Эльбрус-17. Выше земных радостей.
Быстрые восхождения - это, конечно, как кость в горле тем бывалым альпинистам, кто совершает подвиг медленно.
Да, моя первая гора - Эльбрус, и случился он со мной в 2010-ом. Восточная вершина, на шестой день прибывания на Кавказе. До него, признаюсь, я не была даже на Говерле.
"Не надо пытаться повторить то, что делает Сахис (это одно из моих имён), у вас может это не пройти" - говорил мой гид и партнёр по проектам, имея в виду не только мои горы, парапланы, и други виды экстрима, но и некоторые повороты в моей личной жизни, о которых в своё время напишет мой биограф, но это уже будет не здесь.
В 2017-ом я была готова посмотреть, как это делать правильно и, похоже, это получилось.
Мои горы начались внезапно и неожиданно, и особенно для меня, с истории, которая начиналась с "а по пятницам мы ходим в баню...".
Меня тогда, в 2010-ом, подвозил альпинист, мы разговорились, и… я поняла - хочу! Больше всего восхитило меня тогда, сложно в это будет поверить, но это было полное отсутствие эмоций в его рассказе: такая спокойная обыденность, которая для меня, ищущей доселе невиданных психологических глубин, вообще тригер. Это был уровень тотальности лежащей за пределами чувств, это был зов, зов и безысходность в том, чтобы следовать этому зову.
Ворвавшись в баню, я с круглыми глазами сообщила своему близкому другу: "Люди ходят на Эльбрус!"
- Да. И ты хочешь?
- Конечно!
- Так пошли.
- Ты с ума сошёл, я вообще не спортсменка ни разу, а танцы в стиле "не бей лежачего" так высоко как спорт не котируются, какие горы?!
- Ну, ты же хочешь?
- !
- Я тебя потренирую и летом пойдём.
- Ты с ума сошел…
Вам для восхождения в горы нужны, только, две вещи – это вы и горный ланшафт.
А если верьезно, то да, две вещи вас будут радовать в восхожднении – это Погода и ваша Техническая Компетеннтность.
ПЕРВОЕ – Погода.
Да, первое и основное: с погодой у меня с чудесным образом всегда возникала нежная взаимность. Во время всех моих 9-ти восхождений на пятитысячники (а именно это мой любимый размер), в день самого восхождения, погода случалась волшебная, насколько это бывает возможным для этих ледяных высот.
Взаимность даже во предки прогнозам. Мне кажется, здесь не в коем случае нельзя зазнаваться, ни на сантиметр нельзя присваивать себе это в заслуги, погода - это подарок. Это всегда подарок от мира, за ваше "хорошее поведение", за отсутствие гордыни, за наглость и смелость рискнуть посмотреть вверх, выше земных радостей, это подарок за смирение и служение высокому внутри и снаружи, всему тому, что вы сами для себя сочтете высотой и духовным подвигом. Но спорить, обижаться, бороться с погодой точно не стоит в горах - это вам скажет любой бывалый. Разве что станцевать вы можете ей или спеть песню, и, если у погоды будет вдохновение меняться - она откроет вам "лестницу в небо".
Когда я приезжаю к горному массиву - я его уже люблю, со всеми его погодными настроениями. Люблю даже в этот раз, умащиваясь спать в своей палатке на высоте 4100 м. Умоститься качественно - это очень важно для хорошего сна. Тем более, что под коврик я предусмотрительно разровняла опустошённый рюкзак, и его чудесные поролоновые вставки должны были создать буфер между промерзшей щебёнкой и моими изгибами.
Умостившись, я подумала: вот везёт же людям, на высоте их побило молниями… И
про шаровую молнию так чудесно рассказывал мне один мой друг Олег. Целое полотно написал мне в личку об этом, вот бы посмотреть: "пространство в воздухе меж людьми искрило...", ледорубы у них по отлетали"… Красиво, должно быть...
И тут я спохватилась: "Так, ша, девочка! Ты на Эльбрус хочешь, или фейерверков тебе?!". "Да ладно, Эльбрус сам решит, чего я больше заслуживаю, меня устроит любой вариант, я ж так, погулять вышла, пофотографировать" - оправдываюсь, я.
Тогда, при первом моём знакомстве с этой горой, в 2010-ом, фотограф наш сдулся на ледовой базе, и со 105-пикета повалил вниз.
Мы тогда ледник до скал Пастухова пересекли “навпростець” вдвоём с Эдмундом Щебальским. Позже нас догнал третий, очень ценный человек - "снежный барс" Виктор Олифиров. Так что наверх мы пошли уже без папарацци. Тогда я впечатлилась тенью на атмосфере от Эльбруса: кусала свой баф, протирала вечно запотевающие очки и сетовала: "Ай, не могу снести эту красоту в низ на большую землю - показать тем, кто сюда не ходит на рассвете, не нюхает морозных сумерек эльбрусских - ай, ай! Что делать?!" Щемящее чувство от невиданной, дивной красоты мест, где люди не живут, не давало мне покоя. Здесь, как нигде, я чувствую себя, человеком - от того, что могу позволить себе все это! Я, человек, могу идти вопреки инстинктам, двигаться вопреки рефлексам, чтобы достать до небес, охватить вниманием огромные расстояния, и, вдохнув это в себя, снести вниз состояние вершинных далей, безвременья, благоговейного безмолвного восторга от красоты простирающихся рельефов, переходящих в небеса.
Собрав в себя гектары доступных взгляду пространств - стать этим радиусом и ландшафтом изгибающегося горизонта. Исчезнуть, взорваться, обнаружив себя снова целой, целой и твёрдой, как никогда прежде, и только истончившаяся перегородка между миром и сердцем делает меня сентиментальной, необоснованно часто плачущей от красоты.
Да, за этим я сюда и хожу, а ещё за пустотой. Пустотой в голове и чувствах - той девственной пустотой, которая образуется, когда тело на восхождении наконец по настоящему исчерпывает первый слой привычного человеческого ресурса, выбрасывает лишний балласт из головы и чувств, и я вспоминаю - кто я, и если убрать все наносное, биографическое - там открывается такое! Что я понимаю: "Все люди - психи, тихие или буйные, а в клиниках - только те, кто спалился". Ну а если серьёзно, то в некоторых племенах джунглей Амазонки считают, что если человек не способен к трансперсональным переживаниям и мистическому опыту - то он болен психически. Удивительно то, что в культуре белого человека считают наоборот.
ВТОРОЕ – Техническая Подготовка.
Что помогает взойти? ТЕХНИЧЕСКАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ!
Так что сразу перейду к делу. Что нужно для восхождения?
ОБУВЬ.
Ботинки двухслойные, или треккинговые ботинки с твёрдой подошвой, плюс правильные бахилы - не "фонарик", а полотняный чехол, в который вы помещаете всю ногу с ботинком, и это все предохраняет не только верх ботинка от попадания снега, а и вашу обувь от перемерзания в ночном восхождении, когда температура на снегу может быть -25 при воздухе -5,-7. Размер ботинок - на 2,3 больше вашего.
Если вы будете идти, то идти надо правильно. А правильно - это медленно. Это точно медленней, чем вы, например, скачете по Крыму, нижнему Кавказу или Карпатам, и учтите хорошо, что правильные ботинки - двухслойные, пластиковые со вставкой, или однослойные ботинки с бахилами, и тогда будет вам счастье.
НОСКИ.
Треккинговые. Две пары одеваем одновременно, но не три. Зачем две?
Это - давний секрет, работает даже на зеленке в жару. Два носка, создавая трение между слоями, не дают натирать кожу ноги. Один - потоньше, второй - потолще. Гениально работает, проверено многократно.
ОДЕЖДА.
Здесь так же необходима многослойость: термобельё (верх и низ), флисовая кофта, куртка-мембрана и/или велосипедная ветровка, тёплая пуховка, тёплые штаны-самосбросы или лыжные.
Очень важно для терморегуляции во время треккинга снимать и одевать вещи по обстоятельствам (!). Это - залог вашего успешного восхождения, и зесь не следует поддаваться мимолётному состоянию (типа: было лень уставшему раздеваться/одеваться). Как только стало жарко - снимаем или расстёгиваем одежду. Идеально, когда ваша одежда расстёгивается частями: под мышками - тоже молния, а "брюки лёгким движением превращаются", расстегнутые на половину, они прекрасно вентилируют перегретые ноги.
Голова: шапка, и хорошо, если будет ещё слой, флисовая повязка на уши, на шее - баф или платок/шарф - так вам удастся избежать локальных обморожений челюсти, лба и носа, а также перегрева (на последней стадии восхождения). Балаклава - индивидуально, не для всех подходит, она цельная, в ней или слишком жарко или неравномерно холодно.
СНАРЯЖЕНИЕ.
Ледоруб.
Кошки с антиналипанием.
Треккинговые палки.
Система – обвязка.
Половина людей вам будут говорить, что ледоруб не нужен, так знайте - это меньшая половина. Половина считает, что не нужна обвязка – это, похоже, большая половина. Здесь советуйтесь с вашим гидом.
ЕДА.
"Поход, был настолько тяжёлый, что сначала перевелись, вегетарианцы, потом - оптимисты, а после и атеисты..."
Берите понятную вам еду, лучше из того походного, что быстро готовится или заливается кипятком: каши, пюре, вермишель. На ледниках мясное порой идёт даже вегетарианцам, конская колбаса и сало - вполне.
Но экспериментировать с едой сильно не стоит, вам потом может быть не ясно - это от высоты тошнит или от непонятной консервы, которую вы обычно не едите.
Сухофрукты, орешки и сухарики из обычного хлеба - в карманы на каждый день трека, это - легкость вашего пути, как сахарок цирковой лошади, поощряет тело и прибавляет сил.
ЖИЛЬЁ И НОЧЛЕГ.
Палатка - лучше противоштормовая, они небольшие и невысокие, с растяжками. Обычную палатку сложит или снесет по время грозы и ветра, а это большая проблема. По периметру палатки между тентом и спальником хорошо разместить пакеты с одеждой и едой, т.к. ночью появлется сильный конденсат от перепада температур. На ледниках на улице мороз, а внутри вы надышали, так что утром можете удивиться, проснувшись в подмокшем спальнике. Для тепла можно под каремат положить рюкзак - ещё один слой от земли, очень утепляет; утепляет ещё сидушка на пояснице или коленях, если её положить вовнутрь спальника.
Спальник. Покупая, смотрите на его нижнюю температуру - это температура выживания в нем; температура комфорта – посередине, на неё и ориентируйтесь, а что касается женщин - так и вовсе смотрите на верхнюю, если вы спите не в стяжке - не вместе и не в обнимку.
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ХИТРОСТИ.
Меня они в своё время очень удивили, именно благодаря им мы очень неплохо выживали в 7-ми снежных ночевках во время февральского похода по румынской границе Карпат.
Спать правильно с ботинками, а не в ботинках. Их надо предварительно промокнуть от влаги туалетной бумагой или сухими салфетками, положить в полиэтиленовый пакет и засунуть в ноги спальника, так они утром будут тёплые и мягкие. Влажные стельки можно вынуть и сушить у себя на теле - на бёдрах, животе или подмышках, как захотите, хоть на попе, но важно, чтобы в тёплом месте. Так на утро у вас будет сухая обувь.
Газ тоже забираем в спальник. При сильном морозе, а ночью в Карпатах на хребте может быть и до -35, газ может замёрзнуть и не гореть.
Берем турбо-зажигалки. Там, где сильный ветер, мороз или низкое давление на высоте, пламя такой зажигалки не задувает. Этими зажигалками греем по периметру подмерзающий на открытом морозном воздухе газовый баллон во время использования, пока готовится кипяток. Спички тоже можете брать, но балон они не прогреют. Зажигалок в такой поход мы брали по 5 на каждого, тогда была зима и это гарантия что там, где на 20 километров никого, мы выживем.
ПРИМЕЧАНИЕ:
Знайте: всегда найдётся человек, которому правила не писаны. Такой может взойти на гору практически в городской одежде. Интересуясь восхождением на Эльбрус, вам периодически будут рассказывать о таких героях. Однако стоит хорошо подумать, прежде чем вы решите что либо из снаряжения не взять, и стоит ли рисковать/бравировать/выделываться лично вам.
АККЛИМАТИЗАЦИЯ.
Или, как это, если идти по-правильному.
В этот раз в июле 2017-го на Эльбрус я шла "правильно".
У нас было 10 дней в запасе. С человеком, который был сегодня моим партнёром по пути, я познакомилась 7 лет назад, на высоте 5000, когда безнадёжно отстала от своих. Тогда впервые и по-серьезному меня накрыла горняшка, я засыпала на тропе, сидя на рюкзаке в одной термушке, не имея сил ни на то, что бы одеться, ни воли, чтобы встать, ни голоса, чтобы прокричать. Мне было тогда подозрительно хорошо, даже интересно было наблюдать, как уплывало сознание и становилось ещё лучше.
- Девушка, вам плохо?
- ... Мне хорошо...
- Немедленно вниз! - подняли меня под руки два добрых молодца, - Да она в одном термобелье!
- ... Сейчас за мной прийдут мои, я посижу немного и оденусь, там вещи в рюкзаке...
И тут такой нецензурный текс в адреса моей группы!
- Немедленно сбавлять высоту! Где твоя палатка? Ты идёшь с нами! И не молчи, разговаривай, не спать! Откуда?!
- Из Украины..
- Да ваша Говерла - это всего две тысячи...
Я молчу, я и на ней не была.
Дальше сознание прояснялось и через час спуска я уже пела своим героям-спасителям, по их настоятельной просьбе, украинские песни...
- Я найду тебя в интернете. Хорошая ты… И ты можешь меня найти.
Мой спаситель, назвал свою известную фамилию и добавил: - Только я не актер, я - учёный.
Я не буду здесь раскрывать его, он, можно сказать без преувеличения, спас меня на тропе. Может, я бы и не замёрзла - но сейчас этого проверить уже нельзя, а тогда я действительно была в на пределе. Можно смеяться чтоб не плакать, но тогда я была «принцесса в беде» и меня спас герой, без кавычек.
А спустя семь лет мы вдвоём пошли на Эльбрус. И здесь он мне показал, как это делать правильно.
День первый
Прилетев в Минводы, мы взяли такси и отправились в Нальчик, там запаслись газом, который нельзя перевозить в самолете. А дальше расположились мы в Азау - это рядом с подъёмником на станцию Мир. Сняли гостиницу и практически сразу вышли на первую акклиматизационную прогулку по тропе вверх, идущей под подъёмником. В тот день мы с высоты 2500 вышли на 3200 - гуляли чуть больше трёх часов. Это хороший набор высоты в первый день. Здесь веяло вершинным духом: холодом, льдами и снегом.
Дойдя до снежников, мы помахали руками виднеющейся на соседнем хребте обсерватории, и пошли обратно в гостиницу. Необходимо было выспаться, перебирать вещи и подготовить все необходимое для следующего дня. Завтра, по плану, мы уходили в Терскол с палаткой, постоять на "райских ночёвках", прогуляться к обсерватории и ледовой базе.
Если вы летите на Кавказ самолетом и надо где-то закупить газ - это можно сделать в Терсколе.
День второй
С палаткой, едой на полтора дня, без железа (ледоруба и кошек), мы отправились вдоль дороги в Терскол. Оттуда, через живописный лес и альпийские луга, наш путь пролегал мимо водопада Девичьи Косы в сторону обсерватории, к Райским Стоянкам.
В самом начале леса течёт ручей - здесь можно набрать свежей воды в дорогу. Через лес идёт извилистая, как и положено быть горной, дорога. Её извилины соединяют "сократы" - это тропки для срезания пути. Так вот, в первый раз не стоит ими пользоваться - лучше медленней подниматься, любоваться лесом и наблюдая своё, вероятно, пока ещё тяжёлое дыхание, вырабатывать свой темп( при котором дыхание не будет сбиваться).
Через пару часов мы были на водопаде, и ещё через полтора, минуя деревянный нижний заброшенный домик, увидели тропинку вверх за холм, и там нашли совершенно дивное место, с обширными кустами цветов с двух сторон от ручья, который и формировал ниже по руслу водопад Девичьи Косы. Место соответствовало своему названию - Райские Стоянки.
Это место можно не увидеть, если вы направитесь сразу к обсерватории, поднимаясь снизу по основной дороге. Оно прячется за холмом, и его снизу можно не заметить, но если ориентироваться на деревянный дом и рассмотреть за ним теряющуюся в траве тропу, то, поднявшись по ней буквально 50 метров, вы увидите гостеприимную райскую долину.
Здесь мы поставили палатку. Ели, спали, нюхали ветер, восхищались белыми куполами пока ещё далёкого и могучего красавца Эльбруса.
День третий
В семь утра я фотографировала солнце, конкурирующее с быстрыми облаками за полосу горизонта и сиренево-бордово-синие альпийские цветы на фоне ледника "Семерка". Эльбрус был в облаках - с утра у него не было настроения нам показываться.
На акклиматизационную прогулку мы отправились к ледовой базе через 105-пикет.
Мне не терпелось поздороваться с заботливым домом, в котором семь лет назад нас неожиданно согрела ночью его железная крыша. Разместившись на втором этаже, мы обнаружили, что нагретый за день метал обшивки, оказывается, всю ночь делится накопившимся теплом - спать не то что тепло, а даже жарко.
Идти мне было легко, вдохновенно. Хотелось подняться по срезающей тропке, перескочив через холм, но я послушно шла по основной дороге, вырабатывая терпение через осознание, что все время мира – моё, и можно неторопливо растягивать удовольствие: любоваться белым снегом впереди, идти по бурой щебенке и чувствовать пульс разными участками тела.
Дому "105" мы помахали рукой, планируя зайти в него на обратном пути, и пошли набирать высоту дальше.
Извилистая тропа петляла на холм через снежники. Я поприветствовала ещё один свой знакомый приютный дом с деревянными нарами и окном на белые купола Эльбруса -последний перед ледником с этой стороны жилой приют. Здесь я ночевала в 2010-ом, и мне не спалось от переполнявших чувств в преддверии долгого пути через ледник, который "нормальные" люди обычно здесь избегают пересекать. Народ ходит чаще всего на Эльбрус с юга или с севера - там не то чтобы элементарно, но, по крайней мере, "все понятно".
Далее, по пути к леднику, есть интересная "костровая поляна", или даже скорее - смотровая площадка, расположенная перед открывающимся ледником. Вокруг ледовой базы сделан периметр из досок для посиделок с костровым местом по центру. Здесь, в этой каменистой пустыне, нет никаких других дров, кроме бог весть откуда взявшихся деревянных обломков непонятно от чего, может даже от Ноева ковчега…
Дойдя до ледовой базы (это круглое, совсем не функциональное строение), я удивилась. Удивилась тому, что там больше "не живёт" снег. Снег жил здесь в полный рост в 2010-ом, а теперь нет его -"весь вышел". Таки глобальное потепление: снег выселился и переехал ближе к небу и полюсам.
С высоты ледовой базы хорошо просматривается не только гора, но и весь подъёмник, и станция Мир, Приют-11 и черная гряда скал Пастухова. Мы постояли, полюбовались и пошли вниз
Дом мой желанный, он же 105-пикет, стоял в состоянии лучше прежнего, первый этаж - прибран и починен - из окна видна Ушба. На второй этаж ведет новая лестница (похоже, старая пошла на растопку) костровой поляны.
Туристам на заметку: возле дома "105" есть вода, она чуть ниже от дома, метров на 100 м. Вода идёт под холм из трубы, врытой в землю - из подземного ручья. Умываться, набирать воду для еды удобно - можно жить на этой высоте и совершать акклиматизационные прогулки.
По дороге нам встретились гуляющие "синоптики", которые сообщили, что после обеда ожидается гроза. Мы решили прийти, оперативно поесть, собраться и спуститься в гостиницу. На трассу успели с первыми каплями, а по дороге в гостинцу пошёл уже хороший дождь. К двум мы уже были на месте: теплый номер, горячая вода - хорошая еда - счастье есть.
- Вот это я понимаю, - сказал мой проводник, глядя на меня в дождевике с большим рюкзаком, поправляющую поля шляпы под капюшоном, - Вот это настоящий альпинизм!
Видать, у него с непогодой были связаны особо тёплые чувства…
День четвертый
Утром мы, с экипировкой и железом для снежной стоянки, подъёмником поднялись на станцию Мир и пошли вверх. Здесь на 4100 м мы планировали пожить пару ночей и пройтись к скалам Пастухова.
После обеда прогулялись на 4500м – да, высота уже чувствуется, шаг размеренный, естественно-неторопливый. Красота дивная. Осматривание периметра придаёт силы.
Ночевалось, на удивление, тепло - под каремат я положила рюкзак, в спальник взяла сидушку (пено-попу), мостила её то на поясницу, то на колени, а когда эти места оказывались со стороны улицы, то тепло было от проводника.
Пятый день
Утро пригрозило обрушиться сильной грозой с градом и снегом. С запада чёрное небо плавно ползло к нашу сторону, впечатляя контрастом залитых восходящим солнцем поднимающихся из-за горизонта белых снегов на хребтах гор и резко контрастирующей, клубящейся чернотой над ними - казалось, верх и низ поменялись местами.
"Главное - не упасть до выстрела" - сказал проводник. Мы таки "упали"... а "выстрела" так и не было...
После обеда все облака разошлись и мы пошли на скалы Пастухова. В пять мы уже их прошли и направились к полке. После прогулки к ледовой базе мне удивительно легко и радостно шлось.
Но мой проводник просил не обгонять его, а учиться держать одинаковый ритм всю дорогу, и тогда я пошла задом наперёд, попой к горе, лицом к Чегету - красиво!
Шестой день.
Весь день мы честно матрасничали в гостинице, выспались, ели нормальную еду, наслаждались ничегонеделанием. Кстати, это есть большое искусство, оно качественней и филигранней удаётся, если предварительно несколько дней лосями бегать по горам и грузить тело до упаду: тогда удаётся достигнуть дзен-пустоты в голове, такой желанной для жаждущих просветления - ни одной мысли в голове. Только, раз в полчаса - вспышки озарений, ценою в жизнь, о том, как же все в этом мире совершенно устроено и все события твоей жизни оказываются на своих местах.
Седьмой день.
Тело, отъевшееся и холёное, к утру седьмого дня переставало паниковать, и уже не против было снова идти наверх, хотя ещё несколько часов назад казалось, что это невозможно. Мы поднялись к снегам, "как халявщики" - на подъёмнике,. Посидели в баре, где очень колоритно дрейфуют альпинисты всех мастей, стран и религий, понаблюдали, как паркуются ратраки, постоянно делая ходки наверх, как разворачиваются снегоходы.
- Может, снегоходом до палатки?
Я сказала:
- Ок. Ты так считаешь? Давай.
Мне хотелось слушаться и не принимать решений, голова была пуста и проветрена. Ещё не ясно было, позволит ли погода взойти, так что мы решили позволить себе ещё полениться.
На месте нашего персонального "базового лагеря" сменились соседи. Тут мы узнали, что нас чуть было не начали искать. Обсудили с соседями предстоящую ночь восхождения и попытались поспать перед восхождением. С тех пор как я стала ходить в горы, могу спать в любом месте и в любое время суток, а вот проводник мой - нет. К сожалению, большинству людей другие посторонние люди мешают жить, не то что спать, я тоже помню и свои такие времена, кажется сейчас что это было в прошлой жизни. Но сейчас я знаю, что можно с одной стороны не придавать им, людям, столько важности и значения, пусть ходят живут, дышат, а с другой стороны - просто любить людей, скорее, не как социальное явление (это сложнее), а просто, как форму жизни на земле. И тогда вы, конечно, не перестанете стремиться к уединению, но и посторонние вам не станут помехой, они будут восприниматься вами как часть жизненного ландшафта. Ведь это наш выбор - чему придавать значение, а чему – нет, что считать важным, а что фоном.
Восьмой День
К часу ночи, когда даже мне уже спать дальше было некуда, мы засобирались. В свете фонарей внутренний тент палатки заискрил инеем. Вода в чайнике «за бортом» палатки заледенела до дна. Холодно, зато нет ветра - небо звездное, Млечный Путь лежит практически у нас на голове. Я порадовалась, что спала со стельками на себе: приятно надеть тёплую обувь в ледяную ночь. Поев горячего и залив термосы чаем, (не кофе - это важно!), мы надели тёплые вещи, взяли перекус - сухарики, орешки, сухофрукты, надели кошки, пристегнули ледорубы к штормовым рюкзачкам, и в 2 часа ночи вышли с палками на тропу.
Здесь уже вовсю топтали дорогу первые пилигримы с фонариками. Я честно пообещала идти медленно и не перегонять, иначе, говорит мой проводник, “он сбивается с ритма”. Тут я вспомнила анекдот про французское утро и метущего двор дворника, но промолчала: проводнику должно быть хорошо - это золотое правило любого туризма. Ок, пусть всем, кто во круг, будет хорошо. Но уже через час пути я поняла, что сверху мне жарко, а ноги неумолимо леденеют. Сверху я расстегнула все до термушки, а вот снизу было сложнее и, как я не старалась мять пальцами ног стельки ботинок, почувствовала, как пластик подошвы просто вбирает в себя холод от железных кошек и передаёт его в мои стопы, пронизывая их до костей. Кости стопы стыли, неумолимо исчезая с моего экрана восприятия.
Холод вымораживает пластик ботинок, и сначала я его чувствую всем периметром стопы, а потом - только вес ботинок с кошками. Ноги слились с ботинками, ощущений в них нет, они просто имеют вес.
Продолжаю идти, здесь нельзя останавливаться. Холодеют даже кости лодыжек.
Ударяю ботинком, борясь за высоту обморожения. Чувствую вес ноги, через поднятое колено. Икроножная – живая, горячая, сейчас ещё немного, скоро стоянка мы что-то придумаем...
Останавливаемся.
“Да, вот шла бы быстро - кровообращение было-бы поактивней”, - подумала я
Но расстояние до западной вершины большое, и ещё должно остаться сил на обратную дорогу. Ещё немного - и начнёт всходить солнце. Из-за горизонта, по мою правую руку, выползал салатовый рассвет.
“Тень, тень скоро появится от горы!” - эта мысль грела, наполняя меня энтузиазмом достать аккумулятор, который я носила под сердцем, как дитя. Каждый раз вставляла его в фотоаппарат, снимая перчатки, и каждый раз обратно клала в карман. Это того стоило. В условиях леденящего холодай и кислородного дефицита, где каждое движение дается с особым усилием – это тем более того стоило. Ведь, теперь я могу поделится вершинной красотой, с теми, для кого это невозможные условия, как и небывалая эта предрассветная пустынная бескрайняя вершинная красота.
Однажды я узнала, это было в Гималаях на трекинге к Эвересту, что снега в предрассветных сумерках, еще до восхода вдруг начинают светиться! Рассвет разгорался, светящийся снег стал золотым, но всё ещё видны звезды – разрешить себе переживать рассвет над миром, на высоте где люди не живут – это для меня один из маячков включающих состояние – быть человеком.
Но ноги, ноги - правую я уже не чувствую, а так не хочется признаваться в этом, чтоб не сорвать то, что только начинается: может быть это самое сильное из всех моих путешествие на Кавказ и я сказала ногам: «вами займутся позже – а пока держитесь любимые»
- Как ты? - проводник заговорил первым. По моему лицу было понятно, что что-то происходит.
Признаюсь
- Ноги, Да, надо посмотреть. Там как то совсем…
- !?!
- Ага
- Разувайся!
Эльбрус, ты единственная гора, которая меня под утро разувает. Что ж ты так любишь меня?! Здесь, на болеем-менее ровной части, останавливаемся не только мы. Ещё один групп-лидер, понимая мою ситуацию, советует:
- Снять пару носков, растереть и одеть одни. Три пары – нет, это излишне, пусть лучше будет больше пространства, сейчас взойдёт солнце и потеплеет.
Так человечно, у него своих группа, а он здесь, помогает – тепло мне от мужчин. По жизни тепло мне от них. Теплеет на душе, оживают ноги – больно, а на душе восходит солнце.
Мужчины оттирают мои обмороженные ноги. Мне так больно не было, даже когда я рожала. До слез больно. Боль и благодарность и еще купол неописуемых переживаний – еще немного и мне кажется, что я полностью узнаю как устроен этот мир и взорвусь от счастья, боли и удовольствия – но слава богу нет.
Ноги оттаивают, включается второе дыхание, и я могу идти теперь хоть на "шесть".
Низкий поклон мужчинам, что 2010-ом и 2017-ом оттирали мои ноги. Без вас, тёплые, не было бы моих вершин. Да, по сути, не одной вершины и ещё многого не было бы без вас в моей жизни.
Благодарность льётся через край - но слова не нужны здесь. Проводник говорит: когда будет нужно, я буду оттирать тебе ноги столько раз, сколько понадобится. Тепло от него. Вместо слов, я пообещала ему мысленно: «ты взойдёшь, я не подведу тебя, я что-то придумаю, и я взойду с тобой, но ты пока этого не знаешь»
Вижу, ему очень нужна эта вершина сейчас, я могу удовлетвориться и фотографированием, а ему нужно наверх...
Четыре двадцать. Вот она, тень от Эльбруса в атмосфере!
Фотографирую и снова вынимаю аккумулятор, кладу его в нагрудный карман, и так снова и снова, и мне совсем не лень! Мне нравится служить чему-то, что больше меня. Помогать произойти тому, что хочет произойти…
О чудо! Нас догоняет собака!
- Собак, ты чё?! Ты что здесь делаешь?! Босиком. Без кошек? Ай, собака ты, собака!
Научи меня как? Как твои то ноги не мерзнут. Они же так же, как и мои - из плоти и крови!
После того, как на рассвете меня обогнала собака, мёрзнуть было уже стыдно. Но ногам я это ещё не могла объяснить. Они снова подмерзали, а до вершины мы прошли только треть пути. Высота здесь была 5050 м.
Высота Эльбруса 5642 м.
Восьмой день продолжался. 5:40 утра
Дальше мы вышли на косую полку. Я не могла себе представить, до чего же она бесконечная. Но здесь точно не хотелось останавливаться, и, казалось ещё чуть-чуть - и за поворотом седловина. Но седловина не наступала. Не наступала она и через час и два. От высоты и однообразия пути кружилась голова, хотелось упасть, просто, чтоб сменить картинку, но это стало бы проблемой не только для меня, это и останавливало.
Выкат под нами, под этой полкой, был опасной крутизны: улететь вниз можно было бы легко. От монотонности и однообразности вжатой в склон тропы начинало мутить, но меня тешила мысль, что здесь нет ветра. Он дул шесть дней подряд, люди возвращались с вот этой самой тропы, а сейчас его нет. И собака! Собака знает - погода будет хорошей, весь день! Иначе бы она не пошла, это местная собака, она знает, когда идти - это придало сил. Солнце поднялось. Стало теплей. Солнце светило со спины, можно ещё долго не доставать крем и очки. Идти стало приятней, ноги ещё были холодные, но уже не ледяные. Есть надежда!
На седловине, проводник сказал.
- Отдыхаем. Отдыхаем долго и основательно. Ноги как? Разувайся!
Я была рада, что наконец познакомилась с седловиной. Это уже хорошо, программа-минимум выполнена.
Тогда, в 2010-ом, мы ломанулись на восточную втроём, по чистому снегу, просто надоело идти по косой полке. Но после меня предупредили бывалые: "Хоть не рассказывайте как вы ходили. Новички пойдут - пропадут. С вами был Олифиров, он знает, как вам повезло".
Так что – это я о том, что так лучше не делать.
На седловине было много народу. Здесь было как на пляже в Одессе. Ослепительное солнце, люди кучкуются стайками и парами. Выше по западной вершине тянется вереница восходителей. Они превращаются в точки где-то под линией горизонта, в той части вершины, где тропа теряется в вышине. Там, вверху, виднеется перилко: натянутая верёвка, ради которой мы взяли веревку-обвязку с карабином. Там под тропой выкат, совсем не добрый. Если оступиться, то лететь придется аж до седловины. Так что доедут одни уши, или наоборот, уши как раз и не доедут.
Попив чаю, перекусив сухофруктами и уже с отогретыми ногами, я удивилась, как снова прибыли силы. Через полчаса я была как новенькая.
- Погода изумительная, у нас есть три варианта: мы спускаемся в лагерь, ты ждёшь меня здесь - я поднимаюсь, или мы вместе идём наверх.
- Я пойду наверх.
- Ты уверена?
- Да, проблема была только в холоде.
В подтверждение этой мысли, спускающиеся двое поравнялись с нашей парой, и крикнули в один голос как родным:
- Ребята, да ещё каких то 40 минут, максимум - час, и вы - наверху! Там красота такая!
Только снимите все лишнее, очень жарко. Иначе вы не поднимитесь.
Обвязка – да, нужна, но в целом - как хотите. Там уже битая тропа.
Через час мы были на вершине.
Шлось легко, воздуха вполне хватало.
Дыхательные практики - ребёфинг и холотроп, которые я часто вела, здорово адаптируют к кислородному голоданию.
А вот к холоду привыкнуть сложно, к нему, как и к высоте, нет акклиматизации. Но с высотой можно подружиться и начать на ней жить.
Мне очень хотелось посмотреть по ту сторону горы ещё и северную дорогу на Эльбрус, там совсем другой ландшафт, и небо очень синее. Облака затерялись где-то там внизу и обрамляют горизонт маленькими стадами барашек. И тут я вспомнила, что да, ведь, в самом начале я загадала, что если мы вдвоём поднимемся, то это будет символично: Украина с Россией наверху. Это восхождение я посвящаю миру между державами. Так я задумала вначале, и вот теперь вспомнила об этом, только сей час. Как же хорошо, что у нас все получилось.
Там, в баре под верхним подъёмником, жила группа. Когда я расспрашивала их о прогнозах погоды, мы разговорились. На вопрос об акклиматизации, и когда вы-то пойдёте наверх, крепкий парень рассказал мне, что они ещё долго будут гулять, у них больше двух недель на всё про всё, а потом по плану их групп-лидера, они должны легко взойти на обе вершины. Это была большая группа. И планы у них были большие, хотя было видно, что даже здесь они ещё не порхают.
Вот, как нужно ходить! Две недели прогулок - вот так-то!
На самом пятачке вертушки, заполняя вершину, резво топталось человек 30. Сияющие и весёлые, они в порядке очереди, как в кассу в супермаркете, стояли на сфотографироваться. Фотографировались у вершинного знака. Здесь было немного страшноватенько, тут вообще можно было бы улететь в самый низ, но всем, кто сюда добрался - зачёт автоматом за внимательность, терпение и аккуратность. Плюс позитив от победы - он создавал благостную праздничную обстановку. Ещё немного - и все кинулись бы обниматься, в этом многоголосии разных языков.
Тут вместо салюта появился вертолёт - шумный, красивый, жёлтый - и практически вплотную стал нас облетать. Фотографирует, регистрирует взошедших? Может быть. Мы ему машем, и сидящих в кабине людей можно рассмотреть практически в лицо.
Налюбовавшись красотой и внизу, и по периметру, и атмосферой на вершине, и дивной подборкой национальностей, мы медленно, не торопись, пошли обратно. Ещё не вниз, так как здесь минут 20 можно гулять только по вершине, а после начинается перилко и тропа на седловину.
Обожаю это состояние спуска! Всегда такой небывалый подъем на физике тела, и песня в душе, и крылья за спиной вместо рюкзака, а любви столько льётся из точки, что чуть по ниже шеи, что можно объять целый мир. Кажется, водопад каскадами восходит из ног, живота, и выплескивается горлом и глазами, сердцем и макушкой - но это все тихое, этого не видно, и об этом там говорить ничего не хочется. Хочется переживать и вдыхать отражённую гулкую красоту, от мира возвращенную отражённым ухом, и ничего не хочется говорить об этом, хочется дышать об этом.
На седловине лежала собака. Лежала прямо на снегу, на боку - было ясно, что отдыхает и греет верхний бок. Мы пошли гладить животное и уговаривать идти с нами вниз, за колбасой, которая было в палатке.
Она потянула лапы и, не открывая глаз, продолжила греться на солнце. Глазки красные, да, собака без оков, глаза она не открывала. Вот дивное животное! Надо же ей регулярно сопровождать народ наверх! На службе животинушка, а ведь там внизу, на зелёнке - и тепло, и сытно.
Мне и раньше рассказывали, что и до этой собаки была другая собака, что лет десять ходила наверх, раз по двадцать за сезон - народ водила. Вот как! Значит, есть на Эльбрусе такой фрак тал: собака, указывающая путь.
Вниз мы пошли быстро.
Полка была такой же нескончаемой, чувство праздника мотивировало не стратить, не оступиться, было бы глупо навернуться в такую хорошую погоду. Ноги дрожали, и это повышало бдительность, снег совсем раскис и очень лип к кошкам, даже к тем, что с пластиком против налипания. Так что кошки мы сняли на скалах Пастухова. Вернувшись к палатке в два дня, мы сообразили, что, если быстро собраться, то мы успеваем на последний подъёмник и - вниз в гостиницу, что мы и сделали. В ногах стоял гул, тело звенело как чаша, по которой ударили, и она вращающимися звуковыми кругами выдаёт в пространство волновое звучание. В гостинице мы баловали тело горячим душем, едой и мягкой постелью.
Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала – что-то изменилось, я привыкала к себе новой.
Девятый день.
Утром сил было столько, что после завтрака проводник решил:
- А пошли-ка мы на обсерваторию, мы же так на неё и не поднялись, свернув к Райским Стоянкам.
И мы пошли. Я теперь уже честно отставала от своего проводника, ноги хранили опыт восхождения, но идти наверх хотелось. Идти и вдыхать грудью красоту этих мест. Мне было приятно и легко, так как будто теперь, это моё Приэльбрусье – и я его знала, как мы можем знать своего любимого человека, все его особенности тела, мне были знакомы все впадины и все выпуклости этих мест. Теперь мы как будто семимильными шагами взлетали на эти хребты.
Мы пошли гулять совсем налегке, дышалось полной грудью, взгляд был выше горизонта – эти мы сильно отличались от людей на тропе. В начале все идут потупившись и тяжело дыша. На акклиматизационных прогулках человек только на стоянках озирается окрест – у него сильно много впечатлений внутри, на красоту внешнюю внимания не очень хватает.
Но после вершины, на спуске приходит настоящее счастье жить.
Такое ненасытное, глубокое, необоснованное счастье, просто дышать и смотреть во все глаза, чтоб не пропустить саму жизнь, вот такую щедрую простирающуюся по земле до боли красивую. Горы делают с человеком что-то такое, что мне кажется, никогда бы он не смог обрести, находясь только в долинах, городах и побережьях. Этим люди влюбленные в горы сильно отличаются, по этому они как правило узнают друг друга.
Однажды, мне мой друг сказал рассказывая про Алтай:
- Когда открылись мне горы во всей своей силе, то глядя на эти дали, мне даже не хотелось моргать, чтоб не пропустить эту красоту.
«Горы зовут тех, чья душа им по росту»
Гору не возможно покорить, но можно прийти к Ней.
Прийти к Ней на Ее зов.
В дороге - услышать себя.
Придя к горе – услышать Её.
Пройдя путь – понять жизнь.
Так найти Дорогу Домой.
Наталья Валицкая октябрь 2017
https://www.facebook.com/liogrita
А чей вертак?
С горой )))
??????!
??????
- Ну вы и лоси! А мне нужна акклиматизация, и через ледник пошли мы в двоём + третий Виктор Олифиров (снежный барс) нас догнал уже под Пастухами.
Это все в 2010г было.
Но так народ не ходит - а нас это не смущало тогда, у меня же вообще ни какой информации не было. Если б вы, Андрей, зимой ходили по Карпатам - то вы бы не удивились, тому что люди могут выбирать авторский маршрут.
????
????
Опять Нальчик.
Так там несмотря ни на что есть проблемы.
А вот в этом тексте все разумно. И читать этот текст очень приятно.
Нальчик
105--й километр или метр
На карте точка помечена как 105.
Можете подсказать как ее написать правильно - я исправлю.
Меня это не смущает, наоборот ))
Спасибо - я ж блондинка, могу таблички и не заметить.
И вообще, счастливая женщина, больше трех минут в голове информацию не держит - другое дело память тела )))
Про рюкзак (веревку и пр.) - я на коврик кладу, а не под. Особенно, если мокро.
Ну и не стоит обольщаться насчет погоды, она может за пол часа поменяться на прямо противоположную. Не ленитесь захватить пуховочку наверх (не стоит оставлять на седловине), теплые вещи могут неожиданно понадобиться.
Ну нет здесь неточностей. Побойтесь бога!
Просто я увидел в рассказе хорошее, а не только то, что цитируете Вы.
А вот у собачки, точно все нормально? Такое впечатление, что у неё горняшка(
https://www.youtube.com/watch?v=srD7GjuFiwc
И она залезла на самую вершину. Но спускаться не смогла - задница переваливалась через голову.
Начала скулить.
Пришлось завернуть ее в палатку (брали с собой для тренировки) - и в рюкзак. Собачка покорно подчинялась. С большой грустью высовывала свой носик из свертка.
Зато, когда спустились на более пологий ледник и выпустили ее - счастью не было предела! Прыгала почти на 2 метра. Старалась каждого лизнуть в лицо!
Любят собачки путешествовать в компании людей. Даже незнакомых.
И еще в 2002 был случай с собачкой по имени "Буза" из Таймази. Но это другая история.