Баллы в уплату за жизнь

История первая
Цей, июль 2007г. Чемпионат России по альпинизму. Базовый лагерь на Уилпатинских ночевках. Часть команд отдыхает или готовится к выходу.
На спуске с Мамиссона в команде Екатеринбурга ЧП – один из участников проваливается в трещину. Абсолютно ВСЕ, кто был в тот момент в базовом лагере, собираются и бегут на помощь. Ни один из участников не сказал, что им завтра на гору, что им надо отдохнуть, чтобы быстрее всех потом пролезть маршрут.
Собралось человек 15 – столько и не нужно было – тащить-то до базового лагеря всего ничего, меньше получаса по ровному плато ледника. Но никто не уходил. А вдруг вертолета не будет, а вдруг придется нести вниз до самого Цея, а это уже не полчаса, а часов 12 через перевал Хицан, по ледникам, осыпям, моренам, тропам. Поэтому все молча ждали. Только гонцы бегали к палаткам за теплыми шмотками и термосами с горячим питьем для пострадавшего. Ну про шмотки – это отдельная история. Об этом и про Васину пуховку уже Иван Темерев рассказал в своем интервью перед Чемпионатом. Да только никто не обратил на это внимание. Посмеялись, сказали, что не по существу интервью, не о том. Что мы, мол, про команду хотим услышать – сколько раз отжимаетесь, сколько раз подтягиваетесь. А вы нам тут про сожженные пуховки рассказываете. Но вот эта история гораздо больше говорила о команде, о ее человеческих качествах, чем все остальное.

История вторая
Тот же Цей. Тот же Чемпионат.
Томская команда попала на спуске с Чанчахи в грозу. И хоть капитан и передавал по связи бодрым и веселым голосом, что у них, мол, все в порядке, что встали на ночевку. Но опытных спортсменов не проведешь. Было обронено несколько неуловимых фраз, достаточных для того, чтобы усомниться, а точно ли у них все в порядке. И даже когда главный судья дал отбой по связи, даже после этого многие рации в соседних командах были включены всю ночь. А иркутская команда утром самостоятельно без всяких просьб и распоряжений вышла помочь томичам на спуске, поднявшись к ним навстречу на перевал.

История третья. Которую я постоянно всем рассказываю, как очень показательную, каковы нынче массовые альпинисты.
Уллутау, август 2007г. Сразу после Чемпионата в Цее.
Подходит ко мне утром Ким Кириллович, начспас.
– Ты, – говорит, – жетон получила? Получила. Спасатель теперь? Спасатель. Ну вот давай – отрабатывай. Надо набрать 8 человек для помощи транспортировочному отряду. Там уже люди работают, спускают с Фрешфильда. Нужно подойти к развилке на Райские и Кичкидарские и там ждать.
А в лагере палаток вокруг речки немерено, ступить некуда, чтобы на чью-то палатку не наступить. «Ну, – думаю, – тут делов-то на пять минут. Сейчас я в первых же палатках этих восьмерых парней и наберу легко. Сбегать-то до развилки и помочь дотащить не долго – до обеда управятся».
Не тут-то было. Больше часа ушло на то, чтобы набрать всего 8 человек добровольцев. Я обошла ВСЕ палатки, где были люди. И все эти люди находили веские аргументы для отказа: кто-то уезжал, кто-то приезжал, у кого-то плановый выход на занятия, у кого-то уже рюкзаки на подход собраны. И только один инструктор открыто сказал: «Да пошли вы… сами туда…». Ну не так, конечно, но смысл был такой.
В общем нашла я в итоге этих восьмерых парней. Половина из них были мои друзья, половина ребята Монаенкова. И два каких-то молоденьких мальчика из Киева, которые сначала было робко сказали, что им на подход выходить, но в итоге все-таки пошли помочь.
И это к сожалению не единственный случай. Эта история очень показательна. Потому что повторяется она сейчас из года в год в разных вариациях. Это давно уже стало «естественным» среди обычных массовых альпинистов, которые регулярно отказываются помочь, если речь не идет об их сборах. И этому они явно не у спортсменов учатся.

История четвертая
Там же в Уллутау, тот же август 2007г.
Собиралась я с участниками на Виатау, 2Б. И тут ко мне стали еще напрашиваться двое парней. Их инструктор сходил с ними на Чотчат и собирался еще сводить 2А Виатау и все – больше никуда идти не хотел. Вот и просились они ко мне: «Мы, мол, сходим 2А, а на следующий день с вами на 2Б».
Выхожу с отделением на подход. На ночевках ливень, гроза, все по палаткам спрятались. И вдруг в мою инструкторскую палатку ребята стучатся.
– Ирина, – говорят, – там те двое ребят вернулись, которые завтра с нами собирались пойти. Они прибежали раньше всех, чтобы успеть отдохнуть, потому что остальные медленно спускаются. У кого-то там травма ноги. Они уже на морене появились. Можно мы к ним на встречу выйдем? Вдруг там помочь надо.
Риторический вопрос: с каких таких спортсменов те бегунки пример брали, чтобы бросить отделение и товарища с травмой и бежать скорее отдыхать, дабы успеть наутро с другими так же «сбегать».

История пятая. Самая свежая.
Узункол, июль 2008г. Чемпионат России по альпинизму.
В отличии от прошлого года, по нынешним условиям надо было набрать как можно больше баллов, сходив как можно больше маршрутов. А значит каждый день был для команд решающим, каждый день на счету.
Но несмотря на это, когда в команде Красноярск-4 на Даларе произошло ЧП, то не дожидаясь и не расчитывая ни на какие вертолеты, ни на какие высокогорные отряды, тут же в базовом лагере под Даларом сформировался головной спасотряд из судей и участников команд Питера, Иркутска и Башкирии, которые на тот момент находились там в базовом лагере и планировали собственные выходы.
А ведь это было не то что на Уилпатинском леднике под Мамиссон сбегать в 20-ти минутах ходьбы от лагеря. Это почти двое суток работы. И каждый день у команд был на счету в их наборе баллов.
Ну, конечно, им же не на занятия выходить и не на учебно-тренировочные выходы, как всем тем в Уллутау «правильным не спортсменам». Да и что они в самом деле корову что ли проигрывают? Эти самые спортсмены, которых все обвиняют кругом, что для них важны не горы и люди, а баллы и клеточки. Только что волнует тех простых альпинистов в альплагерях, которые нынче отказываются пойти на спасы, мотивируя это тем, что у них свои планы, свои занятия, свои выходы? Наверно, не баллы и клеточки, а что-то более возвышенное.

Но и тут не обошлось без добрых слов досужих наблюдателей, любителей делать выводы по обрывкам информации и опускать всех до своего узкого мирка. И вот пошли, полетели слухи что эти, мол, спортсмены бросили, ушли, свою шкуру спасать стали. Видимо те, кто сделал подобные выводы, по себе всех судят.
Так вот, коротко факты.
ЧП произошло, когда четыре команды работали вместе: Красноярск-4, Красноярск-2, МК и Томск. Всего 11 человек, т.е. их было достаточно, чтобы начать спуск своими силами, не дожидаясь спасателей, что и было вначале предпринято. Но Полина стала жаловаться на сильные боли в спине, в результате чего заподозрили перелом позвоночника. А это означало, что спускать надо только в акье.
И будь там даже не 11 человек, а в два раза больше, но вот акьи у них с собой как-то не было припасено.
Поэтому поставили палатку прямо там, где смогли. Олег Хвостенко остался с Полиной. А больше там и не требовалось кому-то оставаться, чтобы поддерживать ее до подхода спасателей.
А остальные начали спуск вниз, чтобы провесить для головного отряда, несущего акью, перильные веревки, ускорив тем самым поднос акьи и подход к Полине врача.
И после этого сами ушли вниз, чтобы не мешаться спасотряду, т.к. большое количество народа там бы только осложнило работу. А тем более там были не нужны вымотанные грозой и холодной ночевкой люди. Подошедший снизу головной отряд из судей и участников соседних команд, которые вышли со свежими силами, и присоединившаяся к ним команда Саратова, которая шла маршрут Порохни следом за Красноярск-4, сработали и спустили Полину гораздо быстрее, чем это сделали бы уставшие, промокшие и вымотанные люди.
О спуске. Я могу сказать, что на моих глазах было множество спасработ, но такого скоростного спуска акьи я еще не видела.
Когда наутро следующего дня стало ясно, что вертолета не будет и пострадавшую наконец уложили в акью и стали спускать, то из Узункола вышел транспортировочный отряд из МЧС и Академии гражданской защиты. С ним же я отправила и своих волонтеров. Когда ребята спрашивали, что нужно брать с собой, то я им сказала помимо снаряжения захватить с собой маленькую палатку, горелку и что-то перекусить, зная, что спуск по стене может затянуться до темноты и даже до ночи.
Каково же было мое удивление, когда не прошло и двух часов, а Глебыч мне сказал, что наверху все в порядке, что отработали 10 дюльферов, т.е. половину спуска. В итоге парни спустили 17 дюльферов по стене на ледник за 4 часа. Получилось что дольше утром вертолет ждали, чем потом спускали.


Далар. Фото: А.Абисалов

История шестая
Узункол. Тот же Чемпионат.
Заключительный день соревнований. Самый решающий для всех команд. Некоторые из них именно на этом восхождении могли получить то самое преимущество в сотые баллов.
Около 7 утра происходит срыв у Питера-6 и Наташа улетает в трещину.
Первая утренняя связь с базой в 9 утра. Но еще не дожидаясь связи, не дожидаясь никаких указаний и просьб снизу, все команды, которые оказались рядом, подошли на помощь. И даже девчонки из Ростов-1, уже пройдя две веревки маршрута, спустились вниз. А ведь именно команда Ростов-1, пройдя этот маршрут, получала то самое преимущество в баллах и выходила вперед Питера на 3 место. Но тем не менее они вернулись с маршрута, они спустились с него, чтобы помочь своим соперницам – Питеру-6.

Так может быть вот этому стоит поучиться у спортсменов – их высоким человеческим качествам, тому, что они, когда необходимо, готовы пожертвовать баллами, местами, в отличие от обычных альпинистов, которые не готовы жертвовать банальными клеточками и разрядами ради чьей-то жизни.

PS. Предвижу возражения, что мол, на Чемпионате так поступают, потому что больше некому спасать на таких сложных маршрутах, вот и приходится спасать друг друга. Могу сказать, что с теми кто участвует в Чемпионатах я пересекалась и в альплагерях и лично видела, как они не задумываясь идут на спасы, с кем бы что ни произошло – со своими или с «чужими», и не только к альпинистам, но и к туристам.
Миша Шиляев из Башкирской команды даже в прошлом году в Цее под Мамиссоном, мне с улыбкой сказал: «Ну вот, Ира, снова мы с тобой вместе на спасработах».
Печальный черный юмор – «место встречи изменить нельзя…». И во всех лагерях, во всех горах на спасах те же лица и те же люди, хотя альпинистов у нас тысячи.


Далар. Фото: А.Абисалов