ЗУХРУ ХУСЕЕВНУ - С ЮБИЛЕЕМ!

Сегодня она празднует двойной юбилей – в этом году еще и исполняется 30 лет ее работы в альплагере «Безенги».
И, наверное, нет человека (ну, разве что ее директорствующий брат), который больше чем она, переживал за все, что происходит в лагере, и принимал это так близко к сердцу.

Свет в ее каморке-бухгалтерии горит допоздна, а уж с рассветом она опять на ногах.
Свой трудовой путь в «Безенги» Зухра, тогда выпускница кулинарного техникума, начинала на кухне. Как-то ушли с подружками гулять на поляны под Мижирги, заболтались, задержались, едва успели назад; рассольник на обед получился… неважный, скажем так.
Легендарный директор «Безенги» 70-х Ачах Рахаев выстроил лагерь и при всех отчитал молодую повариху.
Она до сих пор вздрагивает при слове «рассольник» и даже есть его не может…

В те годы Зухра Хусеевна была веселой и общительной хохотушкой. Если где-то вечером звучала гитара, гудел над примусом чайник, скорее всего, ее можно было найти у тех альпинистских костров, где завязывались знакомства на долгие годы.
Открытость, доброжелательность, сердечность – такой она всю жизнь была и есть.

Зухра и Света Орницан, врач АБ "Безенги"

Сколько себя помню, ни разу не слышал от нее грубого слова ни в чьей адрес, как бы она ни была расстроена. Зухра пожаловаться может, но никогда – ругаться. И даже если сердится - не догадаешься об этом – так мягко она выражает свою расстроенность или несогласие. А равнодушной она тоже быть не может.

В конце 90-х – «Безенги» тогда находился в системе объединения «Каббакальпинизм» - ее, как одного из лучших специалистов объединения, командировали на сезон в «Уллу-тау», помогать встать на ноги только что назначенному молодому директору Расулу.
Рядом, в «Джайлыке» отдыхали подростки из Чечни. Повадились в «Уллу-тау», где проходила смена школьников из Нальчика; задирали ребят, приставали к девчонкам.
Обстановка накалялась, в один из дней толпа «джайлыковских» опять заявилась в «Уллу-тау», вела себя агрессивно. За корпусом столовой наткнулась на директора - тот велел уходить. Слово за слово – вспыхнула драка.

Зухра Хуссевна, видя все это из окон бухгалтерии, сидеть на месте не стала. Вошла в круг дерущихся и бросила на землю белый платок. По древним кавказским обычаям это всегда было сигналом прекращения сражения…
Но чеченские подростки к тому времени кавказских обычаев уже не знали - драка продолжалась...
Руслан, в конце концов, по обычаям кавказских мужчин выкинул незваных гостей, после чего, по административным обычаям вызвал милицию, которая по своим обычаям составила протокол, после чего обычай «джайлыковских» ходить без приглашения в гости, прекратился…

А какая бы другая женщина полезла в тот кипящий котел?
А много ли балкарских женщин поднимались на вершины, да хоть на самый несложный, по альпинистским меркам, Гидан – откуда она, стерев ноги, чуть ли не босиком спускалась до самого лагеря?
Туда даже балкарских мужчин поднималось не очень много, скажу я вам…

Года три назад я привез в лагерь безенгийские фотографии 70-80-х годов. Искали на них знакомых, узнавали чьи-то, тогда совсем пацанские лица; спорили, кто стоит на крыльце бухгалтерии... «Сереж, как быстро летит время, - грустно сказала она. – Как будто вчера всё было».
Да, летит… Вот тебе, Зухра Хусеевна, уже и полжизни пролетело.
Обнимаю, целую, передаю приветы от наших питерских «безенгийцев», желаю здоровья и хорошего настроения, и чтоб твоя опора - сын, дочь, муж, дом в Хасанье – оставалась надежным фундаментом и дальше, в твоем полёте…

Алгъышлайма! Насыплы бойсун!
Узакъ ёмюрлю бол!
Тюкеннге бара эсенг, манга бир кило конфет алчы...

Фото из архивов АБ "Безенги"