Аляска.Обратная сторона фрирайда. Часть 2

Мне не раз приходилось видеть как в лыжных фильмах люди забирались далеко в абсолютно дикие горы на маленьких самолетах, сидели там по неделям в ожидании погоды, но я никогда не думала, что испытаю это на своей шкуре, да еще и находясь при этом в океане. Как далеко означает "Further" и чего стоят самые лучшие в мире проезды в продолжении истории про Аляску...




Продолжение истории.
Чтобы правильно выбрать место для рыбалки, надо знать рельеф дна и привычки рыбы, знать расписание приливов и отливов. Из Морского порта Elfin Cove мы ходили вдоль островов Якоби и Чичиков, в этих местах вокруг очень много русских имен.


Много времени проводили в заливе Cape Spencer, у самого подножья массива Fairweather. Это то самое место, где Джереми Джонс снимал эпизоды к фильму «Further» ( «Дальше»).


Более плотная морская вода темно-синего цвета граничит с бирюзовой ледниковой водой и где-то на линии смешивания двух разных вод мы проводили часы, закидывая свои крючки и любуясь этими невероятными белыми вершинами и громадным ледником, спускающимся прямо в океан.


После того как рыба поймана, ее нужно полностью почистить, оставив голову. И это наверно в начале показалось мне самой сложной задачей. Три оглушающих жестких удара по голове рыбы и вся площадь ванны с рыбой и Чарльз, в том числе, заливается кровью. И не стоит себя обманывать, она была такая же живая, как и мы с вами и кровь у нее такая же красная. На какое-то мгновение я прихожу в остолбенение от этого зрелища. Пятна крови стекают по стенкам огромной ванны на дне которой лежит рыбий труп. Это выглядело настолько жестоко, что мне в ту же секунду захотелось выпрыгнуть за борт. Чарльз, видя мою панику, говорит, что Курт Кобейн сказал, что у рыбы нет чувств. ОК? Но я также понимаю, что я не вегетарианец и было бы лицемерием говорить, о жестокости. Мы все так или иначе причастны к этому, потому, что используем в своей жизни и кожу, мех и мясо животных, которых ради этого убивают. Это жизнь.


Дальше, специальным ножом, нужно сделать точный и ровный надрез от клоаки, не доходя пару сантиметров до головы, вырезать челюсть и все содержимое и выкинуть за борт. За кормой собирается стая орущих чаек. Еще более кощунственным многим покажется то, что они выкидывают за борт икру, и горбушу за рыбу не принимают. Иногда, когда к нам в гости приплывали сивучи мы пытались не выкидывать отходы, чтобы не привлекать их, а заодно и акул, которые просто кишели в некоторых местах, но это не сильно работало и мы регулярно теряли достаточно дорогое снаряжение.


Рыбалка никогда не дает гарантий в том, что ты выловишь достаточно рыбы, при том, что приходится тратить не малые суммы на топливо и ломающиеся детали, которые доставить сюда долго и дорого. Несколько раз у нас ломалась гидравлика, которая управляет насосами, мы заливали маслом всю палубу так, что даже в специальных сапогах я пыталась улететь за борт, у нас накрывался компьютер с навигацией и пару раз отказывался работать эхолот. На лодке много различных приборов, в которых нужно разбираться и все это должен уметь один человек, капитан либо его помощник. В противном случае, если что-то сломается где-то в открытом океане и ты не сможешь вернуться в порт, тебя могут ждать серьезные неприятности.


Отдельный квест научится отличать различные виды семги. Мы вылавливали только Coho и несколько дней King Salmon, которую можно продавать, строго в определенные периоды и часто ее приходилось отпускать. После того, как вся работа закончена, рыба сначала отправляется в ванну с водой, а потом в трюмы с ледяной крошкой, либо обкладывается льдом. Последняя процедура наиболее трудная, так как лед хранится в нижнем трюме и там зверски укачивает. Но, если все же на крючок попадалась горбуша, поначалу ее оставляли для меня, чтобы я тренировалась чистить рыбу и не сильно переживала если что-то сделаю не так.


Те кто работают давно на траулерах делают это с невероятной ловкостью и быстротой. Одна лодка может поймать больше 200 рыб в день и тогда работа на палубе происходит нон стоп: закончив чистить одну партию ты приступаешь к вытаскиванию следующей. Так можно работать 3-4 дня, после чего рыбу нужно обязательно продать. А это означает отгрузить вручную больше тонны рыбы, перекидывая ее с трюмов в специальные емкости и с помощью лебедки переправить на более крупный корабль, который скупает в округе рыбу от частным рыболовов.


После этого все трюмы нужно отмыть, сначала от рыбных остатков, вручную вычерпав воду, с которой не справились насосы, вымыть все трюмы с хлоркой и щеткой, промыть проточной водой и заполнить льдом. Бывало что из рыболовных траулеров выстраивается очередь, но, даже при том что все ребята работают с максимальным ускорением, не жалея сил, время без сна может затянуться до середины ночи. И завтра все по кругу. Мы уходили в открытый океан ежедневно и вечером причаливали в маленьких заливах, иногда не возвращаясь в порт по неделям. Те редкие часы, когда морская болезнь


Первое время я не могла нормально есть, а даже если и заставляла себя, живот жестко противостоял. Первые три дня между проверкой снаряжения и чисткой рыбы я лежала пластом. От качки весь мир меняется и любая работа становится в сто раз сложнее, так что к вечеру ты чувствуешь себя выжитым как лимон. И к этому сложно привыкнуть. Даже некоторые из тех, кто имеют собственные лодки страдают морской болезнью. Обычный день работы на троулере можно сравнить с худшим днем восхождения на Эльбрус, без акклиматизации, только так каждый день. Почти 2 недели я как-то выживала на таблетках, но Чарльз мне сказал, что так долго его нельзя пить и вот тогда надо было как-то привыкать.


С другой стороны здесь такая работа считается далеко не самой тяжелой ( то ли дело ловить крабов в феврале!). К тому же мне очень повезло с капитаном и он немало заботился обо мне, учил и оберегал. Например с утра я могла поспать немного подольше, пока Чарльз сам заводил лодку и опускал первую партию крючков, а вечером можно было раньше вернуться в каюту, чтобы заняться ужином.


Мне прощали ошибки, которые я допускала, потеряв пару грузов из-за неправильной работы с рычагом гидравлики, прощали что из-за языкового барьера, я не все понимала с первого раза и самое главное, что Чарльз был наверно единственным капитаном в округе, который спускался в нижний трюм и укладывал рыбу льдом во время нескольких дней открытия сезона ловли королевского лосося.


Вторая сложность, кроме морской болезни, которая быстро возникла, так это то, что 9 метров палубы, это все более менее твердое пространство, по которому ты можешь ходить. Так что через неделю работы, ты практически забываешь как это делать. Какое-то время я еще пыталась что-то придумать,

Погода на Аляске сильно отличается, это один из самых больших штатов, но если брать его прибрежную территорию, то можно сосчитать по пальцам руки количество солнечных дней. В основном над водой висел промозглый туман с сильным ветром, иногда переходящий в моросящий дождь. Но случаются и более серьезные неприятности.

Спустя где-то месяц работы, в какой-то момент вся рыба ушла далеко от порта и мы рыбачили далеко за пределами береговой линии в открытом океане. Работы было много и мы радовались ей, соревнуясь с ребятами на других лодках, кто больше поймает и возвращались достаточно поздно, почти в сумерках. Прогноз погоды здесь крайне переменчив и на него никто не обращает особо внимания, так что шторм пришел неожиданно. Мы были далеко за зоной покрытия сотовой связи, даже с усилителем сигнала и у нас перестают работать рации. Каким-то чудом, в дикой панике мы находим небольшой залив, где пытаемся спрятаться, но нас срывает с якоря. Вокруг в свете фонарей можно легко было увидеть острые зубы прибрежных скал. Вода +7 и при такой температуре нет никакого желания поплавать вместе с акулами. После 3-х попыток нам все же удается закрепиться, но следующую ночь мы практически не спали, гипнотизируя взглядом экран компьютера с картой, готовые в любой момент включить двигатель.


Шторм продолжался 3 дня, в течение которых мы пытались пробиться сквозь узкое горло залива и вернуться в порт, но каждый раз огромные 9 футовые волны останавливали нас и разворачивали обратно. В этот момент было такое ощущение, что мы забираемся на какую-то гору и нос корабля задирается резко вверх, после чего мы плюхались с грохотом в воду к самому ее подножью, заливаемые огромной волной. На сколько большая волна должна быть, чтобы в лодке выбило окна и нас залило водой было совсем не сложно представить. Мы действительно попали в передрягу и Слава Богу, что шторм не затянулся до того момента, как у нас кончится пресная вода и нас не размазало об эти скалы, благо едой были забиты все трюмы.


Возможно, именно поэтому все, кто тут работает, живут как одна большая семья и летом и зимой, помогают друг другу и проводят много времени вместе, потому что иначе здесь не выжить. Так что в те дни когда мы оказывались в одном заливе или порту, все собирались для того, чтобы приготовить рыбу на гриле, поужинать и провести время вместе за баночкой Raineer или чего-нибудь покрепче. Местные парни чем-то похожи на русских, так что здесь в ходу водка и виски, которые запиваются пивом. «The things doesn’t kill us, make us… stranger»


Большинство из этих ребят выросло на рыболовецких судах и для них такая жизнь не кажется чем-то особенным. У нас больше общего, чем кажется и я могла бы сравнить этих парней с нашими Камчадалами или ребятами из Сибири. Мне посчастливилось познакомится с Райландом Белом ( Ryland Bell), его братом Тайга и его подругой Холли (Holly Enderle), которые катаются за Jones Snowboard и многими другими крутыми райдерами. И я очень признательна им за все время, которое мы проводили вместе. Это было очень весело!


В те редкие солнечные дни, которые выпадали, мы ездили на горячие источники, на моторных лодках уезжали на отдаленные пляжи собирать землянику и чернику, ходили на водопады и маяки, гуляли по диким местам среди свежих следов медведей, чтобы хоть как-то размять ноги.


Я попробовала вейкборд за маленьким катером в гидрокостюме на 2 размера больше, научилась стрелять из калаша и запускать фрисби в корзины, развешенные на деревьях по округе.


Как-то раз мы даже отправились в поход для того, чтобы разведать новый пляж и парни неплохо посерфили.


Нас же оставили с ружьями на берегу и мы гуляли в поисках стеклянных шаров, которые много лет назад использовались для рыбалки в Японии, а сейчас разбросаны по всему кроссаунд.


В этой поездке было много разных приключений, которые вряд ли можно уместить в одну историю. И все же главное в любом путешествии это люди, которых ты встречаешь на своем пути. Не избалованные подарками судьбы, очень сильные духом и телом ребята с Аляски, которые делают все на полную мощность, без страха смотрят в глаза стихиям гор и океана, исследуют их занимаясь серфингом, рыбалкой и фрирайдом, которые за годы делают из них кремень. У них нет времени жить в прошлом или будущем, потому что сильные эмоции, которые вызывает все происходящее, заставляют тебя быть здесь и сейчас. И я очень признательна им за возможность увидеть их мир изнутри, побыть какое-то время частью этой большой семьи людей, которые умеют дружить и следуют зову своего сердца.


После своей работы в Elfin Cove я запланировала поездку в Анкоридж, для того, чтобы попасть на встречу с представителем авиационного факультета в университете, а заодно поговорить с руководителями частных школ. В Анкоридже наверно больше 30% населения имеет лицензии частных пилотов и здесь работают одни из лучших в мире пилотов, в чем я не раз могла убедиться сама. Мне было интересно узнать сколько времени и денег занимает обучение и что входит в учебный план. Если кому-то интересно, расскажу об этом отдельно. Но для себя я поняла, что это вполне возможно сделать, за исключением одной детали, я не пройду тесты по зрению, потому что оно должно быть близким к идеальному, а мое даже мало поддается корректировке линзами из-за остегматизма. Так что эту идею пришлось оставить во всяком случае в отношении коммерческих полетов.


Из Анкориджа, по приглашению друзей, я отправилась в Лас-Вегас, чтобы увидеть невероятные красоты национальных парков Йосемити, сходить на Half Dome, погулять по национальному парку Секвоя, сходить на вершину горы Whitney и провести ночь в самом невероятном месте планеты — долине смерти. Но об этом хочется как- нибудь написать отдельно.


После этой поездки я еще раз вернулась в Хейнс прошлой весной. И это были две самых незабываемых недели в моей жизни. Попав туда сразу после этапа Freeride World Tour, который проходил на знакомых склонах Venue, я застала многих райдеров, которые остались на съемки с хели-ски.


Мы почти каждый день с местными ребятами поднимались на снегоходах на верх и катались в любую погоду. И даже разок покатались ночью при свете полной луны и северного сияния, проведя ночь в лесу без палаток в спальниках у костра. Это был незабываемый опыт, но это уже совсем другая история….


В этой поездке у меня не было с собой фотоаппарата, поэтому я очень признательна фотографу Крису Миллеру (Chris Miller), который какое-то время работал в Эльфин Коу, за его шикарные сними и возможность поделиться ими с вами! Больше фото с Аляске вы можете посмотреть на его страничке в сети.

А также отдельное спасибо моим главным вдохновителям The North Face Russia. Never stop exploring!