"По волнам моей памяти"

1964-й год. В этом году:



Запущена станция Маринер-4;
Кения становится однопартийным государством;
Вышел фильм «Моя прекрасная леди»;
Брежнев стал 1-м секретарём КПСС;
Замужние женщины в Квебеке получили равные права с мужчинами;
На Волжском шинном заводе выпущена первая покрышка;
Объединение Танганьики и Занзибара;
Кассиус Клей принял мусульманство и взял имя Мохамед Али;
В США запущен спутник установивший связь между США и СССР;
Через два года наши футболисты заняв четвёртое место, станут бронзовыми призёрами чемпионата мира, а группа Битлз даст свой последний публичный концерт;
И так далее и так далее, НО ….

Но помимо всего этого, помимо всех этих, наверно значимых в мировом масштабе событий, в этом же году, отец предложил мне пройти пешком на озеро Иссык Куль. (Заранее извиняюсь за низкое качество фотографий, некоторую лиричность и простоту изложения, а также отсутствие боевого экстрима. Хотя в данном случае, последнее для меня, это как сказать). Для отца это было не впервой, а вот для меня, 13-ти летнего пацана живущего на Урале, это была «терра инкогнито». Тем более на краю света. Первоначально были некоторые опасения и большое поле для сомнений, но дальнейшие размышления о том, что горы это - постоянная героическая борьба с камнями и снегом, красивое противостояние коварной стихии, мужественное преодоление трудностей, всё это развеяли. В общем, это предложение оказалось именно тем, от которого невозможно было отказаться.
Уже находясь в Алма Ата, в течение полутора недель до выхода, я ежедневно доставал отца - «ну когда же, ну когда ? ». «А вон – говорит - когда исчезнет тот снежный язычок, на горном хребте, тогда и пойдём». Естественно, эти полторы недели прошли в подгонке и подшивке снаряжения, а также в мысленном подтаивании, этого снежного язычка, в общем в сборах. Отец изготовил два альпенштока (назовём так), одновременно являющимися стойками для палатки. Ботинки – обыкновенные лыжные, с передним рантом. На голову войлочные панамки с утяжкой полей. У отца ватный спальник, у меня детское байковое одеяло и что ещё шерстяное. По раскладке, не помню. В дальнейшем часто будет встречаться «не помню», поскольку всё-таки 54 года прошло, а это не «сбоку бантик».
И наконец, поехали. На такси добрались до Медео. В то время, конечно, как такового катка ещё не было. Ни построек, ничего. Была просто ровная зелёная площадка с «красивыми» белыми камнями. Которая смотрелась, кстати, очень эффектно. По крайней мере, таковым, будущий каток мирового класса, виделся со склона.
Первый ходовой день был недолгим и мы дошли до какого то строящегося объекта. Мне это строение, запомнилось как метеостанция. С «приютиться», проблем не возникло. Отец присмотрел на вешалке у рабочих телогрейку для меня и предложил хозяевам её купить. Вечером сделку оформили (правда, телагу подсунули б/ушную). И поначалу она оказалась очень даже кстати (почему поначалу, это потом). Утром двинулись в путь, к первому перевалу. Сначала шли по хорошей укатанной грунтовой дороге, даже повстречали брошенный трактор, а вот дальше уже начались суровые будни. Погода с самого начала была, не сказать чтобы пасмурная, но всё таки «какая то мутноватая». И в дальнейшем, к сожалению, она (погода) начала оправдывать это определение. Лег туман и на подходе к перевалу, пошла мелкая морось, временами переходящая в снег. Даже в какой-то момент, были мысли вернуться. Но эти мысли были решительно отброшены, ведь мы же всё-таки уже горные люди.


На перевал вышли, даже не смотря на накидки, в уже абсолютно промокшем состоянии. Тур увидели сразу, но записку там почему то не нашли. Сфотографировались и конечно побыстрее вниз.

Туман вроде поднялся, а может быть мы просто спустились ниже, но снежная морось прошла.
Прошли мимо горного озера.

Выбрали более мене сухое место, хотя это понятие в данном случае, было весьма и весьма условно. Расположились, легли спать. И тут первое приключение. Среди ночи я вдруг проснулся оттого, что меня била непрекращающаяся дрожь. Именно так, непрекращающаяся дрожь. Видимо сказалось и отсутствие акклиматизации и первоначальный напряг и мокрые ноги (ну это я так думаю). Отец дал мне две какие-то таблетки и две крышечки от фляжки с коньяком. Дополнительно накрыл чем то ещё и я заснул. Утром проснулся в уже здравом уме и трезвой памяти. За бортом было солнце. Сейчас конечно это всё вспоминается весело, но тогда, как потом признался отец, он не представлял, что делать, если что-то пойдёт не так. Ну это ладно. Но что самое интересное, после этой ночи я перестал ощущать холод. Нет, конечно же я не стал снежным человеком. Но впоследствии отцу порой и в спальнике бывало прохладно, мне же, под детским байковым одеялом, (конечно что-то ещё на себе), было вполне уютно. И даже впоследствии, телогрейкой не укрывался. Не знаю что там включилось в детском организме, но, по крайней мере, ощущения дискомфорта я не припомню. С утра естественно, была капитальная сушка и приведение себя в божеский, то есть походный, вид.

Оклемались, и преодолевая остатки тумана, в путь.


Следующее приключение – переправа через реку. Для кого то, может быть это и бытовая рутина, но для меня, городского парня, любое отклонение от комнатной жизни – это приключение. Конечно сначала подробный инструктаж. Переобулись, руки на плечи, вдохнули (я вдохнул) и вперёд. Вернее не вперёд, а боком, шаг за шагом. Не скажу что бодренько, но не спеша и надёжно, хоть под конец и захотелось побыть немного Икаром. Вот сейчас пишу, а ощущение холодной воды, даже по истечении пяти десятков лет, пробирает до косточек (бррррр). Как говорится, первое ощущение оно надолго, если не навсегда.

К вечеру этого дня вышли к семье пастухов.

Переночевали у них в юрте. Какой же всё-таки это кайф, спать под овечьей шкурой. Правда ночью пришлось всё-таки выйти, "посмотреть на звёзды". Хозяева накормили нас и ужином и завтраком. Не помню чем, но было очень вкусно. Здесь я впервые в жизни, взобрался на коня, которого видел раньше только в кино. Ощущений своих не помню, но если судить по внешнему виду, то явно не ковбой.

Подъехали соседи пастухов.

На фото, слева от меня, старик лет под 80, но довольно таки бодрый. Они немного подвезли нас. Отец рассчитался с хозяином и проводниками, патронами от мелкашки (2+1). Насколько я понял, у пастухов это был большой дефицит.

В этот же день, по ходу справа, уже начали проглядываться снежные вершины. Запахло снегом.

И мы перед «суровой реальностью» устроили полуднёвку.

Было тепло и красиво.

Помню, как карабкался по склону, вслед за заходящим солнцем, пытаясь сохранить остатки тепла и ощущение комфорта. Вниз спускался, уже немного подрагивая.

А утром, вот он, наш второй перевал (на фото налево) .


Насколько я помню, перед подъёмом какого то страха не испытывал, даже какое то вдохновение накрыло. По ходу вначале, не весь подъём но не меньше половины, снег оказался довольно таки плотный, ботинком не бился, и пришлось рубить ступени. (Альпеншток, предусмотрительно был оборудован закалённой лопаткой-язычком). Сначала пробовал идти по отцовским следам, но у него шаг шире и я в след не попадал. И начал работать сам. Наверно было трудновато, но опять же, какого то особого напряжения не было, был небывалый восторг. Грудь распирала гордость за себя и самооценка неумолимо ползла вверх – «Мы рубим ступени, ни шагу назад» ! «Пацан и отвечаю сам за себя» ! Я был собой доволен!

Не скажу точно, сколько времени мы поднимались, но думаю не меньше двух … трёх часов с несколькими остановками.


И вот, наконец рюкзаки отдыхают отдельно от нас.

Нашли тур. Здесь записка была на месте (вроде в высокой жестяной банке). Забрали, оставив свою.

Ярко светило солнце и дальнейший путь уже был только к песку и морю, то есть к озеру.

Тут мне запомнился ещё один момент. В процессе спуска, поднимаю глаза и …. Передо мной такое, что я до этого не видел никогда. Вдали, зажатая серыми стенами ущелий, сверкая в ярких лучах солнца, висела в воздухе, сахарная гряда белоснежных вершин. Картина была конечно ошеломляющая. Сначала я ничего не понял. Это уже потом дошло, что такой визуальный эффект получается, когда смотришь на что то издалека и сверху. Снизу вершины подпирала лазурь озера Иссык Куль, а сверху их ограничивало такое же лазурное небо. Но до этого осознания, был только фейерверк эмоций.
Была ещё одна остановка-ночёвка.

Следующий день, уже в ожидании близкой воды.
Немного пешком, потом на чем то доехали до небольшого населённого пункта. Тут немного перекусили. И здесь я впервые узнал, что есть такое блюдо – лагман. Это, образно говоря, одна очень длинная лапшина на тарелке и сверху мясо с острой приправой. И всё это очень вкусно. И это очень вкусно, осталось даже после того, как увидел процесс местного приготовления. Толстый дядька в фартуке на голый торс, раскатывает «батон» теста. Потом берёт этот «батон» двумя руками и начинает его раскручивать перед собой, как скакалку. Достигнув определённой длины эта, уже «длинная сосиска», начинала шлёпать его по толстому жирному животу, условно прикрытому фартуком. Складывает «сосиску» в «батон» и опять. Потом раскатывает эту «сосиску» в «длинный блин» и режет его на длинные лапшины. Не знаю, насколько такое шлёпание было необходимо, но очень надеюсь, что такая технология существовала только для данной торговой точки :-).
Далее нашли попутку и если не ошибаюсь, доехали до города Чолпон Ата. Скорее до его окраины.
И наконец, вот оно, долгожданное озеро Иссык Куль. Во всей своей небесно-солнечно-водно-песчаной красе.

Поставили на берегу палатку и в матрасном безделье провели дня три. Ну а по большому счёту, чем ещё может запомниться матрасный отдых? Только солнце, песок, море, то есть озеро и полнейшее нифиганеделание. В общем, это был честно заработанный, трёх-дневный «правительственный санаторий».

Обратно доехали на транспорте с группой рабочих. Здесь я почти всю дорогу спал и вспомнить в общем то особо и нечего.

P.S. По нитке маршрута и перевалам, ничего сказать не могу. Только насколько я в курсе, первый перевал был н/к (Заилийский Алла Тау), второй, единичка «с копейками» (Кунгей Алла Тау). Если кто уточнит, буду признателен.
Вообще этот поход не оставил впечатления, какого то особого напряжения. Возможно, это компенсировалось неуёмностью подросткового организма, возможно новизной восприятия, возможно, чем-то ещё, но почти всё, воспринималось как то легко и интересно.
Также, не скажу, что это поход меня тогда «зацепил», нет. Это наступило уже позже, когда переехал на Кавказ. И Эльбрус стал наблюдать каждое утро из окна комнаты. Но то что он (этот поход) возможно, подспудно заложил в детский организм стремление к преодолению, упорство, уверенность в собственных силах, стремление к достижению цели и не останавливаться на середине (извиняюсь за некоторый пафос), наверное да. И я думаю это неплохо. Ну и на этом, пожалуй всё. Спасибо всем, кто дочитал до конца :-).