Сказки Большой Долины. lll - эра Салатэ

Cеверная стена Sentinel Rock

После войны все изменилось. Альпинистское снаряжение перестало быть дефицитным товаром. Веревки, крючья, легкие карабины - все это появилось на рынке по вменяемым ценам. Альпинисты, полные мотивации, вернулись в Долину и глаза их были устремлены, в первую очередь, на три основных цели: Lost Arrow Spire, юго-восточную стену Half Dome и на северную стену Sentinel Rock. Башня Lost Arrow Spire была уже даже для индейцев тотемным символом. Они думали. что эта тонкая скальная игла олицетворяет душу знаменитого охотника Kos-soo-kah. По легенде он пытался послать на стреле письмо любимой, но сорвался со скальной стены и упал в Долину, а его девушка провела остаток жизни в поисках этой злополучной стрелы и привязанного к ней послания.

Lost Arrow Spire

Leonard был первым альпинистом заинтересовавшимся этой колоссальной башней справа от Йосемитского водопада. Ему же принадлежит первый акт направленный на покорение этой гранитной иглы. В 1935 году он осмелился спуститься по веревке до Lost Arrow Notch -узкой скальной седловине соединяющей свободно стоящую вершину с основной стеной. И все же жуткая крутизна и глубина пропасти "действовала устрашающе даже на тех, кто имел за своими плечами восхождение на Cathedral Spires. Было ясно, что мы никогда не сможем подняться на нее!". Как долго продолжалось очередное "никогда"? Всего два года спустя он в связке с David Brower начал подниматься по серии темных, мрачных каминов выводящих из долины на седловину Lost Arrow Notch, на которой он уже побывал до этого. Первый забег был не удачным, через 6 часов, пройдя всего 120 метров они спустились вниз. Leonard больше не вернулся на стену, он считал, что пройти его можно только закатав подчистую железом, а это противоречит его моральному кодексу. Как видим уже тогда зарождались побеги "чистоты стиля"! Leonard предпочитал свободное лазанье по более простым маршрутам, поэтому темные, холодные камины Lost Arrow остались не пройденными в ожидании новых времен. И времена эти не заставили себя долго ждать - наступала "Эра Салатэ".

Lost Arrow Spire. Видно альпинистов спускающихся на седловину Lost Arrow Notch

Иоган Салате родился в 1899 году в приграничном швейцарском городке Базель. Он покинул материк, выучившись на кузнеца, и за все свои 23 года так и не попал ни разу в горы. Очень курьезное обстоятельство учитывая место рождения. Его путь привел сначала в Монреаль, а затем дальше в Соединенные Штаты. Его путешествие закончилось в Сан Матео, в паре километров южнее Сан Франциско, где, ставший к тому времени уже Джоном, он открыл приватную кузню. Но выгодное ремесло оказалось пагубным для его здоровья. Через 13 лет он решил кардинально изменить свою жизнь. По его собственным словам он услышал голос: "Джон, посмотри вокруг, взгляни на коров пасущихся у тебя на лужайке. Они едят только траву и чувствуют себя прекрасно! Взгляни на себя, ты питаешься мясом и твое здоровья ото дня ко дню все хуже". С этого дня Джон прекратил питаться мясом и стал поддерживать тесный спиритуальный контакт со своим "ангелом". Благо он сумел за эти года скопить некий капитал, позволивший ему повесить кожаный фартук кузнеца на гвоздь и уехать в Sierra Nevada отдыхать на природе. Со временем его увлечение прогулками по горам переросло в серьезное занятие альпинизмом. Трудно сказать, что тут сыграло основную роль - вегетарианство ли, активный спорт на свежем воздухе ли или "знакомство с ангелом", но уже спустя год Джон чувствовал себя намного здоровее, фо всяком случае физически.



Со своими 46 годами, эксцентричным внешним видом и выходками он не был похож на персону, способную продвинуть американский альпинизм вперед. Многие вообще не распознавали в нем альпиниста, гораздо чаще его принимали за странного туриста, коих в Йосемити пруд пруди. Более того, даже его партнеры по восхождениям были осторожны в общении с Джоном. Его рассказы о "ангеле" и консультациях с ним по многим поводам настораживали окружающих его людей. И тем не менее в его сердце горела тяга к приключениям. Он довольно быстро освоил "ремесло" альпинизма. Не смотря на то, что он никогда и не считался особо хорошим лазуном, Джон успел за кратчайшее время пройти все основные маршруты Долины. Довольно скоро он стал осматриваться вокруг на предмет перво-прохождений. Если мы вспомним его кузнечное прошлое, то совсем не удивительно, что "новое" означало для него ИТО-шные восхождения. В отличии от Леонарда, Салатэ вообще не парился по вопросам этики. Точнее для него вопрос применения крючьев для продвижения вверх не носил этической нагрузки. Впервые в Долине крючья и следовательно ИТО стало применяться таким широким образом. Следующие года в Йосемитах доминировало ИТО. Салате понимал как профи, что продаваемые в горных магазинах экспортные европейские крючья из мягкого метала не очень подходили для применения на гранитах Долины. Поэтому воспользовавшись своими профессиональными навыками Джон выковал себе кучу новых крючьев из метала с хром-молибденовым легированием. Это были первые крючья из кузни Салате, получившие впоследствии имя "Lost Arrow's".

"Lost Arrow's"

В августе 1946 года John Salathe был готов для восхождения на Lost Arrow Spire. Он договорился с двумя другими альпинистами, но те бросили его одного не придя на договоренное место. Кто-нибудь другой отложил бы мероприятие и подождал бы следующего шанса, но не Салате. Он спустился на седловину Lost Arrow Notch в полном одиночестве. Узкая полка ведет от седловины в сторону стены, где через несколько метров теряется в монолитных зеркалах гранитных вертикалей. Салате хочет посмотреть что там, он прикрепляет на седловине еще одну веревку и застраховавшись за нее траверсирует по полочке на стену. В 25 метрах выше он видит следующую полку. Может он до нее добраться? Джон хочет это попробовать. Вверх тянется тонкая трещина - самое время воспользоваться своими вновь изобретенными крючьями, без них здесь невозможно подняться дальше. В паре метрах от желанной полки преждевременный финиш. Трещина кончилась, впереди сплошной монолит. Салате забивает свой первый шлямбур. Лазанье соло, ИТО по трещине, забивка шлямбура - все это требует усилий и, прежде всего, времени. Когда он вылез на полку, которая кстати теперь зовется Salathe Ledge, он понимает, что сегодня ему уже не удастся подняться на вершину скальной иглы. Он спускается дюльфером на Lost Arrow Notch и на схватывающих поднимается по оставленной веревке обратно на плато массива. Неделю спустя он возвращается обратно с напарником по имени John Thune. Но и на этот раз альпинисты не успевают подняться на вершину. Всего в 12 метрах от нее их настигают сумерки. Уверенные в успехе следующей попытки оба альпиниста прерывают восхождение и возвращаются в Долину.

Топосхема "классики" на Lost Arrow Spire

Но следующей попытке не суждено было сбыться. Потому что после возвращения Salathe и Thune в долину к Lost Arrow Spire направилась компания знаменитых калифорнийских альпинистов состоящая из Anton Nelson, Fritz Lippmann, Jack Arnold и Robin Hansen. Услышав об успехах Салатэ они поняли, что надо спешить иначе "чокнутый" швейцарец залезет на Lost Arrow Spire раньше всех. То что последовало за этим можно назвать, скорее осадой, чем восхождением. Они провели весь день в попытках накинуть на Lost Arrow Spire веревку, которая должна была свисать до самого Salathe Ledge. После того, как им это удалось они спустились на Lost Arrow Notch и оттуда полезли на знаменитую полку. То, что Салатэ прошел соло, не удалось пройти калифорнийцам в группе. Они не смогли пролезть за день то, что Салатэ пролез за пол дня. Им пришлось спуститься на Lost Arrow Notch и после ночевки на ней они с помощью еще одной закинутой веревки умудрились таки вылезти на полку до куда свисала сброшенная заранее веревка с вершины. 2 сентября Jack Arnold первым залез на схватывающих по веревке на вершину Lost Arrow Spire.

Half Dome

Салатэ презрительно отнесся к вести о покорении последней девственной вершины в Долине и высказал мнение, что цирковым трюкам место под куполом Шапито, а не на стенах Йосемити. А Lost Arrow Spire придется и дальше ждать своего первого "правильного" восхождения. Тем временем Джон бросил свой взор на следующую "проблемную" стену того времени - на юго-восточную стену Half Dome. На ней уже обломали свои клыки все значительные альпинисты "тридцатых": Eichorn, Robinson, Leonard и Brower. Ни одна из попыток не вывела альпинистов выше 50 метров над началом маршрута.

В октябре 1946 года Джону удалось уговорить Anton Nelson, который увел у него из под носа перво-восхождение на Lost Arrow Spire, предпринять попытку прохождения стены Хаф Дома. Двойка следовала линии трещин продолжающихся до середины стены. Трещины были подчас безнадежно глухими, но крючья изготовленные Салатэ с честью выдержали это испытание на прочность и стали ключом успеха на этом маршруте. Короткие октябрьские дни вынудили Салате и Нельсона остановиться на бивак прям на самой стене. Это была первая стенная ночевка в истории Йосемити. После того, как оба альпиниста провели морозную ночь на ногах на узкой полочке, они ранним утром следующего дня поднялись на вершину Half Dome. Их маршрут, проходящей по не особо крутой и не особо длинной (всего 300 метров) стене был на тот момент, учитывая его сложность 5.7/А1, самым сложным маршрутом Америки.

Вид на Half Dome с юго-востока

После этого восхождения стало ясно, что связка Салатэ-Нельсон являлась на тот момент самой сильной командой в Долине. Понятно, что на следующий год были запланированы реальные маршруты и в первую очередь Lost Arrow Spire , но на этот раз с самого низа, через знаменитые и пугающие своей погребной сыростью камины Lost Arrow Chimneys. Они понимали, что восхождение по этой вертикальной стене займет несколько дней. Впервые в головах у альпинистов долины начал фигурировать термин Bigwall. Все лето 1947 года они пытались пройти эту стену, но только в сентябре им удалось пройти ключевое место.



На прохождение 50 метров Chimneys Джону понадобилось больше 8 часов работы. Секрет их успеха был не только в "волшебных" крючьях Салатэ, но и в железной воле этого не юного альпиниста. Утром пятого дня над Мастером оставался последний десяток метров до вершины. Через несколько часов, забив несколько шлямбуров Салатэ стоял на вершине своей мечты. Салатэ и Нельсон стояли на узкой вершине Lost Arrow Spire, вершине которая сделала из них сначала конкурентов, а теперь друзей!

Lost Arrow Chimneys

Если оперировать термином Bigwall, то для восхождения в этом классе Салатэ и Нельсон использовали очень малое количество материала. Наряду с новым изобретением Салатэ - "скайхуком" - на стене у них было всего 18 крючьев, 12 карабинов, 18 шлямбуров, одна веревка, один транспортировочный шнур, 4 кг еды и 6 литров воды. И этого всего им должно было хватить на 5 дней! Это было грандиозное достижение для альпинизма тех лет. Первый Bigwall в Америке был длиннее, сложнее и страшнее всего пройденного до того момента в Долине (5.8/А1). Без сомнений Салатэ был в зените своей альпинистской карьеры. Но он не собирался отходить от дел. На прицеле был еще Sentinel.

Топосхема маршрута

В поздние "сороковые" было предпринято несколько попыток пройти полукилометровую северную стену на Sentinel Rock. Первым успехом на этой стене можно было назвать прохождение нижних 150 метров связкой Allen Steck и Jim Wilson. Они прошли первый ключевой участок стены, так называемый Wilson Overhang. После спуска в Долину Стэк вспомнил не мог не услышать о грандиозном восхождении Салатэ на Half Dome и на Lost Arrow Spire. Ему пришло в голову обратиться к Джону с предложением сходить с ним в связке на северную стену Sentinel Rock. Его не смущало, что Салатэ уже стукнуло 51 год. Эллен был уверен, что идея захватит фантазию авантюриста. Что характерно, Салатэ сразу спросил "когда"?

Справа Allen Steck, за ним Jerzy Kukuczka, затем Jim Bridwell и "неизвестная персона" на Кинофестивале в Тренто

В соответствии с спартанским стилем Салатэ они 30 июня 1950 года начали восхождение с минимумом материала; 18 крючьев, 15 карабинов, 12 шлямбуров, 10 литров воды и минимальное количество провианта. Через две ночевки они вылезли к высшей, до того достигнутой точки, и погрузились в приключение на девственной стене Sentinel выше Flying Buttress. В это время на Йосемити накатило реальное летнее пекло. "Ох и жарко же было! Каждый день около двух часов после полудня солнце выходило на стену превращая ее в доменную печь. Температура в Долине достигала сорока градусов по Цельсию, ни ветерка, а нам только оставалось наблюдать как праздно-шатающиеся туристы купаются в хрустальных водах Merced River.

Sentinel Rock

Утром четвертого дня они стояли у основания серии каминов. На первой же веревке Стэк исчез в извилистом камине уходящим на все 30 метров вверх, скрипя, крехтя и борясь он пролез все узкие места и в конце концов достиг узенькой полочки чуть ниже "Narrows" - неожиданного сужения камина. "И снова мы стояли перед сложным участком и снова в воздухе повис вопрос - куда теперь? Хотя надо признать, что возможностей было не так уж и много. В конце концов Джон решил попробовать подняться с помощью крючьев, которым никто кроме него самого не доверял. Почти горизонтально вывесившись в своих петлях он вытянулся к внешней стороне камина и обнаружил тонкую трещину под свои волшебные железки. И вот Narrows уже за нами!"

Камин Narrows

Жара выжгла в двух альпинистах все эмоции. После полудня пятого дня Стэк с Салатэ вылезли на вершину Sentinel Rock, но это была только следующая фаза мучений, а никак не избавление. Вот как Эллен Стэк описывает свои мироощущения: "Чудовищная жажда! Это тотальное пекло невозможно передать простыми словами. Поднявшись на вершину мы могли разглядеть тонкую нитку реки в долине. Мы взошли на вершину, но пыткам не видно было не конца не края. Перед нами лежал еще бесконечный спуск, нам придется еще помучаться прежде чем мы сможем улыбнуться своему отражению в воде. Во время спуска я был опьянен жаждой, я перестал адекватно воспринимать действительность и только спотыкался о корни кустов, падал с не замеченых ступеней, и вот мы добрались до первого маленького водопада.

Narrows

Наконец то вода! Во всем, в чем был погружаюсь в ледяные струи. Это был самый прекрасный момент за все наше восхождение. Теперь, оглядываясь назад, я могу с уверенностью сказать, что новый маршрут стоил тех мучений, которые были сопряжены с его перво-прохождением. Что толкает нас на такие поступки, есть ли веское основание для этих действий? Да конечно есть, но каждый решает сам для себя, почему и зачем он это делает и, как правило, мотив наших действий неуловим и не определим в словах. Некоторые уверенны, что знают, зачем они лезут вверх, другие постоянно ищут ответ на извечный вопрос "зачем", лично я вообще не могу ответить на этот вопрос, я сам не знаю, просто хочется".

Топосхема Steck/Salathe

Перво-прохождение на Sentinel Rock (5.8/A1) стало последним большим приключением Джона Салатэ. Он становился все более эксцентричным и довольно быстро потерял интерес к альпинизму, он "вышел" из альпинизма примерно так же быстро, как за пару лет до этого "вошел" в него. Но за десять лет, которые он провел в Долине, Джону удалось оставить очень обширное альпинистское наследство. Он первым осмелился замахнуться на, по настоящему, большие стены Йосемити, и это в блестящем минималистичном стиле. На каждой стене он пользовался минимальным набором железа и восхождение совершал в блестящем "альпийском стиле" без предобработок и провешиваний стены. Так-же была знаменита его упорность при поиске вариантов для прохождения сложных участков, только после длительных попыток разными средствами он доставал из комбинезона долото шлямбура. Салатэ оставил богатое альпинистское наследство. Он поднял планку "чистоты стиля" на очень высокий уровень и не смотря на то, что он прекратил ходить сложные маршруты, он долгие годы оставался знаковой фигурой в долине.