Гость "РИСК онсайт": Владимир Потеря. Не просто скалодром и не просто одежда

Новый зал

Владимир Потеря о себе:
Два моих основных сейчас занятия связаны между собой: скалодром и одежда для скалолазов Birds and Blokes, с которой, собственно, началась и «Скалатория». Плюс к этому в жизни есть йога, сноуборд, когда получается зимой куда-нибудь съездить. А самое, наверное, любимое занятие – читать, читать книги, бумажные, настоящие. С самого раннего детства люблю книги!
Я не спортсмен, но выходит так, что в последние годы вся моя жизнь связана со скалолазанием.
Жизненные вехи? Как обычно. Родился, учился в школе. Дальше, хотя я и поучился в Московском педагогическом университете на историческом факультете, но потом сам пошел на военную службу. Принял присягу через месяц после того, как мне исполнилось 17 лет. Учился в высшем военном учебном заведении, потом дослужился до капитана. Получил второе высшее образование, на этот раз в сфере экономики. В молодости участвовал в музыкальной группе. Сейчас для души занимаюсь этническими барабанами – начал после поездки на Бали, где вечерами, отдыхая от серфинга, мы с местными на пляже настукивали всякое на барабанах.
Одна из важных вех в жизни – в 2005 г. свадьба с Юлей, с которой мы и ведем наше семейное дело. Еще до свадьбы попытался познакомить ее со скалолазанием, ходили на скалодромы, съездили в Крым. Правда, она от скалолазания сейчас отошла, после того как я ногу на ее глазах сломал на боулдеринге. Она сейчас больше занимается йогой, преподает в студии йоги на Маросейке, и у нас на скалодроме по выходным иногда проходят бесплатные занятия под ее руководством.
От предыдущего брака есть сын, заканчивает сейчас 4-й класс.


С Александром Орловым

- Как вы пришли в скалолазание?

Со скалолазанием я познакомился в 2000-м, что ли, году. На скалодром пришел после того, как попробовал прыгнуть с веревкой с Яхромского моста. Такой вот непрямой путь.
Пришел с друзьями в Бауманку. Первое время занимались у Сергея Борисовича Сарапаева, потом друзья перестали ходить, стал тренироваться самостоятельно. Я в то время служил, график был вообще ненормированный, когда время позволяло, я лазал больше. Мне хотелось, чтобы и служба была как-то с моим занятием связана. Но тогда скалолазание и в армии, и на моей службе особой популярностью не пользовалось, поддержки с той стороны у меня не получилось. А в 2006 г. уволился, теперь я офицер запаса. Я пробовал себя в разных отраслях, но любовь к скалолазанию победила все остальное.

Синай, станция на одном из маршрутов в Blue Desert

- Спортивные успехи?

Спортсменом я не был, на соревнованиях не выступал, не позволял график службы серьезно тренироваться, так что личные спортивные успехи связаны в основном с поездками и пройденными там маршрутами. Из наиболее запомнившегося, наверное, стоит упомянуть поездки на синайские граниты с Александром Орловым, Андреем Жерноклеевым, Алексеем Сасом. Ходили там интересные маршруты, некоторые были не хожены с 1970-х. Оставили и парочку своих первопроходов. Очень интересно было.



- Воинская служба научила чему-то, что помогает сейчас в делах?

У нас было маленькое подразделение, но с серьезными задачами. Действовало правило: свой участок работы нужно сделать, так как никто не отработает его за тебя, а общая задача понесет урон. Так как у нас и сейчас команда небольшая (чуть больше 10 человек), мы пытаемся следовать этому правилу – получается сплоченный коллектив, от каждого из участников которого зависит успех нашей работы: как мы видим и преподносим «Скалаторию». Поэтому, несмотря на то, что посетителей становится больше, нам удается сохранить домашнюю атмосферу, принимаем каждого посетителя, как своего гостя.

С женой Юлей

- Вернемся в историю…

С людьми, с которыми мы начинали Birds and Blokes, вместе провели фестиваль «Боулдермания» в Крыму в ознаменование рождения нашей марки, мы планировали дальше идти, организуя скалолазные мероприятия затем на территории России, одежду интересную делать, но получилось иначе... Время такое выпало, наверное, кризис, и на общем спаде спроса со стороны магазинов мы с ребятами друг друга не поняли.

Я считаю, что ориентироваться нужно не на сиюминутные свои желания и амбиции, а исходить из положения, в котором мы находимся. Они решили иначе, в один из дней пришли в цех, когда меня не было, забрали вещи, что-то из рабочего и ушли, толком ничего до сих пор не объяснив, не извинившись и не попрощавшись. Я остался со швейными машинками, потраченными деньгами и какими-то планами, без поддержки со стороны людей, с которыми мы это дело начинали.

В это же время как раз было найдено помещение под «Скалаторию». Производство одежды пришлось временно свернуть и переориентироваться на строительство скалодрома. После остановки производство оказалось трудно возродить, но этот перерыв мы использовали с пользой: подготовили несколько моделей, самое главное, отработали лекала, которые подходят на фигуру скалолаза. Часть моделей уже готова, что-то в производстве находится. Сами шьем теперь не все, отдаем на другие производства.

- Значит, мы скоро увидим новую одежду?

Да. Новинки пока появляются только на скалодроме – женские и мужские штанишки. Футболки, толстовки лежат, ждут, когда на них поставят принты. Жена Миши Пекарева Таня на днях привезет новые модели штанов. Посмотрим, что получилось, доработаем, запустим в производство.

- «Скалатория» и Birds and Blokes – кто это сейчас?

«Скалатория» – это я и моя жена Юлия Потеря, рассказывать о наших функциях на скалодроме долго не буду, скажу, что их много и они очень разнообразные.
Паша Исаев, координирующий всю спортивную часть – от постановки трасс до работы с тренерами и совместной выработки спортивных программ, которые мы постоянно совершенствуем для разных категорий посетителей.
Артем Соломин был одним из постановщиков «Боулдермании» в 2008 г. После открытия «Скалатории» пришел к нам работать сначала инструктором, сейчас он тренер. И многое, что мы имеем в «Скалатории», у нас есть благодаря его идеям. Кстати, он сейчас производит замечательные зацепки под собственным брендом.
Сережа Шаферов с женой Машей Сдобниковой организуют выезды на скалы во многие интересные районы. Мы активно сотрудничаем с их компанией ClimbLife.ru. Данила Козьмин занимается проведением корпоративных мероприятий в «Скалатории».

Сейчас у нас прекрасная команда администраторов и инструкторов, они всегда готовы помочь посетителям скалодрома, поделиться знаниями о скалолазании. Инструкторы все сами хорошие скалолазы. Администраторы и инструкторы периодически меняются – одни приходят, другие не вписываются в коллектив и уходят, кто-то не понимает наши стандарты, внутреннюю атмосферу.

Тренерский состав очень интересный. Это Артем Соломин, Сергей Шаферов, Маша Агафонова, Стас Поплавский, Саша Балакирева, Саша Зимов, Вика Володина. Миша Пекарев скоро начнет у нас работать – сначала со взрослыми, чуть позже планирует и с детьми. Салават Рахметов довольно долго также вел у нас группу. Сейчас ему удобнее на другом скалодроме.

- Сильный состав.

Изначально было меньше тренеров, потом ребята начали интересоваться, предлагать себя в расписание. А мы им рассказывали свои идеи. В итоге получился хороший тренерский коллектив, и практически все дни у нас загружены.

А по одежде я в первую очередь работаю с одной из старых своих подруг, которую знаю лет 15 уже. Это Катерина Кочеткова. Она дизайнер. Вместе со своей подругой Марианной Шипицыной они делают собственную линию одежды. Я сначала обратился к ней за советом по производству после описанных выше событий, а потом постепенно начали работать вместе. Год, наверное, выверяли образцы, меняли лекала. Кстати, очень помогли еще наши посетители, скалолазы – «предоставляли» свои фигуры для обмера и примерки образцов! В процессе этой работы появились кандидаты в скалолазную команду Birds and Blokes! Сейчас пока нас представляют Паша Исаев, Артем Соломин и Надя Испуганова.
Недавно к работе по одежде подключилась Таня Пекарева – предложила свои идеи, и мы ждем от нее сейчас пилотные модели. Принты нам также делает скалолазка и художник Ксюша Пантелеева.

В Италии на фестивале Меллоблокко 2011 г.

- То, что сейчас у вас есть, насколько вписывается в первоначальную идею?

Проект со скалодромом появился позже. А вот идея российской одежды для скалолазов мне приснилась. Смешно звучит, понимаю. Но мы с друзьями о многом говорили, много мыслей обсуждали. И как-то раз не мог долго заснуть, мысли в голове крутились, потом встал, записал все. А наутро понял, что в голове что-то еще осталось, и так начал думать о марке одежды, сделанной скалолазами для скалолазов. Потом меня познакомили с людьми, которые пробовали себя в этой сфере. Решили объединиться. Дальше история уже рассказана.

- Так мы перешли в разговоре к философии бренда.

Наверное, да. Мы не отказываемся от модных течений каких-то, одежда должна быть интересной, но мы изначально планировали работать для скалолазов – не просто шить одежду, но проводить фестивали, поддерживать развитие скалолазания. Так это задумывалось.

- То есть бренд изначально был загружен дополнительными смыслами?

Да, так. В кризисное время, наверное, эти смыслы и не позволили сосредоточить внимание просто на производстве одежды, но в целом мы продолжаем думать в этом направлении. И пусть был перерыв, зато теперь есть скалодром, на котором мы организуем и проводим соревнования и мероприятия. Недавно мы договорились с Пашей Исаевым о поддержке его проекта создания скалолазных фильмов с российскими спортсменами. Они как раз сейчас с Алексеем Рубцовым и Артемом Петраковым в Швейцарии, снимают материал, также добавится видео из других поездок и получится фильм.
Так «Скалатория» и Birds and Blokes стараются участвовать в популяризации скалолазания как такового.



- Не просто скалодром и не просто одежда. А насколько «Скалатория» справляется с потоком посетителей?

Справляется. Была пара пиковых моментов у нас, после закрытия ДДС например. Но сейчас количество скалодромов растет. Rockzona открылась, на Савеловской большой центр строится. Мы тоже вводим, как сказал один из посетителей, «новый энергоблок», так что, может быть, станет посвободнее и в то же время интереснее лазанье. У нас освободилось несколько помещений рядом, которые мы сейчас готовим, и где-то в мае откроется еще одна комната под боулдеринг плюс немного переоборудуем нынешнее помещение, расширим зону разминки, сделаем зал для занятий йогой и немного увеличим магазин.
Скалодром загружен не только благодаря тем, кто лазает здесь уже давно, но и благодаря новичкам, которых мы привлекли своими придумками.

И если сначала скалодром посещали в основном спортсмены, которые занимаются сами, то благодаря реализованным идеям о привлечении новых клиентов сейчас получается примерно 50/50 новичков и тех, кто лазал задолго до возникновения «Скалатории».

- Дополнительные смыслы, которыми нагружается скалодром, – это требование времени, конкуренции или зов души?

То время, когда скалодром был местом, куда ты приходишь, тут же переодеваешься, переобуваешься и лезешь, уже безвозвратно прошло. И ту ситуацию диктовали условия, которые были доступны. Мысли, которые мы пытаемся донести, что хождение на скалодром – это только часть образа жизни, который можно постичь через скалолазание. Это и тусовка, и подготовка к поездкам, когда ты начинаешь всем этим жить, тебе открывается, что скалолазание – это не только один из видов поддержания себя в форме. Благодаря скалолазанию можно поездить по миру, познакомиться с множеством духовно близких тебе людей. Здесь главное – не зацикливаться на спортивной составляющей, а смотреть на вещи шире.

У нас друзья, у них студия йоги. Они попросили как-то написать статью о йоге и скалолазании. Я в том числе написал, что, когда человек работает над каким-то трудным проектом, его состояние можно сравнить со своего рода медитацией, потому что для достижения результата нужно мобилизовать свои внутренние возможности – и психологические, и физические. Действительно, это очень широко, и просто давать людям стенку, на которую можно залезть, это неправильно!



- Когда по стране начали, как грибы, расти коммерческие скалодромы, заговорили о том, что скалолазы ушли в залы, начались споры о фанеролазании. Сейчас скалолазы если и уходили на фанеру, то вернулись…

Мне кажется, что в общей массе они и не уходили, это зависело от каждого… Когда соревнования проходят на стандартных стендах, хочешь не хочешь, а тренироваться придется на искусственном рельефе. Но те, кто по-настоящему всегда любили скалолазание в более широком смысле, нежели движение по вертикали, по-настоящему никогда и не уходили в залы, они всегда рассматривали скалодромы только как временное прибежище, чтобы наработать технику, которая позволит воплотить на скалах задуманное.

Но, возможно, есть поколение, воспитанное на скалодромах, которое начинает лазать по скалам уже после 20 лет, когда спортивные разряды выполнены. Но рано или поздно все понимают, что на скалах интереснее, а скалодром – лишь шаг, тренировка на пути. Но если бы не было скалодрома, они, может, вообще не попали бы на скалы. Круг замкнулся.

- Если пофантазировать на тему, куда идет мировое скалолазание, с учетом того, что категории сложности нынче уже в рамки фантазии не очень вписываются…

Уже да…

- Куда оно должно развиваться? Предел физических возможностей же когда-то настанет?

Есть несколько путей, как мне видится. Если скалолазание станет олимпийским видом спорта, и не только в дисциплине скорость, можно будет ожидать притока дополнительных финансов, что даст толчок, после которого появится больше скалолазных центров, но по сути мне кажется, что оно по-настоящему все равно будет развиваться силами тех активистов, фанатиков, которые ездят по миру и находят новые уголки, где еще никто не лазал, лазают боулдеринг, пробивают трассы, лазают со своими точками, несколько направлений будет развиваться параллельно. Мне лично ближе второй путь, связанный с природой.



- Как считаете, лазающих трэд в последние годы стало больше или это остается уделом маргинально настроенных рядов?

Что такое трэд у нас? Если рассмотреть его, как британцы это делают, то изначально у них была этика не бить крючья, поэтому они исторически лазают с собственными точками. У нас в том же Крыму не было много пробитых маршрутов. Получается трэд – тот же мультипитч, только трэдовый, со своими точками.

- То есть концы надо искать в истории.

Да. Кто-то начинает лазать трэд, другие от него отходят. И опять же что назвать трэдом? И с какой категории сложности он начинается? Что, например, мы лазали на Синае в Катарине? Длинные трэдовые маршруты (там нет тоже пробитого ничего) или это альпинизм, скальный класс?

- Ну да, где-то альпинисты полезут уже на искусственных точках… Но скалолазный уровень альпинистов в последние годы чрезвычайно подтянулся, в том числе и благодаря тому, что появилось больше скалодромов…

Да, но если лень или погоды нет, всегда есть ИТО. А когда у тебя есть определенные принципы, ты на ИТО не полезешь уже, а потратишь время, силы, внутренние свои ресурсы, но пролезешь эту линию со своими точками.



- Тогда это уже не просто восхождение, а проект получается. Берет ли «Скалатория» и люди вокруг нее на себя труд создания какой-то культуры лазанья на будущее? Вам бы хотелось быть основателями традиций более чистого стиля?

У нас такая специфика, что мы больше боулдеринг лазаем. И Паша Исаев у нас – один из локомотивов боулдеринга. И мы как раз в этом направлении работаем.

Но с нашими людьми проблема – они очень мало читают, даже то, что ты специально для них пишешь на стене: о поведении в зале, этике лазанья. В итоге идеи свои трудно донести. Люди не читают и потом очень сильно удивляются, когда начинаешь объяснять, что не надо стоять под лезущим человеком, и, наоборот, если над тобой человек лезет, нужно не просто стоять, а дать понять ему, что ты его подстраховываешь. Опять же не бросать под трассой вещи и т.д.

Традиции лазанья на скалах как таковые достаточно сформированы, как я считаю, главное – их придерживаться и помнить, что ты далеко не царь природы, и после того, как ты полазал, нужно оставить место в первозданном состоянии.

- Или в лучшем…

Эти мысли мы пытаемся донести до всех, с кем мы работаем. Потому что этой культуры не хватает. Постепенно люди начинают более бережливо относиться к природе. И это хорошо. А заложить философию чистого лазанья… Каждый выбирает для себя. Мы можем только показать людям, как это бывает, с помощью тех же фильмов, которые Паша создает. У нас на скалодроме можно фильмы посмотреть, послушать, о чем они, и, возможно, у кого-то что-то в сознании отложится.

- Тяжело ли жить в российском бизнесе и российском аутдоре?

Философский вопрос: тяжело ли жить в России? На самом деле непросто. У нас получилось «добыть» это помещение в аренду. Но решение, строить или нет скалодром, принималось буквально за один вечер – за неделю до этого события я приезжал на этот завод и никаких площадей не было, наоборот, собирались все сносить. Через неделю я случайно заехал, и оказалось, что помещение есть, но решение нужно принять срочно. И вот мы здесь.

Проблема в том, что сейчас мало кто из владельцев недвижимости, которую можно использовать для скалолазных дел, заинтересован в социальной и спортивной деятельности. Людей больше интересует выгода и скорейшее ее получение. А со стороны государства одни пустые слова, там поддержка спорта в других масштабах оценивается. Но мы выживаем.

С момента открытия «Скалатории» прошло уже третье повышение арендных платежей, слава Богу, пока мы держались. Сейчас ситуация дошла до предела, и мы тоже немного повысим цены, но не на 50%, а постараемся удержаться в пределах 15%. Все эти деньги пойдут на развитие скалодрома.

- Какой вы видите «Скалаторию» через 5 лет?

Я ее вижу, начнем c этого.
Мы сейчас работаем над вопросом получения другого здания. Если все получится, «Скалатория» вырастет и в высоту, и в ширину – станет интереснее.

- Как изменилось ваше внутреннее мироощущение с погружением в скалолазание? В плане скорости жизни, в плане принятия трудностей и т.д.

В общем, не скажу, что очень сильно что-то поменялось в темпе жизни. И ночные есть, и трудности перепрыгиваем. Я уже давно привык к абсолютно ненормированному и постоянно меняющемуся графику работы. Когда уволился со службы, думал, что теперь все будет спокойнее, ха-ха… ошибся, но не жалею об этом!
В преодолении трудностей помогает осознание того, что занимаюсь тем делом, которое мне по-настоящему нравится, и того, что результат работы может на самом деле кому-нибудь быть полезен.

Кута, о. Бали, оттягиваемся с местными

- Я уже спрашивала, чему научила и чем помогает служба. А чему научило скалолазание?

Держаться и не забывать о страховке!

- Будет ли следующая «Боулдермания»? Когда?

Тогда уж для начала: где? Очень хочется организовать подобный фестиваль еще и еще раз. За последние три года мы рассматривали несколько мест – Приэльбрусье, Карельский перешеек. Стечение обстоятельств, к сожалению, было не в нашу пользу: ввели КТО, расширили приграничную зону и т.д. На самом деле мы будем рады поддержать подобную идею, если есть на примете интересные места, опыт организации есть. Будем рады обращениям!


Интервью опубликовано в "РИСК онсайт" № 55.