«Мы знаем, что нужно сделать, чтобы совершить это восхождение»

RF: Как прошла ваша разведка?

Н.Т.: Мы отправились в разведку позже, чем намечали. Фактически захватили уже самый конец зимы. Но, с другой стороны, мы захватили именно тот период, когда будем совершать восхождение. Зимой на К2 все – проблема: попасть под гору – проблема, залезть – проблема и уйти оттуда – проблема. Главной целью разведки было определиться, как попасть под К2. Сами альпинисты доберутся под любую гору, а для того, чтобы состоялась экспедиция, необходимо, чтобы был заброшен груз. Поэтому нами была предпринята попытка проверить все возможные варианты. Самый стандартный из них – летний, когда носильщики несут груз. Однако выяснилось, что носильщики летом и зимой – это две большие разницы. Мы провели некий следственный эксперимент: при идеальных погодных условиях маленьким караваном пытались пройти в базовый лагерь. И эксперимент показал, что заброска экспедиции с помощью носильщиков – дело бесперспективное. Во-первых, носильщики должны быть достаточно экипированы, а таких немного, 100 человек нам будет не набрать. Во-вторых, носильщики зимой стоят в 3 раза дороже, а несут на 5 кг меньше каждый. И самое основное, что в плохую погоду они не пойдут, а сидеть наверху и ждать не смогут, т.е. будут спускаться вниз. В итоге заброска снаряжения может растянуться в пространстве и времени. Если грузы будут лежать вдоль всей тропы, пойдет снегопад, - никто ничего потом не найдет. В-третьих, мы хотели посмотреть, как передвигаются носильщики. Выяснилось, что идут они нормально, но только до того участка, где пограничники протоптали тропу. По свежему снегу, на котором не остается никаких следов, они не пройдут. Поэтому, мы решили, что с помощью носильщиков забрасываться не будем.

Остается второй и единственный вариант – это вертолет. Вертолет пакистанской армии МИ17. Если будет хорошая погода, ему нужно немного времени, чтобы забросить груз в базовый лагерь. К тому же, при хорошей погоде он сможет взять не 800 кг, а 1200 кг. Поскольку стоимость пермита на восхождение зимой 5% от летнего (никто не хочет ехать зимой на высокие горы), получается, что вертолет зимой не очень-то и дорогой по сравнению с носильщиками. Гарантия же того, что он забросит наш груз, - на порядок больше. Но одним вертолетом нам не обойтись, он должен сделать несколько ходок. Для того, чтобы количество этих ходок сделать минимальным, мы планируем часть груза забросить летом с носильщиками. На этом мы и остановились.

RF: Каким будет состав сборной команды России? Кто-то из молодых участников собирается на К2?

Н.Т.: Костяк команды будет из прежнего состава. По моему мнению, зимой надо ехать меньшим составом и не на 4 месяца. По поводу молодежи могу сказать, что из тех, кого я рекомендовал в экспедицию на Западную стену К2, поедет Валера Шамало. Только он сможет быть полноправным участником экспедиции. Еще двое молодых участников под вопросом.



RF: Каковы сроки экспедиции?

Н.Т.: Сейчас мы планируем выехать из Москвы где-то 15 декабря, а возвращаться будем в начале марта. У нас строго обозначен лимит по времени. Существует календарный график, когда в горах зима. Считается, что это период с 1 декабря по 28 февраля. Если мы залезем на гору 1 марта, нам не засчитают зимнее восхождение. Поэтому у нас очень жесткие сроки. Чтобы попасть под гору, нам нужно хотя бы 10 дней провести от Исламабада до базового лагеря. Поскольку мы полетим на вертолете и начнем с уровня моря, а забросимся на 5000 м, участники могут не выдержать такого перепада высот. Следовательно, перед этим команда должна неделю провести в районе Скарду. Мы даже уже нашли место, где можно заехать на джипе, пройти пешком и переночевать одну-две-три ночи на 4000 м. Получить хоть какую-то предварительную акклиматизацию. В случае плохой погоды подход может растянуться еще на одну-полторы недели. Тогда у нас фактически остается январь и февраль, ровно два месяца. До 28 февраля команда в базовом лагере, а затем будет спускаться вниз.

RF: Одной из целей разведки было выбрать маршрут для восхождения на К2. Вы уже его наметили?

Н.Т.: Поскольку зимой на К2 еще никого не было, то с точки зрения решения задачи, подойдет любой маршрут, который приведет нас к победе. По Западной стене мы не полезем, поскольку уже были там. Кроме того, это будет долго и нереально. Это должен быть относительно простой и быстрый маршрут, чтобы можно было практически из базового лагеря начать движение. Отсюда вывод – классика. Но классика, маршрут Абруццкого, - это маршрут по гребню. Зимой ходить по гребню, как показала практика, очень небезопасно. Когда дует сильный ветер, человека с рюкзаком просто кладет на снег. Получается, что нужно идти по стене, либо искать какой-то маршрут по ребру. Напрашивается вариант по Юго-Западному ребру, его называют маршрут Чесена (но Чесен его на самом деле не ходил, впервые прошли этот маршрут испанцы в 2004 г.). Это маршрут, который срезает классику и выходит на 8000 м. Он идет практически из самого базового лагеря. Поскольку это Юго-Западная стена, маршрут будет максимально освещаться в дневное время. Хотя солнце там низко над горизонтом, и в 5 часов вечера уже очень темно и холодно. Переход из тепла в космический холод очень резкий. Так что сборная команда пойдет по маршруту, который как можно ближе к вершине. И это Юго-Западное ребро. Есть еще вариант левее, по Юго-Западной стене, но там сильные ледопады, что очень небезопасно. Возможно, что мы начнем путь по Юго-Западному ребру и затем по снежным полям выйдем прямо к вершине, не вылезая на гребень. Пускай там будет лед, 3 км веревок провесим, но не будет сдувать.



RF: Вы будете работать на горе так же, как и на Западной стене, четверками?

Н.Т.: Это вопрос. Я бы предложил поехать ввосьмером, а то и вообще вшестером. И работать либо четверками, либо двойками. В принципе, на маршруте есть места, где можно поставить нормальную палатку. Например, палатку Red Fox Cave 4 можно установить в 1, 2-м лагерях. В 3-ем лагере точно будут легкие палатки наподобие Solo потому, что все остальное может сдуть ветром. Мне кажется, что самое оптимальное - находится в палатке втроем. Поэтому или три двойки, или две тройки, или две четверки. Но это сугубо мое личное мнение. Может быть, поедет 12 человек. Это не очень хорошо, поскольку если больше 10 членов команды, кто-нибудь должен заболеть. А болеть там нельзя! При спуске вниз будет задействован весь состав участников. Нужны бойцы, которые не заболеют. Собрать такую команду - задача руководителя. Мы будем ему всячески помогать. Но шесть таких бойцов есть! Главное - четко соблюсти баланс между необходимым и достаточным. Здесь количество не решит. Здесь каждый боец будет на счету, и замены ему нет!

RF: Это будет бескислородное восхождение?

Н.Т.: Да, конечно! Зимой это большая проблема. Кислород – это тепло и жизнь. Вот почему я назвал только шесть проверенных бойцов. Хотя есть ребята, которые готовы пойти на К2 и зимой без кислорода. У нас в базовом лагере будет на всякий случай медицинский кислород.



RF: Николай, расскажите немного об условиях восхождения.

Н.Т.: Зима - это очень сурово. И в плане восхождения, и в плане житья под маршрутом. Если в базовом лагере -20°С, то на вершине может быть -60°С. Пока что я не представляю, как при -60°С можно лезть по скале. Хотя зимой и на пике Корженевской у нас зашкаливало за -40°С, но двигались, работали и совершили восхождение, никто не поморозился. Если ветра не будет, то нормально. А если будет ветер, то я не могу себе представить, как там выживать.

Само восхождение с альпинистко-технической точки зрения я считаю, что зимой проще. Потому, что постоянные температуры. С точки зрения безопасности, зимние горы гораздо лучше потому, что снег сухой, и сразу ссыпается вниз. Вероятность схода лавин минимальная. Камни все обмороженные, и ничего не летит. Так что зимой гораздо безопаснее. Но световой день короче. И время работы на маршруте в теплое время, когда светит солнышко, тоже короче. Зимой маршрут более чистый. Больше участков открытого льда. Перемороженный зимний лед – как бутылочное стекло, очень твердый и хрупкий. Если идти в «кошках», то в тупых – это просто невозможно, будешь скользить, в острых – при сильном ударе они будут слегка царапать, а при слабом - лед будет выкалываться острыми линзами, которые будут свистеть вниз мимо твоего напарника. Поэтому к «кошкам» и ледорубам должны быть особые требования. При этом, поскольку движение в «кошках» происходит на передних зубьях, должны быть очень хорошие ботинки.



RF: Если вы не будете укладываться в сроки, какое решение будете принимать: пойдете дальше до вершины или начнете спуск?

Н.Т.: Если будет возможность, в любом случае пойдем на вершину. Я думаю, что первая попытка будет предпринята достаточно рано. Мы рассчитываем, что будем быстро двигаться по маршруту. Пролезать не по 50 м в день, а хотя бы метров по 300. У нас будет максимум три выхода на маршрут, и третий из них будет уже на вершину. Как только пройдем акклиматизацию, в случае окна хорошей погоды будем «когти рвать», чтобы побыстрей залезть. Но природа может не предоставить нам этого шанса. Здесь не стоит вопрос, пролезем ли мы вдвоем, втроем, вчетвером. Если физически будет возможно дышать и не мерзнуть, мы будем двигаться, независимо от того, хорошая ли это погода или плохая.



RF: Идея зимнего восхождения возникла сразу после Западной стены К2?

Н.Т.: Она и раньше существовала. В последние годы сложилась следующая ситуация. Иностранцы любят ходить в горы маленькими группами, кулуарами, легким стилем, с легким снаряжением, им это выгодно с разных точек зрения. Эту модель они перенесли на высокие горы и стали пытаться ходить на восьмитысячники в альпийском стиле. Какие-то маршруты прошли, но летом многие из них опасны. Законодателями в зимнем высотном альпинизме выступили поляки. Зимой были большие скидки на пермиты, и все первые восхождения в это время года на восьмитысячники были сделаны поляками. Прошел какой-то период, и никто кроме них, больше не лез зимой в горы. В итоге остались непокоренными только Макалу из гималайских восьмитысячников , из каракорумских – ни один не покорен. Макалу прошедшей зимой пала под натиском Дениса Урубко и Симоне Моро. На пакистанские восьмитысячники никто не отважился.

При выборе горы, я предложил Козлову: «Давай соберем 25 человек и покорим все». Сразу решим все проблемы высотного альпинизма. Но надо что-то одно. Броуд Пик? Это один из низких восьмитысячников. Тогда К2! Есть, конечно, еще траверс массива Лхоцзе - очень серьезная проблема. И такой вариант был у нас, естественно без кислорода. Восхождение с кислородом даже не рассматривается. Там большая высота и очень большие перепады. Но на сегодняшний момент даже непонятно, как это сделать. Больше ничего не осталось, стен больше нет. И тут Козлов сказал: «Но ведь зимой на К2 еще никто не делал восхождение!». Даже близко никто не подошел. Даже не говорят и не пишут, что это проблема высотного альпинизма. Хотя все знают, что осталось только 5 вершин, не покоренных зимой. Это большая спортивная задача, неважно для большой или маленькой группы. Это задача, к которой непонятно как подступиться.

Когда мы были под Западной стеной К2, у нас в базовом лагере было много времени. Идет снег, мокро. Мы думаем: «А как же здесь зимой? Вообще, наверное, не выжить». Но живность то там живет. Прикинули, наверное, интересно попробовать зимой. Тем более что на Кавказе мы уже все сделали. Здесь, конечно, все на километр выше. Но ведь всего на километр, все-таки 300 мм ртутного столба еще есть… Поэтому мы решили просто подняться на вершину К2 зимой, без кислорода… Это нереально! :)



RF: Готовится ли какая-то специальная экипировка для этой экспедиции?

Н.Т.: В нормальных условиях на вершине К2 – 30-40°С. Но мы знаем, что нужно делать. Экипировка будет правильная! Для альпиниста важно, когда ты спускаешься в базовый лагерь, максимально отдохнуть. Летом отдохнуть и восстановиться не удается на 100%, поскольку базовый лагерь находится на высоте 5000 м. А зимой самое главное, чтобы в базовом лагере было тепло. Поэтому одна из задач в процессе подготовки экспедиции – разработать такие палатки, чтобы можно было сидеть в кают-копании хотя бы не в рукавицах. Это будет большая палатка, где в середине будет располагаться источник тепла. Что касается жизни участников, спать по одному-два – это не оптимальный вариант для зимы. Каждый будет мерзнуть. Должны быть палатки на 3-4-х человек, но тоже хитрые. Внутри внешней палатки стоит обычная. И получается, что когда выходишь, оказываешься не в сугробах, а в пространстве, где не нужно каждый день выгребать снег, можно переодеться, одеть штормовую одежду и выйти на улицу уже во всеоружии. А снега на К2 действительно очень много. И если мы будем жить в обычной палатке, то, проснувшись с утра, даже не сможем выйти из нее.



RF: Как участники готовятся к предстоящей экспедиции?

Н.Т.: Вообще те, кто имеет шальные мысли залезть на вершину зимой, конечно, перед таким серьезным восхождением куда-то ходят. Так, Болотов только что вернулся с Манаслу. Глеб Соколов вроде собирается на пик Победы. У меня в качестве подготовки тоже будет восхождение на пик Победы. Клиенты французы хотят вместе с гидом совершить восхождение на пик Хан Тенгри и пик Победы. Маршрут по классике. Пик Победы – это самый северный семитысячник. Там очень своеобразная погода. Очень похоже на то, что творится под К2. В течение суток погода может поменяться очень резко. В прошлом году на Победу только одна команда залезла. В качестве подготовки я также периодически принимаю участие в скалолазных соревнованиях, тренируюсь, езжу на велосипеде, бегаю. Нужно решить ряд проблем. Но я не вижу особо непреодолимых трудностей. Для сборной команды России эта задача по силам! Такие спортсмены есть, они готовятся, тренируются. Если экспедиция состоится, то мы, можно сказать, уже готовы. Мы знаем, что нужно сделать, чтобы совершить это восхождение. А сделаем или нет, - посмотрим!

RF: Спасибо, Николай, за приятную и интересную беседу! Желаем всей нашей сборной мужества, хорошей погоды и удачи!



Проект - зимнее восхождение на К2 - осуществляется при поддержке Виктора Плескачевского (МС по альпинизму).

Red Fox - спонсор зимнего восхождения сборной команды России по альпинизму на вершину К2

Red Fox - спонсор экспедиции «Восхождение сборной России по альпинизму по Западной стене на вершину К2»



Николай Тотмянин

Капитан сборной России, Заслуженный Мастер Спорта, обладатель Золотого Ледоруба – Николай Тотмянин (Санкт-Петербург) в фирменной команде Red Fox с 2008 года.
Один из сильнейших высотников и альпинистов страны.
На счету Николая Тотмянина около 200 восхождений на горные вершины Кавказа, Памира, Тянь-Шаня, Швейцарских Альп, Гималаев и Коракорума.

Восхождения мирового уровня, совершенные в команде:
- Эверест (8848 м) 2003 (без кислорода), 2006, с Севера через Северное Седло
- Жанну (7710 м) 2004, по Северной стене (первопрохождение). Удостоено премии «Золотой ледоруб»
- К2 (8611 м) 2007, по центру Западной стены (первопрохождение, без кислорода).

Николай известен своими скоростными восхождениями небывалой сложности:

- многократное восхождение на пик Ленина (7134 м). 2001 дважды, в том числе соло с высоты 4200м до вершины за 12 часов 46 минут
- многократное восхождение на пик Коммунизма (7495 м) в том числе из базового лагеря до вершины и обратно за 28 часов
- пик Хан-Тенгри (6995 м). В том числе в 1997 году соло из базового лагеря до вершины и обратно за 14 часов 03 минуты
- Лхоцзе Главная (8516 м) 1990, по Южной стене (первопрохождение, 6 Б к.тр.), подъем до 8350 м