ледопадов начали слетать лавины. Это было страшно, и мы в панике, почти бегом умчались обратно на край Пьедестала, готовые в любой момент свалить дальше.


Выпало около шестидесяти сантиметров свежака. Говоря по чести, если б нижняя часть пути была бы менее лавиноопасной, то мы с удовольствием вернулись бы в Базу. Снова разбудили бы Грекова, и сказали бы ему «Не судьба!», и он бы ответил «Молодцы!». А так мы провели ночь на краю плато, а с рассветом обнаружили, что вчерашний ужас завершился – гора сияла в чистом небе под лучами восходящего солнца. Поэтому, мы вернулись. Снова вытоптали тропу и вернулись в планировавшийся лагерь у начала ледопадов, где провели чудный денек в лучах солнца. Наблюдали за «живой» стеной и зубчатым краем ледопадов в вышине. Наказанием за эти два лишних дня дерганий стало жесткое ограничение по продуктам. Мы планировали есть очень мало, а теперь наша доза и у крысы вызвала бы горькую усмешку.


А глубокой ночью, связавшись веревкой, дергая друг друга, мы в снегоступах бежали под всеми этими ледопадами и «живыми» склонами. По старым смерзшимся лавинным выносам. И так же спешно начали набирать высоту к бергшрунду. Здесь сняли снегоступы, и поперли по фирновым и ледовым склонам в начинавшее светлеть небо. Сил молиться во мне не было, поэтому то, что за все время на нас чудесным образом ничего не упало можно приписать лишь Генкиному участию… Да, очевидно, где-то были на свете женщины, молившиеся за нас. Выше получилась диагональ влево – наискосок мы ушли под скалы, отработав четыре веревки перильных участков, и одновременно пройдя не менее восьмисот метров.


Дальше поднимался скальный бастион. Здесь я вооружился койлами, потому что скальные блоки чередовались с ледовыми дорожками и линзами. К счастью, их получилось «работать» с нормальной страховкой, и пройдя четыре веревки скал (F5b-6a, М6), мы к темноте выбрали себе место на склоне, где вырубили площадку во льду. Палатку удалось приподвесить, и лечь на этой полке, шириной семьдесят сантиметров, вдвоем.

Здесь сильно вьюжило. Поэтому заключительную – пятую – веревку этого скального пояса я лез утром достаточно долго (M4). Согревался. Зато выше, почувствовав под кошками фирн, мы лихо лупанули длиннющий участок с одновременной страховкой. Шли, иногда ввинчивая ледобуры – скорее, для приличия. И то лишь потому, что порою ноги проскальзывали в тонкой корке, не выдерживавшей веса тела. Это было приятным красивым моментом… не то, что ноги проскальзывали, а то, что у нас хватало уверенности использовать перильную страховку лишь пять или шесть раз. К обеду нам удалось подняться по левой стороне скальной гряды, которую мы прозвали «Мачта». И на уровне «Стеньга-рея» по полке, что я так окрестил, перейти на ее правую сторону.


Генка нес на себе всю бивуачку. То есть, палатку, один спальный мешок на двоих, пару килограммов продуктов, два баллона газа, джет-боил и аптеку. Один каримат покоился в моем рюкзаке, скорее, для приличия, дабы придать форму. А свой каримат приятель уронил еще в первый день, и мы могли видеть черную точку в бергшрунде, откуда начинали подъем.

Поменявшись со мной рюкзаком Гена вышел вперед. Точно так же мы работали по льду и снегу, обходя скальные выступы. Очень сильной была вера в напарника, что не подведет. Что ничего не случится непредвиденного и неправильного. Именно поэтому нам удавалось так быстро подниматься, доверяя слабой одновременной страховке. Генка был мастер – стоило только присмотреться к уверенному шагу на блеске льда. И увидеть, как он без лишнего напряжения лезет по скальному блоку. Порой я едва поспевал за ним. Клял за себя за старость и завидовал его молодости – на десять лет преимущества!


Но вскоре и Гена выложился, когда залез в глубокую снежную площадку. Перед началом ледовых досок я его подменил, и мы доработали до «Рампы», косой заснеженной полке, уводившей в сторону Доллара. Здесь в теплых лучах закатного солнца мы решили притормозить. Появилась возможность просушить спальный мешок и вещи, отогреться толком в покое, нормально выспаться. И посему Гена остался вырубать нишу в склоне, а я проработал еще пятьдесят метров один. Дотянул веревку, оставил на станции снаряжение и вернулся к другу. Уже вместе мы растянули палатку. Когда залезли внутрь – жизнь показалась раем. Пусть лишь семьдесят сантиметров шириной и висевшем над пропастью.


Утром мы снова стартовали при первых признаках рассвета. После четырех веревок перил по «Рампе» в снегу по колено и по пояс (веревку крепил, чтобы Гене со всей бивуачкой было легче в том зыбком снегу) подобрались под скалы. Влево все спадало нависаниями, а вверх уводил крутой красивый бастион. На нем пришлось серьезно поработать два питча (F6a, M4), и мы вылезли на верхнюю часть горы. Слева было видно, как по снегу уйти на Доллар, но мы твердо решили делать свою линию, поэтому отправились четко вверх, преодолевая скальные россыпи. Часто приходилось идти с одновременной страховкой, местами я крепил перила по тридцать метров. Всего вышло около восьмисот метров пути. А затем мы неожиданно уперлись в еще один бастион.

Сначала показалось, что он очень сложен. Что откровенно напрягло. Однако, удалось найти сравнительно легкий выход еще правее (веревка F5c, веревка F5b). И вскоре, пройдя по снегу и легким скалам еще сто пятьдесят метров, в набиравшем серость вечере под облаками мы выбрались на вершинный гребень Победы.


Отсюда налегке за двадцать минут достигли вершины на восточной части. Было 19:10 Нервы не работали – мы сильно устали и мерзли. Поэтому ощущение было вымученным. Хотелось лишь завершения. Вниз, вниз! Настроение было таким… сероватым. Подобным промозглости вечера.



Однако, на спуске, когда мы уже шли по «Ножу» предвершины, случилось чудо. Солнце внезапно вкатилось в чистую линию горизонта – между темной пеленой облаков и чернотой затененных долин у подножия Победы. И мгновенно весь Тянь-Шань преобразился. Мир у наших ног озарился золотом, курчавые светлые гребни, что убегали на запад, вспыхнули мистическим огнем. Само Совершенство словно протянуло нам теплую ладонь, согрело сердца и вдохнуло новые силы, взорвало чувства. Этот умопомрачительный пейзаж тянулся как волшебный сон. А мы невесомо летели над ним подобно олимпийским божествам, всевластные и независимые. Ах! Этот миг стоило пережить!


Так в этом золотистом оперении мы спустились до Обелиска. Зловещая скала не показалась нам грозной в тот момент. А затем на мир упала темнота – словно захлопнулся капкан. И в этом мраке мы долго брели к пещере и палаткам на Западной вершине. Там были люди. К одиннадцати часам вечера мы оказались в безопасности.


А затем, выйдя в 07:30 с ночевки на «Важе», в 13:30 мы прибыли в Базовый лагерь. Невероятно истощенные, незамутненные… Но я был полон озарения, которое коснулось нас с Геной на спуске с вершины горы, был весь во власти золотого света. Победа забрала почти все… но взамен дала столько, что хочется начать новую жизнь.

И еще несколько фото






















Следите за обновлениями по метке Хрустальный пик