Страсти вокруг К2

Шерпа Мингма Гьялже, хроника К2

_{Мингма Гьялдже , один из 10 непальцев, которые впервые взошли на зимний K2 , написал хронику своей экспедиции для журнала TheOUTDOORJournal .}

Напомним, что Мингма Г., который уже может похвастаться 14 пиками высотой 8000 м, является владельцем агентства Imagine Nepal , организовал независимую экспедицию с двумя другими шерпами Дава Тенцингом и Килу Пемба . Это была вторая по очереди экспедиция, прибывшая в базовый лагерь К2 после экспедиции Джона Снорри (с Мухаммедом Али и Саджидом Али Садпара).

"... Непальские шерпы считаются основой экспедиций на высоту 8000 м, и когда я понял, что непальцев нет в списке первых зимних восхождений на восьмитысячники, мне стало стыдно.

Непал является домом для 8-ми восьмитысячников, и все наши горы впервые были покорены жителям Запада. Мы гордимся легендарным Тенцингом Норгеем, потому что он совершил первое восхождение на Эверест, и наши будущие непальские альпинисты будут гордиться тем, что мы покорили К2 в наше время. Прошлой зимой я пытался пройти К2, но не смог. Но я все еще знал, что мое поколение непальских горцев будет проклято будущими поколениями, если мы потеряем свое право на все восемь тысяч. Это единственная причина, которая заставила меня перейти на К2 на этот раз с полной подготовкой.

«Я хотел видеть наверху непальский флаг, независимо от того, сделал я это или нет».

Когда я планировал поехать на К2 в ноябре 2020 года, многие из моих друзей-альпинистов, похоже, заинтересовались моим проектом, но я обнаружил, что никто не хотел тратить такую ​​большую сумму, особенно во время Covid-19, который вызвал экономический кризис и безработицу. Мы были без работы с ноября 2019 года, и даже на весь 2021 год мало надежды, поэтому было понятно, что альпинисты не хотели тратить деньги в столь ответственный момент.

Поэтому я решил полностью профинансировать операцию и поддержать трех шерпов, которые работали со мной. Я доверяю этим людям, потому что все мы родом из одного места. Также необходимо было убедиться, что они были сильными, техничными, смелыми и, самое главное, чтобы они думали, как я, прежде всего парни из деревни.

Моя мечта и единственная настоящая миссия - увидеть флаг Непала в списке первых зимних восхождений на 8000 метров. Поэтому было важно только, чтобы кто-то из моей команды поднялся на вершину, независимо от того, добился этого я или кто-то другой.

Один из шерпов решил не участвовать в экспедиции всего за несколько дней до нашего отъезда в Пакистан. Он чувствовал, что может потерять пальцы ног или ногу из-за обморожения или что он может погибнуть. Его семья продолжала настаивать на том, чтобы он не присоединялся. В последний момент он решил не делать этого. Его разочаровывающее решение поставило других членов моей команды, Дава и Кили, перед дилеммой: идти им или нет, потому что их жены также оказывали на них давление. И Дава, и Кили летом работают в Норвегии, и жена Давы все время говорила мне, что ее норвежский босс также не хотел, чтобы он шел на восхождение, что было действительно хорошим советом.

Но эти вещи поставили меня в очень тревожную ситуацию, потому что на получение разрешения на восхождение в Пакистане уходит от четырех до шести недель, и по закону я не мог сменить членов экспедиции в последнюю минуту. Если бы получение разрешения на восхождение было проще, я мог бы сменить членов команды, потому что моим проектом интересовалось очень много альпинистов, и я бы не только покрыл все расходы, но и мог бы заплатить им за их тяжелую работу благодаря спонсорской поддержке производителей альпинистского снаряжения. Что касается оставшихся членов моей команды, я убедил их жен, и мы быстро поехали в Пакистан, прежде чем они передумали.........

« Невидимые лакеи»

10-го декабря мы вылетели в Скарду и провели там два дня.... Наш поход из Асколи стартовал 13 числа под снегопадом.

Мы наняли «невидимых лакеев», наших носильщиков из Балтистана, Пакистан, они были очень сильны и всегда веселы. Хотя у моей команды была лучшая еда, мы носили фирменную одежду и несли более легкие рюкзаки, они были выносливее и быстрее на снегу, чем мы.

Со второго дня нам нужно было найти и пробить тропу в глубоком снегу, который жутко утомил нас. Я даже похудел еще до того, как попал в К2. В целом, эти шесть дней похода в базовый лагерь были очень непростыми.

Мало того, что пакистанцы несли наш груз, они меньше ели, спали на тонких ковриках на снегу и даже делили одноместные спальные мешки между двумя людьми. Эти люди, коренные жители Каракорума, - те, кто гарантировал успех с самого начала до нашего K2........

Крепежные веревки

Мы лазили без клиентов, а это означало, что нам приходилось нести меньше грузов, нам не приходилось останавливаться и выводить клиентов для акклиматизации, и мы могли подниматься быстрее. Мы также не ожидали помощи от какой-либо другой команды в достижении вершины; мы очень верили в нашу команду. Итак, мы начали восхождение 21 числа в первом лагере. На следующий день мы за один день провесили веревки из лагеря 1 в лагерь 2, что стало неожиданной новостью для остальных команд. На следующий день мы взяли 800 метров веревки и палатку и разместили их в лагере 2, а затем в тот же день вернулись в базовый лагерь. Прогноз погоды на следующие три дня был очень плохим, и нам пришлось остаться в базовом лагере.

Столкновение конкурирующих команд

29 числа мы переместили наш лагерь выше на 7000 м, чтобы можно было спать повыше. Когда мы достигли 7000 м, мы поняли, что у нас осталось только 900 м веревки, и план состоял в том, чтобы закрепить веревки до лагеря 3 на следующий день. Из этих 900 метров веревки 600 метров были толщиной 6 мм, очень легкие для переноски и отличного качества, поэтому мы хотели оставить эти 600 метров на последний день, чтобы подняться на вершину. Оставшихся 300 метров веревки было недостаточно, чтобы добраться до лагеря 3, поэтому нам пришлось согласовывать с Нимсдаем Пурджей, чтобы получить больше веревки.

Нимс слышал обо мне, и я знал о Нимсе, но у нас никогда не было возможности встретиться, и мы никогда раньше не разговаривали друг с другом. Поэтому я связался по радио с Давой Шерпой (руководитель экспедиции, ред.) Из Семи Вершин в базовом лагере и спросил, может ли команда Нимса помочь нам, доставив веревки на 7000 м в тот день от того места, где они находились в нижнем лагере 2 (6700 м).

Дава организовывал экспедицию с Нимс, поэтому ему с ними было легче связаться. Через несколько минут мы получили звонок от Давы по рации и сообщил, что Нимс и его команда помогут нам провесить фиксированные веревки.

На следующий день, 30 декабря, мы начали вешать веревки, которые у нас были, и, насколько это было возможно, перерезали старые веревки из предыдущих подъемов и использовали их. Используя старые веревки и закрепив 300 м нашей новой веревки, мы достигли 7300 м, прямо под ледовой частью перед лагерем 3. Когда мы были близко к лагерю 3, Мингма Тензи из команды Nims пришел нам на помощь. Довесили веревки (90 метров) , подошли к участку льда, на котором остановились, сняли веревки там старые веревки и оставшееся оборудование и начали спуск...

«Это был момент, который сделал команду Нимса и мою команду командой, выполняющей миссию».

Спустившись примерно на 200 метров ниже, мы встретили Нимса с 200-метровой 10-миллиметровой веревкой, которая была довольно тяжелой. Было так приятно увидеть там Нимса и Мингму Тензи, потому что они не акклиматизировались, но смогли подняться в лагерь 3, чтобы помочь нам. Затем все пятеро из нас, непальцев, спустились обратно в наш лагерь на высоте 7000 метров, где мы провели официальное знакомство друг с другом и обсудили нашу миссию и планы. Мы поговорили всего несколько минут, но именно в этот момент команда Нимса и моя команда стали одной командой, выполняющей одну миссию, потому что мы оба шли на вершину за нашу страну....

Ощущение тепла при -70 градусах

...... На следующее утро после 31 декабря мы все спустились в базовый лагерь, и Нимс пригласил нас присоединиться к новогодней вечеринке в его лагере. После ужина мы направлялись в их лагерь, который был почти в 10 минутах ходьбы от нашего, когда мы встретили двух шерпов, которых Нимс послал за нами, потому что Нимс ждал нас в своем лагере вечером, а мы там еще не были. Это дало мне теплое чувство. С бутылки виски мы начали вечеринку, которая продолжалась до 3 часов ночи. Мы выпили несколько бутылок виски, рома и водки, и похмелье на следующий день было ужасным...

Видит око да зуб неймет

Согласно плану, команда Нимса отправилась в лагерь 2 12 декабря, а мы начали восхождение к нашему лагерю на высоте 7000 м 13-го, чуть ниже Черной пирамиды. Команде Нимса не удалось добраться до лагеря 3, поэтому они разбили лагерь прямо над Черной пирамидой. Итак, 13 числа наши бивуаки были близко друг к другу, но между нашим и их еще оставалось почти полтора часа подъема.

Каким прогнозам верить?

Нимс и его команда планировали остаться там на две ночи, потому что они получили сводку погоды, предсказывающую очень сильный ветер на 14-е. Нимс также сказал мне, что план восхождения должен быть перенесен на 16-е, поскольку погода меняется.

Мы использовали одни и те же частоты для рации, поэтому ночью Нимс, Дава и я обсудили план дальше... Тем временем я получил свой прогноз, который показал хорошую погоду 14-го и плохую погоду 15-го. Я рассказал им о своем прогнозе погоды, но они мне не поверили, потому что мой прогноз погоды был из Непала, а их прогнозы погоды были от иностранных экспертов.

Я не согласился с их планами провести там две ночи, и в тот вечер мы прервали дискуссию, сказав, что примем решение на следующее утро, учитывая ситуацию. На следующее утро я перепроверил свой прогноз погоды, который снова показал, что 14 лучше, чем 15. Нимс продолжал связываться со своей командой в базовом лагере, чтобы получить новый прогноз погоды, но никто ему не ответил..... Когда мы добрались до лагеря 3, некоторые из их шерпов разбивали лагерь, и Нимс вместе с двумя другими шерпами продолжали вешать еще 300 метров веревки над лагерем 3.

_{Джон Снорри показывает разрушенные палатки позади себя в лагере 2 15 января. Кадр из Instagram Джона Снорри.}

Выход к вершине

...........По расписанию мы проснулись около 12 ночи и начали одеваться. Зимой на кипячение литра воды уходит от 25 до 30 минут, поэтому не все участники команды были готовы. В то утро я все еще чувствовал усталость, поэтому отказался от своего плана попробовать без дополнительного кислорода. Когда я собрал себя и свое снаряжение, Кили, Дава Тенджин, Сона и Мингма Тензинг были готовы и начали восхождение. Я изо всех сил пытался установить свой кислородный регулятор, который не подходил, и мне пришлось искать замену у друзей, поэтому моя рука замерзла. Я вернулся в палатку, чтобы согреться.

К тому времени, когда я был наконец готов, некоторые уже приближались к четвертому лагерю. Мингма Давид, Пем Чири и Гелье тоже готовились, а затем мы начали восхождение. У нас была отличная команда специалистов, которые прокладывали маршрут, поэтому я не волновался и не чувствовал опасности.....

Дилемма обморожения

.....Когда мы стартовали, ветра не было, но когда я подошел к лагерю 4, поднялся очень холодный и сильный ветер. С моим телом все было в порядке, но моя левая нога стала настолько холодной, что я начал терять надежду на успех и боялся потерять ногу из-за обморожения. Я также был обеспокоен тем, что, если я продолжу, я могу поставить под угрозу остальную часть моей команды, поэтому я стоял перед дилеммой: продолжать или сдаться.

Я попытался позвонить по рации своему товарищу по команде Дава Тенджину, но его радио было выключено. Затем я продолжал пинать лед, чтобы согреть ноги, и это сработало. Затем, после подъема на несколько сотен метров, у нас было достаточно теплое солнце, чтобы согреть мои ноги и тело. Было 6 утра, и мы были еще ближе к лагерю 4. Мингма Давид, Пем Чхири, Гелье и я встретили остальную команду прямо на траверсе после Бутылочного горлышка. Мингма Тензи шел впереди и фиксировал веревку уже под вершиной, а мы поднимались за ним, неся еще веревки и другое снаряжение.

В 16:43 мы достигли вершины К2. Перед выходом из базового лагеря мы планировали остановиться за 10 метров до вершины, чтобы всех ждать. Мы встали плечом к плечу, как непальские братья, и вместе пошли на вершину, исполнив национальный гимн Непала. Зимнее восхождение на К2 было историческим восхождением, и все члены команды работали одинаково и заслужили одинаковую оценку, поэтому мы хотели, чтобы все в команде чувствовали себя одинаково. Вначале были индивидуальные программы, но наверху не было индивидуальных амбиций, только солидарность и объединенная сила трех непальских команд с общим видением. Когда мы едины, нет ничего невозможного, и на К2 было то же самое.

Мое сердце принадлежит альпинистам, которые разделяли со мной похожую мечту о восхождении на вершину в этом сезоне, но не смогли вернуться к своим семьям.

Наш график

21 декабря 2020 : восхождение в лагерь 1, ночевка там

22 декабря : закреплена веревка из лагеря 1 в лагерь 2 и спуск в лагерь 1.

23 декабря : Переноска наших веревок, одежды и палатки в лагерь 2 и спуск в базовый лагерь.

27 декабря : восхождение в Лагерь 1

28 декабря : восхождение в лагерь 2 (6800м) и провеска веревки до 7000м.

29 декабря : перемещение нашего лагеря из лагеря 2 на 7000 м и фиксация веревки до японского лагеря 3.

30 декабря : провеска веревок до Лагеря 3 и спуск в лагерь на 7000 м.

31 декабря : спуск с 7000 м в базовый лагерь

13 января 2021 года : восхождение из базового лагеря на 7000м напрямую за один день

14 января : подъем в лагерь 3.

15 января : провеска до лагеря 4 и снова спуск в лагерь 3.

16 января : восхождение из лагеря 3 на вершину и обратно в лагерь 3.

17 января : спуск в базовый лагерь.

Преодолевая сомнения

Вначале мы были командой из трех человек, поэтому многие говорили, что мы не сможем добраться до вершины. Была даже статья, в которой предсказывалось, что мы, возможно, не сможем добраться до лагеря 2. Многие газетные статьи продолжали утверждать, что мы слабая команда, но лишь немногие знали о нашем потенциале и о том, как быстро мы можем идти. Были друзья и сторонники, которые нас поддерживали, а также были люди, которые нас демотивировали. За всю зимнюю экспедицию К2 мы поднялись над базовым лагерем всего на 11 дней и за эти 11 дней смогли подняться на вершину К2. За шесть дней восхождения мы смогли закрепить веревку в третьем лагере, что было очень впечатляюще. После того, как мы закончили прокладывать путь для лагерей 2 и 3, мы начали получать все больше и больше ободряющих сообщений. Когда команда Nims и моя команда собрались вместе, все в нашем сообществе верили, что этой зимой на К2 пройдут восхождения. Неважно, кто из нас был бы первым, мы сделали это для гордости своей страны....

(На фотографиях Мингма Гьялдже был снят на восхождении с Килу Пембой, затем - на проходе в Камине Билле и в Бутылочном горлышке, где в последний раз видели Джона Снорри, Мухаммеда Али Садпара и Хуана Пабло Мора).

Мировые СМИ о восхождении на К2...

Участник экспедиции из "Семи Вершин" О'Брэди о трагедии К2

В Чили трагедия K2 была в центре внимания в течение нескольких дней. Хуан Пабло Мор , пропавший без вести с 5 февраля и теперь объявленный мертвым вместе с исландцем Джоном Снорри и пакистанцем Мухаммедом Али Садпара , был самым известным альпинистом страны.

.............4 февраля. Два часа дня по пакистанскому времени.

...Когда Колин О'Брэди почувствовал, что он наконец приближается к лагерю 3, он прекратил восхождение. Он никогда не был на К2, поэтому он не знал, где располагался последний лагерь перед вершиной, примерно на высоте 7300 метров над уровнем моря. Он был совершенно один: его скорость подъема была настолько хороша, что он потерял из виду двух шерпов, которые поднимались вместе с ним. Кроме того, не было закрепленных веревок, поэтому продолжать лазать в таких условиях было не самым безопасным занятием. Поэтому он решил сесть и подождать .

«Я начал восхождение, думая, что в любой момент увижу какие-то признаки Л3 после прохождения Черной пирамиды, но я все еще ничего не видел». Кроме того, он выкапывал веревки из-под снега, потому что уже несколько недель там никто не был....

Правда в том, что он был всего в 100 метрах от Л3, хотя у него не было возможности от этом знать. Он закрепился на концах веревок и ждал, пока к нему присоединится другой альпинист: «Было жаль, потому что я сидел один на холоде, но это было лучше, чем искать в одиночку ; в этом районе много трещин, и без закрепленных веревок риск падения очень высок ".

Прождав час при холодной и ветреной погоде, около 15:00 американский альпинист посмотрел вниз и увидел, что желтый силуэт неуклонно приближается. Судя по цвету, О'Брэди предположил, что это Минг Темба, один из шерпов, сопровождавших его. Однако через несколько минут фигура оказалась не непальской. Это был Хуан Пабло Мор.

(…) В базовом лагере их дружеская связь росла: «Мы сформировали отличную группу с моим партнером Джоном Кедровски и Тамарой Лунгер, которая присоединилась к Хуану Пабло после смерти Серджи Минготе. Мы все пятеро делили обеденную палатку, так как это было самое теплое место . После восхождения 10-ти непальцев пришла плохая погода, из-за которой мы застряли почти на три недели, поэтому мы вчетвером проводили время за просмотром фильмов или разговорами» ....

4 февраля. Три часа дня по пакистанскому времени. О'Брэди был рад, что его друг ДжейПи пришел и составит ему компанию в этом одиноком и опасном месте. Однако его поразило то, что он был один, без итальянки Тамары Лунгер...

После прибытия Мора оба альпиниста взвесили ситуацию. « Мы обсуждали различные стратегии, потому что ни один из них не знал направления до Л3. Внезапно JP предложил безумие: «У меня есть веревка и ледобуры. Почему бы нам не связать веревки и не пройти этот участок в альпийском стиле? Давай, мужик!'. Таков был его образ жизни, - вспоминает О'Брэди.

Хотя американец знал этот стиль, он отклонил рискованное приглашение. Не только из-за опасности, но и потому, что он заметил, что один из его шерпов прибудет на место примерно через 30 минут: «Ситуация была далека от идеальной, но мы сели и поговорили. Хуан Пабло признался мне, что его ноги были очень холодными и, очевидно, сидеть там было ему нехорошо. Однако у нас обоих было отличное настроение, и мы очень воодушевились идеей восхождения »(…).

Внезапно человек в красном начал звать их снизу, примерно в 100 метрах от них . Это была Лунгер. Они не слышали ее, но видели, как она отрицательно покачала головой, когда ее руки образовали крестик. «Почему ты хочешь идти?», - спросил Хуан Пабло, жестом показывая ей подняться. Лунгер отказалась.

«Они разделили снаряжение на два рюкзака, но, видимо, у Тамары были вещи, которыми пользовался JP, поэтому ему пришлось пойти к ней», - вспоминает О'Брэди. Мор оставил рюкзак своему напарнику и спустился, что заняло около пяти минут. " Я видел , как он дошел. Они говорили, обнимались. JP не злился или что-то в этом роде, просто грустил, потому что они были настоящими друзьями. Когда она начала выходить, он ее сфотографировал », - добавляет он .

Была половина четвертого дня. Солнце уже садилось над хребтом Каракорум.

Во время восхождения на Л3 легендарный и уважаемый Али Садпара никогда не мог представить себе встречу со старой знакомой Тамарой Лунгер. Вид ее спуска удивил его, так как они вместе поднялись на Нанга Парбат несколькими годами ранее, поэтому Садпара очень хорошо знал ее навыки альпинизма. Когда стемнело, пакистанец предложила ей подняться с ним в Л3 и переночевать там, вместо того, чтобы спускаться в Л2 посреди ночи в одиночестве. Лунгер согласилась.

По прибытии они оба с беспокойством увидели, что единственными доступными палатками были палатки О'Брэди и Мора. Американец, родившийся в Вашингтоне, находился со своими двумя шерпами в палатке, рассчитанной максимум на четыре человека; У Мора была собственная палатка, в которой могли разместиться два человека...

Приход Лунгер побудило Ротара покинуть палатку Мора. (…) У Садпара также не было палатки, поэтому словенец и пакистанец попросили у О'Брэди убежище, а Джон Снорри должен был прибыть со своей: « Али сказал мне, что они прибудут через час или два. Очевидно, я не создавал им проблем, мы все были друзьями, и я бы не выпустил их» . Поскольку было почти 19:00, когда солнце полностью зашло, О'Брэди считал, что никто другой не достигнет C3, чтобы попытаться достичь вершины. Что все сдались....

Но вот-вот начнется хаос...

...Группа из восьми или девяти альпинистов прибыла в Л3. И они пришли не одни - они пришли со своими шерпами! И, что хуже всего, ни у одного из них с собой не было палатки! " Они думали, что палатки первой экспедиции (той из 10 непальцев, которые отправились на вершину 16 января, ред.) все еще будут там, но я не знаю, как они могли это подумать, поскольку было невозможно так долго противостоял ветрам »- О 'Брейди.

В итоге почти 20 альпинистам пришлось разделиться между четырьмя убогими и крошечными палатками: двумя маленькими (на двоих) и двумя средними (на четверых).

Режиссер Элиа Сайкали, чьим намерением было снимать восхождение Снорри и Садпара, смог дойти только до японского Л3 (на самом деле Сайкали сказал, что вернулся в этот лагерь после того, как осознал ситуацию в лагере 3, единственный, кто сделал мудрое решение, так как попытка вершины была иллюзией для подавляющего большинства поднявшихся на Л3, ред). Там он провел всю ночь, слушая «жестокую радиосвязь альпинистов, забитых в несколько палаток». И О'Брэди начал паниковать. «В моей палатке было семь человек, столько же у Снорри и Садпара. Были люди, которые были на морозе, с -50 ° по Цельсию. Поэтому я начал кричать по радио: «Что происходит? Почему все эти люди там? У меня в палатке семь человек! '" .

Его план состоял в том, чтобы отдохнуть, поспать, растопить снег, сменить носки: ничего из этого он сделать не мог. С семью людьми в крошечной палатке, сидящими друг на друге, О'Брэди не мог подготовиться к восхождению, столь же важному, сколь и опасному: «Именно в тот момент я решил, что не буду пытаться попытаться взойти на вершину. Это просто не казалось правильным. Никто не мог отдохнуть. Даже Снорри и Садпара. Они пошли, не выспавшись, потому что даже их палатка была полна людей ».

Хаос и дезорганизация затронули всех, но не одинаково. Фактически, Мор был одним из наименее затронутых из-за небольших размеров своей палатки: никто другой не смог вместиться, кроме него и Тамары.

Палатки друзей разделяло около 20 метров, что мешало им разговаривать в ту ночь. В палатке Садпара они пытались убедить О'Брэди сопровождать их на вершину, но он был почти уверен, что не сделает этого. Возможно, ища совета, он написал Мору через устройства inReach : « Ты пойдешь на вершину? Что вы думаете об этом?".

Но аппарат Мора замерз из-за низких температур. Он так и не ответил (и, как известно, оно не сработало в 5-й день во время восхождения с Снорри и Мухаммедом Али, ред.)..........................

«Приятно думать, что они были на вершине K2. Если они погибли, позвольте им хотя бы добраться до вершины, но если их тела не будут найдены и рядом с ними не окажется фотоаппарат или что-то еще, мы никогда не узнаем ».

...Колин О'Брэди не хочет размышлять о том, что могло случиться с тремя альпинистами. По его опыту, все, что находится на горе, может стать причиной смерти: обвал огромного серака в Бутылочном голышке - на высоте 8 200 м, последнее место, где их видел живыми Саджид Садпара, - лавины, падения, сильного холода .

Несмотря на вышесказанное, для американца есть некоторые аспекты, которые могли бы объяснить трагическую судьбу Мора, Садпара и Снорри: «Было очень темно, очень холодно, и все трое покинули Л3 очень поздно. Наша идея заключалась в том, чтобы выйти не позднее 21:00, но я не думаю, что они ушли раньше полуночи, может быть, даже позже ».

«Дорога к вершине очень долгая, особенно для JP, который поднимался без кислорода, так что добраться туда займет много времени. Кроме того, во второй половине дня 5-го числа, как и ожидалось, поднялся ветер, и тогда они все еще были бы наверху » , - анализирует он.

Тем не менее, именно хаотическая ситуация в Л3 может помочь лучше понять гибель альпинистов. «Важно сказать, что наверху может случиться все, что угодно, независимо от того, готовы вы или нет. При этом то, что произошло в третьем лагере, было далеко не идеальным. Я имею в виду, что если кто-то составлял идеальный план для восхождения, то, что произошло в Л3, определенно не было его частью. Люди в вашей палатке, потому что они не принесли свою, горелки не работали, а также было очень поздно… ».

...... «Все это складывается. Если вы плохо отдыхаете, если вам не хватает воды. Все эти вещи могут показаться незначительными, если проанализировать их по отдельности, но вместе они становятся чрезвычайно важными.

«В ту ночь было слишком много проблем, повлиявших на штурм вершины. По той же причине я решил не подниматься, хотя мое тело и моя энергия были очень хороши. Риск был слишком велик », - признается он .

О'Брэди, однако, считает, что, возможно, Мор видел это иначе: « У него была своя палатка, и он был также таким сильным и талантливым альпинистом, поэтому я уважаю его решение подняться, потому что он, должно быть, считал, что это было возможно. Не думаю, что это было безумие или самоубийственная миссия. Он, должно быть, сказал: «Я силен, мне хорошо, я могу пережить ночь». Более того, он уже показал, насколько силен в таких условиях, благодаря своим подвигам на Эвересте и Лхоцзе ».

«Я полностью понимаю, почему они решили подняться на вершину»...

₃₀

Словацкая пресса

...В интервью, опубликованном авторитетным словенским изданием «Дело», участник экспедиции на К2 Томаж обвиняет руководителя экспедиции.

Он считает, что вся организация экспедиции была мошенничеством а не настоящей альпинистской командой; и что у руководителя экспедиции не было намерения подниматься на вершину горы.

Если посмотреть на ход экспедиции со стороны, то непременно в глаза бросятся подозрительные факты: начало экспедиции было отложено на месяц по причине нехватки финансирования, треккинг к базовому лагерю был отложен на 5 дней, это чрезмерно много, даже если учесть зимнюю погоду на маршруте, а работа на горе не принесла ощутимых результатов: за две недели в базовом лагере альпинисты не смогли подняться даже ко второму высотному лагерю.

И это на фоне того, что стоимость участия в команде, по крайней мере для словенского альпиниста, была 40 000 Евро

Основное обвинение Томажа в адрес Мингмы Шерпы (лидера и организатора экспедиции) заключается в том, что, по мнению Томажа, у руководителя изначально не было в планах восхождение на К2, вся организация проводилась исключительно с коммерческой стороны.

Далее в статье Томаж критикует пять дней задержки в течение которых Мингма принял решение остановиться в Скарду из-за плохих погодных условий, в то время, как обычно экспедиции не задерживаются в этом месте более чем на сутки.
Кроме того, на самом треккинге Томажу и исландцу Джону Снорри Сигурджонссону (John Snorri Sigurjónsson) пришлось работать погонщиками лошадей носильщиков в течение девяти дней треккинга в базовый лагерь .

Кроме того, словенец говорит о том, что «Несмотря на наши протесты, Мингма решил установить базовый лагерь намного ниже, примерно в шести километрах от обычного места расположения базового лагеря у подножия горы.
Безусловно, с точки зрения стратегии, более близкая к горе база была бы гораздо более удобней».

Согласно показаниям Томажа, по сути на маршруте работали лишь он и Джон Снорри. Им двоим удалось достичь основания отметки "Камин" на высоте 6600 метров.
Всё шло хорошо, и в следующее погодное окно двойка запланировала восхождение к второму лагерю и ночевку в нем а на следующий день - работу к третьему лагерю...

Еще одна причина, по которой Томаж Ротар обвиняет Мингму, заключается в том, что срок действия виз для непальских альпинистов истекал в конце февраля. Поэтому, чтобы покинуть Пакистан вовремя, им пришлось демонтировать Базовый лагерь до 15 февраля.

Словенский альпинист пришел к выводу, что экспедиция была организована как имиджевая кампания лично для Мингмы Гьялже Шерпы и как способ получить финансовую выгоду непальцами.
Он рассказал, что каждый участник должен был заплатить за участие в экспедиции 40 000 евро: «Возможно, Мингма намеревался использовать эту экспедицию для своей собственной рекламы, чтобы повысить ценность самой идеи восхождения на зимний К2, когда соберется придти к горе во второй раз.
Во второй раз это будет легче сделать, ведь запасы снаряжения, экспедиционные грузы, купленные в том числе и за счет иностранных средств останутся у горы для следующей экспедиции».

В прочем, сам Мингма Шерпа уже заявил, что не планирует возвращаться к зимнему К2 в следующем сезоне.

Сам Мингма в письме от 14 февраля к знаменитому американскому альпинистскому блогеру Алану Арнетте писал:

"По сравнению с прошлым сезоном в этому году у нас была более лучшая погода. Наш прогресс на горе был хорошим. Но мы начали очень поздно, нам пришлось столкнуться с глубоким снегом на треккинге.

Более позднее начало экспедиции это основная ошибка.

Нам потребовалось аж 11 дней чтобы дойти от Асколе до базового лагеря

Все мы, 4 непальца, поднимались на восьмитысячники, и мы чувствовали в себе силы для восхождения на К2, но зима в Каракоруме резко отличается от зимы в Непале.

Наш базовый лагерь был полностью засыпан снегом и это при температурах воздуха в -30 градусов! А в высотных лагерях по маршруту было еще холоднее.
Но даже в такой ситуации мы продолжали работать.

Второй ошибкой, которую мы допустили при подготовке к этой экспедиции была той, что мы не пригласили в команду шерпов из прошлогодней зимней экспедиции к К2. Тогда бы у нас была возможность подготовиться к подобным условиям куда лучше....

....По прибытии в Непал я прошел обследование в больнице и мне поставили диагноз: воспаление легких, поэтому я был прав, спешно покидая экспедицию.

...3 шерпы, Джон, Томаж и Сирбах всё еще оставались на горе. Они решили продолжить работу. ...С 6 на 7 февраля ожидалось погодное окно, поэтому они решили проложить перила выше второго лагеря.
В этом выходе один из шерпа получил травму ноги при падении в трещину на уровне передового базового лагеря.
Травма была сильной, нога опухла. Они вернулись в базовый лагерь.

Томаж, врач по профессии, осмотрев травму сказал, что шерпе необходимо лечь в больницу. Поэтому был вызван вертолет в базовый лагерь.
После этого оставшиеся члены команды решили завершить экспедицию поскольку уже не оставалось времени для работы на горе. Тем более, что до 14 февраля прогноз погоды показывал сильный ветер.

Оставшиеся 2 недели зимнего периода были весьма не предсказуемыми по прогнозу погоды и к тому же оставшиеся альпинисты должны были переносить сами большой объем грузов в высотные лагеря.

Таким образом, объективно говоря не было вероятности завершить работу в оставшиеся дни"....

По материалам статей А. Беневидес, А. Филлипини, непальской, пакистанской и мировой прессы - ДБ