О нашем Серро Торре
Начало здесь
Первое, что встречает человек приехавший в Эль Чалтен - ветер. Еще долго бежит человек по дороге за улетевшим карематом или шляпой. После переправы мы окунулись в мир самого настоящего патагонского ветра. Тропа закончилась на моренных осыпях и сразу превратилась в направление движения внутри аэродинамической трубы, а ледник Торре оказался осиным гнездом духов ветра. До позднего вечера мы как каторжане толкали впереди себя тачки, груженные ветром, пробиваясь сквозь патагонский ветер к ночевкам «Niponnino». В палатке изнасилованный организм отомстил бессонным сном, и похоже не мне одному.
Переправа через речку Фитц Рой
Встали в непривычной тишине, утонувшее в ярко-розовых полосках небо прошептало нам радостную новость. Сегодня у духов ветра выходной! Ура, мы можем разложить шмотки на камнях и спокойно собраться. С этого приятного диалога началось исключительное утро первого дня хорошей погоды.
Вначале мы немного растерялись, уже час в пути, а застрявший в массиве Торре камень никак не желал проявляться. Хорошо, что не первый день в Патагонии. Подходы здесь длинные как рабочая неделя, даже несмотря иллюзорную близость объектов. Через пол час стало ясно, идти нам еще о-го-го. Вначале по ледовому склону ледника, с многочисленными бергшрундами и разрывами трещин. Далее по кулуару с вертикальной ниткой льда, он был опасным местом и готовый рухнуть в любой момент. То что здесь раньше был приятный снежный склон говорили петли станций, находящиеся в четырех метрах выше ледовой нитки. И изученные видеоролики от других восходителей. Получается мы выбрали неудачный месяц для восхождения по «Ragni».
И если говорить о технической части подхода «The Standhardt col», конец патагонского лета не лучшее время. Мне кажется безопаснее будет другой путь. Или через перевал Маркони, или от ночевок «Niponino” до точки «Col Trento, далее на вершину Nato, траверс вершин Adela Sur, Central, Norte и спуск на перевал «Col de la Esperanza». От сюда, до ночевок «El Elmo», три веревки приятного лазания по льду.
В нашем случае подход к верхней точке «The Standhardt col» представлял собой сложное альпинистское восхождение.
От бергшрунда до «The Standhardt col», пять веревок по 60 метров, от сюда три
Популярный в видеороликах камень идеально заклинился в скалах Aguja Standhardt и был похож на парящий в небе прямоугольный стол. Под столом, на маленькой площадке, лежали три веревки залитые натечным льдом. Тоскливый вид заброски напоминал о чьей-то несбывшийся мечте и похоже не в этом году. Нам очень нужна еще одна веревка, мы бы вернули на место, но лед похоронил ее навсегда. То что возвращаться будет сложнее, стало понятно на спуске. В узком кулуаре были неприятные нависания, а в нижней части большой скальный карниз. В непогоду здесь будет жуткая ловушка! Мы еще не знали, что приготовлена она для нас.
Спуск на ледник Ведьма был желанным, осуществлялась моя хрустальная мечта побывать на материковом леднике Southern Patagonian Ice Field. В 2013 году я смог дойти только до перевала Маркони. От туда мною была сфотографирована стена, пожалуй одна из самых сложных в Патагонии, не уступающей в трудности Сьерро Мураллон. Но на Мураллон пять дней подхода, о котором мне подробно рассказал аргентинский гид Хуго, а к будущей мечте всего два дня. Вру – три, впрочем, это мечта уже других парней.
Палатку установили поздно вечером в районе цирка «Circo de los Altares», прямо напротив Сьерро Торре. Необыкновенно фотогеничное место, ради которого люди платят по 3000 зеленых за трек «Patagonia Ice Cap Trek». Для фотографов здесь Мекка, уникальная возможность получить красивые кадры для дорогих глянцевых журналов. Я тоже взял с собой тяжелый фотоаппарат и даже два объектива. Но усталость тела парализовала разум и я об всем забыл.
Подход к ночевкам «El Elmo», три веревки крутых скал по 60 метров
Выход снежный склон после скал
Перевал «Col de la Esperanza», 8 веревок льда
Весь следующий день был исключительным состоянием Патагонии. Палящее солнце на фоне кристально чистого неба расплавило нас до состояния ленивых пингвинов. В другом измерении остался ранний подъем, бараньи лбы со смертельными трещинами ледника, и обледенелый бергшрунд с тревожным поясом скал. Мы вышли на снежный склон и не спеша уходили в темно-фиолетовое небо, к искрившимся голубыми алмазами ночевкам «El Elmo». Внизу открывался гигантский континентальный ледник Southern Patagonian Ice Field. Третий в мире по величине после Антарктического и Гренландского, а вокруг застыл космический ландшафт патагонских Анд. Даже раскисший снег не смог испортить предвкушение праздника. Восемь веревок льда и мы в отпуске, на ночевках оказался рай! Мы загорали на фантастической ледовой планете, без единого дуновения ветерка. Расслабившиеся, допоздна гоняли чаи, наслаждаясь видами удивительной природы гор и красками уходящей южной ночи. По одну сторону ночевок «El Elmo» догорал красочный закат, по другую в Чалтене, уже давно была ночь.
В сторону перевала Маркони
Все изменилось ночью. Еще вчера ласкающая погода вдруг показала свой отвратительный характер. Первая попытка высунуться голову из спальника закончилась мгновенной капитуляцией. Ветер набрал невероятную силу и остервенело сдувал все лишнее в пропасть. Теперь понятно, почему мы спим в углублении на снегу, а не в палатке. К рассвету духи ветров поспешили в Эль Чалтен на утренний кофе, мы же соорудив укрытие от ветра смогли приготовить чай.
Восхождение началось со срыва на первой веревке. В советские времена альпинисты с вечера топтали в снегу ступени и провешивали первую веревку. Мы же, не «совейские люди», в утренней темноте промазали с маршрутом и попали на отвесные скалы покрытые тонкой коркой льда. Но чем выше поднимались, тем проще и фантастичнее становилась стена. Вертикальные гранитные плиты переходили в нависающий голубой лед, покрытый частоколом ледовых игл. Было любопытно и страшно смотреть на эти многотонные гильотины льда, висящие на совершенно гладкой стене. Хотя лучше на них не смотреть, тысячи миниатюрных гильотин летят в лицо, оставляя на коже алые капли крови. Экземпляры покрупнее делали больно, мне же стало жалко свой дорогой объектив.
Срыв произошел на нависающей части ледового склона. В техническом отношении это был неприятный срыв с большим фактором рывка. Михалыч улетел после первого бура с ледовыми линзами на кошках и ледовых молотках. Играя по правилам горы мы не имели полноценную страховку и лезли на чужой одинарной веревке. А в эмоциональном плане, это был переломный момент нашего восхождения. И злой шепот горы о предстоящей непогоде и тоскливый страх неудачи, навеваемый ветром, были пресечены решительными действиями Михалыча. Он собрался и как гладиатор на арене убил мышцы рук, но перемёрзшее 60 метровое нависание пролез. Мне уже досталась солнечная сторона по ледовым «грибам» и ледовым туннелям. С первыми ударами ледовых молотков исчезла душевная тревога и появился радостный драйв первооткрывателя. А солнце и мягкий лед только прибавляли уверенность. Вылезая из очередного ледового туннеля я вдруг ярко осознал предстоящий момент. На душе запели колокольчики - гора нас пускает! От переизбытка чувств на глазах выступали слёзы, до вершины оставалась одна веревка. Самую эффектную веревку по нависающему ледовому «грибу» пролез Дима. Несколько лет ожиданий и неудач растворились в последних метрах веревки, подарив нам радостное чувство душевной свободы.
Первая труба очень узкая
Я подошел к краю снежной вершины и увидел точки людей на берегу лагуны Торре. Два года я также как они с восхищением рассматривал вершину Серро Торре. Тогда и представить не мог, что на третий год будет все наоборот. Это был счастливый миг жизни, ради которого стоило несколько лет бороться, страдать от неудач и мечтать. Серро Торре подарила нам бесконечное солнце, белоснежную волну вершинного гриба и красочную Патагонию до горизонта. Только свистящий ветер продолжал чистить грибы, срывая с них ледовую чешую.
Лагуна Торре и вдали поселок Эль Чалтен
В восемь вечера мы очнулись от волшебства и начали запоздалый спуск. Я дюльферяю первым и на выходе из большой ледовой трубы встречаю живого человека. Двойка американцев бежит первопроход, очень спешат чтобы затемно попасть на вершину. Проходим в десяти сантиметрах и не обращая внимание друг от друга, как при встрече землян с марсианами, произносим испанское Hola!
С темнотой усилился ветер и очень скоро превратился в ревущую темноту. Мы как светлячки цепляемся за ледяные глыбы и пытаемся играть в альпинизм. Каждый раз брошенная вниз веревка улетает бухтой вверх, накручивая там замысловатые узлы. Я опять застрял, болтаюсь на паутинке и пытаюсь развязать эти чертовы узлы. Луч фонаря выхватывает из темноты блестящий лед, черные линии скал, скользит вниз по веревке и бьется об скалы вместе со мной. Тысячи духов воют из темноты, смеются над сумасшедшими ввязавшимися в игру горы. Главное не спешить, сосредоточиться и не спешить, в темноте не виден страх, он сейчас во мне. Я снова лечу в темноту, потому что я псих, спускаюсь на одинарной веревке и никто не страхует второй. Сейчас паутинка попадет на острый камень, а духи ветра закончат свою игру. Все! Распутаны гордиевы узлы и я стремительно скольжу вниз, где сделаю следующую станцию и буду ждать парней.
Бесконечные дюльфера закончились на рассвете, в пяти минутах от ровной площадки, это которая между бергшрундом и снежным наддувом. Тут мы уже оторвались, упав на карематы проспали целый час. На пятый день восхождения каждому достался стакан горячего чая, кусочек печенюшки и одна треть жевательной резинки. Очень скоро о горячей воде останутся лишь воспоминания.
Непогода пришла мгновенно. Меняя спусковую петлю на нижнем поясе скал я первый раз не пристегнул к себе рюкзак. Устойчиво лежащий на камнях рюкзак БАСК LIGHT 65 подтвердил свое название, был подхвачен порывом ветра и унесен в сторону ледника. По своей беспечности, взяв из рюкзака спусковую петлю, я его не завязал. Стремительно улетела в небо пуховка от Северы, а остальные вещи понесло на многокилометровые просторы континентального ледника. Мне повезло, на леднике я нашел рюкзак, в котором застрял спальный мешок, мой паспорт и деньги. Все остальное снаряжение, джетбойл, газ и нужные для выживания вещи мы не нашли. Может еще больше повезло, что не был в связке с рюкзаком. Неприятно в этом признаться, но в момент замены петли я не был на самостраховке и мог повторить путь за рюкзаком.
Вопреки воле непогоды мы спустились со Серро Торре. На леднике забрали палатку и теперь поднимались к ужасной ловушке. Наши тела были настолько перегружены усталостью, холодом и жаждой, что уже не воспринимали все трудности и непогоду. С безразличием тонули в раскисшем снегу, а ураганные порывы ветра с дождем стали обычным атрибутом непраздной жизни. Зато никаких проблем с едой, приседаешь, берешь в руку кусок льда и ешь-пьешь, пьешь-ешь. Только жажда и голод утолялись виртуально.
Ловушка оказалась суровым испытанием для духа тела. Моментами было страшно рисковать, очень не хватало снаряжения, которое ежедневной данью забирала гора. В темных сумерках мы вскарабкались на верхнюю точку перевала «The Standhardt col». Это скользкое и некомфортное место оглушило нас ревом восходящих потоков ветров. Похоже, здесь собрались все духи патагонских гор и перебивая друг друга решали нашу судьбу. Я снова ухожу первым, наступаю на ледовую нитку кулуара и сотня метров льда с грохотом улетает вниз. Хорошо, что не с нами. Непогода продолжает активно насыщать влагой и ветром весь окружающий мир. В ожидании передачи веревки для спуска мой фонарь осветил реальную, трехмерную паутину из тонких ниточек снега и копошащихся в ней красновато-темных жучков. Паутина из снега – это фантастика, но она была в нескольких местах! Я так долго ее рассматривал, что даже забыл о холоде, терзающем мое тело. Мелькнула мысль, что паутину и жучков надо сфотографировать, но каждая перчатка настолько пропиталась влагой и грязью, что снимать их не было сил.
Настало время, когда гора могла распорядится нашими судьбами по своему усмотрению.
После бергшрунда закончился наш альпинизм. Собрав веревки и решив успеть заказать в баре жаренное мясо, мы побежали в черную пропасть ущелья Торре. В двенадцать ночи, по самые в снегу, на крутом и насыщенным влагой склоне, со всевозможными трещинами и сбросами. Они были везде, за несколько дней разорванный ледник искромсало до неузнаваемости. Это было наваждение безразличия, подгоняемое непогодой и отсутствием осознания реальной опасности. Нас спасали старые следы, едва угадываемые в свете фонаря и патагонские духи. Ища взглядом исчезнувший снежный мост я висел над бездной, в метре о верхней кромки бершрунда. Парни подали мне руку и достали веревки. К двум ночи нам удалось найти безопасное место под стеной Aguja Standhardt. Некрутой склон стал наградой под палатку, а спальный мешок спасением для тела, которое когда то было моим.
Что такое раннее утро шестого дня? Это выстрел, который ты должен сделать себе в ногу и продолжить идти дальше, и так восемнадцать часов. Именно столько времени нам понадобилось, чтобы учуять запах жаренного мяса в тридцати минутах от поселка Эль-Чалтен.
Порой мне кажется, что наше восхождение на Серро Торре было похоже на путешествие в другой мир, о котором в детстве я узнал из книг. В мир, где существуют патагонские духи, добрые и злые горы, непогода с недобрым лицом. Где надо платить дань за каждую ночь и каждый день проведенный в том мире. Где можно за шесть дней проспать не более 15 часов. В день съедать по две пачки растворимых каш «Бистров» и пить чай. В последнее два дня мы вообще ели только лед. При этом совершать невероятно опасную и тяжелую физическую работу. Взамен получить геморрой, истощение организма и душевное безразличие. Которое однажды ранним утром, с возвращением на берег лагуны Торре перерастет в новую, настоящую жизнь.
По своему эмоциональному и физическому напряжение, это восхождение превосходит наше восхождение в Каравшине, на вершину 4810, по маршруту 6Б кт.сл.
Мечтать то о чем будете, голодные вы наши... Конечно о ягодах, которые всегда путаются под ногами. Самое интересное, что иностранцы боятся их как чумы. Они и воду в бутылках носят(в патагонских реках чистейшая вода), учится в школе не хотели, все по Макдональдсам ходили. Все ягоды в Патагонии съедобные, а все растения используют в различные блюдах. Сорвите любую колючку и она будет пахнуть приправой для плова или супа.
Мы ели ягоды в огромных количествах, иногда они были нашим спасением от голода или жажды. И самое главное, мы приносили посильную помощь организму в виде витаминов или лекарственных веществ.
Ягода Berberis microphylla, она же ягода calafate(калафате) является легендой Патагонии. Эти ягоды есть нельзя, проверено! Только будешь успевать копить деньги на Патагонию, считается, что любой кто ест ягоды сalafate обязательно вернется в Патагонию. Имеет сладковато кислый привкус, очень вкусная. После Серро Торре с голодухи я ее съел два ведра, боюсь опять придется ехать… Сalafate используется для изготовления джемов, а также, как антибактериальное и против некоторых видов рака. Еще ее использует для лечения различных кишечных инфекций, особенно бактериальной дизентерии. Так что никакая это не голубика.
Кстати, следующая и не брусника, и не клюква, как думают некоторые. Водяника, по местному Diddle-dee (Empetrum rubrum). Здешняя ягода красного цвета, не только съедобна, но и вкусна, и неплохо утоляют жажду. Племена американских индейцев заготавливали эти ягоды на зиму, ели их с жиром, или маслом. Из листьев и побегов они готовили отвары или настои, которые применяли для лечения диареи и других желудочных заболеваний. Соком из ягод лечили болезни почек (ягоды обладают мочегонным действием), а отваром из корней лечили глазные болезни.
Русские народные названия багновка, вороника (по цвету ягоды), медвежья ягода, пьянка, ссыха (из-за мочегонного действия ягод). В русской народной медицине отвар и водочная настойка из листьев и стеблей водяники применяется для лечения эпилепсии, параличей, нарушений обмена веществ, а также при головной боли, переутомлении и как противоцинготное средство. Отвар из листьев считается хорошим средством для укрепления волос. В «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля упоминается кирилка — сибирское кушанье из водяники с рыбой и ворванью (тюленьимжиром). Поскольку ягоды водяники содержат в высокой концентрации пигмент антоциан, их использовали в качестве естественного красителя. В частности, из водяники изготавливали вишнёвую краску для прокраски шерсти. В тибетской медицине водянику используют при головной боли, для лечения заболеваний печени и почек. Мы ели ее вместо воды, хоррошо уталят жажду.
Chaura, Prickly Heath, Gaultheria mucronata – в Патагонии съедобна. Вкус немного напоминает кому клубнику, мне яблоко. В Чили мы покупали пироги с начинкой из этой ягоды. Еще обладает болеутоляющим свойством, используется в мазях. Из листьев делают ароматный чай, мне он очень понравился. Листья только колючие, если в карман брюк нести. Насчет воды, всегда ношу пустую пластиковую бутылку для воды и джетбоил. Стараюсь пить горячий зеленый чай, в джетбойле он готовится пять минут.
Да, там такая тоска... Нам повезло, что шел мокрый дождь. Если бы снег, ушли на Маркони, но и там проблемы. Я приблизительно знаю где поворачивать, а если не будет видимости. Где хижина узнал только после горы. Да и ледник уже был разорван, с трещинами бы ковырялись дня два-три, а потом еще и с Маркони вниз дня два-три. Хорошо, что знаю где начинаются ягодные плантации :)
Я снова хочу в Патагонию!!!! Ягоды есть!!!
http://www.alpinist.com/doc/web15s/wfeature-female-cerro-torre-ascent/?utm_source=highcamp&utm_medium=email&utm_campaign=april-15-3
Удачи в горах!
И все - ТЫ В КОСМОСЕ! А потом можно смело сказать, что жизнь прожила не зря!
Не реклама а информация: http://forum.awd.ru/viewtopic.php?f=439&t=257148