Путешествия В.В.Немыцкого (часть вторая, Северный и Западный Тянь-Шань)

Караван альпинистской экспедиции (фото В. Мухина)

Продолжаем публикацию статьи В.В.Немыцкого о его экспедициях из юбилейного сборника к 25-летию советского альпинизма "К вершинам советской земли", 1949, Географгиз. (начало см. в http://www.risk.ru/blog/209913 и http://www.risk.ru/blog/209894)



НА СЕВЕРНОМ И ЗАПАДНОМ ТЯНЬ-ШАНЕ

Северным Тянь-шанем обычно называют хребты: Заилийский Ала-тау и Кунгей Ала-тау; Западным — Киргизский хребет, Таласский Ала-тау и Чаткальский хребет. Несмотря на то, что эти хребты непосредственно примыкают к густонаселенным районам Средней Азии и ее крупнейшим городам, они остаются мало посещаемыми. Любопытно отметить, что со-всем недавно советские топографы, исправляя карты, «передвинули» Киргизский хребет на 10-15 км к югу.
Альпинистское освоение этого района связано с именами Э. С. Левина и Н.Н. Аделунга, посетивших Таласе и Чаткал в 1933 г. Э. Левин во время этой экспедиции взошел на высочайшую точку Таласского хребта — пик Манас. Немного позже, вместе с киргизскими альпинистами, в этом районе путешествовал Н.М. Попов, который установил с самолета, что наиболее значительные вершины Киргизского Ала-тау расположены в выдвинутых к северу отрогах хребта. Это обстоятельство, по-видимому, и ввело в заблуждение дореволюционных топографов. В предвоенные годы киргизские альпинисты под руководством В. Рацека совершили со сто-роны Иссык-куля целый ряд восхождений как в Киргизском Ала-тау, так и в группе Чоктал. Сильная, возникшая в Алма-Ате альпинистская организация, сосредоточила свое внимание на восточной части Заилийского Ала-тау, в частности, на массив Талгар. Этот же район с успехом посещали и наши выдающиеся альпинисты-исследователи: Е. Абалаков, А. Летавет, М. Погребецкий.
В настоящее время район Заилийского Ала-тау, расположенный к югу и к востоку от Алма-Аты, является столь же хорошо освоенным, как ущелья Адыр-су и Адыл-су (Кавказ). Я хочу рассказать о своих путешествиях в этом районе. Мне пришлось посетить его дважды: в 1939 и- 1945 гг. Мне хочется рассказать здесь в основном о почти не освещенной в печати поездке 1939 г. в долину Кемина и в Кемино-Чиликский узел.
Наша экспедиция ставила перед собой две задачи. На многих картах значилась (да и до сих пор значится) высшая точка Заилийского Ала-тау — пик Жолпак 5118 м; обследовать район этой вершины было первой нашей задачей; несомненный интерес для альпинистов представляет горный узел, расположенный в верховьях долин Чилика и Кемина — расшифровка этого узла была второй нашей задачей.
Началом нашего караванного пути был поселок Новороссийка. Отсюда прямо на восток уходила долина реки Большой Кемин. Роскошные леса стройных тяньшанских елей сопровождали нас вплоть до впадения реки Кескелен, откуда мы должны были начать разведку массива Жолпак. Группа, отправившаяся на Жолпак, состояла вначале из четырех человек: В. Немыцкий, А. Иванов, В. Лекае и В. Клименков. Однако Клименков скоро почувствовал себя нездоровым и ушел обратно в лагерь. На главный гребень Заилийского Ала-тау мы вышли несколько западнее вершины Ак-кум, поднявшись из ущелья Мамбет-булак по двухсотпятидесятиметровому снежному кулуару. Гребень хребта оказался настолько разрушенным, что мы несколько опустились в сторону цирка реки Кашка-су и траверсировали его по осыпям, а затем снова вышли на седло главного хребта. Ввиду наступившей пурги и тумана мы решили здесь заночевать. На утро по снежникам и скалам взошли на вершину Ак-кум (по карте 4571 м, но, думается, что она на несколько сот метров ниже). Весь подъем от седла — около 400 м — проделали часа за два. С вершины Ак-кум на огромном протяжении виден хребет Кунгей Ала-тау. Особенно эффектны вершины группы Чоктал, которые стоят почти напротив. Все это, конечно, было интересно и поучительно, но мы нигде не видели цели нашего путешествия; между тем, если даже верить картографической отметке сопки Ак-кум, то тут совсем рядом должна была бы возвышаться величественная вершина г. Жолпак, почти на 500 м превышающая все окружающие вершины. Погода была на редкость ясная, но... Жолпака не было. В этот день мы спустились на плечо Ак-кум, где и заночевали. Нашей ближайшей целью была следующая красивая скальная вершина — Тур (4700 м по карте). На следующее утро, взяв с собой лишь палатку Здарского, мы продолжали двигаться по гребню хребта. Сначала спускаемся. Этот участок гребня очень крут — уклон до 60°, под снегом чувствуется лед. Затем, пройдя простой участок гребня, с которого свисает карниз, преодолеваем «жандарм» или, точнее, скальный уступ гребня, и подходим к самому вершинному конусу. Подъем на этот конус идет по крупно-каменистой осыпи, затем по ломким скалам.
Он занял полтора часа. На вершине находим тур, сложенный топографами, — мы здесь не первые.
Погода прекрасная. Главный гребень хребта хорошо виден. На восток он быстро снижается к Алматинской щели. Непосредственно к северу за вершиной Тур, возвышаясь над ней не более чем на 100-150 м, стояла глыбообразная гора: только это мог быть Жолпак но он, конечно, не достигает по высоте 5000 м, так как отметка вершины Тур тоже сильно преувеличена. Хотя подъем на Жолпак был возможен и легок, но было уже поздно, и группа повернула. Обратный путь проделали тем же путем и в 7 часов вечера были у палаток на плече Ак-кум — все восхождение заняло 12 часов. Спуск с Ак-кума проделали по каменистой осыпи прямо в долину Ак-су. Мифический пятитысячник был «закрыт» нашей экспедицией.
Выше Кескелена долина Кемина становится суровой. Тем не менее она очень хороша, особенно при закате солнца. К вечеру ее наполняет синяя дымка — вид живо напоминает картины старых голландских художников. Мы продолжали свой путь к верховьям реки. В перспективе долины показалась группа снежных тор. Среди них явно доминирует остроконечный пик. Всем хочется подняться на него, разгораются страсти. Анатолий Иванов, который в то время лишь начинал свою «альпинистскую биографию», явно на меня обижен: он справедливо считает, что я недооцениваю его силы. Но я ведь его пока как восходителя не знаю.
Наиболее опытными в группе были Б. Юнович, В. Клименков, С. Попов — они составили штурмовую группу. Пику мы заранее решили присвоить имя альпиниста-исследователя А.А. Летавета. Но до штурма еще далеко. Основной лагерь для обследования Кемино-Чиликского узла разбиваем на берегу озера Джасыл-куль. Начинаются разведки. В дни отдыха — острое по ощущениям купание в озере. Утром, пробивая тонкий слой накопившегося за ночь льда, бросается с камня в воду С. Попов, за ним Б. Юнович. Всех забавляет своей неистощимой жизнерадостностью В. Лавровский. Он сильно повредил себе ногу в самом начале пути и теперь на его долю выпадает вынужденное безделье и лечебные процедуры.
Наши охотники, братья Поповы, убили барсука; но, несмотря на хороший аппетит, никому не удалось проглотить фантастически жирное варево, которое приготовили из него дежурные. Наконец, надо выступать на штурм. Намечено два объекта восхождений: массивная снежная вершина в хребте Кунгей Ала-тау и пик Летавета. По прекрасным зари-совкам С. Попова мы наметили путь восхождения и установили контрольные сроки. Они впоследствии точно выполнялись.
Товарищи, которые составили резервную группу, с явной завистью провожали восходителей.
Так как я повредил себе плечо при подъеме на Тур, то теперь остаюсь в лагере. Дальнейшие события описываю со слов их участников.
Так как пик А.А. Летавета представляет наиболее значительную вершину района, привожу подробное описание, составленное участниками восхождения.
Подъем от озера до морены северо-западного ледника протяженностью около 3 км прошли с вьючными лошадьми за полтора часа. Сравнительно легкий путь по морене (около 4 км) занял 5 часов. С ледника хорошо видна вершина и весь северо-западный цирк. Одна из ледяных стен цирка уходила прямо к вершине. Путь по ней лавиноопасен из-за крутизны склонов и чрезвычайно труден. С востока и севера дорогу преграждали жандармы. К перевальной точке между северо-западными и северо-восточными цирками группа подошла к заходу солнца. На перевале была устроена ночевка.
22 августа с утра начался снегопад, задержавший выход до 9 часов. От места ночёвки шли по закрытому леднику, справа на гребне поднимались жандармы. Обойдя их по леднику, группа подошла к снежной стенке высотою около 600 м. Было около полудня. Поднялся сильный ветер. Вершина была закрыта облаками. Началась самая трудная часть подъема к седловине между жандармами и самой вершиной. Пришлось надеть кошки, рубить ступени и организовать страховку с помощью крюков и веревки. К вечеру траверсировали почти весь склон и вышли к последнему жандарму. Путь на протяжении около 100 м лежал через крутые сыпучие скалы.
Группа одолела жандарм к заходу солнца. Рядом с ним на гребне начинался карниз, уходящий влево к седловине. В перспективе была холодная ночевка на сыпучих скалах. Необходимо было найти более удобное место.
Прорубив карниз, удалось выйти на небольшую наклонную снежную площадку, окруженную скальными выступами. Солнце зашло. Решили ночевать на этой площадке. Углубили ее на 1 м и поставили палатку. Ночь прошла спокойно.
23 августа, в 12 час, по скалам подошли к вершине. Спальные мешки, палатки и лишнее снаряжение и продовольствие оставили у подножья. Связанные веревками, начали подъем по крутому снежному склону. Прекрасное состояние снега и хорошая погода позволили довольно быстро преодолеть 60—70-градусные склоны и выйти в 15 час. к последним скалам перед вершиной. Уже при подъеме видно было, что сама вершина представляет собой карниз, обращенный в южную сторону. На последнем двадцатиметровом участке на двойной страховке вперед был выпущен один из участников группы. Удостоверившись в прочности карниза, вся группа в 15 час. 30 мин. взошла на вершину. На ближайших скалах был сложен тур. В оставленной записке вершина была названа, согласно решению всей экспедиции, в честь альпиниста-исследователя Тянь-шаня — Августа Андреевича Летавета. Обратный путь проходил по снежным склонам и привел к северо-восточному леднику, на котором была устроена ночевка. К. 18 час. 24 августа группа вернулась в лагерь, на этот раз не переходя, а обогнув скальную гряду, разъединяющую два цирка.


Пик А. Летавета
Фото В. Немыцкого

Группа участников нашей экспедиции в составе Я. Герасимова, Н. Федорова и А. Иванова предприняла восхождение на две вершины в хребте Кунгей Ала-тау, которые они назвали пик Московского дома ученых и пик ДСО «Наука».
Все восхождение потребовало четырех дней тяжелой работы. Первым препятствием было преодоление подгорной трещины, за которой начинался очень крутой склон. Трещину переползали по снежному мосту. На крутом склоне сказались замечательные качества А. Иванова. Этот крепкий сибиряк был поистине неутомим и делал все необычайно основательно. Он вырубил на склоне 130 ступеней. После пятичасового подъема группа вышла на гребень главного хребта. Внизу виднелась синяя гладь озера Иссык-куль, а за ней далекие вершины Центрального Тянь-шаня.
На следующий день за полтора часа по несложному гребню альпинисты поднялись на вершину 4400 м, которую они назвали пик ДСО «Наука». Тут же рядом находилась вторая вершина — 4500 м. Однако путь на нее продолжался 3 часа. На гребне стояли два жандарма, которые пришлось обойти по плитообразным скалам. Примерно в полкилометре на юг возвышалась ещё одна вершина, за которой был перевал Ак-су. Возвращение на пик ДСО «Наука» заняло 1 час. 20 мин. Опускались по другому пути: по скалам и осыпям, прямо в долину Ак-су, куда добрались всего за 3 часа.
Нет возможности описывать другие восхождения и перевалы, сделанные тогда нашей экспедицией1 в Заилийском Ала-тау. Группа участников экспедиции вышла на хребет над ледником Богатырь. Надо надеяться, что в ближайшие годы алма-атинские альпинисты повторят наши восхождения.
1 Состав экспедиции 1938 г.: В.В. Немыцкий (начальник экспедиции), Я.И. Герасимов, Б.М. Юнович, Н.А. Федоров, С.Г. Попов, В.С. Клименков, А.И. Иванов, Е.Г. Попов, В.М. Лекае, О. И. Воробьева, Н.К. Бари, Е.М. Швецова, В.М. Лавровский.