С ФИШТА НА ЭЛЬБРУС

.
Человек я далеко не спортивный, за свои 58 лет не поднимался в горы выше полутора км. Сахалинские сопки, плюс предгорья Северного Кавказа - весь мой туристический арсенал и не каждый год удавалось вырваться в поход. Сейчас сбежал из столицы, живу в станице, южнее Майкопа. Обследовав ближайшие ущелья, захотелось выползти на новые орбиты. Обратил взор на район Тхачей, полез в сеть изучить маршрут и наткнулся на тему восхождения на Эльбрус. Возможность восхождения зацепила меня, показалось, что именно этого мне не хватало! Более тридцати лет я пишу картины, а тему гор почти не освещал в своём творчестве, вот и забрезжила идея новых масштабных впечатлений, а заодно всплывала перспектива в очередной раз проверить свои физические силы. С наскока на гору не запрыгнешь, начал готовиться. Купил совковые кошки и ледоруб, они тяжелее современных, зато, как говорится, дёшево и сердито. Видел, такие же раритеты продают по полторы тыс у поворота на Чегет в прокате.
Во время службы в Армии, в 1978 году я отморозил себе пальцы на руках и ногах и в дальнейшем они у меня всегда боятся мороза, пришлось сшить верхонки. Одежда горных гидов мне не по карману, я купил себе, прости господи, флисовую кофту, зимние штаны и куртку на синтепоне. Восхождение запланировал на август. Для предварительного разогрева первого июля всей семьёй пошли к приюту Фиштёнок. Утром второго июля с одиннадцатилетней дочерью пошли на гору Фишт, поднимались от Красных скал. Снега по пути оказалось очень даже много, в кроссовках идти было сложно. На вершину – то мы рвались для того, чтобы позвонить таксисту, сообщить ему время и место обратного трансфера, впрочем, связи на горе не было вообще никакой. Вертикальные снежные стенки мы не одолели бы, если бы не нашли брошенные кем-то поломанные лыжные палки. Дочь Ульяну я страховал бельевой верёвкой, три раза она срывалась, зависала, испугалась только в первый раз. На гребне нас догнал альпинист Андрей из Лабинска, спросил, как мы забрались наверх, сказал, что рискованно лазить вот так без снаряги, без каски. Дальше к вершине пошли вместе. Позже пришёл его спутник Сергей и ещё один восходитель, позволили нам с Ульянкой сфоткаться с их ледорубами. Затем они перекусили и ушли, а мы остались снимать клип – Ульянка пела свою новую песню. Поход занял у нас десять часов, по возвращении к палатке Ульяна свалилась и уснула. Тот день был солнечным, по снегу к вершине идти было комфортно, не жарко. Казалось и высота небольшая, меньше трёх км, мы не подозревали, что сильно палим себе кожу, глаза. На следующий день лица у нас были опухшими, глаза воспалёнными. Через неделю фейсы обновились, болячки зажили. Теперь у нас в арсенале и крем солнцезащитный имеется и новый опыт есть. Кстати, таксиста мы вызвали из Гузерипля, а в Гузерипль с Яворовой поляны нашу семью отвёз продавец из кафе, лихой парень на подержанном авто. Фишт- Оштеновские пейзажи очень понравились, думаю, что туда ещё будем заглядывать. Впервые в жизни увидели на ночном небе голубую луну, а днём – Лунную поляну и много-много интересного. Классные маршруты для семейного отдыха.

Июль месяц проскочил пулей и я 27-го числа поехал в Терскол через Минводы. В этот день, знакомясь с инфраструктурой, прошёл около десяти км. На следующий день ходил больше, поднялся к водопаду Девичьи косы, затем к обсерватории и выше по отрогу горы до 105-го пикета, оттуда повернул обратно. В Терсколе за мной увязалась лошадь, пришлось отломить ей полбуханки хлеба и отвести в стойло. Вечером в отеле почувствовал усталость от пройденного маршрута, дальше была единственная ночь, когда я полноценно спал. Все остальные ночи не спалось, в лучшем случае набирал три – четыре часа сна. 29 июля пошёл на Чегет, половину пути шёл по серпантину дороги, дальше полез прямо вверх под канаткой. По пути завернул в кафе Ай, но там идёт ремонт и я полез выше под присмотром соседней громадины Донгуз - Орун. Выше канатки стояли погранцы и дальше без пропуска никого не пускали. Погода начала быстро портиться и я побежал вниз. Прогноз мне был известен, утром прихватил с собой плащ-дождевик, который снаружи защищал от ливня, а изнутри собирал конденсат и был мокрым. Вечером взял в прокате телескопические лыжные палки, без которых передвижение по снегу осложняется неимоверно. Из обуви взял пластиковые ботинки, которые своей верхней кромкой уже на следующий день натёрли мне голени. Да, в девять утра канатка от Азау вынесла меня к облакам, я заселился в бочки Асхата, нацепил ботинки и, заглянув на приют одиннадцати, поднялся до середины скал Пастухова, там уже было морозно, дул сильный ветер, конкретно ощущалась нехватка кислорода. Более всего мне досаждали ботинки, я ослаблял шнуровку, но это почти не помогало. На обратном пути я совсем ослабил шнурки, конечно же, нагрёб внутрь снега. Высушил сырую обувь и одежду на ветродуе между бочками часа за два. Утром следующего дня нацепил на ботинки кошки, долго провозился с ними с непривычки. Самодельные фонарики обработал водоотталкивающим спреем и обратно вернулся с сухими ногами. В этот раз поднимался до ратрака, который провалился на высоте 4900 метров. Ноги стёр до мяса, это омрачало жизнь в поднебесной плоскости. Я рассматривал птиц, мечущихся над склоном Эльбруса и не понимал, что привлекает их в такой безжизненной среде. Сейчас выяснил, что называются они альпийская галка.
Первое августа было днём отдыха. Обед в кафе Гарабаши, прогулки под солнцем по базальтовому склону между снежниками, народ провинциально приветлив и общителен. Эльбрус притягателен. Самочувствие хорошее, лишь изредка во время движения слегка качнёт в сторону внезапно, как при опьянении. Уснуть днём не получалось и вечером тоже валялся бессмысленно до выхода на старт в два часа ночи. Морозец был ничтожным, у меня в рюкзаке лежал фотоаппарат среднего веса за неимением лёгкой мыльницы. Ещё металлический литровый термос с заваренным шиповником, финики и поллитра воды. На мне тонкое синтетическое термобельё, флиска, куртка, штаны. На голове флисовая шапка – ею остался доволен, полный климат- контроль. С первых минут восхождения идти было тяжело, неудобно и больно из-за впивающихся в болячки пластиков. Через полминуты свет моего фонарика потускнел. Запасных батареек при себе не было и я выключил фонарик. Тьма была не кромешная, снег склона периодически освещался другими восходителями и проезжающими ратраками. Меня подташнивало и совсем не хотелось идти, я был близок к отчаянию. Дважды пробовал тормознуть на подъём ратраки, безуспешно. Топал вверх и примерно через часа полтора боль начала притупляться, я поднимался зигзагами градусов под двадцать, с таким передвижением верхние кромки ботинок не так сильно травмировали мои раны. Чем выше, тем становилось холоднее и ветренее. На ногах у меня были одеты высокие, не совсем тонкие термоноски, ноги не мёрзли. А вот пальцы рук мерзли всю дорогу до седловины. Первым слоем были тонкие синтетические перчатки, затем двойные флисовые и третьими были верхонки. Часов до восьми утра я массировал руки непрерывно, чтобы не приморозить. Со старта включил навигатор, чтобы записать трек, но он минут через десять выключился произвольно.
Поднявшись к утонувшему ратраку, я укрылся за ним от ветра, выпил глоток заварки шиповника и меня от этого замутило ещё сильнее. Больше я его не пил, так и протаскал термос туда –обратно. Финики тоже не ел, только пил воду, а когда она закончилась, ел снег. Жажду легче утолить, чем нехватку кислорода. Через каждые десять шагов виснешь на палки и дышишь полной грудью и даже больше и этого не хватает, затем появляются силы и поскакал дальше. Косая полка прошлась монотонно, приятно окрашенная рассветом и многокилометровой тенью Эльбруса. На седловине бросил рюкзак и палки, повесил на шею фотоаппарат, надел очки сварщика, взял ледоруб и направился вверх. Шёл поверх верёвок, этот путь показался мне самым свободным и при срыве можно было ухватиться за провеску. Перед выходом на предвершинное плато у меня порвался ремень на левой кошке, я заменил его шнуром от ледоруба. На вершине Эльбруса ликования и радостей не испытывал, только сфоткался, осмотрел панораму, поел снега и всё. Через сто метров порвался ремень и на правой кошке, закрепить хорошо её не удалось, ковылял вниз, упал один раз, мгновенно зарубился, хотя и не пробовал делать это никогда. Видимо, жизнь дорогА. На седловине убрал кошки в рюкзак и пошёл вниз по косой. От утонувшего ратрака около километра ехал вниз на пятой точке по снегу. Воду пил из ручьёв ледника, на зубах скрипит базальтовый песок, во вкусе гуляет оттенок молекул солярки и копоти. В бочку я вернулся мокрым во всех смыслах. Знал об этом заранее и припас сухой комплект одежды. Хотелось брякнуться поспать, но пришлось собираться и дуть вниз. Сдал ботинки Scarpa Vega обратно в прокат Культу-Мультур, посоветовал ребятам выбросить их на помойку, да не тут – то было, они ещё кучу бабла отожмут на них и десятки людей подобно мне разотрут свои ноги до крови.
С солнцем шутить на высоте опасно. Я мазал лицо кремом, но не учёл того, что свет отражается от снега и мне напалило крылья носа, перегородку. Неприятно и болезненно, но всё заживает в конечном итоге.
Второго июля полез на Фишт, второго августа - на Эльбрус, стихийные вылазки. В обоих случаях видел верхнюю границу стратосферы и красивый мир с высоты. На третье августа осталось посещение колоритной сувенирной поляны Чегет, затем вниз по речке на минеральные источники и сборы в обратный путь. Куда ещё меня занесут черти, никому не известно. В пути до дома я отравился – мой поклон благословенным дорожным забегаловкам, выкарабкался за три дня. Сейчас собираемся всей семьёй сходить в трёхдневный поход на Чёртовы ворота и Тхач, вечером заброска и опять ровно через месяц после Эльбруса... Младшему ребёнку Елисею исполнилось четыре года, он легко проходит в день по тропам 15 км, создаётся впечатление, что туризм ему нравится.
За восемь дней обитания в приэльбрусье я похудел на пять килограммов. Было 68 кг при росте 170, теперь 63. Питался как обычно (я вегетарианец). Накупил еды на гору в пять раз больше нормы, делился ею с народом в бочке. Походы выявили действительные мои потребности и следующие сборы, надеюсь, будут более грамотными. Кстати, сладости на Эльбрусе, особенно конфеты казались мне, сладкоежке чересчур приторными. В походах аппетит нагуливается ближе к ночи, а в течение дня хочется пить и пить, тем более чистейшую ледниковую воду, на великолепных маршрутах.
Люди мне встречались радушные, отзывчивые. Везде. Начиная с интернета, где нашёлся желающий разделить трансфер из Минвод до Терскола, (мы заплатили 2500 рэ, попробуйте найти дешевле…) и далее по всей среде обитания. В ночь перед отъездом необъяснимым оказался душераздирающий крик на улице около двух часов ночи и последующий лай собак. Утром я рассказал об этом водителю, на что он выдвинул мультяшное предположение, дескать местные очень громко кричат на свою скотину. Моя фантазия отвергла такую картинку, я допустил, что слышал крик сторожа на соседней стройке.
Путь до Минвод занял менее трёх часов с остановкой на завтрак в кафе. Аппетитные хычины в другом месте не отведаешь…