ГРЕНЛАНДИЯ

А оказывается, там так здорово, что вам непременно захочется вернуться. Да и добраться туда пару пустяков. Часа четыре до Копенгагена, там погулять, Европой насладится. Заночевать, утром сесть в самолет и уже часов через 5 - вы внутри пейзажа с айсбергами фотографируетесь на память с инуитами. (Так называют себя гренландские эскимосы. Кстати, в их языке, несравнимо с нашим, «великим и могучим», немногословном, существует более ста слов для обозначения снега и льда разного характера и физического состояния. Попробуйте посчитать, сколько их в русском – десятка полтора не наберете!)
Первым из европейцев до «зеленой земли» – Гренландии (местное название – Калааллит Нунаат) добрался в 983 году Эйрик Рыжий - великий викинг, ставший и самым первым пиарщиком. Цитата из исландской летописи: «Он назвал страну, которую открыл, Грёнланд, ибо считал, что людям скорее захочется поехать в страну, если у нее будет хорошее название!»

Сверху, из космоса, Гренландия выглядит как белая капля, скатывающаяся к Северному полюсу. Если же вы идете к Гренландии из Европы на корабле, то после перехода через океан можете испытать те же волнения, которые испытывали мореплаватели, пустившиеся на поиск неизведанной земли.
Вы знаете, чувствуете, что земля должна вот-вот появиться, и в тот момент, когда ожидание достигает, кажется, своего пика - земли все еще не видно. И вы ждете, чуть не пританцовывая на месте от нетерпения. И загадываете: досчитаю до десяти и земля появится, а ее все нет и нет. И вдруг (как бы вы не ждали, а все равно – вдруг!) неожиданно на горизонте из воды появляется точка… чуть погодя, справа и слева от нее другие… и еще, и еще… И эти точки вырастают - нет, не в дома и трубы, а в башенки и зубья гор, которые сливаются в стену с очень неровным краем. Это – Гренландия, берег Земли Короля Кристиана IX !
И только подойдя ближе и убедившись, что паковые льды отошли и проход свободен, судно медленно (а что вы хотите, господа, - могут быть притопленные айсберги!) подкрадывается к берегу, который оказывается и не берег вовсе, а пока только острова, фьорды, заливы и проливы.
Но вот, наконец, и якорь брошен, и шлюпка спущена – нет там больших причалов, не может корабль к пирсу подойти, да и пирсом это назвать нельзя, так пристань небольшая. А ведь это Тасиилак, столица всего восточного побережья, которое западные гренландцы называют не иначе как «туну», что значит «оборотная сторона». Они, эти западные гренландцы, так и норовят все по-своему обозвать, на своем наречии, которое ощутимо отличается от языка восточных гренландцев. Это и объясняет наличие многих двойных названий на карте Гренландии, которую, кстати, надо еще постараться, что бы отыскать даже в интернете.

Европейцы здесь, на восточном берегу, появились всего чуть более ста лет назад. Поэтому и пейзаж, и животный мир тут сохранились практически неиспорченными, такими, какими их увидели легендарные викинги. Да и кому их тут портить – в Ангмагссалике (это второе название Тасиилака, а переводится оно как «место, где живет мойва») проживает 1700 человек. А это, между прочим, половина всех восточных гренландцев. И на каждого жителя здесь приходится 400 кв. км. площади.
Западный берег Гренландии, со стороны Америки, находится гораздо ближе к материку, и заселен плотнее.
Подавляющее большинство, почти 90 %, – инуиты. Очень не любят, когда их называют эскимосами, что значит «низкорослые». Бьют тюленей, ловят рыбу, умело режут по кости, в основном – тупилаков, древних своих богов. Выглядят эти статуэтки свирепо, даже жутко, а когда узнаешь их цену, становится страшно вдвойне, но, наверное, они того стоят…

Гренландия – единственный остров, где море и суша поменялись местами. Берега разделяет не вода, а земля, покрытая огромным безжизненным ледяным панцирем, наросшим местами до 3 км(!) толщины. Лед обновляется полностью, как подсчитали гляциологи, каждые 6000 лет. Колоссальная, бескрайняя толща льда плотно спрессована, поверхность ее очень неровная, местами покрыта углублениями, в которых можно отыскать частички металлической пыли. Эту пыль ученые называют «криоконит», и заносится она прямо из космического пространства. Это остатки метеоритов. Конечно, метеорные частички падают и в других местах, но только здесь, на этом чистейшем, твердом, вечно холодном просторе льдов, они могут скапливаться в защищенных от ветра местах в количествах, достаточных для того, что бы их увидеть. А тонкий атмосферный и озоновый слой этому только способствует – космические пришельцы не успевают сгореть до конца.
Весь север и северо-восток, около трети всего острова, занимает национальный парк, природоохранная территория, где никто, кроме мускусных быков, полярных волков да белых медведей не живет.
Все города на острове, больше похожие на маленькие поселки, можно пересчитать по пальцам. Домики маленькие, разноцветные, нет ни деревьев, ни приусадебных участков, так как выращивать здесь ничего не удается. Зато часто здесь можно увидеть вывешенную на просушку шкуру белого медведя или нерпы, развешенную как белье на веревке, рыбу.

Передвигаться тут нелегко – асфальтовых и железных дорог нет совсем. Но есть то, чего в других местах не найдешь и не купишь. Это – живая память Земли. Доказано, что вода является прекрасным информационным носителем и обладает памятью. Так вот, ручьи и речки, текущие с ледника, несут в себе живую информацию, вкус и запах воды, замерзший шесть тысяч лет назад – ледники ведь тают не сверху, как думают многие, а снизу!
Однажды на Лофотенских островах, в музее льда, мне это наглядно продемонстрировали на небольшом прессе, куда поставили кусок льда. При давлении на лед (а в ледниках – это собственный вес) нижняя кромка становится рыхлой и пастообразной, и начинает течь.
Зачерпните пригоршней из ручья, попробуйте воду абсолютной экологической чистоты, воду того времени, когда на Земле лишь кое-где горели костры первых племен, и только зарождались древние цивилизации. Глотните еще раз и прислушайтесь к себе, ощутите вкус этой настоящей «живой» воды. Эта вода обладает мистическим свойством – она привораживает к Гренландии навсегда. И не удивляйтесь, если у вас вдруг откроется третий глаз, и вы начнете жить с новым ощущением – ощущением наполненности жизни, красоты природы и человека, если вы ощутите себя шаманом, владеющим тайным знанием о смысле бытия.

Гренландия удобна для туризма. Все ее красоты сосредоточены в неширокой (от 20 до 100 км) прибрежной зоне, где можно бесконечно удивляться контрастам короткого полярного лета. Температура днем может подняться до +18 °С, и у вас на глазах моментально раскрываются лютики и лапчатка, колокольчик – национальный цветок Гренландии, и даже дети детсадовского возраста снимают куртки и шапки. А ночью так похолодает, что к утру весь залив забит шугой и ледяным салом, и возле дома плавает громадный айсберг, окруженный несколькими поменьше самых причудливых форм - то в виде тюленя, то похожий на собаку, то в форме человеческой ноги.
Здесь можно пережить неожиданные ощущения, когда с оглушительным треском откалывается и бухается в воду очередная глыба размером с пятиэтажный дом, поднимая такую волну, что в двустах метрах от берега едва не выбрасывает из лодки.
А невдалеке поднимается пар от горячих источников с минеральной водой. Температура для тела комфортная. Лежи себе грейся, гляди на ярко-синее, прямо над головой нависшее небо. Над этим островом оно ниже всего на земле! Наверное, поэтому постоянно возникают оптические эффекты – ложные и коронованные солнца, миражи, перламутровые облака, радужные шары, всплывающие над отрогами гор рано утром. А ночью – северное сияние, свечой уходящее в космос или вдруг зеленой вьюгой закрывшее Полярную звезду. В общем, Фата Моргана и Аурора Бореалис во всей красе и в одном месте.

Фантасмагория красок Гренландии не поддается описанию. Чистая лазурь бескрайнего небосвода и синева сверкающего льда, девственная белизна снега и темно-сапфировые блики от воды на скалах фьорда, ржавь осыпающихся древних гор и желто-лиловое разноцветье в безветренной Цветочной долине, зажатой высокими горами со всех сторон. Линия горизонта иногда теряется, и кажется, что белые шапки гор и величественные айсберги просто парят в пространстве. И только фонтан вынырнувшего кита возвращает в привычную систему координат, да еще иногда заливистый лай ездовых собак, хасок, этих вечных спутников инуитов, нарушает застывшую тишину, отвлекая от медитации и созерцания этой дивной торжественной красоты.
А на следующий день пейзаж не узнать. На небе – все оттенки серого, вода отливает серебристым металлом, и кажется, стала вязкой как жидкий свинец. Ветер просто сдувает с палубы, давление на барометре падает быстрее чайки, ныряющей за рыбой, и вскоре начинается дождь, быстро переходящий в град, сменяющийся затем мелким колючим снегом.
Но к вечеру опять столько солнца, что без защитных очков слепнут глаза. А с берега доносится неторопливая и протяжная песня, ритмично прерываемая чаичьим криком. Слыша этот звук, невольно поднимаешь голову в поисках птиц. Но оказывается, его издает национальный инструмент инуитов, похожий на пяльцы или бубен с ручкой, по краю которого девушки ударяют специальной палочкой…
Солнечный свет в этих широтах распределяется, нарушая все наши привычные представления об оптических законах. Лучи не падают сверху вниз, они бегут по поверхности льда и воды, параллельно линии горизонта. Это особенно заметно в утренние часы. А потом свет, даже и не свет, а какое-то нереальное сияние заполняет все пространство так, что трудно определить его источник, и бленда на объективе фотоаппарата перестает помогать.

Здесь, в Гренландии, забываешь все, что оставил на Большой земле. Как ребенок радуешься солнцу, прислушиваешься к звенящей торжественной тишине и ждешь праздничного дня, когда все надевают национальные костюмы, украшенные бисерным солнцем на вороте и выходят танцевать на берег - грациозные и полные колоссального внутреннего достоинства. И с каждой нотой в тебя проникает уверенность, что этот танец просто не может, да и не должен быть другим, потому что ты чувствуешь его гармонию и полное слияние с окружающим пейзажем, и миром, и жизнью этих немногословных, скупых на слова и эмоции людей.
Гренландия завораживает и очаровывает. И это ощущение заполняет каждую клетку тела, расправляет каждую складочку души. Изменчивая, многообразная и неоднозначная Гренландия очищает сознание и меняет мироощущение, расширяет границы восприятия. Эмоции, испытываемые при первой встрече с Гренландией, сродни глубокой, пьянящей влюбленности, которой хочется наслаждаться бесконечно…


P.S. В одном датском рекламном буклете я увидел фразу
“Greenland. 2 175 600 km2 of pure adventure”.
Подписываюсь под ней!

СЕРГЕЙ ТЕРЕХОВ