виртуальный 3D тур "Дом-музей Михаила Хергиани (Местиа, Грузия)"

20 марта 2020 года Михаилу Хергиани исполнилось бы 88 лет, а 4 июля — скорбная дата, день памяти. В этот день 1969 года в Итальянских Доломитах он трагически погиб. Кто бывал в Местии, наверняка посещал дом-музей Хергиани. Для тех, кто не бывал, предлагаем совершить небольшую виртуальную экскурсию.

Отчий дом Хергиани, где теперь расположился музей, находится в старой части Местии (деревня Лагами).

За скромными воротами виднеется бюст всемирно известного альпиниста на высоком постаменте. Его лицо повёрнуто не к калитке навстречу входящим во двор, не ко входу в дом, где он появился на свет в далёком 1932 году. Его взгляд устремлён к снежным вершинам, виднеющимся недалеко за околицей, к горам, которые он любил больше жизни.

Посетителей музея встречает улыбающийся, спортивно подтянутый с лучистыми ярко голубыми глазами человек – директор музея - гид, переводчик, прекрасный рассказчик в одном лице. Не нужно быть физиогномистом, чтобы не уловить похожесть лиц директора музея и гранитного Хергиани, будто скульптор использовал этого человека в качестве натурщика. Директор не будет отрицать своего родства и скромно скажет: «Да, да, я дальний родственник, но бюст ваялся по фотографии», и подведёт к стенду с описанием спортивных достижений Михаила и фотографией его в пиджаке, увешенном наградами до пояса. Там свободного места нет, всё занято значками, медалями, орденами...

Начинается музей с этнографического зала. Это было главное помещение сванского дома.

Все экспонаты, выставленные здесь – бытовые предметы, которыми пользовалась семья Хергиани. Вдоль стены загон для скота с отверстиями для голов. Животные тёплым дыханием помогали согревать жилище холодными горными зимами. Постели располагали над стойлом домашних животных на втором ярусе, чтобы согреваться исходящим от скота теплом. Посредине комнаты очаг – самое тёплое место в доме.

Разумеется никаких окон – всё направлено на сохранение тепла. Рядом с очагом деревянная колыбель, в которой выросло не одно поколение Хергиани, в том числе и Чхумлиан (в русском варианте – Михаил). Резное деревянное кресло для старейшины рода, обеденный стол и лавки – самая простая крестьянская мебель.

На стенах фотографии членов большой семьи Хергиани. Конечно, они появились уже в музейные времена. Вот маленький Миша на руках у отца, а вот он с сёстрами.

Портрет рано умершей матери – суровой на вид как и положено сванской женщине-горянке. У такой не забалуешь, хотя Миша рос сорванцом, как говорится, «шило в одном месте». С пяти лет лазал по шатким лестницам старой башни, часто с неё падал. За это крепко влетало от матери. Теперь внутри башни на стене висит та роковая верёвка красного цвета, перебитая камнем.

Семья Хергиани имеет богатую альпинистскую родословную. Антон (брат дедушки Михаила) и Бекаил (дедушка) - известные проводники европейских альпинистов, зачастивших на Кавказ. Отец Виссарион Хергиани – один из первых сванских альпинистов - в 1937 году совершает восхождение на Ушбу. Дядя Александр и двоюродный брат тоже альпинисты. Так что Михаилу Хергиани на роду было написано стать альпинистом и превзойти в этом качестве своих родственников.

Кроме того, Михаил вырос под альпинистские разговоры, которые в семье были чуть ли не первыми после разговоров об урожае. Мать иногда ворчала, что лучше было бы, если бы мужчины больше думали о семьях, чем о вершинах. В детскую память Чхумлиана особенно врезались следующие предметы: дедушкин кинжал в ножнах (какой горец без кинжала?), охотничье ружьё (все сваны превосходные охотники) и инструмент, похожий одновременно и на кирку, и на тяпку, который брал с собой на охоту дедушка Антон. Позднее название странного предмета, который перешёл от дедушки к отцу, когда тот стал альпинистом, и его назначение объяснил Михаилу отец: это ледоруб, с помощью которого рубили ступеньки во льду, страховались и выполняли массу других полезных дел.

Самое время перейти в зал истории советского альпинизма. Здесь много примеров снаряжения тех годов – особо ценные экспонаты.

Чего тут только не увидишь! Обувь - прародитель скальников и самодельные снегоступы.

На заре советского альпинизма купить необходимое для занятий альпинизмом было практически невозможно. Всё снаряжение мастерили сами. Несколько допотопных примусов, ледоруб, айсбайль и скальный молоток с деревянными древками, набор так называемых «морковок», ледобуры и другое альпинистское «железо» в витринах под фотографиями Михаила Хергиани, его соратников и друзей с многочисленных походов в горы.

Глядя на это несовершенное альпинистское снаряжение, не трудно представить какое должно было быть мастерство у альпинистов тех времён, чтобы проходить наисложнейшие маршруты.

Свой девиз - «чем жить для себя, лучше жить для других», Хергиани подтверждал делами. Он, рискуя жизнью, спасал в горах альпинистов, попавших в беду. В 1956 году он - начспас альплагеря «Спартак» в ущелье Шхельда, а ему только 24 года! В этом зале музея можно увидеть маникен в одежде спасателя с акьей на отвесной «стене».

Горы не предсказуемы. И здесь не всё зависит от умения альпиниста. Бывают трагические случайности, от которых никто не застрахован. Отец, зная о большом риске, не хотел, чтобы сын занимался альпинизмом. Но Миша рвался в горы, тем более, что они были рядом, как говорится, в шаговой доступности. Да ещё какие горы! Ушба, Тетнульд, Безенгийская стена...

Вот что рассказывает директор музея о том, как Миша совершил своё первое восхождение. Дело было так. В посёлке на турбазе готовились к альпиниаде - массовому восхождению на Бангуриани. Отец целыми днями был занят подготовкой восхождения. 14-летний Михаил крутился рядом. Отец заподозрил «тайные мысли» у сына и сразу предупредил, что его на восхождение не возьмут, мал ещё. Просить отца бесполезно – он суровый горец, как и все сваны, и строгий родитель – слезами его не разжалобишь. Да и не умел плакать Михаил. Лишившись рано матери невыплаканное горе и скорбь навсегда поселились грустью в глазах. Посмотрите на обаятельную улыбку взрослого Михаила. Как она озаряет светом лицо. И только глаза в моменты счастья и радости остаются печальными.

Запрет отца не стал преградой. Отряд ушёл по тропе, а в метрах триста от него, крадучись, ушёл и Михаил. В сумерках, голодный и продрогший, он вышел на бивуак к альпинистам, зная, что вниз ночью его не отправят. Ходить по горам в темноте запрещается техникой безопасности. Его усадили к костру, сунули миску с горячей кашей. Утро вечера мудренее. И утром руководитель восхождения решил взять Михаила на вершину, опасаясь того, что тот пойдёт следом без снаряжения, без присмотра более опытных товарищей. Получилось, что Михаил был самым молодым восходителем. Ему вручили значок «Альпинист СССР» и шуточный «документ», в котором закреплялся его приоритет перед Европой на западе и Японией с США на востоке. Альпинисты улыбались этой шутке, а вот Михаил воспринял это серьёзно. Ему и впрямь казалось, что он взошёл не на вершину за дальними сенокосами, а на высшую точку земли. Так началась его страсть к восхождениям.

Особое место в музее – мемориальная комната Михаила. Заглянем в неё, чтобы лучше понять, каким человеком он был вне занятий альпинизмом и скалолазанием. Скромная обстановка небольшого помещения говорит многое об её хозяине.

Он не болел вещизмом ни в юности (скромные доходы семьи не позволяли этого), ни в более зрелом возрасте, когда стал семикратным чемпионом и заслуженным мастером спорта СССР, кавалером ордена «Знак Почета» за выдающиеся спортивные достижения. Кстати, в советские времена в Грузии было всего 13 человек, носивших звание заслуженного мастера спорта по альпинизму. Из них 7 человек – сванские альпинисты, в том числе и Михаил Хергиани.

В комнате всё расставлено так, как было при жизни Хергиани. В раскрытом шкафу «парадный» костюм свана – черкеска с рядами газырей. На шкафу гармошка. У Михаила был разносторонний талант. Он был очень музыкальным. Не только хорошо танцевал, играл на гармошке, но и прекрасно пел. Сваны, как и грузины, отлично поют. Их многоголосовое пение очень красивое и ценится в музыкальном мире. К тому же, не смотря на молодость, Михаилу часто отводили на праздниках роль тамады на столько он был остроумным, весёлым человеком.

Как и все сваны, Михаил был отличным охотником, но после одного случая охоту бросил. Рассказывают, что однажды загнал он тура в «угол», видит в прицел глаза сильного и гордого животного - горного жителя, как и сам Хергиани. И в них отражается всё: и неизбежность смерти, и жажда жизни, и отчаяние и много всего того, что испытывает и человек в последние мгновения жизни. И не смог Михаил выстрелить в тура, посчитав это не охотой, а убийством.

Напротив кровати карта-схема хребтов Гималаев. Ему стало тесно на родном Кавказе, где он поднимался на высочайшие вершины по нескольку раз. В музее висит схема гор Кавказа с отмеченными вершинами, на которых стоял Хергиани. Их около 50. На многие он поднимался по 3-4 раза.

Хергиани грезил Гималаями. Рассматривая карту, он мечтал о том, как «забежит» на «Крышу Мира» - Эверест. И, без сомнения, он сделал бы это успешно.

Многие альпинисты знакомы с таким неприятным явлением, как горная болезнь. Михаил её не знал. Его организм был уникально приспособленным к высоте. Возможности взойти на Эверест ему не представилось, хотя планировалась советско-китайская экспедиция на Эверест с северной стороны, но политическая обстановка в Тибете помешала воплощению этих планов в жизнь. А потом Михаил погиб.

Поднимитесь на крышу башни Хергиани. Там устроена смотровая площадка. Вы увидите ту красоту, которая окружала Михаила с самого рождения, и поймёте, пока стоят эти горы, пока жив на свете хоть один сван, о Хергиане не забудут.

Из дома-музея Михаила Хергиани логично посетить место его упокоения - старинное кладбище в центре Местии у стен древнего храма Святого Георгия, чтобы отдать дань уважения человеку, больше гор любившему людей, звавшему нас оторвать глаза от земли и устремить их в высь если не с вершин гор, то хотя бы со своего места, приподняться на мгновение над бытовой суетой жизни и осознать, как она прекрасна.

Самое большое горе родителей – пережить своих детей. Виссариону Хергиани не удалось избежать этой участи. Он похоронил своего Великого сына и со временем упокоился рядом. Их тела соединились в родной земле.

Хочется верить, что и их души встретились там, на небесах, необыкновенная синева которых бывает только в горах над белоснежными шапками вершин.

Смотреть виртуальный тур

Мы в социальных сетях Вконтакте, Фейсбук.