О забытых первопроходах в Фанских горах и не только. Часть 3. Особенности национальной подготовки к горным походам в «те еще годы»
Скала Барсук
Часть 1
Часть 2
В этой завершающей части поста характеризую кратко условия в которых проходила подготовка к походам 70-х годов (краешком затрагиваю 80-е) и привожу некоторые любопытные сведения, которые могут быть полезны.
Я говорю не за всю тогдашнюю империю, это была бы несусветная наглость, везде были свои нюансы, а только за отдельную группировку в Куйбышеве-Самаре.
Дабы не заставлять читателей, заглянувших на это страницу, тратить зря свое время, если нет интересного, поступаю как по просьбе известного Гайдаевского алкаша и оглашаю весь список.
Походное харчевание в те еще годы
Гимн парашютной стропе
Мокрая стропа как генератор экстрима
Скальные и прочие тренировки
Ночные приключения
Троллей как катализатор создания крепкой ячейки общества
Веревка как валютная единица
Суета вокруг титана или Как сдать сопромат на пятерку
ИТО на деревьях
Арборизм как способ тренировки
О невозможности хождения в горы без гитарных струн
Перевал «Трех М»
«Хитрушка» озера Б.Алло
«Хитрушка» пер. Сарымат
«Хитрушка» пер. Мирали
Походное харчевание в «те еще годы»
Кормежка – важнейший фактор в горах. Мудрость «Хороший полководец воюет кашей!» справедлива не только для боевых действий.
Походное харчевание в тот период имело свои особенности. Важно понимать и общий фон кормежки в стране. Категорические заявления некоторых псевдоэкспертов, что жрать было нечего, полная чушь. Просто отдельные вкусняшки не концентрировались в одном месте, а были сильно разбросаны в пространстве и времени.
Сверхделикатесов не было, но одно воспоминание о тамбовских сырокопченых окороках (здоровенных свиных ляжках, а не прессованных брикетах из непонятных компонентов от неизвестных науке животных), нежно-розовых на срезе со слезой, колбасах (толстенькой венгерской и эстонской, нежной останкинской, докторской, на сто процентов из мяса по микояновской рецептуре, ветчине московской) выбивает слюну.
Роскошные балыки скумбрии холодного и горячего копчения – обыденное явление в рыбных магазинах. До сих пор не понимаю, почему сухая соленая горбуша основной массой населения ценилась выше, может потому что ее надо было не покупать, а «доставать», поэтому можно было гордиться ее присутствием на праздничном столе перед гостями? Как же, Красная Рыба, это как массивный золотой крест на персях «нового русского»… Тривиальная рыба хек, которой задолбали в общепите, была не переморожена до потери клеточной структуры, а сочная. Может, холодильники были хуже…
Широкий ассортимент откровенного дерьма не компенсирует отсутствие натурального качества.
Что-то бывало в одном месте, что-то только в другом.
Нужно было закрутить солидный кольцевой маршрут с радиалками, чтобы закупиться достойно. Это был своего рода спорт. Уникальное средство транспортировки – капроновая сетчатая авоська, легко умещающаяся в любом кармане, помогала при неожиданных встречах с дефицитом, когда что-то вдруг «выбросили». Однако годилась эта вкуснятина только для ПВД.
Для походного меню важнейшее значение имеет мясной компонент. У вегетарианцев, конечно, своя точка зрения, но я ни разу таких в горах не встречал. Может, плохо искал…
Мяса в магазинах не было как класса, для домашних целей устраивал неплохой фарш из кулинарии, на рынке оно было дороговато, но не намного дороже, чем сейчас. Самодельная тушенка не рассматривалась как вариант.
В начале семидесятых применяли сырокопченую корейку. Она прекрасно переносила переезд по азиатским пустыням, была доступна, главное, чтобы она была упакована в дышащую х/б материю. В применении она была удобна тем, что при срезании с нее мяса для супа и каши, оставались косточки с мясцом, которые раздавались сухим пайком. Хоть сразу грызи, хоть постепенно, хоть заначивай. Я себе сшил из чистой тряпицы специальный кисет для этого. Мясо крошили, бывало, поджаривали с лучком. Гороховый суп был с ней бесподобным.
Был и недостаток. Она довольно быстро приедалась, аппетитный поначалу запах становился навязчивым. К концу долгого похода этот запах уже сильно доставал. Считалось злой шуткой положить ночью человеку под нос косточку-недоглодыш. Он плохо спал, мучили кошмары.
Однажды решили корейки много не брать. К концу похода, подъев все, загрустили по ней, вот бы шматок в охотку… Вдруг ночью начали чувствовать знакомый дразнящий запах. Неужели кто-то по ночам трескает втихаря заначку? Перенюхали все, и выяснили, что источником дразнящего запаха были шерстяные носки одного из товарищей, которые он как сапоги ставил у входа проветривать…
Было даже предложение кипятнуть их в гороховом супчике для улучшения его вкуса, но хозяин категорически отказался, считая, что смывание накапливающегося жиропота ухудшит их теплоизоляционные свойства, ссылаясь на тюленей.
Корейка свирепствовала несколько лет, постепенно вытесняясь консервированными колбасными фаршами. Была неплохая свинина пряная, братские страны гнали свои изделия, например, Корнд Биф. Поначалу ничего, но затем воспринимался многими как похоть антихристова, хоть и пытались отбить специфический миазм пережаркой с лучком и барбарисом.
В 80-годы стало хуже. Правда с 85-го – о диво, свободно появилась тушенка. Злые языки поговаривали, что дошли до ручки и уже распродают военные склады или госрезерв...
Рыбная эпопея
Был год, когда внезапно собравшись очень малой группой, не сумели и не успели ничего найти кроме рыбных консервов. Даже китятина исчезла. Это было что-то…
На пятый день похода смогли легко запомнить и даже выговаривать имя первого монгольского космонавта Жугдердемидийна Гуррагчи, только запущенного на орбиту и почерпнутое на вечерней читке пенджикентской газеты «Шарк Юлдузи». Даже сейчас лучше помню, чем номер своего сотового…
Совершенно очевидно было, что мозг насыщается фосфором до предела, возникло даже опасение, куда умище будем складывать к концу похода? Однако начали появляться и побочные эффекты.
Выяснилось с высокой степенью достоверности, что в рыбных консервах есть какой-то галлюциноген, типа мескалина, да еще и аккумулятивного действия! Когда его концентрация достигла критической, после вечернего супчика (такой, между прочим, и дома бы прошел на ура, готовил неплохо) появлялись видения, в виде калейдоскопически сменяющихся картинок тамбовского окорока со слезой, поджаристой курноги, грубо вырванной с корнем и даже колбаски типа «ухо-горло-нос» за 72 коп., ласково именуемой в народе «Собачья радость».
К концу похода уже не могли смотреть на банки. В Канчоче и на Искандеркуле только «красная рыба» - килька в томате. Над приютом Искандеркуль стоял шашлычный смог… Для душанбинцев модным стало проводить здесь уикенд.
Для перехода через Гиссар оставалось две банки сардин и мешок с гречкой. В рыбный супчик в устье Сарыдувола вложил всю душу, плюс самолично сушеные укроп, петрушку и морковку. Не пошло абсолютно, пришлось вылить.
Перед конгломератным крутым склоном, где подобие тропы стремной строчкой пересекало его, решили, что если не примем радикальных мер, загремим от головокружения в реку.
Поститься на Куликалонской стене было гораздо легче. Нет, так нет, как отрезало. Да и работа там была скорее не столько физическая, сколько нервная. А тут еще из ноздрей шашлычный дух не выветривается, снижает боевой дух…
Из части дефицитнейшей гречки (НЗ!) сварили пустую кашу на воде с солью, но она показалась после рыбного изобилия пищей богов. Взбодрились, прокрались по тропке. Возгордившись, даже подумали, не полазить ли за мумиишком по скалам…
И тут судьба нас свела с охотоведом Серегой из Алма-Аты, сделавшем базовый лагерь в землянке. То се, у него туша сурка, у нас греча, по которой он соскучился.
Рис. 1 Охотовед Серега и его сурок, конечно, с ним.
Ужин был роскошный, сыто цыкая зубом, полночи травили байки и анекдоты. Утром, постреляв из Серегиной мелкашки по банкам, решили, а не поохотится ли?
Рис. 2 Стрелковая тренировка.
Рис. 3 Серега демонстрирует свой класс.
Рис. 4 «Снайперская лежка».
В нашей компании вообще то как забава охота не приветствовалась, но для пропитания насущного другое дело, сам господь разрешал. Воспоминания о «красной рыбе» толкали на убийство. Серега выдал горсть патронов и пообещал разделать сура, мясо нам, шкуру и жир – ему. Сурчиный жир ему нужен был для лечения отца, для легких полезная вещь.
Увы, хитрющих сурков скрасть трудно. Сложно выбрать место с укрытиями для «снайперской лежки» и чтоб сурчиные норы были рядом, нужны время, выдержка. Они чутко секут все передвижки.
Пришлось ограничиться оставшимся куском отварной сурчатины, из костей которого потом еще и супчик заболтали.
Последнюю банку сардин привез в Куйбышев. Даже при обычной поездной голодухе обратного пути не возникало мысли о ней.
Больше с рыбой не экспериментировали.
С мясом разобрались.
С компонентами для сухих обедов особого разнообразия не было. Стандартный набор: копченый колбасный сыр, хорошо, если голландский, сырокопченая колбаска (надо доставать), венгерский шпиг, копченое сало (божественно, а если деревенское, то это вообще наркотик!), корейка-Фигаро и рыбные консервы. Если они не свирепствует, так как откажешься от нежной сельди иваси в масле, шпрот, да и «красная рыба» изредка в охотку» бывала.
Со сладостями, которые шли на чай и на второй завтрак, было очень неплохо.
Шербет с фундуком или арахисом пластами, пластины ириса «Детский» или «Сливочный» с шоколадной прессовкой квадратиками, арахис в сахарной глазури и просто арахис, прелестные «Морские камушки» - изюм в разноцветной глазури, просто изюм, лимонные желтые шарики «Дунькина радость» к чаю (хит), карамельки, вечная «куриная яга» (как без нее!) и еще, еще что-то мелькало.
Начавшая функционировать шоколадная фабрика «Россия» добавила еще один хит. Счастливцы, имеющие знакомых сотрудников «шоколадки» (или сотрудниц, что надежнее!), могли рассчитывать на сравнительно дешевый чистый шоколад в виде шаров, размером с головку новорожденного Пантагрюэля.
По свидетельству героя гениального романа «Кысь», мохнатого перерожденца, о некоторой продукции «шоколадки» вспоминали трепетно даже после атомной войны: «Зефир бело-розовый… Пьяная вишня куйбышевская… Чай со слоном…»
Значительно позже шоколадный лом появился и в магазинах, тогда же это было в диковину.
В 1970 году в Правом Зиндоне при неспешной беседе с тусовавшейся там встречной группой, Рустем, «шоколадный король», любитель пустить пыль в глаза, с крехтом, как бы нехотя, а надо, полез, причитая «Ох, грехи мои тяжкие..», в рюкзак. Извлек оттуда завернутый в чистую тряпицу как бы кочан капусты средних размеров. Не торопясь, смакуя процесс, развернул тряпицу и чудовищным тесаком, откованным из подшипниковой стали с рукояткой из бычьей кожи, точными ударами отсек, как от арбуза, ломти шоколада и вручил их двум ошеломленным альпинисточкам.
Члены команды с неодобрением глядели на такое расточительство («Нас бы так кормил!) но усиленно лыбились, лицевыми мускулами вымучивая улыбку, как бы одобряя, «Кушайте девочки, кушайте…»
«…Кто вас финансирует?». Не будем о грустном. Дед Пихто.
В более поздних походах был изобретен народный десерт «Фанское пирожное». На ломтик душистого сдобного ванильного сухарика укладывалось несколько квадратиков ириса «Сливочный» (желательно полежавшего на солнце). Бутеброд накрывали вторым сухариком, сэндвич сильно сдавливали. Все. И туда его, туда…
Белые сухари брали готовые, они были в изобилии и дешевые.
Откуда брались эти сухарики? Их изобилие было связано со вкусностью свежевыпеченного хлеба.
Хлеб в магазины завозили по строгому графику. Ночной хлеб считался несвежим. Хитрить с добавками, якобы увеличивающими срок свежести, тогда еще не научились. Зачем брать хлеб второй свежести (ну как не вспомнить мудрого Воланда!), если подвезли горячего, с румяной хрустящей корочкой. За квартал шла волна запаха. Многие не выдерживали, и купив батон, отламывали румяную корочку…
А если посчастливилось ухватить «сливочные» сосиски, истекающие душистым соком в целлофан, сочные даже в сыром виде (не современные резиновые какашки, опрысканные сосисочными духами!), то украдкой, стесняясь, совали вдогонку поджаристой корочке ароматную сочную писю в рот прямо на улице…
Так вот, вполне съедобный хлеб, оставался на отдельных полках некупленым. Зачем его брать, если рядом только из печки?
Полежав день-два, он отправлялся на завод (не лежал в полиэтилене условно-съедобным до трупного окоченения или мумификации), где из него делали неплохие дешевые сухари-гренки.
Деликатесные ванильные, сливочные, лимонные, московские и др. делали уже по спецрецептам.. Они были очень популярны и для дома и для дачи, ими были забиты полки.
Но с супчиком такие сухарики не очень гармонировали. Тут уж не обходилось без духовитого настоящего ржаного хлеба (может есть еще где такой?), который сушили по заветным рецептам, натерев корочку чесноком. Правильный сухарик не надо было грызть, это брак, он должен похрустывать и таять во рту.
Ну а где сухари, там нельзя обойтись без женских капроновых чулок… Да и сейчас вряд ли человечество придумало что-то лучше.
Родился состав подарочного «альпийского набора», получить который мечтали на день рождения в горах:
-пачка галет (зачем, понятно)
-пачка сигарет (ноу коммент),
-капроновые дамские чулки (для сухарей),
-презерватив (для спичек НЗ, а вы что подумали?).
Сухари как-то поднадоели, уже зубы от них портились. В походах вне системы малой группой решил последовать примеру героев Джека Лондона и брать большую часть хлеба мукой. Естественно, пришлось брать легкую сковородочку и растительное масло.
Горячие пирожки с рисом и мясом (китовым) пришлись в жилу и летели в рот, как мышь в амбар.
Неплохи были и лепешечки-баурсаки, выпекаемые дня на три впрок. Наиболее сложной выпечкой был курник с рисом и китятиной. Выпекал его в земляной печи с углями, выложенной плиткой, на дневке в Пушновате. Сам курник помещался между двух жестяных форм для желе и все вместе обворачивалось фольгой. Пропекся неплохо. Естественно, делали все на соде.
Удавались пельмени, но уж больно хлопотно.
Как-то брал в такой поход кулинарную книжицу, выпущенную к Олимпиаде-1980. Забавно было полистать ее на ночь, выискивая из рецептур народов мира, что бы такое сварганить в наших условиях.
Заинтересовал своей простотой рецепт большого кнедлика. В принципе осуществимо, хотя дрожжей нет, попробуем обойтись содой.
Колобок теста был подвешен на марлевых бинтах на палочке-перекладине, которая укладывалась на борта кастрюли с кипящей подсоленной водой. Оставалось только терпеливо ждать, процесс небыстрый, дров на Алаудинах хватало.
Проходившие мимо парень с девушкой заинтересовались странным зрелищем, и, вежливо поздоровавшись, остановились.
«Что вы варите?» Акцент был незнаком, вроде бы не прибалты. Пояснил, что варим большой кнедлик. Они весело переглянулись и усевшись поодаль спросили, а можно ли будет попробовать.
Ну, точно не прибалты, те держались обычно немножко отстраненно и уж точно не стали бы просить пробовать сомнительного кушанья из прокопченной параши. Оказалось, что они из Праги. Павла и Елену очень растрогал факт, что в среднеазиатской заднице двое русских готовят чешское национальное кушанье.
Кнедлик получился крутоват, но для зубов все же приятнее сухарей.
Меня тогда интересовало, что же едят в горах иностранные гости, довольно часто мелькавшие в Фанах. Случай попробовать представился в этом же походе. Когда с корешем двинулись на Мутные озера, к нам присоседился улыбчивый немец из Берлина, Гюнтер. У него был невероятный по размерам рюкзак, а был он фотограф какого-то альпинистского журнала. Русский он знал очень фрагментарно. Немножко помогал в общении мой корявый английский, кандидатский минимум все же сдал.
На небольшом перекусе (килька в томате с кнедликом) обратили внимание на Гюнтеровские разноцветные целлофановые пакетики и коробочки. Все разложено, как в Аэрофлоте. Какая-то копченость, еще что-то непонятное. Надо бы раскружить вечером…
Еще что было интересного у него – это шикарные альпинистские ботинки, такие первый раз видел. Пялиться на них было неприлично, но они чисто невольно притягивали взгляд, как глубокое декольте пышной смуглянки.
Мелькала шальная мысль о натуральном товарообмене, но вряд ли Гюнтер согласился бы «махнуть не глядя» свои шузы на «сувенир из России» - двенадцатирублевые говнодавы, разве что при уговорах с помошью «Калашникова», но это уже негуманно…
Немец был совсем ручной, но держался на тактичном удалении.
Однажды он вырвался вперед, мы его потеряли из вида. При внимательном обзоре обнаружил его далеко от тропы в обширном каменном завале, где он озирался, как бы отсюда выбраться.
Фанские "каменные мешки», как мы звали эти милые каменоломни с редкой цепочкой каменных туров-маркеров, требуют все же определенного навыка в ориентировании, зоркости. Часто правильный путь определяли по царапинам от триконей на камнях, и, естественно, по памяти, если не первый раз. Конечно, европейцу, привыкшему к рафинированным Альпам это было в диковину и простительно.
Кстати, и наши даже опытные туры, привыкшие к Кавказу, тоже не сразу адаптировались к местным реалиям, «каменным мешкам» и гигантским сыпухам.
Пока дожидались Гюнтера, знаками показав, что ему там делать нечего, подошла группа новосибирцев. Пообщались, то да се…
Гюнтер решил, видимо, больше не проявлять самодеятельности.
Когда предложил корешу, «Ну что, пошли..», он почувствовал, что побудка к движению какая-то в этот раз недостаточно энергичная, и гордо и радостно добавил свои пять копеек: «Я, я, попистофалы!».
Сибирская командирша сделала нравоучительный выговор, дескать, чему мы учим гостей. Да кто ж его учил, он сам такой переимчивый и смышленый найденыш, вошел в компанию, как патрон в патронник… Не все же только нам у Запада учиться…
На Мутных озерах Гюнтер попросил бензина для его крохотного примуса. Он собирался на Энергию в одиночку.
Вечером, захватив канистерку с бензином, копченое сало и фляжку «медицинского» самогона на цитрусовах корочках для интернационального застолья, пошли в гости. Нет, это был не грубый вонючий напиток.
Профессионально сделанная установка с мощным дефлегматором, отбором фракций и холодильником Либиха позволяла делать из бражки на португальской томат-пасте крепчайший нектар для походных целей, не уступающий шотландскому виски по вкусу, а по крепости сильно опережающий. Последующая химочистка доводила напиток до кондиции.
Расчет был раскружить Гюнтера на дегустацию его европейских деликатесов.
После первой он надолго застыл с открытым ртом, вроде как от изумления. Вовремя подсунутое копченое сало осадило шок.
Апробация деликатесов не впечатлила по вкусовым качествам. Сыр безвкусный, хлебец ватный, колбаска вкусная, но наше сало лучше. Основным достоинством было, что весь этот хавчик был удобно расфасован, запакован и гарантированно не портился. Успокоились, особо завидовать нечему.
От второй Гюнтер не отказался…
Наутро, бодро собравшись на Чимтаргу, заглянули к соседу, что-то он медлил, попутчик все же. Он жаловался на голову, решил отлежаться, может и высота…:=) Отлили ему зеленого чаю для опохмела. Да уж, что русскому здорово, немцу смерть…
Мечталось испечь настоящий хлеб лепешкой. Был проект, в котором нужна была для духовки трехлитровая жестяная банка.
Сухие дрожжи начал носить.
Беда! :=) В Фанах начали блюсти экологию. Такие трофеи можно было обнаружить только в начале 70-х на больших свалках после чьих-нибудь сборов на Б.Алло.
Гимн парашютной стропе
Правильный Геннадий Свиязов подшучивал: «Что, неужели все еще со стропами ходите?». А как не ходить, если удобно?
Да, увы, под термином «спусковая веревка» у нас тогда понималась стропа от грузового парашюта. В сечении она напоминала сплющенный пожарный шланг. С концов обязательно оплавлялась. Ширина ее была побольше, чем «дейзи чейн».
У нее было много достоинств. На ней классический дюльфер казался приятным аттракционом.
Она хорошо работала в паре с репшнуром (скользкая, не спутывалась).
По брезентовой штормовке скользила легко, как раз с тем трением, которое нужно: хочешь – медленно и печально, хочешь – со свистом, При этом она совершенно не изнашивалась.
Над дорогущей мембраной и поларом трястись не надо было. Брезентуха была неубиваема. Диагональная потертость на спине с заплатами была предметом гордости, как медаль «За боевые заслуги». Ее можно было смело подстилать под зад на камнях, пропитываясь жиром от вытирания рук, она становилась все лучше и лучше, более гидрофобной. «Где моя плесень?» и всем ясно, что за предмет ищут.
В юности после восьмого класса, насмотревшись «Вертикали» и начитавшись учебника альпинизма Семеновского 1936 года, осваивал дюльфер с чердака частного дома на довольно толстой сизалевой веревке. Перепиливающий эффект впечатлил и удручил.
Апробирование спелеологического варианта дюльфера по книжке венгерского спелеолога Ласло Якуча «сидя в петле» с одной занятой рукой, добавил еще больше отрицательных эмоции.
Познакомившись с горниками КПтИ на первом курсе на скале Барсук, попробовал дюльфер на стропе...
Наверное, такое ощущение испытывает грубо и жестко изнасилованная пьяным хулиганом в подворотне девственница, попавшая позже в руки умелого ласкового любовника, и понявшая, что секс – это очень даже неплохо...
Основной аргумент противников стропы – камнем легче перебьет. Но если камень удачно попадет, он и веревку не пожалеет. Кроме того, дюльфер всегда ходили с верхней страховкой, куда денешься?
Менее прочная? Так она не для рывков с большим фактором.
Последний спускающийся рискует? Последний всегда больше рискует.
Важный момент – рыболовная капроновая веревка была жестковата, нельзя было без слез смотреть, как она корчится в восьмерке, тормоз невероятный. Если и была настоящая статика, то грех было ее уродовать и лохматить, их же не покупали, а «доставали» сложными путями.
Вот поэтому пуповину со стропами рвали долго и мучительно.
Лепесток как билет на тот свет
Неприятные впечатления оставило спусковое устройство «лепесток» и притормозило отказ от стропы.
В начале 80-х в спорттоварах, ранее не баловавших горный народ, появились «лепестки» по 3 руб. за штуку. Не скупясь, купил три: два себе, один подарю. Производитель – наш завод КАТЭК.
Рис. 5 Лепесток - чудо дизайнерской мысли, но с сильно ослабленными критическими местами.
Завод этот выпускал множество комплектующих для автотракторного оборудования и ширпотреб, в том числе литые из дюраля чугунки, котлы, казаны. Казан для плова служит мне много лет без нареканий, но выпуск оборудования требующего специфической сертификации, явно выходил за пределы компетентности уважаемого завода (хотя на нем стоял знак качества, но по злой пословице «а у нас на каждом г… знак качества!,»
При испытании лепестка для торможения спуска пудовой гири от него легко отлетел рог. Сначала обрадовался что три лепестка взял, но быстро смикитил что радоваться нечему. Попробовал дать нагрузку в нештатном направлении и развалил лепесток на две части.
Поинтересовавшись вопросом дюралевого литья, выяснил, что здесь проблема принципиального характера. В «Справочнике химика» она звучит так
«При переходе алюминия из жидкого в твердое состояние растворенный в нем водород выделяется и во взаимодействии с оксидами создает проблемы с пористостью в готовых отливках»
Количество технологических условий гарантии качества еле умещается на пальцах рук.
В зависимости от состава различают великое множество марок дюралюминивых сплавов, в разы отличающихся по прочности, хрупости, литьевым качествам. Как-то не было уверенности, что для «лепестков», которые шли как ширпотреб, применяют действительно специальную прочную марку, а не ту, которая лучше льется и идет на отливку сложных по форме изделий основного производства и чугунков.
Так что с недоверием отношусь к дюралюминиевому литью, слишком значим человеческий фактор в производстве. Фирменные изделия, может быть, другое дело, но где они тогда были… Дюралюминиевый прокат – другое дело, многотонные усилия нивелируют дефекты и уплотняют рыхлую по определению кристаллическую структуру.
По крайней мере, при этой, наверняка известной для конструктора изящной игрушки особенности возникновения дефектов дюралюминиевого литья, необходимо было бы просто закладывать больший запас прочности и не жалеть металл, хотя бы для явно критических мест, вроде хлипкой перемычки лепестка и рога.
Успешным оказалось применение лепестка для натяжения бельевой веревки и в конструкции парусного вооружения байдарки «Таймень».
Стропы тоже в магазинах не лежали. Довелось побывать в их гнезде. Был на военной кафедре полковник Зечевич (везло нам на югославов), покровительствующий туристам. Он занимался военно-патриотическими делами, и очень рад был, когда водники с Кавказа или с Карпат привозили военные артефакты для музея.
На этих направлениях группам можно было даже рассчитывать на финансовую помощь, которую выбивал Зечевич через профком. На среднеазиатском направлении ничего для него путного не было, но он дискриминацией не занимался. Его связями открывался доступ в армейские закрома.
Официальный путь дОбычи стропы был непрост. В КЭЧ Приволжского ВО (квартирно-эксплуатационная часть) платились деньги (1 рубль 30 коп. за 1 кг), выписывалась накладная и пропуск. В компании с водником, завьючившись солидными рюкзаками, отправились на далекую окраину города, где находились склады ПриВО. На КПП дождались сонного прапорщика, оторванного, видимо, от сиесты, и в его сопровождении подошли к огромному ангару со списанным барахлом.
Обстановка внутри заставила почувствовать себя сталкерами, пришедшими в Зону за ценным хабаром. Самые невероятные вещи висели, лежали на стеллажах, лежали кучами на полу…
Водолазные шлемы, скафандры, комбинезоны летчиков-высотников, котелки, противогазы, бушлаты, палатки, саперные лопатки…
Напрямую для походов даже нужные вещи были малопригодны, уж больно увесисты, но при наличии прямых рук, растущих из правильного места, многое можно переделать. Например, сшить палатку для зимних походов.
Серебристая паутина и отблески, сполохи в углу от чего-то блестящего, как от «ведьминого студня», усугубляли сходство с Зоной.
Груда наших строп возвышалась в центре. Но внимание отвлек желто-красный холмик, как бочок Шара, Выполняющего Желания. Это были капроновые парашюты!
Избалованным изделиями забугорных фирм трудно понять этот восторг. Из парашютов можно было сшить прелестные, вызывающие зависть анораки, тенты, паруса для байдарки и еще черт-те что.
Прапорщик, видя что мы чувствуем себя пацанами в игрушечно-кондитерской лавке, пояснил, что если бы мы догадались принести волдырь 0.5, (а лучше два!), то могли бы взять все, что уместилось бы в наши сидоры без формальностей с КЭЧ ПриВО.
От огорчения и досады стало горько во рту и хотелось отхлестать себя ушами по щекам…
Осталось лишь покапризничать, отбирая стропы почище и поцелее.
Водники без строп вообще не могли жить. Чем еще лучше вязать камерные плоты? А чалки?
В обычных походах (пеших, лыжных) тоже должна быть веревка на всякий случай. Лучше легкой мягкой стропы ничего не было.
Даже когда износ спусковых строп заставил перейти на спусковые устройства, кусок стропы оставался полезным предметом.
Из строп начали шить страховочные системы, как раздельные, так и унитарные, типа парашютной. Обязательно из единого длинного куска, хитро складываемого вдвое то по ширине, то по толщине.
Особо блатные добывали для систем широкие стропы для десантирования бронетехники, такая тесьма имела прочность не менее 2-х тонн на разрыв.
Техническое отступление
Многие годы меня удручал ящик с 8 мм фильмами, некоторые из которых были сняты в горах и на тренировках.
Выбросить рука не поднималась, смотреть было невозможно, так как проектор Луч-2 сдох.
Прогресс позволил оцифровать раритеты.
Выписав по интернету древний проектор из Владимира, цифровой микроскоп из Китая, и, приложив навыки хобби, сварганил установку по оцифровке. Сконструированный на микросхемах синхронизатор с помошью фотодатчика на урезанном обтюраторе проектора честно имитировал через провода, подпаянные к контактам левой кнопки мыши ее нажатие, и программа микроскопа создавала массив кадров.
Дальше все компьютерная рутина. Качество некоторых пленок было не ахти, но, по крайней мере, это была какая-то компенсация утраты фотоархива.
Некоторые из них использовал для иллюстраций, поэтому и предупреждаю для оправдания их посредственного качества.
Рис. 6 Выход на классический дюльфер с седелкой. Кадр из учебного 8 мм фильма.
Рис. 7 Дюльфер классикой на парашютной стропе. Вариант с «седелкой». Кадр из учебного 8 мм фильма.
Альпинисты на Верблюдских соревнованиях тоже не сразу отказались от классического дюльфера, естественно на круглой веревке. Правда, он был довольно специфически переработан. Веревку пускали не под бедро, а в карабин на втором абалаковском поясе, закрепленном на пояснице.
Из карабина веревка шла на левое плечо, защищенное кожаной или войлочной накладкой. Она могла пришиваться на специальный жилет. Особо крутые имели алюминиевый желобок, изогнутый по форме плеча и притягиваемый резинками к грудному страховочному поясу. Трение было минимальным, к финишу можно было сигать почти со скоростью свободного падения. Восьмерка отдыхает.
Для гор этот вариант малопригоден.
Катание дюльфером было приятным развлечением на скале Барсук. Наглели с его вариациями. Пробовали горизонтальное сальто с маятниковой пробежкой по скале. Девушки, приходившие за компанию на эти тренировки, тоже полюбили это развлечение. Робкая Верочка, освоив выход на дюльфер в трудноватом варианте, когда спусковая веревка закреплена на уровне ног, сформулировала глубокомысленное заключение: «Дюльфер – как брак по расчету, только сначала трудно, а потом ничего…»
Мокрая стропа
Был, однако, неприятный момент при работе со стропой. Все было замечательно, пока она относительно сухая. Если она хорошо намокала, резко возрастал коэффициент трения. Ну ладно бы только скорость спуска была поменьше. Тут было дело смешнее до грустного.
Правая рука – регулирующая, с ней все нормально. Левая удерживает тулово в благородном вертикальном положении. Когда резко возрастало основное трение на правом бедре, начинало запрокидывать на спину, сильно возрастала нагрузка на мышцы полусогнутой руки, даже при амбалистом телосложении было несладко, мышцы банально забивались, вплоть до преддверия судорог. Перевернуться вниз головой было нежелательно, потеря рюкзака более чем вероятна, да и что похуже могло быть.
Когда стропа на траверсе ледника на Куликалонской стене сильно подмокла в сыром снегу, при спуске спортивным это не чувствовалось Но дальше следовал отвес, на котором и начала проявляться эта особенность. Сильно откидывало. Однажды, будучи уже почти в горизонтальным положении, рывком обхватил сгибом локтя веревку и вцепился рукой в карабин на абалаковском поясе. Теперь веревка свободно скользила через сгиб локтя, но переворот на спину прекратился. Полегчало.
Но хотелось бы понадежнее. Для очередного дюльфера придумал – веревку левой рукой вообще не держать, а пропускать ее через отдельный карабин на грудной обвязке. Это уже был прорыв. Левая рука полностью освобождалась и неплохо помогала, когда нужно было сделать маятник на площадку (рис. 8).
Рис. 8 Освобождение левой руки на дюльфере с использованием грудного карабина. Скала Барсук. Кадр из учебного 8 мм фильма.
Правда, теперь веревка бежала близко от морды лица и карабин култыхался у подбородка, но это было терпимо.
Витя придумал обмануть мокрую стропу с помощью седелки – петли из стропы, которая складывалась вокруг правого бедра. В нее вщелкивался карабин, в него веревка. Вуаля! Стропа не тормозилась о бедро, а легко скользила в карабине. Песня! Однако забыл о латке на стропе.
При малейших намеках на разлохмачивание волокон стропы, на это место накладывалась латка из стропы же, останавливающая деструктивный процесс. Я не гнушался ремеслами и любил эти дела, отец меня подучил, и я, будучи реммастером в походе, с удовольствием сапожным шилом-крючком ремонтировал рюкзаки добротным капроновым шнуром, а не какими-то нитками. Вот и на этой стропе трудолюбиво наложил латку.
Витя забыл про это и, разогнавшись, резко опрокинулся назад когда латка с похвальной цепкостью застряла в карабине. Путем невероятных конвульсий и рывков чуть ли не вниз головой ему удалось проскочить латку.
При подготовке к сезону 1971 года этот опыт был учтен, Тренировку на мокрой стропе, включая членов троечной второй группы, решили проводить и на сухой и на мокрой стропе с полноценным рюкзаком за спиной. Им хоть и не обязательно для нужного уровня напрягаться, но отчего же не дать запас прочности на случай форсмажоров в будущем? Учиться, так учиться, не только в расчете на хорошие условия.
Тренировку эту проводили на скале над известной у нас пещерой Братьев Греве, в которой тогда вели раскопки куйбышевские археологи из госуниверситета. Здесь был хороший, длинный дюльфер.
Стропу тщательно вымачивали в Волге, как пушкинский Балда, удивляя рыбаков, не понимавших смысла этой стирки. Затем репшнуром вытягивали наверх, стараясь не извозюкать в пыли.
Археологическая история
Весна-1971 была жаркая, все полураздеты, но очередной страдалец облачался в брезентовый штормкостюм и по пыльной крутой тропе лез на скалу.
Процесс был в полном разгаре, когда на каменистом берегу показалась цепочка школьников во главе с молоденькой учительницей, явно с целью посмотреть на пещеру.
Когда экскурсия, преодолев очередной каменный завал, приблизилась, учительница робко спросила, как у самого представительного, с профессорской лысинкой Иванова: «Вы, наверное, археологи?»
У Бориса была страсть к розыгрышам. Приосанившись и подтянув растянутые пузырями трикотажные штаны, подтвердил, что они самые.
«А почему по скале лазите?»
-«Видите ли, наверху нами обнаружен неизвестный ранее вход, вертикальным колодцем соединяющийся с основной пещерой. Обнаружены ответвления, в которых найдены интересные артефакты, изменяющие сложившиеся представления. Да вот, кстати, сейчас спускается наш младший научный сотрудник, который транспортирует обнаруженный интересный объект.»
К экскурсии присоединились заинтересовавшиеся прохожие, пробиравшиеся по берегу. Импровизированная лекция имела успех.
Почуяв по характерным интонациям замысел Бориса, остальные «научные сотрудники», располагавшиеся на берегу в живописных загорательных позах, начали подтягиваться, изображая озабоченность и серьезный научный интерес к находке.
По скале, обильно потея в брезентухе, спускался с тяжеленным рюкзаком Амбал. Преодолевал он проблемы с мокрой стропой, подбадривая себя с помощью легкого матерка. На последних пяти метрах был козырек с поднутрением.
Если быть нерасторопным и не принять правильную позу, то ножонки резко уходили в поднутрение, где для коленных чашечек были специальные посадочные места, в виде острых выступов. Личико при этом, по законам теоретмеханики, надвигалось челюстью на выступающий козырек.
Опасаясь, что Амбал, ошибившись, может подбодрить себя радикально, Борис весело крикнул : «Володя, мы ждем тебя с нетерпением. У нас тут школьная экскурсия!»
Приземлившегося Амбала окружили, поздравляли с находкой, освободили аккуратно от рюкзака, раздевали как космонавта. Чтобы он, ошеломленный и в недоумении, не сразу въехав в замысел, не ляпнул чего, его заботливо отвели в сторону, как бы отпаивать чаем после трудов.
Борис попросил еще двоих «менеэсов» аккуратно распаковать находку. С рюкзаком обращались, как с китайской фарфоровой вазой.
Дело было вот в чем. В рюкзаке для утяжеления лежала завернутая в спальный мешок каменная очень плоская плита, похожая на скрижаль. Это был обычный известняковый булыган, выуженный из Волги и подсушенный на солнце.
Причуды карстовых процессов создали на плите множество мелких раковистых углублений разнообразной формы. При известной фантазии и воображении там можно было обнаружить и египетские иероглифы, и древнеперсидскую клинопись и арабскую вязь.
Когда булыган аккуратно освободили от спального мешка, Борис восхищенно воскликнул, тыча в затейливый рисунок на нем «Вот! Вот что мы так долго искали! Это несомненные доказательства существование в Средневолжском этнокультурном ареале развитой культуры скифского периода бронзового века с оригинальной письменностью!».
Его несло, как Остапа Бендера. Когда он изощренно врал, то обычно слегка закатывал глаза к небу, как бы ища там вдохновение. Вероятно, совесть мешала ему бесстыже и не моргая смотреть прямо в глаза простодушной жертве. В затейливую канву импровизации хитро были приплетены даже индейцы майя и Жан-Франсуа Шампольон. Слушатели потрясенно молчали, здесь творилась История.
Попросил сфотографировать артефакт. «Старший научный сотрудник» защелкал зеркалкой, затем по указанию Бориса в режиме макро было снято особенно густое созвездие таинственных значков, подернутое какой-то плесенью.
Учительница поблагодарила, попросила прийти в школу с лекцией и дала телефон.
Когда дети удалились, тоже поблагодарив, возник разговор «Борь, ну ладно эта блондинка, их по законам добра и красоты надо учить и тренировать по полной программе, но детишкам то, зачем лапшу на уши вешать?»
«Да ладно, позвоню, объясню, если чувство юмора есть, простит, оценит и детишкам объяснит, что дяди просто шутили, подрастающему поколению тоже полезно… А если юмора не оценила, тем хуже для нее.»
В действительности оказалось, что юная учительница была не так проста и не была полной дурой, но разыгранный экспромтом спектакль ей очень понравился и она не желала разрушать его, поэтому хотела по телефону поблагодарить за бесплатное развлечение. Детишкам она тоже объяснила, они юмор оценили.
Скальные и прочие тренировки
Самару Господь рельефом не обидел. В черте города неплохие скалы, несколько горнолыжных трасс.
Больше всего времени мы проводили на скалах Сокольих гор. От конечной остановки трамвая можно было пешком выйти на любую из нужных скал за умеренное время, маршрутка сокращала путь втрое.
На Барсук, бывало, задержавшись, приходили к ночи даже девушки, научившись ориентироваться в этих тропах в темноте. Главное, чтобы не промахнуться мимо Барсука, нужно было отсчитать перед спуском к береговым скалам нужное количество шагов от могилки невинно убиенного мальчика.
Пока не открывалась навигация, здесь было столпотворение. С 1 мая альпинисты перебирались на Верблюд, становилось свободнее.
Для тренировок горников в Сокольих были более удобные условия по ряду факторов, категория маршрутов была второстепенна.
Рис. 9 А.Бодров на страховке. Скала Барсук. Кадр из 8 мм фильма.
Рис. 10 На скале Барсук (1).
Рис. 11 На скале Барсук (2).
Иногда выбирались и на Верблюд, характер скал здесь больше напоминал горный, хотя с маршрутами была напряженка, почти все были разобраны по секциям. Страховку тогда применяли только верхнюю.
Неограниченные возможности были для отработки приемов на «технариках» разной сложности, низких горизонтальных маршрутах вокруг столбов в знаменитых штольнях на небольшой высоте с гимнастической страховкой. Понятия «болдеринг» не было, хотя по сути, отчасти, это он и был.
Рис, 12 У подножья Верблюда. ». Кадр из 8 мм фильма.
Рис. 13 На «Китайской стенке». Кадр из 8 мм фильма.
Рис. 14 Вид сектора «Китайка-2». Маршруты от 6А до 7А. Фото с сайта vgora.ru.
Вид одного из секторов Верблюда приведен на рис. 14.
Пробивку маршрутов альпинисты начали делать с середины 80-х годов, сейчас их более 50.
Некоторые занятия для новичков удобно было проводить в сосновом Золотом бору: переправы, самозадержание, работа с веревкой, сочетая их с массовым выездом клуба на праздники.
Рис. 15 Освоение старого доброго пруссика. Кадр из 8 мм фильма.
Очень хорошие условия были здесь для такой травмоопасной тренировки как самозадержание. Крутой песчаный склон оврага позволял усовершенстовать методику до реализма. К ноге идущего траверсом привязывался репшнур. Подсечку старались выполнить как можно более неожиданно, чтобы «жертва» мявкнуть не успевала.
Глубокие овраги давали много возможностей для безопасной массовой работы с веревками, отработки принципов движения в связке, организации переправ.
Ночные приключения
Для организационно-психологической тренировки новичков неплохо себя зарекомендовали ночные марш-броски по Самарской луке. Ориентировка на ней сложная и специфическая, в основном по карте лесоустройства, по квартальным и деляночным столбикам.
Выезжали на теплоходе до точки выброски вечером. До полуночи шли, но обязательно нужно было потерять ориентировку, перестав следить за положением. Когда это было достигнуто, высылалась разведка по разным направлениям, для поиска квартального столбика. Собрав разведчиков, определяли точку стояния.
Искали место ночлега, устраивали бивак, чин-чинарем… но через некоторое небольшое время после отбоя звонил механический будильник (его и в горы в учебные походы брал для уюта).
Впервые подключившихся не предупреждали. Подъем и сборы в полной темноте с фонариками. Опять марш-бросок до рассвета. Снова бивачимся, но уже спим по-хорошему.
Иногда к такому выезду прибивались люди, не понимавшие загадочных предупреждений (разглашать не полагалось). Когда пинками их ночью выгоняли из палатки, думали, что это шутка такая… Однако к утру, если не были совсем непригодными, включались в эту скаутскую игру и неплохо отзывались о ней.
Такие, казалось бы, бессмысленные шараханья, заставляли по настоящему понять цену удобной рациональной укладке рюкзака, уменья не терять вещи на стоянке, маркировать мелкие предметы яркими ленточками, привыкнуть, как к норме, к сборам и постановке бивака в темноте, частично наощупь. При свете и дурак сможет.
Да и в психологическом плане умеренный экстрим полезен был для создания командного духа, как игра в пейнтбол для засидевшихся в офисах за компьютерами служащих.
А что это за ПВД при солнечном свете? Это пикник без бухалова.:=)
Троллей как способ создания крепкой ячейки общества
О таком термине, как троллей, в то время слыхом не слыхивали, просто переправа. Но буду поддерживать приблудившийся термин, как ставший уже привычным сейчас. Троллей натягивали полиспастом не только для учебных целей, но и просто как аттракцион. Когда его натягивали под довольно крутым наклоном в карьере, он был неплохим средством для генерации адреналина.
Для этой цели использовали 11 мм шестидесятку, невероятной жесткости. Конец ее в один метр, если зажать его в кулаке вертикально, имел завидную эрекцию, двухметровый уже гнулся. Скрутить ее в скатку можно было только усилиями двух молодцов. Брать ее в горы было невозможно, а для таких забав – самое то. Была тайная надежда, что, может быть, она немного отмякнет от таких экзекуций.
Для страховки использовали грузовую стропу, у которой была неплохая динамика. Длину отрезка страховочной стропы для остановки «летчика» тщательно вымеряли, чтобы гарантированно остановить его перед концом троллея, не дав впечататься в склон. Получалось что-то, напоминающее банджу-тарзанку, только наклонную.
Интенсивная возня с веревками, даже на равнине, была полезна для практики и культивации веры в веревку.
«Летчик» в беседке пристегивался карабином к троллею и выпускался с легким торможением страховочной стропой. Полет проходил на приличной скорости. В конце спуска «летчика» притормаживали.
Этот аттракцион пользовался успехом, и его иногда использовали для приобщения и первичной фильтрации не определившихся новичков. По осени в турклуб приходили первокурсники, из которых можно было сколотить приличную группу для такой забавы. По еe результатам можно было класть глаз на перспективных для следующего этапа отбора.
Были и девушки, желающие пощекотать себе нервы. Выпускающим быть утомительно, они менялись. Кроме того, приятно было снисходительно снаряжать робеющего пациента (пациентку).
Рис. 16 Подготовка к полету на троллее. Кадр из 8 мм фильма.
Выпускающий, упаковав жертву, подводил ее к обрыву с плотоядной улыбкой (примерно так лыбится Валера Захаров справа на фото 16).
Заметил, что такая плотоядность автоматически появляется у многих вполне нормальных людей. Видимо, срабатывает какое-то чувство снисходительности, помноженной на определенное превосходство, когда начинает возникать зависимость в какой-то степени другого человек А уж степень этой плотоядности может варьироваться от шуточной до серьезной (да хоть в ситуации автоинспектор – водитель, какие там шутки!).
Этот ободряющий доброкачественный хищный оскал был особенно характерен для инструкторов аэроклуба ДОСААФ. В рамках самоподготовки и борьбы с ложной боязнью высоты (оказалось впоследствии, что «презирают» высоту только полные дебилы) старательно отходил на первом курсе четыре месяца на занятия. Тогда перворазников дрючили по стандартной программе десантуры.
С голливудской улыбкой и хитрым ленинским прищуром инструктор щерился на десятку цепенеющих от предстоящих ощущений новичков обнимающих запаску, как торс любимой девушки, и шикарным жестом швейцара перед важным господином гостеприимно распахивал дверь в «аннушке», впуская в фюзеляж грохот, поток морозного февральского воздуха и открывая роскошный вид на слепящую снежной белизной бездну. Улыбка становилась еще шире, он явно получал наслаждение от наблюдаемого совокупного зрелища…
. Все-таки, наверное, в каждом человеке есть хоть капелька садизма…
Иногда нежные девичьи пальчики с неженской силой вцеплялись в штормовку «палача» от внезапно накатившей волны отчаяния у края «пропасти», поэтому выпускающий был надежно пристрахован к дереву.
«Палач» старательно, аккуратно и нежно отдирал пальчики жертвы и мощным ласковым Разинским броском отправлял ее в полет. Раздавался вопль ужаса, постепенно приобретающий восторженные модуляции.
На моей памяти минимум две пары «жертва» - «палач» образовали крепкую ячейку общества, просто подружившихся не считал…
Самый впечатляющей троллей был сделан в Золотом бору из двухсотметрового 5 мм стального тросика.
Его забросили в 1971 г. на Б.Алло в склад под камнем «на всякий пожарный случай», где он и пролежал весь поход, слава богу, невостребованный.
Натянутый троллей проходил на большой высоте над глубоким оврагом, где проходила торная тропа.
Проходящие туристы и отдыхающие немножко пужались от неожиданности, когда высоко над головой проносилось с уханьем и гугуканьем неангелоподобное существо.
ИТО на деревьях
Перед походом 1971 года, когда планировался траверс Сарышаха, Иванов предложил немного освоить основы ИТО. Стены большой не предвиделось, но, имея такой навык, можно было бы достойно пройти небольшой неожиданный ключ без лишнего риска.
Для этого использовали сухие деревья. Первый раз пробовали ИТО на засохшем могучем дереве рядом с домом Бориса на берегу озера «Воронежское», места отдыха жителей микрорайона.
Это сильно развлекало компании с бутылочкой портвейна «Солнцедар», бабуль и мамаш с колясками.
Рис. 17 Отработка ИТО на деревьях в Курумоче.
Потом в Курумочском сосновом лесу сделали приличной длины дорожку из лепестковых крючьев на сухой сосне (рис. 17).
Дорожка прожила недели две, послужив желающим испробовать работу на трехступенчатых лесенках, затем крючья выдрали могучей фомкой.
Арборизм как способ тренировки
Знаете ли вы, что такое арборизм?
Если да, то молодцы! А я вот только недавно узнал, хотя пришлось заниматься им 46 лет назад… То есть, как Журден не подозревал, что говорит прозой. Стыд и позор, конечно, ну что ж, провинциал…:=)
Вот и на троллее катались тогда же, не зная этого иноземного слова и не подозревая, как его будут называть передовые грамотные люди… :=))
В рамках подготовки к походу 1971 года мы осваивали основы ИТО на сухих деревьях. И вот однажды при очередной смычке-планерке Борис предложил интересную тренировку.
У его сотрудника по КБ на даче разросся не в меру настоящий баобаб. Высоченное дерево своей кроной накрывало половину дачи, а на вторую половину отбрасывало тень. Толком там ничего не могло расти. Просто спилить его не было никакой возможности. При падении оно развалило бы дом, уничтожило бы плодовые деревья, задело бы ЛЭП и соседские участки.
Была тщательно продумана технология. Узнал недавно, что она полностью совпадала с одной из технологий арборизма – разновидности промальпа, весьма уважаемой.
Это метод кронирования и срезки деревьев в сложных городских условиях.
Начинали с самого верха. Развесившись в невообразимых, но удобных для спиливания позах, начали обрезать ветви то ручными пилами, то двуручной, и на веревке аккуратно спускать каждый кусок вниз, где хозяин отвязывал их и складывал. С длинными ветвями было посложнее. Некоторые приходилось подпиливать за два три захода, зависая как белки на той же ветке, которую пилим.
В полдень хозяин в сумке отослал наверх харчи и термос с кофе.
Обезьянья жизнь уже становилась привычной.
К вечеру посреди дачи торчала здоровенная сучкастая елда, обгрызенная как бобрами и напоминающая палицу гиганта-богатыря.
Ее уже безопасно можно было завалить бензопилой у основания.
Вокруг возвышалась груда переплетенных ветвей в полтора человеческих роста, хозяин всплескивал руками и безуспешно пытался ее облезть. Разгребать эти руины вавилонской башни – труд достойный Титана, но это уже могли сделать просто нормальные люди без всяких веревок,
Для укрепления грудей, плечей и общей координации было весьма неплохо. После этого некоторое время, видя разлапистое дерево в городе, невольно на автомате начинал прикидывать, как его проще расчекрыжить.
Веревка как валютная единица
Ну конечно, деньги не главное :=)), хотя они, все-таки, очень нужны, чтобы о них не думать. Деньги нужны и туда, и оттуда.
Возможными калымами для финансирования похода не принято было брезговать. Как о жирном варианте, мечталось о приработке грузчиком мясных туш в красноглинских штольнях, где были склады госрезерва, но попасть туда можно было лишь по большому блату.
Самый доступный способ- разгрузка вагонов с зерном мехлопатой на комбикормовом комбинате, сулил силикоз при весьма умеренной оплате, и после двух ночных смен становилось не до гор..
Если туда денег все-таки всегда хватало, то оттуда не всегда.
После гор иногда возникала необходимость поправить финансовое положение. То странный случай приключался – совершенно поиздержались (плов-млов, шашлык-машлык, фрукты-мрукты, то да се), то один из участников прощелкал клювом и его хитро и незаметно обчистили, а билет то нужен, то хотелось прикупить что-нибудь домой. Да и в поезде хотелось нескучно провести время, попивая кисловатое казахское пиво и располагая сведениями о координатах хороших привокзальных магазинов на долгом пути домой :=).
К концу похода можно было сбыть потертую веревку в горах. Капрон очень ценился кишлачными таджиками, стандартом была цена рубль за метр. На кусок стропы однажды была выменяна шикарная баранья ляжка для роскошной шурпы в крайний вечер. Естественно, разжились, лучком, морковкой и всем чем положено, отдарившись батарейками и шариковыми ручками, которые всегда собой брали из-за высокого спроса.
В качестве пожертвований обворованному решил загнать короткую расходную двадцатку за червонец в Шинге, это дешево, но нужно было наверняка. Прогадал, забыл, что нужно было дать фору для торга, какая покупка в Средней Азии без него?.Уважать не будут. Сказал бы двадцать рубчиков, а до десятки сбросил бы и все. Пришлось упереться рогом на цене.
Дехканин какой-то осерчавший ушел в кишлак. Минут через двадцать он появился на дороге уже вдвоем с еще одним крепким джигитом. Шел он решительным шагом, в руке держал топор, которым как то нехорошо, но искусно поигрывал. Машинально прихватил ледоруб хорошим хватом. Оказалось, что своего соседа дехканин взял в «интересанты», организовав своего рода «кумпанство на паях». Они сбросились по пятерке, веревка решительно была разрублена пополам.
Надо сказать, что в 80-х годах в спортоварах Куйбышева появилась «веревка туристическая» 9мм длиной двадцать метров по умеренной цене три рубля. Такая коротышка вполне годилась, для второстепенных задач, а главное, ее можно было без печали загнать к обоюдной выгоде при необходимости.
И такая необходимость наступила в Душанбе. Пошли на Путовский рынок. Потряхивая веревкой подошел к группе потенциальных покупателей, кишлачных дехкан по виду. Интерес был проявлен, но цена в два червонца показалась им велика, хотя они тогда были далеко не бедными, как сейчас. Неоднократно приходилось видеть содержимое тугих бумажников на базаре. Решил применить свою тактику.
Развернулись и пошли. Группа за нами, пытаясь торговаться. К ней приставали любопытные зеваки-болельшики, новые потенциальные покупатели, все базланили, как на аукционе, называя свою цену.
Обернувшись, увидел, что за нами уже тянется толпа в несколько десятков человек, блокируя весь проход. Вдруг перед нами появились двое крепких мужчин, показали красные книжечки, взяли под локотки и вежливо но настойчиво куда-то повели.
Показалась дверь с красной табличкой Отдел БХСС (по Борьбе с Хищением Социалистической Собственности, очень грозная организация).
Хозяин кабинета погрузился в изучение паспортов. Выяснив нашу сущность, он налил в пиалы чаю и пояснил, что нам инкриминировали. Дело в том, рабочие из геологической экспедиции частенько толкали имущество партий, но их не могли взять с поличным. Вот они и решили, что на ловца и зверь бежит.
Вторая претензия: весь рынок переполошили, бедлам создали, под шумок карманники активизировались. «Сколько здесь работаю, а такого товара здесь еще не видел, да и народ тоже. Заплатили бы за место рубль, встали, где положено, и торгуй хоть весь день!»
На том и отпустили с миром. Дело было к вечеру, искать, кому платить не с руки. Перейти на Зеленый рынок – если оперативники такие шустрые, то опять повяжут, либеральничать за такую наглость уже не будут. Удалось толкнуть водителю на вокзале в качестве буксира за червонец, уже не потряхивая товаром («Хоп? Хоп, майлиш!»).
Суета вокруг титана или как сдать сопромат на пятерку
Начиная с шестидесятых годов, титан и его сплавы начали будоражить воображение. Идея облегчить снаряжение была богоугодной. Ракетно-космическое производство давало возможность отщипнуть материал для поделок. Шедевром были легчайшие печки из титановой фольги для Приполярья и тайги. Сложные изделия было делать трудно из титана, но корявые кошки умельцы делать ухитрялись.
Скальные крючья тоже нуждались в облегчении. Из тонкого листа титанового сплава понаделали лепестковых крючьев,
Лепестковые крючья требовали заточки. Вызвался на это дело, заодно решил удовлетворить любопытство по прочностным характеристикам стропы и разных шнуров.
Планировал втереться в доверие к преподавателю сопромата для проникновения в лаборатории мехфака.
«Сопротивление материалов» - это тихий ужас технических специальностей, после его сдачи по поговорке разрешалось жениться.
Некоторые его разделы вызвали у меня практический интерес, а где интерес, там и понимание. Иванов доставал чертежи железок, сам что то придумывал из тросового оборудования.
Хотелось самому получше понимать сущность процессов разрушения элементов снаряжения, а не мычать, изображая понимание при обсуждениях.
Результат обращения к преподавателю с этой просьбой, плюс вопрос о правильности построенной эпюры напряжений в одной железке превзошел все ожидания.
Привыкший к тому, что его дисциплины боятся как бубонной чумы, а на него посматривают с опаской, как на дремлющего крокодила в зарослях, этот суровый мужчина чуть не прослезился.
На мехфаке он, по отечески приобняв за плечи, познакомил меня с завлабом и лаборантом, попросив оказать помощь.
Убедившись, что к наждачному станку меня можно подпускать, оставили под присмотром лаборанта. Уже при заточке первого лепестка раздался крик уборщицы «Он здесь все сожжет!». Снопы титановых искр, с температурой выше солнечной, так слепили, что в паузах дневной свет казался мраком.
В темных очках приходилось выжидать, чтобы глаза адаптировались и могли увидеть что-то. На шум прибежали сотрудники, но убедившись в ложной тревоге, полюбовались и разошлись.
Испытания стропы показало неплохую прочность, приемлемую для характера нагрузки.
На экзамен шел как на казнь, робея как последний двоечник. Уверенно чувствовал себя лишь в тех разделах, которые практически нужны были, в других был не лучше основной массы. Стыдно было перед славным человеком, любящим свое дело и подумавшем обо мне хорошо. Но, увидев, как я беру билет, он оторвался от общения с обмирающей, лепетавшей что-то жертвой, сидящей рядом, широко улыбнулся («А, это вы!»), открыл зачетку, вписал в нее «отл» и вернул, пожелав успехов.
До конца так и не убедил сокурсников, что он не родственник и ящик коньяка ему втихаря не впаривал.
По части крючьев дальше лепестковых не двинулись.
При испытании на жигулевских скалах сразу выявился их принципиальный недостаток (или особенность). Упругий титан не хотел повторять профиль трещин, пружинил, но короткие лепестки шли в прямые трещины.
На страховку их все же допускали очень ограниченно, в принципе могли годиться на ИТО, для подвески снаряжа и крепления оттяжек палатки. Иногда использовались как ложка для каши.
Кроме того, проявлялась неприятная особенность - образование трещин.
В целом, главное достоинство титановых крючьев – легкость, не компенсировало их капризный характер. Имели ограниченное применение. Вероятно, неплохие бы швеллерные крючья получились, очень солидная экономия веса при вполне допустимой жесткости, но профиля подходящего не было.
О невозможности хождения в горы без гитарных струн
Примус «Шмель» - единственный отечественный примус (крохотулька «Туристский» в плоской коробочке не в счет, несерьезно), который был практически безальтернативен в 70-х – 80-х.
Была у него одна особенность, которая при кривых ручках могла здорово осложнить жизнь. Если к примусу допускали недостаточно грамотных юзеров, то они, как правило, быстро усекали, что выключить примус можно, в принципе, поворотом рукоятки в любую сторону. А раз так, значит все равно, по гуманитарному мышлению.
С этого момента примус был обречен. Ведь поворот до отказа вправо служит для прочистки жиклера иглой, которая входит в него, а при повороте влево плунжер с иглой опускается в рабочее промежуточное состояние. Если оставить примус в нештатно выключенном состоянии (игла в жиклере), примус не горит, блондинка (или блондин) думает, что все нормально, примус то выключен. При его охлаждении игла заклинивается в жиклере намертво и при повороте рукоятки выпрессовывается из двигающегося вниз плунжера.
Иглу можно было вытащить пассатижами, назад ее уже не присобачишь. В принципе, примус работает, но до первого засорения, что при таджикском бензине вопрос очень небольшого времени. Ртом жиклер не прочистишь, травинкой тоже. Единственное спасение – наличие в ремнаборе 2-й гитарной струны, идеально подходящей по диаметру. Естественно, металлической, а не нейлоновой.
Других способов, вернуть его к жизни, нет.
Практически каждый второй примус, с которым приходилось иметь дело, был без иглы. Трудно было уследить за всеми шаловливыми ручонками, хотя всегда применяли суровое правило – у примуса должен быть только один хозяин. Поэтому женщин (хотя они были у нас редкостью), к готовке категорически не допускали, не доверяя железяку в которой «право» и «лево» имели критическое значение.
Однажды имел не очень приятный опыт ходьбы с группой, которую не сам готовил с нуля. Получив формальный опыт путем варки в собственном соку, были самоуверенны, считали что все знают. Никто не успел освободить их от этого пагубного заблуждения. Физиологию человека в горах считали псевдонаукой, убеждены были что жизнь в общаге полностью обучила их всем премудростям жизни и т.д. Они хотели идти в тройку, им нужен был руководитель, а у меня как раз ребята поразъехались. Трудно в институте иметь стабильную группу.
Настоял, несмотря на пожелания, гитару не брать. Считаю, что гитарист в линейном маршруте становится чем-то вроде беременной женщины, лишние проблемы. Если пробьет на песняки, прекрасно можно и без аккомпанемента обойтись, знаю по опыту Куликалонской стены, да и был бы гитарист стоящий, а не бренчальник.
Но категорически просил комплект струн взять, объяснив зачем. Струны кроме второй – тоже ценный ремонтный материал.
Снималась необходимость бегать по магазинам искать их, струны не всегда были в продаже. В поезде выяснилось, что струны не взяли. Виновник проигнорировал, зачем нужны струны от гитары, или посчитал что это мой каприз. В реалии это грозило серьезными проблемами, оба примуса были без иглы.
В Пенджикенте это вылилось в неприятные хлопоты. Все было рассчитано по часам, если в два часа дня не садимся в грузтакси Пенжикент-Вору, то высока вероятность ночевать в городе, теряя день из-за оболтуса и моей доверчивости, или где-то на трассе. Тогда были проблемы с топливом, трафик был ниже обычного. Отправив группу на другой конец города на автостанцию, ринулся по магазинам. Увы, воскресенье, такие магазины под замком.
Пришла мысль, что должен быть какой-то дом культуры, где музыкальные кружки. Путем сложных расспросов выяснил адреса двух. В одном не было занятий. Помчался искать другой. Уже лучше, слышны звуки дутаров. Но струны то, нужны гитарные…
Объяснил руководителю кружка суть проблемы, не сказав, что струна нужна для примуса. Вдруг оскорблю творческую душу таким низменным применением источника волшебных звуков.
Проблему приняли близко к сердцу. Терзания людей, не желающих расставаться и в горах с искусством, очень понятны были руководителю кружка и детишкам. Занятия прервали.
Принесли кучу струн для национальных инструментов, но они были или нейлоновыми, или из жилки. Девочка сказала, что дома есть гитара папы-геолога, может и струны есть. Сбегала, принесла, увы, струны нейлоновые… Пришлось придумывать причину, что наш виртуозный бард, гаденыш, очень капризен и играет только на стальных.
Наконец, в пыльном чулане клуба нашлась сломанная гитара, о чудо, с обрывками струн. Обрадовался, объяснил что гитарка у нас детская для удобства в горах, длины хватит. Успел впритык.
Когда появился клуб знатоков, была мысль, что был бы интересным вопрос «Зачем в горах гитарные струны, если нет гитары?», но все же решил, что вопрос слабоват и мозговым штурмом, те, у кого гуманитарщина не выпердела техническую смекалку, легко разберутся.»
Теперь, немножко, не по основное теме поста а, пользуясь случаем, об общеизвестных перевалах. Судя по просмотренной информации в интернете, эти сведения могут быть малоизвестны и потому полезны.
Перевал «Трех М»
В начале семидесятых меня очень интересовал малохоженый пер. Зап. Пштикуль 1Б (он был тогда просто Пштикуль), но хотелось сначала разведать каньончик за озером Пштикуль (рис. 18, 19).
Никаких доступных описаний не было.
Рис. 18 Озеро Пштикуль, 1972.
Рис. 19 Обход озера Пштикуль.
Подъем на гребень над озером рядом с в.Куйчур и траверс всего водораздельного гребешка Кштудак-Пштикуль в рамках похода 1972, не ставящего целью прохождение пер.Пштикуль, дал общее представление. Сам этот путь для группы с рюкзаками был слишком тягомотным на подъеме.
В 1977 году специально троицей сделали на дневке кольцевую разведку (рис. 20). Прошли каньон (рис. 19) у оз. Пштикуль. За отрожком (на фото виден) был очень неприятный участок с хилой тропкой на большой высоте над озером, чем-то напомнивший каньон Серимы. С группой идти не стоит.
Далее довольно милая уединенная долина.
Рис. 20 Разведочное кольцо на подходах к пер. Зап. Пштикуль.
Рис. 21 Пер. «Трех М» из ущ. Кштудак в ущ. Пштикуль.
Возвращение сделали через травянисто-каменистый перевальчик 3200 н/к (рис.20, 21) . Склоны там пастбищного характера, для внутреннего пользования обозвали его перевал «Трех М». Просто и скромно решили назвать его по объединяющему нас характерному гендерному признаку, все трое мужчины :=)).
По этому пути и пошли группой на пер. Зап. Пштикуль, через гостеприимный агуль в долине Кштудака.
В интернете попался отчет с обходом каньона с другой стороны высоко над озером, но наш путь был явно более гуманный.
Далее термин «хитрушка» от столбистов применил просто для краткости, кое-что из этих хитростей лежит на поверхности, только поднять надо.
«Хитрушка» озера Б.Алло
Рис. 22 Обход «каменного мешка» - завала на оз. Б.Алло (показано красной стрелкой).
Рис. 23 Обход «каменного мешка» - завала на оз. Б.Алло (показано красной стрелкой). Гуглоснимок.
Сущность этой хитрушки – обойти каменный завал над Б.Алло. Стоит это делать или нет – это вопрос вкуса, имеющий глаза да увидит.
Приятен только при пути из Правого Зиндона на Б.Алло.
Если уйти с обычного пути по Правому Зиндону и немного подняться к краю отрога вершины 4253 (насколько мне известно, это пик Высоцкого), то можно с улюлюканьем стремительно съехать на берег Б. Алло по лифтовой сыпухе (в чем вся соль затеи), удивляя его обитателей нетрадиционным путем.
Проделал эту забаву Б.Иванов сотоварищи в 1971 году. Может, пригодится кому-нибудь…
«Хитрушка» Мирали
Повторю здесь, уже показанное в 1-й и 2-й части фото (рис. 21) но с особой целью. Тот, кто ходил на пер. Мирали, при внимательности заметит, что фото на рис.24 снято с ракурса, который невозможен с днища сая, ведущего на Мирали, снято как с балкона. Слева внизу солидный кусок скалы. Не со скал же Чимтарги. Действительно, не со скал, а с наклонной осыпной террасы под скалами Чимтарги.
Рис. 24 Вид на массив Зиндон-СОАН с террасы Чимтарги. В левом нижнем углу фото фрагмент скалы на террасе Чимтарги.
На рис. 25 приведена нетривиальная линия подъема на пер. Мирали. При этом сокращается время прохождения за счет обхода «бараньих лбов». Путь по террасе представляет собой траверс некрутого осыпного склона с одновременным подъемом, полностью пешеходный, без необходимости разбираться в полках «бараньих лбов».
Теоретически сюда могут по склону террасы скатываться камни со стены Чимтарги, но за время их пробега можно три раза перекреститься. Тривиальный путь на пер. Чимтаргу под ее скалами не намного безопаснее. Кроме того, могут быть условия, при которых путь по «бараньим лбам» может сильно осложниться и стать невыгодным.
Рис. 25 Обход «бараньих лбов» по террасе Чимтарги.
Путь это апробирован многократно, и при подъеме на пер. Курумоч без всяких эмоций, и позже. Каких-либо опасных ситуаций не возникало. Можно было бы иметь это путь как удобный вариант, ну а каким лучше идти в зависимости от, например, снежно-ледовой обстановки – на то голова у командира.
Иванов, при встрече с другими группами, всегда советовал этот путь. До двухтысячных годов, я полагал, что он и есть единственно разумный, пока в интернете не попалась куча отчетов с путем по «бараньим лбам».
В 1970 года эта терраса хорошо просматривалась сверху с подъема на пер. Сказок (рис. 26), поэтому этот путь и выбрали. Если ходить понизу через «лбы», то он не очевиден, как вариант. Может, его, поэтому, и не ходили?
Рис. 26 Терраса Чимтарги.
На рис. 27 виден профиль наклона террасы.
Рис. 27 Профиль склона террасы Чимтарги.
На рис. 28 показан путь подъема на террасу. Возможен и вариант подъема правее скал, в обход их. Видно скалы, кусок которых попал на фото.
Рис. 28 Линия подъема на террасу Чимтарги. Справа от линии подъема скалы, край которых заехал на фото рис. 24
На этом фото от Skyclub хорошо виден справа заход на террасу Чимтарги. Скальный барьер надежно прячет пешеходную террасу.
На рис. 29 видно ледовые залысины, проходимость которых при траверсе может определяться степенью заснеженности. В 1970 г. их вообще не было, хороший снег все покрывал.
Рис. 29 Ледовые «лбы» выше террасы на взлете пер. Мирали.
«Хитрушка» Сарымата
Связка перевалов Сарымат-Ахбашер весьма полезна, это в сущности самый простой путь в верховья Каракуля. Он особенно интересен для походов 1-2 категорий. У перевала Ахбашер в связочном варианте никаких осложнений не может быть, буквы Б в связочном варианте он не заслуживает.
Однако у Сарымата со стороны ущ. Сарымат есть любопытная изюминка. В средней части склона есть гряда скал, справа от которой (глядя от ущ. Сарымат) крутая мульда (рис. 30). В зависимости от условий, там может быть или голая живая осыпь (теоретически, вживую не видел), или фирновый склон, или микст, может быть и хороший довольно крутой ледок. Это может быть неожиданным осложнением для групп, не обремененных снаряжением или не готовым к такой ситуации на 1А.
Рис. 30 Восточный склон пер. Сарымат.
В 1972 году здесь был ядреный лед. Я предпочел сделать перила, поднявшись в лоб по центру скалы. Это тоже нехарактерный путь для 1А.
На вершине обнаружил абсолютно не видный снизу пеший проход на скалу (рис. 31, 32, 33). Сверху его можно увидеть тоже, только если выйти на верх скалы вплотную к нему. Им активно пользовались геологи Магианской экспедиции, в проходе лежал их инструмент: ломы, кайло. Этот путь мне понравился, я его включал в учебные нитки.
Рис. 31 Вид сверху на «секретный ход» (стрелка показывает вход).
Рис. 32 Скальная грядка на пер. Сарымат 1А. Показан стрелками «секретный проход». Склон смотрится на фото пологим, но это далеко не так, съемка снизу вверх. Кадр из 8 мм фильма, 1975 год.
Однажды была забавная ситуация, мы шли снизу, а другая группа сверху. Они, видимо, обдумывали как спускаться по мульде, покрытой коркой льда с пятнами живой сыпухи. Был неожиданный эффект, когда мы вдруг исчезли из поля зрения за скалой, а затем, как черти из табакерки, появились, вроде бы из-под земли на их уровне (рис.33). Естественно, они охотно воспользовались находкой, так как без перил в центре скучно было, а их еще крепить куда-то надо найти, короче лишний геморрой.
Рис. 33 В.Кирюхин выходит на верх скальной грудки по «секретному» ходу. Кадр из 8 мм фильма.
Мне попался на глаза очень хороший добротный отчет-дневник похода с прохождением связки Ахбашер-Сарымат (автор Л.Смидович). В нем приведен такой же ракурс этого местечка (рис. 34, надеюсь, автор не обидится за использование его фото в данном контексте).
Рис. 34 Проблемный для 1А участок пер. Сарымат (фото из отчета Л.Смидовича).
Группа проходила этот участок на спуск (линия спуска проведена автором отчета) и характеризует его как неприятный:
«Тропа спускается по живой осыпи с участками конгломерата, проходит выход скал (неприятный переход со скал на осыпь через снежник с участками льда – см. фото) и далее идет траверсом осыпного склона на безымянную седловину следующего отрога»
При этом здесь именно снежник, как и на рис 32. из моего похода 1975 года. В 1972 году здесь в центре был вообще голый блестящий лед, и он был еще неприятнее снежника, который и заставил меня предпочесть лезть на сухую скальную стенку. Таким образом, при любом раскладе, участок проходимее не становится, может только в совершенно высушенном виде здесь лучше :=).
Конечно, для матерых туристов, забывших, что есть и контингент не столь высокого уровня, может и ненужной показаться эта бормотология по поводу вроде пустяшного перевала, но, именно в силу своей низкой категории, эта перевальная связка более популярна для групп начинающих. Более крутым здесь поинтереснее целая серия Аксу от 2А до 2Б.
Группа, рассчитывающая на что-то вроде Зурмеча или Алаудина со скотогонной тропой, здесь может найти неприятный сюрприз или предпосылку к НС.
Поэтому я и решил, что было бы полезно дать эту неочевидную информацию по, казалось бы, простому и давно известному перевалу.
По моему разумению, Сарымат классифицировали 1А именно с прохождением по «секретному» ходу. Геологи по нему в то время торную тропу протоптали, велись массовые взрыво-вскрышные работы вокруг Гардиша. Тогда доступность отчетов была низкой, да и для 1А никто и не пытался, наверное, искать описания.
Я тоже никаких описаний не искал, тогда было нормой относительно простые перевалы проходить, руководствуясь разведкой и своей головой, если в непосредственной доступности нет отчета. Да и мало ли какие приоритеты у первоописателя, описание не библия, и не коран. Да и где этот отчет, если он был…
По походам-единичкам (да вроде бы, и двойкам) МКК у нас письменных отчетов не требовала, ограничивалась устным.
Прошло почти полвека, а Сарымат так и ходят по центру, удивляясь, наверное, что это за единичка с ключом.
Вот, пожалуй, и все.
Да ведь сокращать, как по живому резать, все сплетено в неразрывный клубок...
А если длинно, можно ведь и пропускать! :=))
Но факт есть факт, причем не единичный.
Вот и по этой ссылке пишут
http://www.lechij.ru/abc/su_lepestok.htm
"Многие альпинисты негативно относятся к лепестку, т.к. были случаи когда он разваливался, кроме этого он быстро протачивается веревкой. Но для парапланеристов, не спускающихся постоянно с деревьев (или из окна) вполне пригоден."
То есть какая-то системная ошибка есть, возможно тоже ошибки технологии, не та марка.
При всем уважении к Абалакову, все же зная наши реалии, можно было бы добавить металла в явно слабые места. Суть претензии именно в этом. Ненамного бы это увеличило вес. Наверное, я слишком экспрессивно оценил словом "убогая", пожалуй смягчу резкость оценки. Но по сути факт не единичный, у нас некоторые купившие тоже жаловались на слабый рог.
За высокую оценку читабельности спасибо!
По поводу извращения идей совершенно согласен, особенно главной изюминки абалаковского рюкзака, без перегородок превращающийся в пузырь.
объяснение, имхо. Такие вещи не могли выпускаться без ГОСТа.
Дело с ломающимся лепестком было где-то в 1981 г., их только начали выпускать.
Такой ходовой продукт не мог не закупаться альплагерями и клубами, и уж наверняка, при массовой эксплуатации, если были поломки, то ответственные точно дали бы рекламацию, а не как я, единичный покупатель, утереться и бельевую веревку натягивать. В СССР к рекламациям относились серьезно. Возможно, изменили в ГОСТе марку и последующие партии были надежнее.
Мог получиться эффект типа «ложечки нашлись, а осадочек остался».
если «Абалаков лишь бросил идею», а доводить до ума должны другие, сколько где металла закладывать и т.п., то и «Обидно стало за Виталия Абалакова, который изобрел это чудо без всяких кавычек», не совсем уместно.
Претензии к прочностным характеристикам, за которые Виталий Михайлович не в ответе, а не к функциональным возможностям конструкции, как таковой.
А если ломался и протирался лепесток и других производителей, как свидетельствует Say, то здесь явно причина не в самодеятельности завода КАТЭК или других отдельно взятых производителей.
Набрел сегодня на один старый пост у Маркова на Mountain, http://www.mountain.ru/article/article_display1.php?article_id=3747
“В альпинистском лагере я увидел спусковое изделие «Лепесток». Знаете, мне сразу, как то, не внушило доверие его толщина. Вопрос банальный был задан: «За сколько тренировок мы его перепилим?»
А Виталий Михайлович все же был конструктором, а не заводским технологом. И технологи вряд ли с ним советовались насчет материала. Так что он тут не при чем.
Такая же история была с Лукояновым и "Зимой". Петр Иванович всегда предупреждал, что к тому, что выпускается на заводе под этим названием, он не имеет отношения.
И с копированием массово выпускавшегося снаряжения была такая же фигня. Вспомним хотя бы "атомные" 14-зубые кошки. Технологию-то не скопируешь...
Кстати, ваш стиль мне тоже очень нравится, читаю с удовольствием.
Исчезла бы комплексность, целостность, получился бы набор постов-баек.
Количество постов мне неважно.
А бензин 93 или 76 , при тщательной подготовке, начали с середины 70-х возить в поезде.
Применяли хорошо проверенные под давлением канистерки 2,5 л.
Важно было не доливать бензин до верха и сильно сжимать канистру перед завинчиванием.
а то в жаре степей и пустынь они могли начать травить.
Но струну все равно брали, береженого бог бережет.
А уж по снаряжению то никак не ностальгирую, это забавно вспоминать, как выкручивались...
Апплодирую стоя!!!
не скупясь на пробные покупки дорогих сортов, и ничего не нашел.
Идет по телику реклама "Фермерской", видно что она резиновая, размельчение настолько сильное, что абсолютно исчезают волокна мяса, а они во многом определяют вкус.
Лежит на кухне хлебный батон, по современным понятиям свежий, я б его в то время на сухари сразу пустил... И это не у меня одного вкус испортился...
Приходилось слышать от тех, кто не застал времен относительно высокого натурального качества, что ностальгия по нему типичный пример возрастного брюзжания «… и вода мокрее была».
В 1981 году после похода как не испить в Пенджикенте кружку бочкового пенного напитка, тем более, что любители, причмокивают при отхлебывании и похваливают…
Сделав один глоток, дружно оставили 7 кружек на столике, на радость алкашне. Допить эту кислятину было выше сил. За спиной недоуменный возглас : «Да вы что, ребята, пиво-то Жигулевское сейчас завезли!!!». Да уж...
Кстати, в Душанбе пиво было отменное. И еще как-то году в 77-м пригласили нас таджики на «Праздник хлопка»в Лябиджоу на Каратаге в конце августа, уборку закончили. Угощали пловом и водочкой, которая аж сладкой казалась, и это не от воздержания. У них вода какая-то есть хорошая, сказали.
А в Душанбе сейчас хорошее пиво варят, так и называется душанбинское, не хуже нашего тагильского жигуля.
Вот коньяк душанбинской какой-то стрёмный, карамельный, пенджикентский гораздо лучше.
Народный напиток "Памир", 19 оборотов, 3 проц. сахара, суровая жуть, косящая под мадеру. У нас про него легенды ходили, изощрялись, из чего его делают. Однажды втроем не смогли армейскую фляжку, которую с собой носили при прогулках по Душанбе "для аппетита", за два дня осилить... Оказалось, что его, по крайней мере, хорошо охладить надо, а где?.
Незабываемые ощущения от морса (лимонная кислота c сахаром, язва или гастрит 100%), который начали вместо пива продавать с 1985-го в пивных бочках из повышенного холуйства перед партийным ЦУ. Пиво было только где-то в поселке геологов в ущ. Варзоба. Давки в двух, чуть ли не единственных спецмагазинах были невероятные.
Вот такая фотка мне попалась как-то на просторах
Был иногда роскошный по вкусу и аромату югославский ром "Казино",
по гуманное цене, до 81-го.
Вы эту хитрушку нам пояснили. Спасибо.
Жду 4 части, у вас, наверняка, есть ещё много приятных и полезных фанских воспоминаний.
А что-то покороче, может, и раньше созреет.
Обхохотался, пока читал...
Ну и за окунание в прошлое...
Все описано, прямо как я и помню...
Лепесток в горы не брал, в промальпе на нем работал, когда самостраховка есть не так опасен. Отламывался крючочек очень часто, пару раз протерся до внутренних полостей ( каверн), но не сломался...В общем-то отличная вещь. Кто-то у нас с авиазавода из титана сделал, но грелся сильно при спуске.
А килька в томате вообще отпад...еще был такой её вид, с овощами в томате...хорошо шла, н е так сильно надоедала...во всех магазинах от Оша до Дараут-Кургана скупили её как-то, был такой год..."голодный"...
А вот была еще килька в масле с зеленым горошком и морковкой, думал, дрянь, взял одну, оказалось, деликатес, жалел что не попробовал до похода.
Если Вы обходили озеро СПРАВА по ходу высоко над озером (как в отчете по ссылке), то, следовательно, должны были спуститься в ущелье значительно дальше от озера, где мы уже шли траверсом по тропке. Заросли, наверное, были на самом дне, у воды, где растительности хорошо?
Мы могли просто их с песнями проскочили.
Позже в конце похода после Мргузорского озера один любитель у нас переел бесконтрольно хорошо идентефицированных фисташек, только не очень спелых, а там же амигдалин, дает синильную кислоту в желудке... Всю ночь мучился, промывание делали.
чабрец, который насобирали в начале похода, к этому моменту уже поднадоел, мята внесла разнообразие в наши чаепития
люблю Фаны
Мощнейший спортивно-исследовательский поход, многие перевалы - реализация некоторых моих задумок, которые не удалось реализовать по совокупности причин, и перестройка задолбала, и 90-е а потом суп с котом... Все описания тщательно просмаковал. Что-то нехорошее с одним из них случилось, не с Петлицким ли? Может я ошибаюсь...
Так технично, чисто, по деловому заболтать такой шашлык-машлык из перевалов, да еще тройкой...
Кстати, там на первой страничке поста по ссылке, которую я здесь Сергею привел с Зап.Пштикулем неувязочка по высоте 4690, опечатка наверное, ладно, но если ему давать 1А, то Двойной надо раздеть до н/к, хотя бы по фактору камнепадности, под группой весь склон ниже гремит, можно и друг друга поубивать при неграмотном прохождении. Да и других показателей хватит для честной 1Б.
Если только не считать, что его чудом не "списали" на маршруте. Подробности вы знаете... А вообще я имел в виду, что не ходил, как руководитель полноценной группы. Участником он и у меня еще чуток хаживал...
http://turist40.ru/index.php/2008-10-17-22-17-55/59-2009-01-27-04-47-20
Перевал "Трех М" может быть полезен. В каталоге Вестры есть упоминание о седловине под названием Куйчур (н/к, 2920) примерно в этом месте, но совершенно без всякой информации и источника. Посмотрите, это не он ли (с учетом возможности смещения из-за "пастбищности" склонов)? Там есть координаты - N 39°6.739' E 68°3.842', но подтверждения их достоверности, естественно, тоже нет. Вообще перевал может быть полезен как простой "дублер" Кштудака Зап. Так что, может, напишете о нем краткое описание?
И заодно было бы полезно описать упомянутый траверс водораздельного гребешка.
Не глядя, скажу сразу что Куйчур другой, он над озером, а наш 3-х М почти напротив оконечной морены ледн. З.Пштикуль.
Пообстоятельнее сделаю описание.
Про траверс Сарышаха, вы упоминали, очищенная от лирики версия нужна?
(Блин, неудобно стало после запрета редактирования комментариев! Я понимаю мотивы редакции, но хоть предупредили бы!)
На траверсе мы седловину сразу после в.Куйчур видели, приняли к сведению, как возможную, но по ряду характеристик та, где позже прошли, 3-М, отвергли.
У Куйчура похуже склон в Пштикуль, и по Пштикулю тропа хуже, чем по Кштудаку.
В следующем походе в кольцевой разведке это подтвердилось.
В принципе, по факту полного отсутствия тропы и немножко говнистому склону в Пштикуль, на 1А Кучур может тянуть. Но 3-М тоже без тропы, но это 0,5 Зау по взлету, 1А как то натянуто немного.
Вот одну картинку с пылу с жару выброшу.
К ночи закончу, наверное, вышлю.
Покопал свои слайды нашел еще несколько видов.
Может нужно будет.
Сарышах и Диамар, с в. Рузироват.
Сарышах с лев.Зиндона, со стены СОАН.
Виден путь подъема на пер.Мирали, с САОНа.
У меня Вадим недавно спрашивал что-нибудь по Диамару,
я сейчас описание одно ему сочиняю, пошлю вместе, пригодится.
Вы, я заметил, тоже 2 варианта используете: в предыдущем посте через "и", здесь через "а" :)
На ранних картах Попчиковского был Диамар. Перевод как "два спутника" я слышал тогда, он логичный. Но Диамир, имхо, начался после начала массового посещения Гималаев, возможно, кому-то понравился запах Нанга-Парбат:=). Я и так и так применял, потому что спотыкался об устоявшееся в памяти написание названия, все же упорно настаивать на противоречащем принятому теперь, не самое главное.
В новых версиях карт после 90-х многие названия изменили написание. Например, пер. Канистон был раньше Каткистоном, не выяснил пока, шуруя по словарю, как правильнее.