Давид Лама - о трендах в альпинизме

Два года назад Давид вместе с Хансьоргом Ауэром и Петером Ортнером попытался пройти северо-восточную стену Машербрума. Смелая, хоть и неудачная, попытка. Этой весной Давид вместе с Хансьоргом и Алексом Блюмелем хочет взойти на Аннапурну III по юго-восточному ребру.
В ожидании новостей от команды почитаем материал Давида из журнала Bergwelten – разговор о трендах в альпинизме.




Давид Лама – австрийский скалолаз и альпинист (родился 4 августа 1990 г. В Инсбруке). Дважды чемпион Европы – в трудности и боулдеринге. Вместе с Петером Ортнером прошёл юго-восточное ребро Серро-Торре («Компрессор») свободным лазаньем.
Сын коренной австрийки и непальского горного гида, Давид уже в 5 лет попал под присмотр ветерана гималайского альпинизма Петера Хабелера в его скалолазный лагерь, где тот и заметил его чрезвычайный талант. Он стал самым молодым участником Кубка мира (ему было 15) и в первом же сезоне выиграл Кубок и в трудности, и в боулдеринге. Пять лет назад он отказался от соревнований в пользу альпинизма. Среди восхождений Давида отмечу прохождение Bellavista на Чиму Овест, Pacienca (8a) на северной стене Айгера, Yoniverse на Серро Киштвар, прохождение «Компрессора» впервые свободным лазаньем, подъем на Чоголизу I с последующим спуском на лыжах по северо-западному склону. Давид больше не соревнуется, но остается верен скалолазанию. В 2015 году он пролез Avaatara (9а) в Ливане.

Несколько мыслей о трендах

Давид Лама для Bergwelten


Тренды – понятие, актуальное не только для индустрии моды и производства товаров, но и для развития альпинизма. Некоторые из них определяют ход истории.

Вся история альпинизма показывает, как тренды влияли на стиль протагонистов в разные времена. Нравится мне или нет, но я постоянно сталкиваюсь с новыми трендами. И меня беспокоит то, как они меняют моё собственное отношение к горам.

Первовосхождения и прохождение ранних сложных линий в Альпах и Гималаях были совершены без особых раздумий о стиле. Приоритетом было достичь вершины. Стимул состоял в открытии неизведанного и преодолении трудностей. Все средства были хороши.


Давид Лама на Loška Stena, фото Climbandmore.com

Самые проницательные среди альпинистов поняли, что этот подход ведет в тупик. И только принятие добровольно установленных правил, которые ограничили бы круг приемлемых средств, позволит относиться к стилю бережнее и сохранить идею «вызова».

В 70-е годы стало ясно, что на самые высокие горы можно лазать, используя те же средства, что и в Альпах. Личная идеология малого стала трендом, который подхватило следующее поколение и который с тех пор имел максимальное влияние на альпинизм. В противовес экспедиционному стилю альпийский стиль не пользуется поддержкой носильщиков, перил и высотных лагерей.



С самого начала эта точка зрения повлияла на мой стиль лазания. Где бы я ни был: дома в Альпах, на Аляске или в Каракоруме, честный подход – это мой приоритет. Осада горы с большим количеством снаряжения, привычным в прошлые годы, даже не приходила мне в голову.

Экстремальная форма альпийского стиля – гонка за скоростными восхождениями и прочими рекордами. Это становится все более модно и предлагает «новое» игровое поле, на котором просто ориентироваться даже не-альпинистам. И я лично считаю, что этот подход связан с утратой определенной части исследовательского духа и реальным ростом сложности.


В Патагонии, фото Bergnews.com

Будет ли скоростной альпинизм определять курс развития альпинизма? Я сомневаюсь. Маршруты, которые были пройдены почти 100 лет назад, переходят в разряд фитнес-упражнений, и стиль сам по себе не отражает суть скалолазания на 100%. А секундомер – неестественный предмет снаряжения для альпиниста.



Красота нашего спорта, на мой взгляд, состоит в созидании. Классные первопроходы, сочетающие эстетику, сложность и стиль, вот мой личный идеал.

В стремлении достичь этот идеал необходимо прислушиваться к себе и не копировать других. Вместо того, чтобы пытаться постоянно быть в теме, читая интернет и журналы, стоит больше прислушиваться к собственной интуиции и наслаждаться пребыванием в горах в собственном стиле.

Не нужно бояться плыть против течения, если у вас есть свои идеалы. Скорее, стоит опасаться тех трендов, что сбивают вас с собственного пути.




В Брезанноне, на IMS, 2014 год


После экспедиции на Машербрум у меня была возможность задать несколько вопросов Давиду, когда он участвовал в международном горном саммите в Доломитах, где показывал фильм о восхождении на Серро Торре и участвовал в дискуссиях об альпинизме.


- Что оставил после себя Машербрум?

Такие проекты как Машербрум не даются просто так. В такие восхождения, как Машербрум, ты вкладываешь много времени, много энергии, и экспедиция на самом деле начинается задолго до того как ты сядешь в самолет, который отнесёт тебя в Пакистан.
Подготовка поездки, выбор снаряжения, попытки облегчиться, насколько это возможно, и при этом сделать все максимально безопасно. Потом ты тратишь полтора месяца, а то и больше, на акклиматизацию, пролезаешь 400 м по стене Машербрума и в итоге вынужден отступить.
Мы оказались там в очень опасной ситуации, сидя на маленьком снежном ребрышке посреди огромной стены, а лавины шли справа и слева от нас каждые 5 минут. Одна шла прямо через нас, так что нам пришлось лезть очень быстро налево. И, скажу, нам было очень некомфортно там. Из-за лавин мы не могли двинуться ни вверх, ни вниз 4-5 часов, пока солнце не ушло за гребень. Тогда ситуация немного стабилизировалась и мы смогли спуститься.
В любом случае это была хорошая попытка – мы пришли в долину и начали лезть стену.

- К Машербруму не всем удавалось даже подойти под стену, не то что начать. А гора сама неверноятная…

Машербрум – особенная гора.

- Попробуете вернуться?

Через два или через три года, мы еще не решили. (Разговор происходит в октябре 2014 года – прим. ред.) Северо-восточная стена Машербрума в альпийском стиле – самое трудное восхождение, которое я могу себе представить. Это большая комплексная задача. Нижняя часть во льду – пробивается лавинами и ледовыми обвалами. Средняя часть с бедным рельефом и не очень монолитная. А затем вершинная башня, которая начинается на высоте примерно 6800-7000, а Машербрум высотой под 8000 м. Можете себе представить? Так что даже прохождение в альпийском стиле потребует много времени. И будет чрезвычайно опасным предприятием, я должен сказать. И всё-таки я думаю, что это возможно. Хотя придется столкнуться с массой неконтролируемых факторов: высота, ветер, холод, снегопады. Многое, что может помешать тебе выйти на вершину.

- И многое, что должно сложиться благоприятно, чтобы восхождение прошло успешно!

Именно так.

- И дело не только в погоде. Важно выбрать правильную команду. С кем ты любишь ходить в горы?

Выбрать правильного напарника – то крайне важно. Я думаю, очень немногие альпинисты могут представить себе восхождение на Машербрум и, более того, решить, что это возможно. Еще меньше из них когда-либо отправлялось в Пакистан, чтобы увидеть эту стену собственными глазами. И дальше при выборе напарника для меня имеют значение две вещи. Первая – то дружба, потому что впечатления и опыт, которые ты получаешь на горе, хочется разделить с близкими людьми. Ведь они особенные. Они перестанут быть таковыми, если рядом в этот момент не те люди. Вторая – общие желания. Когда несколько человек объединены общей целью и видят общее решение для ее достижения, дальше не остается поводов для споров и конфликтов.

- Взаимопонимание без лишних слов.

Да.



- Ты упомянул о важности выбора снаряжения, о необходимости выбирать самое легкое. Что еще для тебя имеет значение при выборе снаряжения?

Выбор снаряжения всегда продиктован характером маршрута. Но есть то, что ты берешь всегда. Например, закладки, веревки. Мы заранее испытываем все, что планируем взять в горы. А еще, например, у нас есть крючья, которые сделаны из алюминия, применяемого в авиации. Они такие же прочные, как стальные, только в три раза легче.

- Их делают специально для вас?

Мы сами их делаем. Они похожи на те, что делают в России. Я видел русские якорные крючья в Киргизии.

- Кстати, я как раз хотела расспросить о Киргизии. Ты ходил на Асан, маршрут Тимофеева…

Это один из самых красивых базовых лагерей, что я знаю. И там очень приятные горы. Единственное, чего мне там не хватало – немного пространства. Хорошая скала, но все захоженное, мало потенциала для новых линий. Тем не менее, лазать там приятно!


На Avaatara, 9а, фото из архива Red Bull

- Сколько времени у тебя ушло на то, чтобы пройти маршрут Тимофеева свободным лазаньем?

Я провел в базовом лагере 3 или 4 недели. А на саму работу над маршрутом я не помню, сколько точно ушло. У меня было не очень много времени. Больше ничего пройти мне там не удалось – нужно было ехать в Испанию на этап Кубка мира по скалолазанию – я тогда ещё участвовал в соревнованиях, чего не делаю с 2011 года.

- Ты тогда выбивался из общего ряда – уже организовывал экспедиции, но при этом соревновался.

Да, с тех пор не появилось других альпинистов, которые бы участвовали в соревнованиях на том же уровне, что и я (у Давида есть Кубок мира, титулы чемпиона Европы – прим. ред.). Это, вероятно, выделяет меня из числа других, в то же время это даёт мне преимущество проходить в горах свободным лазаньем скалы более высоких категорий. Так что скальные участки в горах обычно мне не доставляют какого-либо беспокойства.


На Серро-Торре, фото из архива Red Bull

- Ты азартный человек? Ты любишь соревноваться?

И да и нет. Думаю, каждый из нас в той или иной мере азартен. В хорошем смысле. Я всегда всем желаю погоды и удачи на восхождении. Но, конечно, я хочу, чтобы и мне улыбнулась удача, чтобы я мог совершить своё восхождение.

- И пройти что-либо первым!

Да. На мой взгляд первопрохождения – много более стоящая вещь, чем повтор чьих-то линий. И я люблю ходить собственные маршруты!


Базовый лагерь под Аннапурной III в ожидании окна хорошей погоды.
Удачи команде!