Хрустальный пик-2018. «Outdoor-проект года». Значит, и ходить сюда нельзя!

Андрей, Валера и Алексей отправились в кайт-экспедицию в Арктику, чтобы своими глазами увидеть полярные станции, останки ГУЛАГов, Усть-Карскую астроблему и поселения отважных людей, живущих на краю земли.



Здесь чуть позже будет небольшое виде-интервью об этой экспедиции.

А пока читаем о проекте на Риск.ру:
Кайт-лыжная экспедиция Воркута - Вайгач - Салехард
Значит и ходить сюда нельзя!




Команда турклуба МАИ:
Андрей Громов
Валерий Семёнов
Алексей Тимошенков




Проект:
Значит, и ходить сюда нельзя! Югорский полуостров, моря Баренцево и Карское, пролив Югорский шар, остров Вайгач

Основной идеей было пройти траверзом Югорский полуостров, по возможности попытаться пройти на остров Вайгач (если позволит ледовая обстановка) при этом мы проходили так называемые ворота в Арктику, пролив «Югорский шар», посетили полярные станции, останки ГУЛАГов, Усть-Карскую астроблему (кратер древнего метеорита) ну и поселения отважных людей, живущих на краю земли. Легендарные места, где творилась история освоения Арктики.

Несомненным плюсом выбора цели экспедиции был бюджетный заезд/выезд в район экспедиции.
Логическим завершением экспедиции стал документальный фильм, рассказывающий о ходе подготовки и самой экспедиции.



Обзор района (рассказывает команда):
Арктика, Югорский полуостров, моря Баренцево и Карское, пролив Югорский шар, остров Вайгач. Этот район и ценен тем что логистика достаточно бюджетная (как заброска, так и выброска).

Наш путь начинался в Воркуте, а заканчивался в Лабытнанги – везде есть возможность уехать поездом. История района очень богата и ведёт своё начало от первооткрывателей и исследователей Арктики. Первые научные исследования Югорского полуострова выполнила научно-исследовательская экспедиция под руководством Э. К. Гофмана (1847—1850) в 1848 году. Экспедиция открыла и нанесла на карту кряж Пай-Хой, составив его геологическое и биологическое описание. Наш путь пролегал по посёлкам (населённым и брошенным) полярным станциям. Отчасти повторяя путь исследователей полуострова. Пролив "Югорский шар" использовался поморами для связи с устьем Оби ещё в XVI веке (и, вероятно, раньше), что подтверждается английским путешественником капитаном Стивеном Барроу (Stephen Borough), дошедшим до Вайгача в 1556 году.

Из мореплавателей Западной Европы впервые прошли Югорский Шар в 1580 году англичане Артур Пит (англ. Arthur Pet) и Чарльз Джекмен (англ. Charles Jackman). Они назвали этот пролив Нассау. Позже за проливом установилось название Вайгачского. В настоящее время пролив называется Югорский Шар. Более точное обследование Югорского Шара произведено в 1893 и 1898 годах экспедициями Л. Ф. Добротворского и А. И. Вилькицкого. Мы прошли проливом от Баренцева моря до Карского по льду вдоль недалеко от берега в поисках прохода на остров Вайгач. Вайгач был такой близкий и одновременно такой далёкий. Другое название Вайгача – Хэбидя-Я – Святая Земля. Хоть он и далеко от всех прародин человечества, а люди поселились здесь ещё в каменном веке, старейшая из нескольких стоянок – Литосаля в Долгой губе.



Священным же он стал не позже 10 века, и первыми молились здесь даже не ненцы, а сиртя – полумифический народ, русским известный как печора и скорее всего родственный саамам. Печора торговали с Новгородом – древнейшие подношения вайгачских святилищ были изготовлены в Древней Руси. В 12 веке сихиртя ассимилировали будущие ненцы, усвоившие однако их культуру, и Вайгач как священный остров перешёл к новым хозяевам тундры по наследству. В силу своего расположения Вайгач был узлом Поморского хода в сибирские моря, и наследие тех времён, со Средних веков до конца 19 века – это кресты и избы.

Поморские кресты – не столько храмы, сколько ориентиры. Они были знаком того, что это русские берега; их расположения и комбинации входили в рукописные лоции, из поколения в поколение передававшиеся в поморских деревнях; косая перекладина креста, если он поставлен правильно, кажет верхним концом на север, а пара крестов могла служить створовым знаком. И если с лицевой стороны на кресте слова церковные, то с тыльной вполне могли быть подсказки путнику.



Поморская навигация – удивительный феномен Арктики, и когда англичане да голландцы гибли в полярных экспедициях с большими кораблями, поморские кочи доходили уже до Восточной Сибири. Всё это время на острове частыми гостями были исследователи. Только в 16 веке следом за Барроу здесь были голландец Оливье Брунель (1576), британцы Артур Пит и Чарльз Джекман на кораблях "Георг" и "Вильям" в 1580-м и Стив Марш в 1584-м, однако главными были две голландские экспедиции Виллима Баренца и Корнелия Нея – в 1594 на двух, а в 1595 – на 7 судах, по наивности того времени искавшие Северо-Восточный проход в Индию. Но голландцы и англичане не умели того, что умели поморы, и в третью экспедиицю 1597 года Баренц погиб на Новой Земле. Первыми русскими учёными тут были рудознатцы, ходившие на север в 1666-67 годах из Пустозерска. Первые русские географические исследования здесь проводили Степан Муравьёв и Михаил Павлов на судах "Экспедицион" и "Обь" в 1734-39 годах в рамках Великой Северной экспедиции, ну а первое комплексное описание собственно Вайгача было опубликовано лишь в 1787 году. Активнее всего остров изучался в 19 веке, и бывали здесь Шренк, Толль, Литке и даже Фритьоф Нансен на судне "Фрам".



Хронология экспедиции
14 марта. Старт с окраины Воркуты, посёлок Воргашор.
18 марта. Спустя три дня штиля достигли базы "Большой Паук", стоит на слиянии нескольких рек поэтому и носит такое название.
21 марта. Посёлок Каратайка.
22 марта. Баренцево море, Бельковская губа, идём по льду.
23 марта. Полярная станция Белый Нос.
24-25 марта. Ледовая разведка, брошенный посёлок Хабарово, ночёвка на льду в проливе.
26 марта. Отказ от пересечения пролива, обширные участки открытой воды. Брошенная полярная станция "Югорский Шар", ночуем в пяти километрах от Амдермы, застигнуты пургой на подходе к посёлку.
27-28 марта. Амдерма, посещаем заброшенную РЛС.
29-30 марта. Путь к Усть-Каре, в море много торосов идём берегом по многочисленным каньонам. 31 марта–1 апреля. Усть-Карская астроблема; выходим на лёд Карского моря, Усть-Кара.
2 апреля. Путь морем, нежданная пурга, итог: порванный кайт, сломанные сани.
3 апреля. Штиль, путь пешком, обнаруживаем что пробиты ёмкости с бензином, большая часть продуктов испорчена вытекшим бензином.
4 апреля. Пурга, движемся против ветра, к вахтовому посёлку Ярынская, пос. Ярынская. Маршрут окончен.



Андрей Громов:
Наша дружная команда ходит вместе более чем десять лет, как в горы, так и в арктические походы на лыжах и в последние, наверное, лет пять под кайтами. Если говорить о каких-то знаковых наших путешествиях, то это прежде всего пересечение Таймыра Алексеем Тимошенковым и Дмитрием Чижиком, потом пересечение Гренландии, потом заполярная «кайт-Одиссея», в которой участвовали непосредственно я и Дмитрий Чижик, и попытка одиночного пересечения Таймыра Валерием Семёновым. Мы дружно работаем на благо, если даже кто-то из нашей команды не идёт, значит он остается здесь на большой земле и выполняет функции связного или всячески помогает в подготовке экспедиции.

Каждый раз, когда я посещаю Арктику, она затягивает всё больше и больше: суровая романтика, северные горы, великие люди, которые ходили в тех краях (Нансен, Амундсен). Их книги производят неизгладимое впечатление на душу и заставляют двигаться к новым и к новым открытиям. Вот и в этом году мы с Валерой Семёновым придумали путешествие по Югорскому полуострову: сделать его траверс и попасть на остров Вайгач через пролив Югорский Шар. С очень большим трепетом следили за проливом, он очень долго не вставал в процессе подготовки. Да и сама подготовка была очень большой и скрупулёзной, мы с нетерпением ждали, когда же замёрзнет пролив, но пролив не замерзал, но поскольку путешествие должно было состояться, мы стартовали из Воркуты в марте.



Валера Семёнов:
Поскольку мы хотели не просто пройти поход, длинное путешествие, но и снять фильм об Арктике и об этих местах, то у нас довольно остро встала проблема с аккумуляторами. Вообще с переносом всего этого оборудования, потому что мы взяли с собой и штативы, и go-pro, и две камеры, и даже квадрокоптер. И как оказалось на практике, на морозе в -30°– -35°С это довольно непростая штука – снимать, особенно, когда ты постоянно движешься, а чтобы снять, тебе нужно остановиться, сделать значительное моральное усилие, чтобы припарковать кайт, добежать, присыпать его снегом, и только потом прибежать обратно, вытащить камеру и начать снимать, как к тебе подъезжает, например, Андрей или как он от тебя отъезжает. Все это на ветру и -30° – -35°С.

Когда я об этом думал дома на диване, идея казалась просто великолепной. Но на деле оказалось не так радужно. В этом плане Андрей больше взял себя за шкирку и даже ночью выходил из палатки и снимал полярное сияние. Я морально не смог этого сделать, просто побыстрее бы залезть в спальник. Было неожиданно холодно. Мы ехали в весну, думали, что будет -10°– -15° максимум, что мы здорово так покатаемся, что-то поснимаем, но в итоге, как мы приехали, как стало -35°, под -40° ночью, так это фактически и было весь поход. Там временами температура уменьшалась, например, до -20°, это очень ярко чувствовалось, я прочувствовал на себе: «О, да, потеплело до -20°».

А что касается подготовки, мы с Андреем в этом плане очень сильно заморочились, придумывали, как можно держать такой объем техники в тепле, разные способы, контейнеры испытывали, что-то там думали с электричеством сделать, чтобы аккумуляторы постоянно обогревались. Но когда ты едешь в такую длинную экспедицию, двадцать три дня, достаточно тяжело сделать, чтобы все было автономно, и энергия у тебя была всегда. Мы пришли к старому способу, просто эти 7-8 килограмм аккумуляторов повесили на себя в жилетку в специальные карманы и были в них круглые сутки. Это достаточно неудобно, на тебе висит такая разгрузка 7-8 килограмм, но в принципе к этому привыкаешь.



Наши кайты: у Лёши Тимошенкова взяли один, у Артёма взяли другой. Они нам в этом плане очень помогли, эти кайты, без них многое было бы по-другому. В нашей экспедиции о ветре нам сообщал Лёша Тимошенков. Мы с ним созванивались, он нам говорил прогноз на завтра, и мы уже смотрели, сбывается он – не сбывается, как правило, он чуть-чуть был другим. Была такая ситуация, что был супер-отличный ветер, мы приехали на место съёмки на полярную станцию «Белый нос», супер историческое место, которое хотелось очень хорошо отснять и нам пришлось там остаться на две ночи, чтобы её поснимать, и когда мы уже поехали, и ветер был нам в лоб, очень неприятный, тяжело было идти, и если обычно проходили около пятидесяти километров, то за этот день прошли километров девять от силы против ветра. И последующие два дня или один день, не помню, мы шли тоже против ветра, даже пурговали, хотя мы это расстояние, если б не остались снимать, могли бы преодолеть буквально за три-четыре часа, потому что тогда ветер был очень хороший для нас. Был один из дней, который решил фактически судьбу нашей экспедиции, и нельзя сказать, что прям непогода нас путала. Конечно, был сильный шторм, ветер очень сильно усиливался, но это тоже часть наших навыков.



Андрей Громов:
Мы с Валерой решили показать всю кухню, как готовится экспедиция, все её сложности, нюансы по снаряжению, и начали готовиться рано, то есть мы в августе уже готовили снаряжение, лыжи, непосредственно под кайтинг, под такое фрирайдное покрытие универсальное, потому что должен был быть и лёд, и пухлый снег. Большие требования предъявлялись к саням, в которых ехал основной груз. Мы с моим другом Димой Смирновым много провели времени в обсуждениях, какими же на самом деле должны быть сани, корыто или на лыжах. Вопрос, требующий долгого времени, и у каждого из этих снарядов есть свои сторонники и противники. Лично я сторонник саней на лыжах, так как они едут легче, управляются легче, и сила трения у них меньше. Валера, например, имеет другое мнение на этот счёт.

Арктика, конечно, предъявляет высокие требования к снаряжению. Часть его мы сделали сами, часть нам предоставили наши друзья и партнеры. Конечно же, каждая предыдущая экспедиция наполняет наш багаж бесценным опытом хождения по морскому льду, поэтому из каждой экспедиции мы приносим опыт, который зарабатывается потом и кровью.

Кайты мы используем парофойлы и для себя отработали стандартную линейку размеров: это, прежде всего, большой кайт площадью восемнадцать квадратных метров, он позволяет ехать фактически в безветрии, если использовать длинные стропы, а мы их используем. Следующий номер кайта – это одиннадцать квадратных метров. Это уже умеренный, сильный ветер относительно, и, конечно же, штормовой кайт, пять-шесть метров квадратных, на нем можно ехать практически в ураган.

На кайте, если дует сильно и видимость плохая, то лучше сцепиться вдвоем-втроем на один кайт и перемещаться очень безопасно, удобно парковать кайт. Наша команда ходит в самосшитых спальниках, мы делаем двойки-тройки человек, в зависимости от количества человек, шьем их сами. Ставили эксперимент и брали спальники разного состава: это синтетика сверху, так называемый конденсатник, и пуховый вкладыш внутрь. Эта система показала себя прекрасно, и не взирая на холод, все-таки в Арктике очень большая влажность, а пух боится влажности, но система себя такая оправдала, потому что есть синтетический конденсатник и пуховый вкладыш, и этот синтетический конденсатник очень хорошо забирал на себя всю точку росы. В следующей экспедиции мы обязательно пойдем также и будем использовать подобную систему.

Поскольку мы собирались снимать в этой экспедиции фильм о кайт-путешествии, о жизни, о людях севера, очень гостеприимных и доброжелательных, со всей душой отогревающих нас после длительных кайтовых переходов по тундрам, угощавшими просто великолепным самодельным хлебом, вкусной рыбой – все это оставило неизгладимое впечатление.



Маршрут вырабатывался очень скрупулезно, мы общались с разными людьми. Наш друг, полярный летчик, Виктор Михайлов, давал нам достаточно ценную информацию и делился с нами координатами людей. И вся эта подготовка была более чем полгода. Погода не давала нам расслабиться и морозы нас не щадили, и в принципе средняя температура была минус тридцать. То есть ночами опускалась до минуса сорока. Комбинезоны, которые мы используем, очень тёплые в этот раз они себя оправдали на все сто процентов. Я был сторонником жестких горнолыжных ботинок, единственный и огромный минус, что в эти ботинки при такой температуре с утра залезть практически невозможно. В качестве эксперимента я в этот раз взял достаточно легкие скитурные ботинки, и безмерно этому рад. И один момент, там конструкционная часть-язык, откидывается и нога вставляется в этот ботинок просто. Касаемо лыж, ходили на достаточно жестких лыжах, мы даже для этого сами себе делали лыжи, и в этот раз мы сотрудничали с ребятами из «Imperial Ski», они под наши нужды сделали лыжи. Достаточно мягкие, не очень длинные, но тем не менее очень хорошо держат курсовую устойчивость, очень хорошо отрабатывают все заструги, все неровности, я просто, как в домашних тапках проехал эти шестьсот километров. Я нашел для себя, то, что искал.



За ледовой обстановкой мы следили очень скрупулёзно, смотрели спутниковые снимки, как ведет себя пролив Югорский, Шар, постоянные подвижки льда, но в какой-то момент лед все-таки стал, но, когда через неделю в очередной раз увидел свежие снимки, у меня внутри прям все упало, потому что вообще была чистая вода. Как потом нам на полярной станции «Белый нос» объяснили ребята, что тогда был очень сильный шторм и весь лед поломало и унесло, в результате опять открытая вода, такая непонятная ситуация, планы рушатся, фактически перед самым походом по снаряжению решаем брать с собой лодку, лёгонький пакрафт, мы ходили с ним в ледовую разведку на Югорском Шаре, потому что все было очень шатко, фактически прыгали по льдинам. Очень много открытой воды и пакрафт возили за собой, как такую страховку, чтобы можно было в случае чего за тот же конец веревке в полынье потянуть его за собой и по крайней мере остаться в живых. Пакрафт пригодился, но по прямому назначению все-таки мы его так и не использовали.

Самый запоминающийся момент экспедиции – это люди Арктики, люди севера, такой северный мощный дух, он еще жив, ты знаешь, что люди всегда придут тебе на помощь, приютят, обогреют, будут улыбаться и будут отдавать тебе, возможно, последнее, потому что жизнь у них там достаточно суровая и непростая. А все остальные ситуации случавшиеся, это достаточно такое штатное, к этому готовишься, именно вот этот свет людей прям очень сильно наполнял. Ехали и радовались, и ждали новых встреч и новых знакомств, за что спасибо всем, кто нам помогал. И в Аргаяше Жене большой и низкий поклон, и Виктору, летчику арктическому, и в Амдерме пограничникам просто низкий поклон, спасибо вам ребята, что вы есть.



В каждой экспедиции происходят какие-то курьезные случаи, в этой мы тоже не обошлись. Непрогнозируемое одномоментное резкое усиление ветра, кайт там начало поднимать и во время парковки кайта меня слегка подбросило, я Валере помогал кайт парковать, и в результате я там вместе с санями и с кайтами подлетел метра на четыре, перелетел через Валеру и брякнулся. В результате мы порвали Валерин кайт, поломали мои сани, после, конечно, все это запарковали, поставили палатку, сидели размышляли о жизни и как быть дальше, ветер не утихал. И мы сели на один кайт и проехали еще там почти девяносто километров за остаток дня, потому что дуло очень сильно и покрытие было условно хорошим. На следующее утро после того, как мы переночевали, обнаружилась основная проблема, что пробили бензин в Валериных санях, и этот бензин испортил большую часть продуктов. Вот такие курьезы получаются. Не всегда возможно уберечь все ёмкости, они пробиваются. После этого мы уже на очень таком скудном пайке стали выбираться уже к людям, чтобы добыть себе бензина и по возможности пополнить запасы продуктов. Но тем не менее мы достойно завершили эту экспедицию, чему в общем-то я безмерно рад.

Арктика всё больше и больше овладевает моим сознанием, душой, я все больше и больше с каждым походом в нее влюбляюсь и всем советую путешествовать по нашей Арктике, она необъятна, она красива, разнообразна и каждый раз я могу сказать про себя, и может чуть-чуть за Валеру, каждый раз приезжая, мы ее видим в новом обличие, видим ее величие и красоту, видим красоту, доброту и теплоту людей, живущих там. Поэтому я всех призываю и советую. Люди, путешествуйте на нашем севере, и вы увидите и поймете, что же это такое и какая это красота. Да, к сожалению, в нашей Арктике не все так радужно, много железа, остатков оставленных буровых от геологов, брошенные станции полярные, это ничего не вывозилось, все так там и валяется. Есть фактически пустые города, как призраки – это Амдерма, в котором когда-то было пятнадцать тысяч населения, а сейчас там в районе пятисот человек. И этот огромный город там стоит, когда мы в него въезжали, мне даже страшно стало от брошенных домов, развалин, железа. Только небольшой-небольшой островок, где живут люди. Такой контраст, видимо, и создает такие неизгладимые впечатления от путешествий.



Валера Семёнов:
Хорошо, что Андрей ничего себе не сломал, это был такой эпичный момент, который способствовал более быстрому завершению нашей экспедиции. Я нагнулся, чтобы завернуть кайт, и тут меня по спине просто ударяет что-то сильно, я поднимаю голову, а передо мной валяется Андрей. Вместе с санями, в моём кайте, все это вперемешку, я понимаю, что это он надо мной пролетел и чуток задел меня лыжами. В этот момент я был без каски, я думал, блин, надо всегда держать каску на себе.

Сама по себе Арктика непредсказуемая, в том плане, что в прошлые разы ребята ходили, все растаяло, и они просто не могли ехать на лыжах, и буквально там десятки километров шли пешком. В этот раз мы поехали, чтоб такого не было и случилась обратная ситуация – мы попали в самую зиму с морозами, что очень не хотелось. При этом Арктика очень перспективна для огромных путешествий длительных, особенно, на кайте. Если люди за тридцать-сорок дней делают тысячу километров пешком в тяжелейших условиях, то на кайте шестьсот-семьсот километров можно пройти за десять дней. Мы так не делали, потому что нашей целью не было какого-то спортивного достижения, мы очень много времени тратили на съемку, но, в принципе, как спортивное достижение или просто путешествие по кайфу, Арктика и кайты – это идеально. Особенно момент, когда ты едешь на кайте и там вокруг всякая живность бежит, медведи, это было страшно, но Слава Богу мы с ними повстречались вскользь. Я их так вскользь видел. Но, когда ты едешь, и вокруг эти следы медвежьи, ты едешь мимо них, ты думаешь, блин, побыстрее бы уехать отсюда вглубь материка, чтобы подальше в палатке ночевать. Это, ну, так себе.



Сейчас уже подходит момент завершения монтажа фильма, мы сделаем небольшой показ в Москве, но уже при этом мы поняли, учитывая ошибки, которые мы делали в этот раз с Андреем и планируем уже следующую экспедицию на весну сделать уже совершенно нечто другое, более качественное, и с большей командой.

Самое главное: рассказать историю местных жителей, потому что в этот раз, когда мы с ними общались, они рассказывали очень крутые истории, их было очень классно слушать. Но я себя не могу иногда заставить взять камеру и тупо их снимать, потому что чувствовал себя немного неловко, как будто я лезу в их личную жизнь. Но это, как оказалось, решается довольно простым способом.



Мы взяли в этом путешествии пару интервью, но они не были так хороши, как хотелось бы. Поэтому мы поедем в следующий раз, чтобы рассказать новые истории о местных, как они живут, и самое главное, мы хотим привезти кайтеров и снимать, как они прыгают трюки на фоне белых медведей или овцебыков. Для участников это будет совершенно новые потрясающие ощущения просто потому, что они никогда не ездили в экспедиции и не ночевали в палатках, и для них это будет совершенно в новинку. А для нас крутой опыт поснимать в более-менее комфортных условиях, более качественно, совершенно на другом уровне, не таком репортажном, как было в этот раз. Приходите все на наш фильм, мы вас будем ждать.



Познакомиться с другими номинантами


Партнёр категории: Garmin