Зачем парашютисту "кусалка"?

Появилась информация по срокам проведения попыток по установлению Национального рекорда России в классе больших парашютных формаций 2009, которые пройдут в период с 5 по 11 июля на аэродроме Коробчеево, "Аэроград-Коломна".

В планах на новый рекорд - составить формацию из 160 спортсменов. Напомним, что в 2008 году был установлен национальный рекорд России - 135-way (прошлогоднее спортивное событие прошло при поддержке Федерации парашютного спорта России, ОАО "АК "Транснефтепродукт" - генерального спонсора рекорда России 2008 и ОАО "Вертолеты России", которое предоставило летную технику для рекорда: два вертолета МИ-26).

Выброска парашютистов на рекорде 2008 года осуществлялась с двух бортов одновременно с высоты 6500 метров. После нескольких рекордных попыток 135 спортсменов, среди которых были мастера спорта, мастера спорта международного класса и заслуженные мастера, сложили фигуру - рекорд фиксировало несколько воздушных операторов и после подробного изучения судейской комиссией записей камер, рекорд был утвержден.

Среди людей, снимавших установление рекорда, был и Мансур Мустафин, опытный оператор "Аэрограда Коломны", неоднократный призер чемпионата и Кубка России, чемпион России 2007 года, рекордсмен России, победитель открытого чемпионата США. На его счету более 2-х тысяч парашютных прыжков и большую часть из них он сделал именно с камерой.

Интервью с оператором подготовил корреспондент "СЭ ЭКСТРИМ" Павел Бурченко.

- Мансур, расскажи немного о том, как ты пришел в профессию воздушного оператора? Почему именно Коломна?

- Случайно пришел. Сначала просто прыгнул несколько раз в Тушино в Москве. А в Коломну друзья привезли – там я и прошел курс первоначального обучения. Так что Коломна для меня все. Здесь моя школа, здесь мой дом, здесь друзья, учителя. Приходилось, конечно, прыгать и в других местах: в Таиланде, в США. Но Коломна - это Коломна. Рекорд 135-way - это второй рекорд, в котором я участвовал. 2008 год выдался богатым на рекорды, до этого довелось снимать женский рекорд – наши девчонки стали рекордсменками Европы.

Оператором я также стал случайно, опять помогли друзья, ребята, с которыми я периодически прыгал в составе формации Виктора Кравцова. Они создали команду и пригласили меня стать их оператором. Это было на 200-м прыжке примерно. Так и затянуло.

- Что должен знать и уметь воздушный оператор для того, чтобы снимать спортивные мероприятия такого уровня?

- Вообще? Ну, как минимум, оператор должен уметь снимать. Хорошо снимать большие формации. То есть знать, где он должен находиться, чтобы не мешать работе участников рекорда и других операторов. Привезти картинку основных этапов прыжка: отделения, подходов, работы сектора, разбежки. Тут картинка самой фигуры целиком - не самое главное. Для этого есть тот, кто с базой прыгает. А тебе надо отработать единым целым со своим сектором.

- Сколько всего операторов отработало на рекорде?

- Количество операторов определяет старший оператор рекорда, в этом рекорде им был Андрей Веселов, без сомнения - лучший оператор России. Думаю, я не сильно погрешу против истины, если скажу, что обычно при этом исходят из числа секторов. Для каждого сектора необходим свой оператор, его задача - обеспечить такую съемку, которая позволит капитанам секторов произвести разбор прыжка, выявить недостатки отдельных участников формации.

В нашем рекорде секторов было шесть. Они отображены на схеме рекордной фигуры. Существует также практика привлечения операторов для съемки общего плана фигуры сверху и/или снизу. Так на рекорде мира 400-way в 2006 году в дополнение к операторам, снимавшим свои сектора (а их было семь) добавили 3-х человек для съемки снизу. В нашем случае такой оператор был один. И один человек для съемки альфа-группы.

То есть, всего восемь человек. С базой прыгал Андрей Веселов, старший оператор рекорда. С секторами прыгали: Александр Хабибуллин, Сергей Витер, Сергей Дреганов, Роман Матисов, Максим Тихомиров, ну и я. Общий план фигуры снимал Глеб Вореводин.

- Расскажи, пожалуйста, более подробно о съемках для судейства, что должно быть видно для фиксации рекорда?

- Прежде всего, оператор должен обратить внимание на съемку работы участников закрепленного за ним сектора. Успех рекордной работы - это успех всех вместе и каждого в отдельности. То есть на съемке необходимо зафиксировать отделение от летательного аппарата, подходы к фигуре, работу в фигуре. И лишь когда свой сектор собран, можно переходить на съемку крупного плана всей фигуры. Ну и, конечно же, разбежка. С приходом в фигуру работа в формации не заканчивается. Прыжок можно считать законченным только тогда, когда произошел разбор прыжка.

По правилам ФАИ для того, чтобы формация была признана собранной, необходимо наличие всех захватов. Захваты должны соответствовать схеме, представленной судьям перед прыжком. Взялся не за ту ногу? Рекорда уже нет. Не видно захвата на съемке - судьи не будут гадать, закрыт захват ногой или нет. И рекорд не будет засчитан.

- При таких высоких требованиях к операторам были ли замены в ходе установления рекорда? Почему могут отстранить от съемок?

- На этом рекорде замен не было. Но основной причиной, по которой могут отстранить оператора, это отсутствие качественной съемки. Никого не волнует, что у тебя сел аккумулятор, запотел объектив или под тобой завис человек на подходе, и ты провалился - съемка должна быть. На съемке должен быть виден свой сектор, работа каждого человека в нем. Все остальное - твои собственные проблемы. Кроме того, ты можешь помешать подходу и сбору своего или чужого сектора. Снять не тот сектор.

- А про спортсменов можешь рассказать? Были замены в секторах на рекорде?

- Замены участников в секторах были. Но говорить об этом я бы не стал даже отвлеченно. Понимаешь, за каждой такой историей угадывается вполне конкретный человек, а кому приятно, когда напоминают о больном? Ошибка могла быть случайной. Но обычно человеку всегда дают шанс исправиться. Тем более выводят из формации не навсегда, а с возвратом.

Я лучше не про замену расскажу, а про Тамаза Гигаури. Тамаз на тренировочном прыжке во время отделения сломал руку и его некем было заменить. Он - участник базы, а без базы, как известно, нет рекорда. От того, как лежит, как быстро собирается и с какой скоростью падает базовый сектор, зависит успех всей формации. С другой стороны, перелом правой руки не позволит этой рукой раскрыть парашют, не получится отцепиться, если что-то пойдет не так. Так вот, Тамаз принял решение прыгать со сломанной рукой… Никто не знает, чего это ему стоило, но рекорд собрался - и это большая заслуга Тамаза.

- Как долго готовятся к рекорду?

- Тренировки секторов начинаются в январе, а иногда и через месяц-два после того, как закончится предыдущий рекорд. За время этих сборов определяется будущий состав секторов, происходит притирка друг к другу, выявляются те, кто может и не попадет в рекорд сразу, но войдет в альфа-группу. Из числа этой группы выбираются парашютисты на замену в секторах. Примерно с июня сборы проходят каждые выходные. Рекордные попытки назначаются на конец августа - начало сентября (беседа состоялась до определения времени проведения нового рекорда). К этому моменту заканчиваются основные соревнования, а погода по прогнозам должна быть хорошей и довольно устойчивой.

В этот раз у нас было 2 тренировочных прыжка с двух бортов и четыре рекордных попытки. Обычно планируется больше - попыток 10-12, но все зависит от погоды и от того, насколько быстро соберется рекорд - но погоды не было вообще. День-полтора потренировались, и все. Небо легло на землю. Причем так легло, что у самых отпетых оптимистов стали опускаться руки. Ходили слухи о продлении сроков рекорда, о том, что мы все прямо сейчас соберемся и полетим в Краснодар и прыгать будем там. День прошел, второй... В результате все свелось к тому, что у нас на все про все был один прыжок. Или он получится, или нет. Телевизионщики - и те уехали. И вот представляешь: рекорд сложился – а никого нет!

- Есть ли планы на новый рекорд?

- Конечно, в новом рекорде хочется участвовать. Но, прежде всего, в состав нового рекорда надо попасть.

- Мансур, расскажи, пожалуйста, более подробно про съемочное оборудование, как осуществляется управление камерами в полете?

- Оборудование обычное: одна-две видеокамеры формата HDV и фотоаппарат. Все это можно купить в обычном магазине. Все это устанавливается на операторский шлем, лучше, если в специальных боксах, защищающих от ударов и низкой температуры. Каждая камера оснащена широкоугольным объективом с водоотталкивающим фильтром, а фотоаппарат - короткофокусным объективом. Я снимаю с помощью Sony HDV-HC5 и Canon EOS 450D. Линзы – Raynox, фильтры – Marumi WPC UV.

Чтобы управлять камерой есть несколько вариантов. Самый простой - это включение камеры и нажатие кнопки записи вслепую, если она без бокса стоит. А вообще существуют специальные устройства дистанционного управления - камай или более совершенный - хипай. Они позволяют выполнять простейшие операции с камерой (включение, выключение, запись, остановка, стендбай), пользуясь одной кнопкой. С помощью хипая даже перезапись можно вести, не вынимая камеры из бокса. И, самое главное, эти устройства оснащены двух- или трехцветным светодиодом, благодаря которому можно сразу увидеть - идет запись или нет, или что кончается время записи на кассете. Очень удобно.

Фотоаппарат же приводится в действие "кусалкой", тросиком с резиновой нашлепкой, которую оператор зажимает зубами. На т.н. анатомических шлемах кнопка называется скулошот и стоит на внутренней поверхности шлема.

- Камеры установлены на шлеме, а какие требования выдвигаются к операторскому шлему?

- Шлем, прежде всего, должен быть удобным. В неудобном, пусть и самом дорогом и совершенном шлеме, много не наснимаешь, он должен сидеть как влитой, быть жестко закреплен и не ерзать. Задача оператора - привезти качественную картинку, фигура не по центру кадра или дрожание изображения неприемлемо.

Ну и, конечно, шлем должен быть легким. Мало того, что ходить и бегать из взлета во взлет может быть просто неудобно с тяжелым шлемом, необходимо учесть и тот факт, что каждый раз при открытии парашюта на шею будет приходиться довольно существенная нагрузка. Ведь в среднем оператор совершает за день 12-15 прыжков. Давай теперь сложим вес оборудования на голове: видеокамера весит порядка 500 граммов, бокс с линзой 200-300 грамм, примерно килограмм весит фотоаппарат с объективом, да столько же сам шлем. В общем, не позавидуешь.

Обе камеры должны быть настроены так, чтобы максимально возможная часть кадра совпадала при съемке. При этом они должны стоять так, чтобы не мешать удобному доступу к каждой из них и совершить при этом как можно меньше движений при перезаписи или смене кассеты и аккумулятора.

Будет лучше, если камеры установить в боксах - это обеспечит защиту от ударов, повышенной влажности и низких температур. Да, самое важное - камеры должны быть размещены компактно, не должно быть никаких выступающих деталей, за которые могут зацепиться на открытии стропы, медуза вытяжного парашюта или свободные концы. В лучшем случае сорвет шлем с камерой, а в худшем... Впрочем, на этот случай на моем шлеме предусмотрена система отцепки.

Ну а на самом деле, перечисление всех нюансов операторского ремесла чересчур велико для формата интервью. Подготовка оператора, в том числе и его оборудования - это тема не одной статьи.


Момент отделения парашютистов от летательного аппарата - exit. Фото: Мансур Мустафин.


Рекорд 2008 года 135-way. Фото: Мансур Мустафин.


На воздушных операторов нигде не учат - секреты профессии постигаешь сам. Фото: Мансур Мустафин.