Ледник Абрамова август 1999 года Как это было...
[Чуть менее чем через месяц, будет уже двадцать лет как....
Сейчас по прошествии данного времени можно было бы сказать,всё было предопределено :)… Парад планет 11 августа 1999 года предвещающий апокалипсис,15 сантиметров снега выпавших 14 АВГУСТА(!) под перевалом Кумбель (Высокий Алай),болезнь и сход с маршрута нескольких портеров и ещё несколько казалось бы незначительных деталей… но тогда никто конечно же не придал этому никакого значения… Маршрут как маршрут, трэк как трэк….20 августа 1999 года мы снялись со стоянки из под перевала Бак-баш и спустились вниз к кошарам
Вечером был прощальный ужин, для этого у местных, группа купила барана (как часто я в последствии вспоминал о этом ужине). На следующий день мы разделялись, группа англичан и четверо наших с Сашей Чепиковым уезжали под пик Ленина, а шесть человек возвращались тем же маршрутом по которому пришли; пер Бак-баш, метеостанция на леднике Абрамова, пер.Алаудин-Дабан, пер.Кумбель и Хайдаркан- откуда нас и должна была забрать машина
21августа1999года.Приблизительно в 9 часов утра мы вышли и потихоньку пошли на метеостанцию, где нас ждал ужин, теплая постель, душ и прочие блага цивилизации
Приблизительно к шести часам вечера мы почти подошли к метеостанции. И когда до гмс, оставалось 5 минут ходу, наткнулись на вооруженных людей в пятнистом камуфляже с автоматами. Нас взяли в кольцо и повели к основному отряду. Разговаривал с нами тучный человек в афганской рубахе и таких же штанах с повязанным на шею клечатым платком. Свои его называли "шейхом", он был чем то вроде "комисара" при этом отряде. Нас сразу же обыскали: отобрали паспорта, деньги, ножи, часы и всё что представляло какую то ценность. Забрали фотоаппараты, а всю пленку тут же засветили. Они знали откуда мы идем, каким маршрутом, сколько нас, их интересовало где иностранцы и можно ли их каким либо образом догнать.Минут через10 допроса мы услышали сильный грохот, который в первый момент приняли за сход лавины. При этом люди окружившие нас все вместе сказали "Аллах акбар",а старший сказал:- "Всё нет больше вашей станции. А вы ребята пойдёте с нами.... Иллюзий насчет нашего положения не оставалось. Это был отряд боевиков пришедший с территории Таджикистана. Отряд насчитывал приблизительно 30-40 человек таджикской и узбекской национальности преимущественно молодых людей. И лишь несколько человек были старше 50 лет. Все были с бородами, вооружены автоматами у более «крутых» пистолеты в том числе и зарубежного производства,
также был пулемёт калашникова, пару винтовок СВД, несколько гранатометов .У всех ножи и гранаты.
Командиром отряда был мужчина лет 60 худощавого телосложения. Моджахеды его называли "командор" или "домла"(учитель). Также у боевиков были две лошади навьюченные каким то тюками.
Нас повели в сторону пер.Бак-баш. Но шли не по тропе а по самому леднику, где множество трещин.Так как начало темнеть, двигаться стало опасно. Наши аргументы держаться ближе к морене, были мягко говоря проигнорированы. И в итоге одна из лошадей попала в трещину и застряла в ней. Её разгрузили , а груз перераспределили между нами, таким образом вес рюкзака стал около 30 кг. В конце концов мы выбрались на морену и пошли по тропе. На одном из привалов нам сказали отойти и встать к валуну, при этом недвусмысленно показывая автоматами. Было страшно, наверное тогда я понял что нас в любую минуту могут расстрелять. До этого всё происходящие казалось не реальным.
С наступлением сумерек каждому из нас дали персонального охранника, сразу предупредили,что если кто то попытается бежать, расстреляют всех. Время от времени отряд останавливался, и душманы делали перекличку среди нас, выкликая каждого по имени. Со мной шёл парень ,он назвался Абдуллой, он сказал ,что они моджахеды и борются за ислам, их основная задача, борьба с правительством. Он мне рассказывал про аллаха, читал выдержки из Корана. Говорил что не боится смерти и в случае необходимости готов выдернуть чеку из гранаты ,что висела у него на разгрузке. В конце концов он сказал ,что я хороший парень и он меня не убьёт...если приказа не будет. За разговором время шло незаметно и идти стало легче. Ведь со времени нашего старта прошло около 16 часов, а под грузом, в условиях высокогорья это было очень тяжело, я не говорю уже о нашем моральном состоянии, а так хоть как то можно было отвлечься от мрачных мыслей. Время от времени я оборачивался в сторону гмс и все время видел зарево от пожара. На вопрос что стало с людьми на станции нам сказали: "мы их отправили, мы и вас отправим, вы не волнуйтесь, а если будете задавать много вопросов то вас отправим ещё быстрее…» Угрозы слышались постоянно. Причём нам всё время говорили -"Мы моджахеды и не воюем с мирным населением, в то же время обобрали "до нитки"и угрожали убийством, типа: "Не волнуйтесь, мы вас не больно зарежем". Ближе к полуночи отряд подошёл к перевалу Гайдуолы(1б категория сложности по туристической классификации). За этим перевалом начиналась таджикская территория, перевал был снежно-ледовым и чтобы провести лошадей, «духи» вырубали ступени для них. За перевалом был небольшой привал минут на сорок, потом двинулись дальше. Надо отметить что большая часть отряда к этому времени очень устала, так как состояла из молодых пацанов в возрасте от 18 до 25 лет.
После перевала я споткнулся, нога попала в расщелину между валунами и фирном, сильно ушиб голень(болело потом около полугода). В первые секунды в мозгу была одна мысль, только бы не перелом, понимая ,что возиться со мной тут никто не будет, просто пристрелят как ту лошадь и всё. Через какое то время понял, что я знахарь, могу снимать боль с помощью мата. По-тихонько пошевелил ногой, встал, сделал несколько шагов, вокруг рюкзака, отдохнул минут пять, подлез под рюкзак и пошёл дальше...
Через несколько часов хода оказалось что отряд сильно растянулся, с нами был только один боевик. Если мы останавливались хотя бы на несколько минут, сразу же засыпали будто проваливаясь куда то. С рассветом двигались уже чисто автоматически, ни думать ни разговаривать сил не было, большая часть отряда осталась сзади. При этом нам посоветовали не рыпаться и не пытаться бежать, так как впереди "стоят секреты". И о каком побеге могла идти речь, если после 25 часов движения не то что бежать, идти сил не было. С наступлением рассвета, мы со снега перешли в зону альпийских лугов что то около 3500метров н.у.м. В какой то момент наше внимание привлёк свист. Обернувшись, на скале мы увидели человека, он кричал "аллах акбар"и целился в нас из гранотомёта. Первой реакцией было кинуться в рассыпную, но потом сообразили что у нас за спинами такой арсенал, что, если вдруг он в нас выстрелит его же свои потом "уроют". В дальнейшем в нас много раз целились, давя таким образом на психику. Нужно было психологически сломать человека и контролировать.
К этому времени отряд очень сильно растянулся. После перевала моджахеды останавливались и заваливались спать где придётся. Им также пришлось тяжело, физическая подготовка части бандитов заметно уступала нашей. Надо заметить, что к моменту захвата мы были уже "вкатанные" несколько месяцев работали на высотах выше 3000м
Ближе к полудню 22 августа мы вышли к поляне, где окончательно остановились. Таким образом с момента нашего выхода из под перевала Бак-баш прошло около 30 часов,30 часов движения, без еды, сна, в постоянном нервном напряжении. Отдохнуть не удалось потому что несмотря на огромную усталость сон не шёл, сознание проваливалось куда то на 30-40 минут, а поспать не получалось. От перенапряжения и усталости еда тоже не лезла в горло, лениво съели две банки консервов на шестерых и больше не хотелось. Когда Равиль хотел спуститься к саю за водой. Пацан охранявший нас вскочил, передернул затвор автомата направил на него и стал что то орать по таджикски. Подошел моджахед лет 30, кажется его звали Ильхом узнал в чем дело, разрешил сходить за водой и посоветовал впредь спрашивать разрешения прежде чем сделать что-либо, а то говорит у них в отряде ребята молодые неопытные могут и пальнуть сдуру.
К вечеру на поляне, где был разбит лагерь духов собрался весь отряд. Как потом мы поняли это был "учебно-полевой" отряд моджахедов целью которого было вывести молодняк в рейд и на практике закрепить "учебный материал". Так называемый курс молодого бойца по душмански.
В центре лагеря бандиты поставили палатку зима, (которую у нас же и отобрали. Сказали, чтоб где-нибудь рядышком размещались и мы. Мы натянули полиэтилен между двумя валунами и прижали камнями, получилось довольно таки уютное жилище. К нам подошёл "шейх" и сказал: «молодцы вы ребята хорошо ходите ,а ведь долго на ногах и обстроились грамотно. Давайте к нам инструкторами по горной подготовке. Ислам примите, стрелять научим и будете воевать с нами за веру»... Самое сложное было отвечать на подобные вопросы и предложения, мы не могли согласиться и прямо сказать нет, тоже не могли, так как прямой отказ мог вызвать неадекватную реакцию со стороны бандитов. Потом нас вызвали к командиру ,он долго изучал наши паспорта, спросил служили ли мы в армии (из служивших были только я и Равиль) спросил где служили, узнал не были ли мы в Афганистане. Спрашивал не имеем ли мы отношения к работникам правоохранительных органов. В очередной раз сказал что они не воюют с мирным населением и что нам нечего боятся.
Шейх достал карту и сказал что бы мы показали где встречались с войсками и милицией, мы ответили что нигде никого не встречали, а командор сказал что ты их спрашиваешь я сам всё это знаю, стал показывать на карту и говорить: «здесь войска, здесь милиция, здесь пограничники…» Осведомленность у него была хорошая.
Несмотря на разномастность толпы в отряде существовала дисциплина. В лагере была налажена караульня служба и выставлено дальнее и ближнее охранение.
Ночь прошла спокойно, было пару небольших дождиков и часовые заглядывали к нам погреться и поагитировать за то чтобы мы приняли ислам
23 августа. День начался спокойно не было особых угроз и побоев, а к тому что в нас постоянно целились из оружия и имитировали выстрел мы понемногу начали привыкать. В это время боевики ,то приходили в лагерь ,то куда то уходили. Бывало, что в лагере оставалось лишь несколько человек, да часовые. Особых ограничений по перемещению внутри лагеря у нас не было и в то же время, кто то из духов постоянно наблюдал за нами.
Ближе к обеду у бандитов был небольшой митинг, в конце которого они всё закричали аллах акбар и трясли оружием. От происходящего нам стало не по себе.(Когда толпа фанатиков выкрикивает лозунги на непонятном тебе языке- это всегда неприятно).Затем к нам подошли несколько человек с автоматами и один передернув затвор сказал:-" ребята давайте за дровами сходим".Надо отметить что местность была абсолютно безлесая. Мы спросили откуда здесь дрова на что он ответил вам то теперь уж какая разница и выразительно показал стволом автомата в сторону склона. Один из наших отказался идти сославшись на плохую обувь, ему сказали, хорошо посиди пока в палатке с нашими ребятами, а потом и до тебя дойдёт очередь...
Было четкое ощущение, что нас ведут на расстрел. Никаких чувств не было ,была только какая то отрешённость и пустота, сознание перестроилось. Вроде того: что чему быть, того не миновать. Страх не исчез нет, он остался, но уже не заполнял полностью, а вместе с ним появилось и какое то безразличие к происходящему. Хотя я могу и ошибаться, ведь описываю только своё состояние и ощущения. Однако наши худшие предположения не оправдались. Мы действительно пошли за дровами, а клацанье затвором и двусмысленные намёки ,были очередным этапом давления...
Поднявшись выше лагеря метров на триста и стали рубить стланик(стелющаяся арча, на такой высоте ничего больше не растет). Собирая дрова, я завернул за выступ скалы и увидел автомат лежащий у тропы с пристегнутым магазином, рядом никого не было, видно кто то из молодых рубя арчу отложил его чтоб не мешал...Самым правильным решением было не "заметить" этот автомат...
Собрав достаточно дров, стали спускаться к лагерю причем несли все ,в том числе и духи. Мужик шедший рядом со мной неожиданно спросил: "А что автомат то не взял, я следил как ты около него крутишься". Всё сразу встало на свои места- это была очередная провокация.
Товарищ оставшийся в палатке рассказал ,что ему тоже не скучал на него периодически направляли пулемёт и просили отгадать есть ли патрон в патроннике...
Так прошел ещё один день.
24 августа Менты.
С утра лагерь был взбудоражен. Из обрывок фраз мы узнали, что одна из групп боевиков вышла на перевал Шумкар и захватила 9 киргизских милиционеров. И что через несколько часов эта группа будет в лагере. Стоит сказать за день до этого командир отряда сильно отчитал группы, которые вернулись на стоянку, он говорил по таджикски и мы только по интонации понимали что "командор" в ярости. У проходившего мимо нас "Джафара"мы спросили что случилось, он сказал ,что "домла" ругает командиров групп и молодых, за то что они вернулись с задания раньше срока мотивируя это тем что было холодно, ветер ,снег… Командир сказал что их поведение не достойно моджахедов ,что в реальном бою никто не посмотрит на то что ты устал, холодно, и тебе не комфортно воевать и что один человек может погубить всю группу. И вот группа вернулась с «победой». Милиционеров вели, связав им руки спереди. Боевики были очень возбуждены.Они рассказали что ребят взяли без единого выстрела, предварительно окружив предложили сдаться без боя(в последствии в СМИ я читал о том что на перевале Шумкар был бой, но не моджахеды ни сами милиционеры об этом ничего не говорили, скорее всего то очередная журналистская утка)Причем сами боевики были несколько разочарованны тем что всё так просто кончилось ,они говорили что взяли милиционеров без единого выстрела.
Среди милиционеров было несколько офицеров, в том числе и один подполковник приехавший на перевал Шумкар с проверкой. Милиционеров сильно избили, потом стали допрашивать, потом снова били, обращались с ними очень жестоко, у многих были сломаны рёбра, рассечены головы…
Ближе к обеду мы услышали нарастающий гул и над нами довольно низко, пролетел военный самолёт, боевики сразу рассредоточились и заняли оборону, направив стволы вверх, сделав несколько кругов, самолёт ушёл, один из духов сказал: «Самолёт это не страшно, он не точно бомбы бросает, если бы был вертолёт, было бы опасно…» Вечером в разговоре с одним из боевиков мы спросили: «Зачем мы вам? Тем более, что вы говорите не воюете с гражданским населением..» На что он ответил: «Группы каждый день уходят на задания, если кого то возьмут, пойдёте на обмен, и если нас возьмут в кольцо, пойдём на прорыв используя вас как живой щит… »
Следующие дни прошли однообразно и ничем особым не запомнились, лишь по ночам стало заметно холоднее, и продуктов оставалось всё меньше… Нельзя сказать. Что нас не кормили, кормили, раз в несколько дней пригоняли барана и готовили еду. Но что такое один баран на более чем 50 человек? Естественно нам не хватало, тем более, что в условиях высокогорья, сил тратится гораздо больше. В одну из ночей. проснулся от холода, подошел к костру погреться, (дежурные поддерживали огонь всю ночь) У костра сидел "командор" перебросились парой ничего не значащих фраз, потом он спросил:
-"Дети есть?"
-"Пока нет."
- "Ничего, ничего, всё ещё будет..."
Затеплилась надежда: "А может и действительно всё будет хорошо..."
30 августа, боевики стали сворачивать лагерь и часть отряда ушла в сторону Таджикистана. Нас позвал командир отряда и сказал, что они свои задачи выполнили и мы им больше не нужны, потом обсуждали путь нашего возвращения, сверяясь с картой. Самый простой путь он сразу отмёл, сказав. Что там стоят и стреляют в любого кто идёт со стороны гор. А подходы заминированы. Предложил нам альтернативный путь, через Алаудин-Даван, обмолвившись правда, что там есть их отряды, но их предупредят по рации, нас пропустят и даже проводят. Также сказал, что на Абрамова остался нетронутым склад с продуктами (типа уничтожать продукты это грех) и можно будет пополнить запасы провизии. Мы согласились этим вариантом, решив про себя, что нам надо сначала просто уйти, а наиболее безопасный маршрут, мы просчитаем сами… Вернули паспорта, дали немного денег на дорогу и пожелав доброго пути отпустили… Мы не верили ничему, ждали какой то подвох, не могли поверить что вот так просто как в старом анекдоте «Всем спасибо, все свободны…» Но тем не менее в спину нам никто не стрелял, «секреты» тоже пропустили не задавая лишних вопросов. Целью нашего дня было уйти как можно дальше, подняться на перевал Гайдуллы и пересечь ледник до темноты, так как тёплых вещей почти на было, (только то что на нас). А температура по ночам опускалась ниже нуля. Идя вдоль кромки ледника, видели следы свежих лавин и воронки от бомб. Очевидно, ледник бомбили после нашего ухода. Не задолго до сумерек, мы подошли к тому, что всего 10 дней назад было международной метеостанцией. Черные покорёженные каркасы на месте строений. И трактор, целый с виду невредимый трактор, подойдя ближе стало понятно, почему он остался цел. В мотор был вставлен кусок взрывчатки с детонатором, но детонатор почему то выскочил из тротила и взрыва не произошло. Выкинув запал в одну сторону, а «кусок мыла» в другую, пошли дальше изучать пепелище. Склад действительно остался цел, также остался невредимым домик начальника станции.
Внимательно осмотрев дверь склада и не обнаружив «сюрпризов», тем не менее привязали верёвку к ручке отошли за валун и дёрнули, дверь открылась, но при этом ничего не «бахнуло», чисто. Продуктов было много. Приготовив поесть, стали думать, как будем идти дальше. Мнения разделились, часть группы настаивала возвращаться по известному маршруту, не взирая на слова командира о том , что перевалы и тропы контролируются боевиками, другая часть группы настаивала на спуск по реке Коксу, справедливо предполагая, что рано или поздно выйдем к людям. Минусом этого плана было то, что будем двигаться по территории Киргизии, (у двух человек не было паспортов (сгорели со станцией)), и идти надо было по приграничной территории, что вызывало определённые сложности. Не придя к общему мнению, и решив, что утро-вечера мудренее, завалились спать.
31 августа Последний день лета, и по совместительству День Рождения автора этих строк.
Первое что я услышал открыв глаза, дружное Поздравляем!
Наскоро перекусив, быстро собрались, взяли необходимый запас продуктов и пошли вниз. Целю было засветло выйти к людям, свежи в памяти были слова боевиков «Не выходите на блокпосты ночью, сначала постреляют, а утром посмотрят кто…» Дойдя до каменной пробки (естественным мостом через Коксу)сумели убедить часть группы, что надо идти вниз до людей и не искать приключений на задницы. Убедили таки…
Часа через три над ущельем, практически над нашими головами прошёл истребитель, низко на бреющем, шёл в сторону ледника
После 6-7 часового перехода, Увидели военную палатку и вооружённых людей, вокруг неё. Очень аккуратно, чтоб не обнаружить себя стали подходить поближе. Нарваться второй раз не хотелось, стали наблюдать. Через какое то время Дима произнёс: «Мужики, у них бород нет, ни у кого»...Можно выходить. На подходе к блокпосту, старались шуметь как можно громче привлекая к себе внимания, метров за 50 нас заметили, засуетились, защёлкали затворами, заняли оборону… Подошли, объяснились! Досмотр, беглый допрос, проверка документов… Выяснилось, что это киргизские резервисты, перекрыли блок постом, путь в долину. Посмотрев наши паспорта, один обратил внимание на дату моего рождения. «У тебя сегодня День Рождения!? Вот возьми. Извини у меня больше ничего нет» сказал он, протягивая обычную пачку сигарет… И несмотря на то что я не курю и никогда не курил, эта пачка стала одним из самых дорогих подарков на много лет. Символом искренности и дружелюбия, от совершенно незнакомых мне людей.
Старший группы вызвал транспорт, который должен был доставить нас в райцентр, а пока мы стали обмениваться новостями… Бойцы блокпоста в числе прочего, сказали, что ночью у них усиленный режим несения службы, и очень хорошо, что мы вышли у к ним засветло…
Пришёл обещанный транспорт, им оказался трактор с прицепной тележкой, в которую мы с двумя сопровождающим солдатами погрузились и поехали в посёлок
В Дараут-Курган приехали в сумерках, у здания милиции нас встретили насторожено, не обошлось без казусов и бряцанья оружием, но всё быстро разрешилось и напряжение прошедших дней стало постепенно спадать. На следующее утро нас повезли в Ош… И началась долгая дорога домой. КГБ (Киргизия), СНБ, Милиция… нет, всё было очень корректно, доброжелательно, деликатно. Как только приехали в Ош прежде чем перейти к беседе, местные оперативники нас спросили: Ребята, а вы когда последний раз ели? И видя наш недоуменный взгляд, сразу же сказали: «Сегодня никаких допросов, кушать и отдыхать» И повели нас в ближайшее кафе… После этого появилась какая то негласная традиция. Все, кто бы нас не встречал, задавал один и тот же вопрос: «Когда вы в последний раз ели?» и уже только потом приступали к делу… Допросы, беседы, расспросы, уточнение деталей и обстоятельств… это длилось ещё несколько дней… потом военно-транспортный самолёт Ан-26 и мы в Ташкенте. ДОМА!
+ + + + + + + + + + +
За несколько дней - целая жизнь !
Такой сюжет для фильма !
И не надо "из пальца высасывать" !
Спасибо !
- Николай
Вы есть на первом фото ?
Да есть, сижу по центру в клечатой рубашке и вязаной шапочке
Андрей, перечитывая Ваше повествование, возник ещё вопрос.
При захвате метеостанции боевиками, были ли там люди и что с ними стало?
И что, и кому боевики доказали, уничтожив станцию.
Было бы понятно нападение на военный объект, а так ..
- Николай
2.На второй ваш вопрос дать ответ не могу, так как был лишь СВИДЕТЕЛЕМ тех событий. А додумывать за кого то и делать выводы, было бы не правильно. Я описал хронологию тех дней. Мой пост не аналитический :)
Всего Доброго !
- Николай
Планирую побывать на леднике Абрамова в середине августа. Посижу на морене, повспоминаю, выпью.
Жаль ребят, и Виктора в самом расцвете сил и Артура, молодого продолжателя династии...
Зулю жаль...хорошая девчонка была....не знал о её уходе....
Царствия им небесного....
единственная, вмонтированная в камень (но изображение все равно испортили), остальные были на шлямбурах, их и сорвали. А сейчас краской часть фамилий восстановили.
Это фото из 2009-го.
Вот, установили 17 августа.
Вот еще год прошел. А так, прошло ровно 25 лет :(
Наверное, это не принципиально, но всё-таки хочу спросить:
метеостанцию взорвали боевики, как написано здесь, или разбомбили узбекские ВВС, как написано у prussik ?
Андрей Прозожий говорит, что видел. И видел он воронки от взрывов авиабомб на другой стороне ледника. На противоположной стороне от морёны на которой стояла станция. В сторону ледника Янгидаван. Узбекские ВВС крепко промахнулись. И это к лучшему.
Как и то, что когда мы два дня шли, была облачная погода и самолёты нас не видели. А то бы долбанули по нам.
Проникновенный рассказ.
И еще одна тайна раскрыта, что взорвали боевики, до этого упорно обвиняли военных, и тех кто им приказывал, за эту якобы бессмысленную бомбежку станции.
А боевики когда сожгли станицию (23 августа пришла экспедиция Анатолия Ни и Макса Петрова и сделали фотки), для каких-то своих целей оставили одно здание. Продуктовый склад. То что был рядом в кают-компанией, на краю морёны.
Местные жители в начале вывозили эти продукты, а потом уже принялись за металл - в начале цветно, потом и чёрный.
Все на теле ледника тоже почистили.
И как-то он так рассказывал, что чуть ли не сам был на тех боевых вылетах.
Запомнился ещё его рассказ про то, как бомбили верховья какой-то из долин в том районе (Ходжиачкан или Сох, что ли). Тоже на предмет засевших в арчёвой зелёнке боевиков. И типа в той долине вёл хозяйство местный житель с верблюдом. Его якобы предупредили загодя, чтоб уходил и не попал под обстрел. Да только то ли не дошло до него, то ли не успел, в общем, рассказывал, начали бомбить с верховьев долины, а потом видят сверху, как тот чудак скачет вниз по долине во весь опор верхом на своём немолодом верблюде с скоростью арабского скакуна. Но вроде бы не задели, выжил.
В целом же не претендую на истину. За что купил - за то и продаю. У Антипина, к сожалению, уже не переспросишь...
В этом году компания Аксай Тревел приобрела вертолет, как вы думаете зачем и почему?
Андрей, сорри за комменты не в тему,
Осенью 99г собрались мы узким кругом, как обычно плов,белый чай, подъехал Феликс Перцигер и кое что рассказал про станцию л, Абрамова. После полетов нашей авиации рук-во гидромета решило проверить состояние станции, летал туда Феликс, вертолет посадили на достаточном расстояни от станции, дальше Феликс пошел пешком и была у него договоренность с экипажем, если на станции он снимет куртку вертолет улетит ,повезло пуховку снимать не пришлось, на станции никого не было.
P.S. Андрей хорошо пишешь, продолжай, осенью народу прибавиться,сейчас многие рисковчане в горах.
Я прилетел вместе с женой на ледник за четыре дня до 20 августа. Для жены это было первое посещение ледника Абрамова. В прошлом году она только передавала мне с вертолетной оказией бутылку спирта и упаковку соленых огурцов. Что было принято на Ура всеми нами, кто тогда был на леднике. Как обычно после первого прилета, мне и жене было положено время на акклиматизацию. Я тогда был здоровый, не то что сейчас и мне хватило одного дня. Обычно я болел так - с шести вечера и до утра был сплошной кошмар. Но утром уже хотел есть и завтракал с аппетитом. То есть. кризис горнячки миновал. Так было и в тот раз. Видя это, начальник станции (Прошу не путать с начальником экспедиции. У нас было принято назначать наверху начальника станции в данное конкретное время) Юра сказал мне, что завтра ты заступаешь дежурным по кухне. Что мол в хорошей форме и давай дежурь. На два дня. ну да, день за себя и день за жену. Два человечка то. Тут надо сказать, что дежурство по кухне это было мрак. Самая нелюбимая наша работа (ну были отдельные сотрудники, которые это воспринимали спокойно и обыденно, но для большинства это был жуткий стресс). Изгой общества - надо три раза в день накормить оражу сослуживцев, все перемыть, включая места одщего пользования, а вечером после ужина сдать следующему дежурному кухню в идеальном порядке. Ладно, деваться некуда и заступил на дежурство. Предварительно посчитал по народу, что после двух дней дежурства будет две недели счастливой жизни-работы на леднике (Мы дежурили по кругу все, не взираю на чины и былые заслуги перед экспедицией и гляциологической наукой. дежурили даже Геша и Феликс. Исключение делали только глубоко уважаемому нами Глебу Глазырину). Наверно я не полностью акклиматизировался, но лихо оттарабанил два дня на кухне - за себя и за жену. Она хоть и старалась мне помогать, но реальной помощи было мало. Во-первых, она никогда не готовила на 15 голодных мужиков. А во-вторых, что более важно. никогда не готовила на высоте, где температура кипения воды ниже чем в Ташкенте. Но все же, мне было не так уж и трудно психологически. Вертолет же был, на котором мы и прилетели, а значит много разнообразных продуктов. Включая несколько решеток куриных яиц. Мммм. Вкусно. Но я, зная, что следующий вертолет (Через неделю должен был прилететь. Запоминаем. Этот факт будет поминаться позже в моем рассказе). не привезет этот деликатес, не стал облагораживать завтрак яишницей. Это на потом, это когда надор продуктов оскуднеет. А зря не использовал. Яйца сожрали боевики.
Ну вот, отработал я два дня и вечером был самый счастливый человек на всем земном шаре. Впереди маячили две недели любимой работы на леднике и прогулки с женой по старой заросшей травой морене. Поселились мы с ней в домике Кости. Костяулетал вниз тем вертолетом, которым мы прилетели и я выпросил у Кости ключ от его супер красивого и уютного домика-теремка. Костя был такой рукастый педант и домик себе построил просто сказочный. Ну а мне он его доверил, зная, что я довольно аккуратный и к тому же, я часто хвалил Костю принародно. А еще три года до этого я диагностировал у Кости гепатит в форме желтухи и Костя считал меня своим спасителем. Правда тогда мне это дорогого стоило. После спокойного внимательного наблюдения за Костей (Феликс так мягко попросил меня, не называя своих сомнений, понаблюдать за Костей) в течении рабочего дня на леднике (мы ходили бурить абляционные рейки немецким паробуром), я поставил свой диагноз. Для подтверждения этого диагноза попросил Костю налить мочу в банку и капнуть туда йод, ну и показать мне. Насколько такой экспресс анализ научно подтвержден, это знает Айболит, но я в него верю. Вообщем, Костя все это сделал скрупулезно и показал мне банку. Зеленый круг и я объявил, что у Кости желтуха. Ну конечно, по рации запросили вертолет для спуска вниз, указав, что форма не бурная и вертолет не требуется в сей же день. И вот, а тут надо отметить, что Костя был жуткий зануда и педант, все эти два-три дня пока мы ждали прилета вертолета, Костя регулярно, три раза в день, за завтраком, обедом и ужином приносил мне для уточнения анализа и уточнения хода его болезни (как он думал) банку с мочей. И гордо ставил ее на стол, за которым мы ели передо мной. К моей и всеобщей "радости". После этих событий Костя стал ко мне относится как-то по другому, чем ко всем и вот позволил жить в его домике.
Вечером, после дежурств начальник Юра в своем распоряжении назначил мне классную работу на следующий день. Обойти абляционные рейки профилей - 2, 3, 4 и 5 (это все на языке ледника, от его конца до фирновой линии). супер классная работа - ходи себе по языку ледника и наслаждайся видами. М я ы предвкушении классного дня заснул в Костином домику, в обнимку с женой. Это было 19 августа. На следующей день был день рождения мамы жены и жена уже думала о праздничном ужине на котором она выкатит выпивку и закуску.
Продолжение следует.
Утро 20 августа. Где-то между 4 и 5 часами утра нас с женой разбудил стук в дверь. Тарабанил в дверь Витька. На мой вопрос на кой черт ты будишь меня в такую рань, он стал, как мне тогда показалась, нести какую-то чушь - вставайте, за нами пришли. Я ему в ответ - гони всех (подумал, что пришли какие-то чабаны и что-то им надо) к черту, разберемся позже. А Витька все повторял - мол пришли и вставайте. И так слегка мотал головой, чтобы я обратил внимание на стоящего за его спиной (рядом с дверью в Костином домике было устроено небольшое окно). Тут я наверное начал просыпаться и обратил внимание на стоящего рядом с Витькой "чабана". Мужик в камуфляже, с бородой (и то и другое было обыденным). Но за спиной у "чабана" я разглядел ствол СВД. Сон мигом ушел и я произнес для жены такие слова - одевайся, быстро, все теплое на себя, остальные вещи запазуху. Видно и жена сообразила, что все крайне необычно и мой тон был такой. Она, которая вечно переспрашивает - что? зачем? почему, тут стала действовать быстро и четко, выполняя все что я говорил. Через несколько минут мы были одеты. У жены от шмоток, которые она напихала себе под анораку бюст увеличился на несколько размеров. Открыли дверь и нас этот мужик повел в домик кают-компании. Было темно и полное ощущение, что это дурацкая комедия, что какой-то абсурд. Но на веранде кают-компании я увидел Славку, которого вели другие боевики. И увидел глаза Славки и рану на лице, ниже глаза, от удара прикладом автомата. Вот тут меня и торкнуло окончательно, что это не бред и не театр.
Я потом узнал как до нас с женой, боевики будили моих друзей-коллег. Когда стучали в дверь домика где жил Славка с его женой, то Славка, в отличие от меня, соображил быстро и стал запихивать жену в маленькое а-ля чердачное пространство, прятал. Боевикам не понравилось, что он долго не открывал дверь и его долбанули прикладом в лицо. Когда будили Юрку и когда он открыл дверь своего домика, то его долбанули в бок стволом АКМ. Если бы не толстый армейский бушлат, то точно бы пробили Юрке бок под ребрами. А у Юрке до этого, в 1996 году была травма и разрыв легких (летал в трещину). Без избиения, то тоже жестко будили и других моих друзей-коллег - Витьку, Керю, Антона. Уже после того как всех нас, сотрудников экспедиции ледника Абрамова согнала в кают-компанию, боевики пошли за тремя нашими друзьями - не сотрудниками экспедиции, а сотрудниками ремонтной партии. За Саидычем, его сыном и племянником (они должны были начать ремонт зданий станции). Мужики жили чуть поодаль, в шефовском домике. Их разбудили автоматной очередью в крышу домика. Мы, которые сидели на полу в кают-компании (мужики, двух дам посадили рядом в одну из комнат кают-компании ) услышали автоматные выстрелы и мыслено простились с мужиками. Тут стало совсем хреново. Вот, первых уже нет. Но через несколько минут, к нашей радости, к нам привели Саидыча и двух его парней.
В этом утреннем захвате участвовали не все боевики их отряда, а только выделенные люди. А-ля боевая разведка. Человек 8-10. Как потом стало известно, отряд боевиков пришел со стороны Джергиталя через перевал Гадаюлы. Шли они весь день 19 августа и остановились на ночь в котловане перед станцией. На чабанской тропе где старый суммарный осадкомер.
И вот эти боевики ждали когда придет основной отряд. Со стены скинули нашу большую картину "Купальщица". Ну да, харам же. Долго давили на нашу спихику, что всем нам кампец. Что они часть общего мирового наступления "светлых сил на мировое зло" - все это происходило же во времена вторжения кавказских боевиков в два села в Дагестане. И тд. и тп. Настроение у нас было дрянь. Я уж точно был уверен, что начнут нас убивать. В голове крутилась мысль - при случае хватать жену за руку и бежать, скатываться с морены вниз. Может и не попадут. Но в какую сторону потом уходить? Откуда эти пришли? Сверху или еще и снизу? Начал задавать им вопросы - мол да, крутой вы совершили марш-бросок, а с какой стороны вы шли? Меня несильно долбанули и сказали, чтобы я заткнулся, а то порешал как шпиона. Я сразу заткнулся. А потом, позже, еще получил оплеуху от жены, которая слышала весь этот разговор.
Стало светать и нас перевели из кают-компании в две комнаты домика гостиницы. Мужиков в одну, дам в другую. Так мы сидели, тихо переговариваясь о вариантах нашей дальнейшей участи часа полтора, наверное. А может и полчаса. Время тянулось для нас медлено. Все мы сошлись на одном мнении - все нас почикают. Я (да и Славка наверное тоже) еще до головной доли думал о судьбе жены. На себя мне было уже фиолетово. Что делать если начнут над ней издеваться. Только кинуться на них и пусть убьют. Через какое-то время мы услышали большое количество голосов на территории станции. Это пришел основной отряд. И часто стали появляться дверях нашей комнаты разные бородатые люди - смотрели на нас, давали какие-то указания своих подчиненным.
Продолжение следует.
Хотя ничего вечного нет и может быть я все еще соберу в один рассказ и опубликую это как пост. Знаю, что весной, накануне некоторые люди активизировались и просили меня и Юру рассказать о тех событиях. Некоторые из этих людей мне симпатичны, как бывший директор Всемирной службы наблюдения за ледниками мне симпатичен и я может быть вышлю ему (после переработки) этот пост. А некоторые мне не симпатичны как бывший альпинист старой И Н и я не захочу чтобы был такой пост.
И через некоторое время нас вывели из домика гостиницы и построили в одну шеренгу. Перед нами стоял строй боевиков с автоматами и пулеметом ПК. Опять в душе у каждого из нас возникла мысль, что все, конец. Будут расстреливать. Уж очень было это похоже на художественные фильмы с такими сценами. Правда меня это не так уж сильно напрягло — мол все же расстреляют, а не отрежут голову. Оказалось, нас показывали командиру отряда. А вся эта куча боевиков с автоматическим оружием на тот случай, если мы кинемся на командира. После непродолжительного «строевого смотра» нас разделили — всех мужиков, которые не при дамах, загнали обратно в гостиницу. Но уже не в дальнюю комнату по левой стороне, а в ближнюю от входа комнату, что напротив гноилища. А нас, семейных — Славку и его жену и меня с женой, определили в домик Кости.
Ну конечно, в домике уже побывали боевики и хорошо все пограбили. Были разбросаны вещи, рядом со ступеньками лежали осколки разбитой бутылки, в которой был спирт (ага, опять харам), волялись засвеченные фотографические пленки (командиры пугали «пушечное мясо» тем, что мы все гэбье и мы их всех сфоткали для последующего опознавания личности). Боевики стащили все теплые шмотки. Особенно у них ценились шмотки из шерсти, включая носки. Пропали кроссовки жены (довольно маленький размер). Нам, мужьям было сказано что наши жены могут ходить по территории станции (ну в туалет, например) только в сопровождении мужей и с головными уборами. При таких перемещениях всегда был сопровождающий с автоматом на перевес. Потом, на второй день мы уже ходили без такого сопровождения, что было намного безопаснее. Тут надо сказать, что почти всегда нас вел кто-то из самого низшего ранга боевиков. Молодые парни узбеки из Ферганской долины, которых набрали как пушечное мясо. Это были худые угловатые пацаны, плохо одетые, запуганные командирами (ну мол мы вот на него кинемся, отберем автомат и убъем его). Он ведет тебя под автоматом, а боится тебя сильнее чем ты его. В глазах страх, руки трясутся. Того гляди выстрелит с перепуга если резко пролетит птица или у него заурчит в животе. Поэтому я говорил с ним очень спокойным голосом (ну во всяком случае, старался так делать). Предупреждал, что вот уже пришел и сейчас медленно буду садить (например), что вот мои руки и ты их видишь и ничего в руках у меня нет, и т. д. На малейшее движение моего тела, такой конвоир отскакивал и дергал в мою сторону стволом автомата. Вообщем, было довольно с рашно, что выпалит вот так сдуру.
И таких молодых боевиков было где-то треть от общего числа боевиков. Другая, первая треть, на вид самая боеспособная это была группа таджиков, возраста под 30 лет или чуть больше. Эти нас и захватывали рано утром. Они говорили, что местные их ближайших районов Таджикистана и хорошо нас знают. Многими годами ходили мимо нашей станции и часто ночевали у нас (для чабанов и разных путников мы выделили большую комнату с матрасами где они и ночевали в тепле). И что мол знаем, что вы хорошие люди и мы не позволим вас убить. Да уж, еще то успокоительное средство. И что это не мы вас ограбили, пока высидели взаперти, а другие — узбеки.
Вторая треть это были узбеки, идейные, тоже возраста под 30 или чуть старше. Так же как и таджики, они были неплохо экипированы и хорошо вооружены. Видно что имеют боевой опыт (наверное Авган и гражданскую войну в Таджикистане). Эти тоже играли в робингудов — вы наши земляки и мы вас в обиду таджикам не дадим, и что это не мы вас грабили, а таджики. По всей видимости эти две группы боквиков и провели первый грабеж, а вот «пушечное мясо» было допушено к разграблению остатков потом, когда мы на непродолжительное время покидали домик. Каждый раз приходя, видели следы такого «шакальства». Ну да ладно, это все мелочи по сравнению с возможной нашей участью. Не скажу чтобы меня или мою жену как-то особо, персонально запугивали. А вот наших молодых сотрудников (парней которым по 20-25 лет) запугивали уже целенаправленно — и приставляли стволы автоматов к голове и груди, и приставляли ножи к горлу. Тех из нас, кто был старше 35 персонально не пугали. Вот тогда я увидел как от страха люди впадают в состояние комы. Два молодых сотрудника, парень по фамилии Х и парень по фамилии Т, сидели в углу комнаты, не реагировали на наши попытки с ними поговорить, не реагировали на протянутые им сигареты, вообще, почти не проявляли никаких эмоций. Просто часами сидели и тупо смотрели в одну точку на стене. Но не вся молодежь так себя вела, наш сотрудник и друг нашего погибшего друга-сотрудника, парень по имени А вол себя адекватно тем условиям. Не впадая в это оцепенение от страха. Эти два парня — Х и Т показали себя полным дерьмом и дальше, когда мы уходили со станции в сторону Хайдаркана. Может мой литературный порыв не иссякнет через пару дней и я дойду в повествовании до нашего «ледового похода» и я опишу поведение двух этих парней.
Но нас запугивали и задергивали вообщем. Тем что выдвигали то одни требования, то другие, то так объявляли нашу близкую судьбу, то эдак. Об этом, а так же о некоторых интересных субъектах боевиках в продолжении.
Надо отметить, что общее состояние боевиков было не ахти. Им очень трудно дался переход до станции через первал Гадаюлы и верховья ледника. У многих были явные проблемы с сердцем (вытащили все наши сердечные препараты и ели их горстями). Ну да, горнячка их долбанула. Потом, у всех были сбитые ноги. На ногах у них были кроссовки а-ля московский Адидас, а это не та обувь для хождения по снегу и фирну, ну и осыпным тропам и слонам. Боевики ходили по территории станции босиком, лечили мозоли. Если не считать часовых и тех, кто нас караулил, то все остальные отсыпались в наших домиках. Тут же накинулись жарить яишницу (блин, и почему я когда дежурил по кухне не сделал ее для своих друзей) и поедать ее. Заставили наших дизелистов запустить второй дизель чтобы начать греть баню. У многих были подгоревшие глаза. Вообщем, они были не в лучшем настроении духа и это тоже нам не сулило ничего хорошего.
Я хоть и общался с их замполитом-муллой, но все же не так часто как это приходилось делать Витьке (к сожалению его уже нет с нами). Юрка и Славка тоже общались с командирами боевиков, но примерно как и я по времени. Витька был самый старший из нас, насколько я помню, ему тогда было 46-48 лет. Ну и он был выбран командирами боевиков в качестве такого нашего начальника. Все свои приказания они передавали через Витьку. Приказания и просто та информация, их решения, менялись и довольно часто. Все крутилось по кругу — от всех убьем, до все отпустим.
Первое с чего начали это — А сколько за вас дадут выкупа?
Мы — А кто даст за нас деньги? Мы бюджетные инженера и ученые, зарплаты небольшие и богатых родственников у нас нет. Правительство за нас не даст ни копейки.
Ладно, вроде бы отстали от нас с мыслью, что круто обогатятся продавая нас.
Дальше поли требования, разговоры значительно хуже. Мол вызывайте вертолет под предлогом, что кто-то заболел. Хотели или захватить вертолет или его сбить. Хорошо, что они не знал о том, что планово вертолет должен был прилететь через несколько дней. Вот уже не помню, должен был прилететь этим бортом Феликс или нет, но Геша как начальник, всегда был на борту и летал туда-обратно. Боевики, исламские боевики, были двинуты на всю голову на войне с евреями. Как же повезло, случайно, что в это время среди нас не было наших друзей-коллег еврейской национальности. И счастье, что они не признали Саидыча за еврея.
Эта идея вызвать вертолет. Уж чего стоило Юрке и Витьке убедить командиров боевиков, что уже давно-давно мы не вызываем сан рейсы, что у нашей конторы нет на это денег и вертолет не прилетит. А хуже того, наше начальство пойдет что дело нечистое и прилетит не наш гражданский вертолет, а вертолеты в узбекскими солдатами. И как юоевики поверили в этот блеф, я не знаю. Ко что замполит-мулла выяснял у меня (про Славку не знаю, спрашивали его или нет) — как обстоит дело с сан рейсами и расписанием прилета вертолетов. Я конечно же не знал, что до меня такой разговор был с Юркой и Витькой, но сообразил откуда и куда ветер дует и понес свою пургу. Которая как оказалась, в целом совпала с той пургой, которую ранее несли Юрка и Витька. Хорошо, что все совпало, а то бы почикали нас.
Но оставалась реальная проблема с прилетом вертолета. И прилетел бы на нем, ничего не подозревающий Геша. Дело в том. Что из-за общего психоза и общего страха боевиков, они разбили нашу рацию. А метеорологи должны передавать свои сводки погода каждые три часа. Бывали у нас случаи когда мы не выходили на связь в один или два (что значительно реже) срока связи, И вот если бы мы не вышли на связь два-три срока подряд, то наши начальники — Геша и Феликс поняли, что у нас случилось что-то супер нехорошее (конечно же ни кто бы не подумал о захвате станции) и прилетели бы экстренным рейсом. Вот этого мы реально очень испугались. Рация разбита, передавать не можем. Да и как уговорить боевиков на сеанс радио связи? Опять, я восторгаюсь моими друзьями — Юркой и Витькой. Они в два голова сочинили такую историю и выдали ее нагора командирам боевиков. Мол если мы не выходим на связь два срока подряд, то руководство Гидромета понимает, что нас захватили (отчаянная пурга) и опять таки, прилетают вертушки с солдатами. Что район давно неспокойный и наше руководство разработало такой план передачи скрытого сигнала о нашем захвате — не выход на связь. Конечно же это выглядело как в дурном шпионском телефильме, но то ли Юрка и Витька так убедительно это выдали, то ли боевики были двинуты в своих лагерях подготовки на таких шпионских бреднях, но это сработало. Осталось этот план только выполнить. Юрка, Славка и Витька (а может только Юрка, как классный спец по электронике) — наши радисты сделали свое дело. Из старых блоков и радиодеталей смогли восстановить-починить радиостанцию. И сделать это быстро. Дальше был напряг с передачей метео сводки. Мы же работали ключом, азбукой Морзе. У боевиков, скорее всего, не было классного радиста, который мог работать на ключе. Но голова у них была. И решили они так — Витка пишет на бумаге то, что будет передавать (метео сводку, а это цифра с разбивкой по группам, никаких букв текста) и передает ее по рации, а Юрка слушает все эти ти-ти-та-та и записывает на бумаге. Ну а потом боевики сравнивают. Если цифирьки на двух бумажках не совпадаю, то опять — убивают в начале Юрку и Витьку, а потом уже всех нас. Понимая это, что ошибаться в передаче и приеме нельзя, Витька и Юрка находились в диком нервном напряжении. А это могло вызвать ошибку внимания — ошибку или на передаче или на приеме. И тогда все. Витька от такого нервного напряжения заработал на ключе еще быстрее чем обычно, а он был классный радист и скорость работы на ключе у него была и так высокая. Юрка с огромным трудом успевал записывать (на слух же все, на слух и без наушников) эту сводку, круча в голове, что вот чуть не успеет и пропусти одну-две цифры и все. Но мужики супер профессионалы и все совпало. После этого они были полностью вымотаны и выжаты, но угроза прилета вертолета и последующего его захвата или уничтожения была снята.
очень ценен для меня!
Отпусти во второй половине 21 августа. Я постараюсь написать подробнее как уходили, как шли. Отправили троих в Хайдаркан, чтобы они дошли максимально быстро и предупредили Гешу и Феликса (ну а они уже руководство Института). Это были двое наших - Витька Шестаков и Шура Чистяков, и один ваш, турист (не помню уже его имя, мало с ним общался на базе; если у Вас есть с ним контакт, то привет).
Первый тип. Это такой почтенного возраста и тщедушного телосложения дедушка. Все как водится при нем — и седая жидкая бороденка и старая чалма. Вот сидит этот дедушка, всем улыбается и… точит старую саблю об камень. Ну это потом стало понятно, что он ее точит просто так. От безделья, чтобы чем-то себя занять. А в начале мне было страшно — точит то явно чтобы головы рубить. Короткая очередь в грудь или в живот из АКМ это одно (быстро и все), а вот саблей по шее это совсем другое. Оказалось (все эти мои оказалось — это конечно же так, может и пурга, это со слов замполита-муллы), что в перестрелке по захвату рейсового автобуса под Бухарой (узбекистанцы помнят это событие 1999 года) и освобождению заложников, были убиты два его сына. Ну и вот пришли «добрые люди» к нему и сказали, что он должен мстить за смерть сыновей. А так как боевого и караульного значения сей вояка не имел, он просто сидел и занимал себя шарканьем сабли о серый камень.
Второй тип, точнее два пита были намного интереснее. Два мужика лет так 30-35, одеты хорошо и без оружия в руках. Ходили бродили по территории станции и по окрестностям. Эти двое явно не подчинялись даже командиру боевиков. К тому же, я их не видел на молитве, на намазе. На попытку с ними заговорить (я иногда ходил по территории базы, отвлекал себя от мрачных мыслей, сидеть все время на пороге Костиного дома было не вмоготу), они остановились и сказали мне по английски, что не понимают русский Язык, что с ними надо разговаривать на одном из этих языков — инглиш, пушту, урду, хинди. Опаньки! И тогда и сейчас, я уверен, что это были офицеры пакистанской воейнной разведки.
Вечером мне как-то удалось на пару минут зайти в комнату гостиницы где содержались все мужики. Настроение было не ахти какое, как впрочем и у меня, и у нас всех. Нам еще раз сказали, что если ночью кто-то один из нас сбежит, то расстреляют всех. В очередной раз у меня пропало желание на побег. Такая идея осталась только на чрезвычайный случай, если будут убивать. Для этого днем считал боевиков, отмечал время смены часовых, места где они на посту и т. п. Ладно, как бы надо ложиться спать — я и жена легли на кровать чуть выше по отношению к полу, а Славка с женой чуть ниже. Это важная деталь. Другая важная деталь это небольшое окно, расположенное правее входной двери. Время от времени, наверное часовой который обходил ночью домики, подходил и к нашему (Костиному) домику и заглядывал в это окно. Считал нас. Должно быть четыре человека. Я и жена, мы постоянно просыпались когда очередной часовой поднимался по небольшой лестнице на порог домика. И мы привставали с кровати. А Славка и его жена, они то ли крепко спали (нервы крепкие видно) и не вставали, то ли просто слышали и не реагировали. И вот, где-то около 4-х часов утра (темень еще) какой-то придурошный часовой (потом я его видел, из тех молодых идиотов, которые боялись стука собственного сердца) насчитал только двух человек. Меня и мою жену. Ну и побежал в вытаращенными глазами к своим — мол двое сбежали. А это вот был полный бемц. Как мне потом говорили мужики, которые сидели в гостинице, им объявили, что двое сбежали (для них это были или я с женой или Славка с женой) и что всех сейчас будут убивать. Боевики метались туда сюда. Видно сами испугались, что сбежавшие приведут солдат. Нервы явно у всех, и у нас, и у боевиков были не к черту. К нам в Костин домик стали приходить то один маленький командирчик, то другой, уже рангом повыше. Мы открыли дверь, мол смотрите, нас вот четверо и никто не убегал. Логика боевиков была кривая — двое убежали, а потом вернулись и мы вас за это всех убьем. Я пытался как-то объяснить, что это не логично — убежали, потом вернулись. Что их часовой что-то перепутал, что просто не увидел тех, кто лежал ниже. Не верят и все тут. Понимаю, что дело хана, начинаю просить их отвести меня к командиру и там я ему все это же расскажу. После некоторого препирательства между собой, они ведут меня в кают-компанию где базировался командир и его охрана. Допустили меня только до порога комнаты где он сидел. Говорили так, через порог и я не должен был на него поднимать глаза. И честно сказать, мне этого тоже не хотелось. Ну страшно было все. Опять, посредником между «городом и деревней» был замполит-мулла. Я как мне казалось (голос и весь вид то у меня был еще тот) стройно изложил ход событий, что их часовой ошибся. И на часового то сильно бочку катить было страшно. Ну вот пройдет этот бемс, а он в другой раз через полчаса не просто подымет шум, мол опять убежали, а начнет от злобы стрелять. Ладно, у командира и у муллы голова работала хорошо и они сказали, что верят мне и моему изложению. А вот часовога за такой шум, накажут. Я стал просить не наказывать его. Ночь, нервы, темно. Всякий может допустить ошибку. И что он правильно поступил — проявил бдительность. Какую только пургу я за эти пару дней не нес! И уфф. Все обошлось. Мужики, мои друзья коллеги, за эти десятки минут наверное простились с жизнью.
А потом наступило утро и началась эта нервотрепка от боевиков — мы вас отпустим, мы вас уведем с собой. И так постоянно до полдня. К обеду все больше разговоров было, что мы вас отпустим. Вот вот сейчас, вот вот через полчаса. Совсем нас задергали. Ощущение еще то, вот ждешь эти полчаса и команду уходить бежать. А полчаса проходят и команды нет. И идти спрашивать то страшно. Но все же, часа в два нас отпустили. Правда на «прощание» была трагикомическая сцена. Мол не уходите еще полчаса, мы готовим плов и вы его поедите и тогда сытые пойдете в сторону дома. Какой там плов?! Бежать нам от вас надо, бежать! Но не скажешь же так, что мы в гробу видали ваш плов. Начинаем свою пургу — мол дорога дальняя, а день скоро закончится и нам надо до темна дойти хоть до каких-то стоянок на ночь. Мол нам надо пораньше выходить. Но мы крайне благодарны за угощение и т. п.
Как уходили и шли следующие дни, как были одеты, ну то есть, как были раздеты, напишу в продолжении.
Замполит-мулла продолжает играть в робингудов — можете взять на складе любые продукты питания и вообще, что вам ценно (конечно же ценного мало осталось). Витька руководил подбором продуктов на складе, но как напишу чуть ниже, от большого напряжения этих двух дней, у него малость поехала крыша. А Юрке и мне предложили забрать тюнер и приеные головки спутникового ТВ. Мол ценная штука и вам дома пригодится. Но замполит-мулла был крайне удивлен, что Юрка и я, мы стали укладывать в рюкзаки (опять таки, старые рваные, которые не забрали боевики) не это, а части автоматической гидрологической станции — датчики и логеры. Да, мы в глазах боевиков выглядели полными идиотами, но все же замполит-мулла смотрел на нас уважением. Тут наверное окончательно командование боевиков поверило в то, что мы не сотрудники госбезопасности (все это время пытались узнать кто из нас гэбье), а чокнутые ученые.
И вот, мы всей нашей толпой собрались у шефовского домика чтобы провести «строевой смотр» и потом двинуться в путь. Мои друзья коллеги выглядели очень плохо. Почти все были плохо одеты и обуты. Особенно плохо была одета молодежь. Их ограбили сильнее чем тех, кому за 30. Я решил тут не раздавать одежду, которую моя жена сохранила на своем теле (с того утра) или которую напихала запазуху под анораку. Чтобы не светить этой одеждой перед боевиками. Продукты! Юрка и я офигели от выбора продуктов, которые притащил Витька с мужиками. Мешок сахара, мешок макарон. Юрка поинтересовался у Витьки — Мы варенье в пути будем варить или что? Отправились обратно на склад чтобы выбрать то, что надо. В первую очередь тушенку. Боевики некоторые банки не тронули. Видно боялись, что там свинина. Харам.
Еще среди нас были те, кто имел проблемы со здоровьем, и им было очй как сложно идти. Шли на морально-волевых качествах. Это Керя, у которого был приступ ревматизма в тазобедренном суставе и в спине. Это Саидыч, который пол жизни хоть и работал геологом в поле, но был намного старше всех нас (даже Витьки). Это племянник Саидыча, у которого была когда-то травма спины и полностью травма не была залечена. Это две дамы.
То что нас отпустили это огромное счастье, но вот с этого момента некоторые коллеги проявили себя полными козлами. Как говорил Феликс, бывает наступает такое время, что из людей говно прет.
Могу об этом говорить, потому, что во мне это до сих пор кипит и я не могу забыть.
Эти два дня мы — я, мое жена, Славка и его жена жили в домике Кости. А Костя у нас слыл таким горе Фаберже. И на полках в домике было много красивых камней и друз, размером с кулак и больше. Так вот, Славкина жена начала складывать все эти камни ему в рюкзак. Славке, которому прикладом долбанули в лицо, которые плохо ел эти дни, которые был на нервном взводе. Ему еще тащить эти камни?! Славка робко возмущался, но жена все складывала и складывала, не взирая на это робкие слова. Ну да, красивые же, вот дома на серванте то как круто будут смотреться! Моя жена тоже поддалась этому женскому психозу и стала уже в мой рюкзак запихивать каменюки. Я тихо ей сказал — Опомнись! Что ты делаешь?! И она как-то так на секунду встряхнулась и со словами — Прости, черт попутал, выкину все камни из моего рюкзака. Потом, когда уже в пути до ледника Алаудин она увидела, что Юрке и мне тяжело тащить рюкзаки (ниже напишу почему было тяжко), жена выдросила из своего рюкзака небольшой кассетный магнитофон-бум-бокс. Но молодец, ценю за эмоциональный ысплеск — грохнула его об камень, мол не доставайся ты этим боевикам.
Далее. Славкина жена стала толкать его, чтобы он пошел в свой дом и забрал оттуда два комплекта постельного белья. В домик где отдыхали боевики, в домик где Славки долбанули прикладом по физии. Славка упирается, говорит, что ему страшно туда идти и беспокоить, злить боевиков. Вроде бы любая нормальная женщина, жена должна это была понять, но не эта. Пинками погнала Славку за постельным бельем. Сколько стоит это постельное белье и сколько стоит удар прикладом по морде? И вот далее Славка тащил в рюкзаке не только каменюки, но и два комплекта хэбэшного постельного белья (вес, вес). Жуть какая-то.
Мы на большой скорости, ну да, нас подгонял страх, дошли до гидропоста на реКЕ Коксу. Страх был прошлый, а у некоторых, к кого плохо с логикой (понятное дело, нервное напряжение) был страх, что за нами погонятся чтобы убить. На кой шут нас отпускать, чтобы потом догнать и убить? На гидропосту немного отдышались, успокоились и переложили груз. Я раздавал молодежи вещи, которые сохранила жена. Пошли дальше. И тут с двух молодых козлов (я о них писал раньше, которые от страха потеряли контак с окружающим миром) стали проявлять себя во всей красе. Начался скулеж и наезд на меня и Юрку. Мол мы из эксплуатируем, заставля нести много продуктов, больше чем у других. Вранье полное. Они несли (еще в самом начале) продуктов меньше чем остальные. Тут надо сказать, что у нас — тех кто был главными у нас на тот момент, кто проработал больше и был опытным — Юра, Витька, Славка, Керя и я, был «военный совет». Как и куда уходить. Два варианта — Первый это идти через перевал Караказык на узбекскую территорию в Шахимардан. Второй — через два перевала в Хайдаркан. У каждого варианта пути были свои плюсы и свои минусы. Мы остановились на втором. Наши рассуждения такие — мы не знаем где еще идет война и смогут ли нас эвакуировать по дороге Геша и Феликс. И вот при таком вариатнте мы придем в Хайдаркан на метео станцию, где наши друзья и где мы можем перекантоваться пока наз не эвакуируют на «большую землю». А в первом варианте, мы попадем к узбекским ментам и гэбью и там начнется вся эта карусель с допросами и передачей из околодка в околодок. Но второй вариант был тяжелее физически. Первый перевал ледово-снежный, второй хоть и мелкая сыпуха, но блин, крутой и высокий. Все, выбрали второй вариант и сделали еще одно. Отправили трех, самых крепких и волевых вперед, чтобы они быстрее пришли в Хайдаркан и предупредили Гешу и Феликса. Мы же с обеда перестали выходить на радио связь и на второй день Геша погонит вертолет. Витька, шура и парень турист включили сторость и почти без отдыха побежали в Хайдаркан. Потом узнал, что они на этой дороге (70 км) сделали только один небольшой привал-отдых и что перевал Алаудин проходили ночью без отдыха. Мы — Юрка, Славка и я тоже были в хорошей физ форме, но Юрке надо ьыло как начальнику вести всю группу, а Славке и мне выводить наших жен. Да и Юрке были нужны крепкие люди для переноски грузов. Нам в этом так же хорошо помог молодой парень Антон, Саидыч и его сын Сашка. Керю с его равматизмом-радикулитом (он шеи волоча ногу и опираясь на палку) и племянника Саидыча с травмой спины, мы не загрузили рюкзаками. Тусть хоть сами как-то идут. Опять хочу отметить Керю и этого парня, шли на боли, на морально волевых качествах. Из троих молодых только Антон был мужиком. Ну мы в Антоне и не сомневались Для Антона образцом на котрого он хотел походить был его отец Витька бабай. А Витька то был мужик с большой буквы. Да и мы для Антона были как семья, рос в экспедиции на наших глазах и при нашем участии. А вот два других оказались гнусью. По дороге выбрасывали банки с тушенкой, (я и Юрка конечно же эти банки поднимали с складывали в свои рюкзаки, есть то надо)) на привалах просто лежали и ничего не делали по быту. Юрка, я, Саидыч то камни таскали для очага, костра, то ветки собирали на дрова. А эти просто лежали. Им было 23-25 лет, оба крепки, но сильно себя жалели, и плевать им было на всех. Но как только разогревалась пушенка на костре, так сразу выхватывали эти банки с старались быстро поедать. Пока у них из рук не вырвешь, не передадут банку друним по кругу. Я пару раз хотел уже бить морду им, но на мне повисла жена (блин, насколько точда у нее классного работала голова) - Не делай этого. Мы рано или позно придем к ментам и они тебя и главное, Юрку, сдадут мента. Мол били, мол были соучастниками у боевиков. Но одну вещь я все же сделал, и еще в самом начале, я забрал обратно анораку и штаны из нейлона, которые ранее дал одному из этих козлов и отдал их Антону.
Один из этих гнусей несколько лет назад звонил Юрке, давайте встретимся пиво попьем. Я не пошел. С такими не встречаюсь и тем более, не птю.
Продолжение следует. Постараюсь в следующей части написать как шли, где и как ночевали, и как нас подобрали на вертолете наши друзья начальники — Геша и Феликс, и два друга коллеги по работе в Гидромете — Горыныч и Боря. И закончить это долгое повествование.
Реку Алаудин переходили вечером и поэтому воды в ней было много. Я разулся и перенес жену на другой берег, потом вернулся за рюкзаком. Спали непосредственно под ледником. Холодно было. Народ кое как одет. Спальных мешков конечно же не было. Два старых ватных одеяла. Мужики их отдали нам, женатикам, точнее нашим женам. Я снял с себя остатки теплой одежбы и намотал их на жену. Вокруг тела, защищая важные органы. Ну и спали мы так, жены на одеяле по центру, мы, мужья с боков. Вторым одеялом накрыдись. Конечно же, нам по краям этого одеяла почти не досталось. Всю ночь старался греть жену с боку, где не было одеяла. Ну и я мерз отчаянно. Конечно я был не одинок в этом. Все мерзли. Мужики без одеял вообще, фигели от холода. То ли Юрка, то ли Антон помнили, что где-то недалеко есть куски стволов сухих деревьев. Чабаны видно притащили для своих костров. И вот нашли эти двора и разожгли костер. Но холод и ветер и от костра не много жара было. Я часов так в четыре утра совсем околел. Уже не мог лежать. Встал и стал бегать кругами. Смотрю на моих друхей которые как-то пытались согреться от костра.
Но наступило утро и мы медленно стали собираться в дорогу. Надо было пройти ледово-снежный перевал Алаудин. Насколько сейчас помню, вверх по снегу было идти хоть и трудно, но ноги не проскальзывали. Это я опять про себя. Конечно же это мне было удобно идти в ботинках, а остальным было трудно. Спуск с перевала (красивые виды по сторонам) был очень трудным. Ранее утро, северная сторона склона, снег жесткий обледенелый. Чуть вправо по ходу, ближе к склону были следы наших трех друзей коллег, которые тут спускались вечером-ночью. Но они спускались когда снег был кислый и они делая большие шаги накопали большие ямы. Эта тропа по снегу представляла собой цепочку ям в жестком снегу, каждая из этих ям-следов была на расстоянии больше нашего шага. Народ пошел так, а я решил спускаться вниз по крутому склону. Ботинки были подходящие, ходить по жесткому снегу тогда умел хорошо. Вот обувь жены — неудобные старые рваные кроссовки с набитыми носками, с гладкой лысой подошвой это еще та обувь для спуска по крутому жесткому снегу. Прочитал ей лекцию о том, чтобы не происходило, даже если мы сорвемся и полетим вниз по склону, чтобы она крепко держалась взади за лямки моего рюкзака. У меня в руке был ледобур. Тормозить им в случае срыва. Так и спумкались медленно. Я старался бить подобие ступеней, жена мужественно шла, держась руками за лямки моего рюкзака. Несколько раз конечно же ее ноги выскальзывали и они повисала на лямках рюкзака, но все это переносила мужественно без криков и слез. Народ же просто полз по подобию натоптанной тропы. Полз кто как. Медленно, мучительно. Все обошлось благополучно и все наконец-то спустились на мелко-сыпушную тропу.
Дальше была лучшая часть нашего «отступления Наполеона из Москвы». Тропа, альпийские луга, местами арчовники. Светило солнце и мы окончательно согрелись. Время от времени делали привали на отдых. Керя со своей клюкой падал на землю как подкошенный. Так же падал и Славка с зеленым лицом. Ну да, в рюкзаке то он тащил «красивые» камни и два комплекта постельного белья.
Временами мы прошлодили через стада яков. Детеныши яков резвились и бегали туда люда с подскоками как козлята. Были внимательно и недобро смотрели на нас. Я предупредил жену чтобы не проходила близко от детенышей, что яки это не коровы и они довольно свирепые звери. Жена стала причитать — Вот боевики не убила, так яки забодают!
К вечеру мы подошли к перевалу Эккидаван, где землянка-кошара чабанов. Собственно говоря Юрка и я, туда и вели народ, чтобы ночевать в этой теплой полу землянке. Хорошее убежище для нас — толстые стены, не продувается, толстая крыша из веток и земли, на полу слой сухого бараньего дерьма. Лучше чем гостиница Хилтон. Но тут начался небольшой бунт. Славкина жена заявила, что тут спать не будет. Мол тут блохи и говно. Юрка в сердцах выпалил — Да хоть сифилис! На ее сторону встали два эти молодых козла. Понятно, как враги Юрки и меня. Мы же их заставляли работать. Славка, боясь жены молчал. Но перевес был на нашей стороне — Юрки, меня и Саидыча, и мы безальтернативно сказали, что ночуем в землянке. Нарубили арчовых веток и постелили их на слой теплого сухого бараньего дерьма. Натаскали сухих арчовых веток на дрова. И вот супер ужин и отдых в землянке — костер, тепло и сухо. Я, да и уверен, что все мы выспались так как никогда в жизни
Утром двинулись дальше в дорогу. Народ не знал, ну кроме Юрки, Антона и меня, что им предстоит еще одно испытание. Перевал Кумбель. Блин, такой лысый, сыпуха и очень большой перепад высот (напоминаю, что большинство в группе не были горными туристами). Когда народ увидел это перевал с поворота Эккидавана и увидел куда им надо подняться, у всей был шок. Перед подъемом Юрки и я сказали всем, чтобы набрали в реке как можно больше воды. На подъеме на перевал, на спуске с него и дальше долго, очень долго не будет воды. За перевалом (пишу для тех кто так не ходил) лежит огромный цирки с таким лунным пейзажем. И вот перед нами крутой подъем на перевал. Для Кери с его неходячей ногой и для племянника Саидыча с его старой травмой спины это було супер испытание. Племянник Саидыча сказал мне с безнадегой в голосе, что не сможет подняться. Отвечаю, что сможешь, что я буде для него и для своей жены держать правильный темп и режим движения. Все будет хорошо и мы поднимемся и спустимся. Вот так я с ними и шел — медленно, 45 минут ходьбы и 15 минут отдыха. Поднялись на перевал, отдых на полчаса и спуск в низ. По дороге народ увидел местную достопримечательность — мумифицированный обглоданный скелет лошади. Он там давно лежит, наверное лет 10. На народ этот скелет произвел нужное впечатление.
Спустили и как я потом узнал, с приключением. Опять это было связано в поведением двух молодых козлов. Все шли — мужики, две дамы, Керя с его болью и неработающей ногой. А эти двое перестали идти на спуске. И вот Юрка в начале довел Керю до низа, а потом снова поднялся чтобы уговорить этих козлов идти. Конечно же, Юрка тащил их рюкзаки, они их просто бросили.
Когда подходили к перевали, проходили его и шли по цирку, то слышали шум пролетающих военных самолетов. Скорее всего это были штурмовики. На наше счастье погода была облачная. Не сказать чтобы облачность была низкая, но достаточная чтобы спрятать нас от пилотов штурмовиков. А то бы точно лупанули по нам сверху. Кто бы там разбирался кто идет. У пилотов боевой приказ уничтожать группы боевиков.
Мы прошли этот огромный цирк и вышли в красивую речную долину, ведущую к дороге на Хайдаркан. К дороге вдоль которой проложены ирригационные лотки. Нашли хорошее место для отдыха на ужин — поляна, река. Приняли решении поужинать и дальше идти чтобы когда станет совсем темно мы были на дороге. Ну а по ней можно идти в Хайдаркан и в темноте. Стали таскать канми для очага, собирать сухие ветки. Понятно кто не принимал в этом никакого участия.
И, еще только чай закипал, мы услышали шум от вертолета. В начале смутный, потом все сильнее и отчетливее. И вот супер радость, вертолет пролетел низко над нами. Крики радости, метание. Пока вертолет закладывал крутой вираж на разворот чтобы сесть рядом с нашей поляной, мы стали в режиме зачумленной крысы собирать наши шмотки (угроза попадания их в винты вертолета) и заливать костер водой (не хватало еще спалить вертолет). Вертолет сел на другой стороне речки и мы вброд, бегом (уже было все пофигу) через эту речку. В вертолете нахи друзья начальники — Геша и феликс, а так же другие — Горыныч и Боря. Баклажки с водой с газом, бутылки с водкой, стаканы, помидоры, красный балгарский перец. Лепешки. Наливали и пили, закусывали, возбужденно говорили-рассказывали, каждый что-то свое.
На этом я заканчиваю свое повествование. О том как мужественно поступили вертолетчики во главе с командиром воздушного судна пилотом З, что вылетели без извещения гэбья (фиг бы их выпустили с аэродрома если бы они сказали что и куда), как Геша задействовал систему еврейской взаимопомощи для того, чтобы получить неофициальное разрешение на пролет в воздушное пространство Кыргызстана (они несколько раз подлетали границе Кыргызстана,их разворачивали и только один человек смог неофициально сделать пролет на 30 минут) говорить не буду. Это уже не моя история. Но я и мы все до сих пор (с Юркой мы выпивая часто вспоминаем те события) благодарны Геше, Феликсу, вертолетчикам и тому мужику, воздушному диспетчеру Кыпгызстана.
Сегодня очередная годовщина начала тех событий. Вечером выпью с другом и коллегой Юрой.