Хеппи берсдей то ю! Поздравлям Ирину Морозову с днем рождения! Троекратное "ура"!!!

Напарник – друг или враг
Ирина Морозова

В отличие от нескольких прошлых лет, насыщенных целями, событиями, поездками, в этом году так сложилось, что поехать в горы было некуда и не с кем. Вернее выбор-то был большой. Но вот цели не было, не было интереса и энтузиазма.
И тут мне друзья сосватали напарника, который несколько лет в горы не ходил, а теперь, по их словам, рвется на пятерки.
– Он хороший. Тебе понравится.
– Очень надеюсь.
– Только он немного староват, – пишут, – 42 года.
– Так мне ж с ним не детей заводить, а на гору ходить, – отвечаю. – Мне и самой уже 37, а не 17. Да и возраст в горах – это плюс.
Как я потом пожалела об этих словах.
Приехали. Познакомились. Вроде ничего. Правда не возникло сходу никакого импульса, как бывает, когда встречаешь в жизни близкого по духу человека, с которым интересно общаться. «Ну, – думаю, – мне ж с ним в лагере постоянно и тесно общаться необязательно, а на гору ходить – покатит».
Но не покатило.
Обсудили планы. Решили, раз у него был перерыв, то начать плавно – двойка, тройка, четверка, пятерка… и дальше, как сложится. На двойку и тройку я взяла еще своих прошлогодних разрядников. Двойку сходили, а вот с тройки и начались все неудачи этого сезона. На скалах сорвался мой прошлогодний участник. Взялся за живой камень. Целый день спускали его вниз на ледник.
Троек больше никаких не хотелось. Поэтому выпустились сразу с Сашкой в двойке на 4Б на Сталь. Вышли. Ущелье красивое. Солнце. Народа нет. Впереди целый день подхода до перевала. Говорю Сашке:
– Ты иди вперед, а то я хочу раздеться и принять солнечную ванну.
Снимаю шорты, майку. Остаюсь в топике и бикини. Иду, наслаждаясь погодой и видами. Если бы еще рюкзак чуть полегче, совсем бы супер было. Правда, спасибо Сашке, он и так забрал к себе большую часть снаряги.
Вышли на перевал. Поставили на жутком ветругане палатку. Моя палатка очень маленькая, зато весит всего 400 г. Да и сколько я с ней ходила, всегда нормально вдвоем помещались. А тут нам с Сашкой почему-то тесно. Еле ворочаемся, стараясь не опрокинуть горелку с кастрюлей.
И вообще, куча мелочей друг в друге все сильнее начинает раздражать. Но мы, как опытные люди, все это молча гасим в себе.
Перед сном любуюсь в одиночестве на звезды. А ночью нас накрывает непогода – снег, пурга, ветер. Утром ловим дырку, чтобы быстро собрать палатку и свалить с перевала вниз.
Спускаемся молча. Я почему-то испытываю облегчение, что из-за непогоды мы не пошли на маршрут.
Приходим в лагерь. Разбегаемся по своим комнатам. Пытаемся настроиться на следующий выход.
Друзья его и мои нервничают. Переживают за нас обоих. По очереди заходят ко мне в комнату, чтобы провести психологическую беседу.
– Почему ты ему не доверяешь? Он же грамотный и опытный. – Мужской вопрос.
Но как я могу объяснить, что дело не в этом. Что дело тут не в опыте, а в том, что я не чувствую этого партнера. И что у нас с ним просто разный темперамент. Что он мне действительно кажется слишком старым, занудным и инертным. Потому что все мои жизненные импульсы эмоциональнее, резче и активнее.
– Зачем ты надела бикини? Это выбило его из колеи. – Женский вопрос.
Захотелось жестко ответить, что если на мужика так сильно действует бикини, что он перестает адекватно мыслить, то пусть тогда ходит в связке только с мужиками или тренирует силу воли к воздействию экстремальных факторов. Но промолчала. Просто отшутилась.
– Он же хороший. – Это уже общее утверждение.
– Да, – отвечаю, – хороший. Но мы с ним разные.
Чтобы переломить ситуацию непрухи, я выбираю стопроцентно беспроигрышный вариант. Мы выходим на 4А Джайлык, маршрут, на котором я была уже с десяток раз, маршрут, который я ходила даже в сильную непогоду.
Поскольку в двойке с Сашкой мне все же идти не очень хочется, мы берем в компанию третьего – мою прошлогоднюю участницу, которой нужна четверка.
Но стопроцентный вариант тоже не сработал. Ночью прошла гроза, утром туман. Я, как и обещала, готова была идти в любую погоду. Но ко всему прочему у участницы оказались проблемы с желудком. А два фактора – непогода и плохое самочувствие – это уже перебор. Решили подождать до следующего утра.
Днем она прогулялась до ледника, вернулась и сказала, что вообще никуда идти не хочет. Во-первых, испытывает сильную слабость и недомогание. Во-вторых, чувствует, что нам с Сашкой вообще вместе идти нельзя, потому что у нас с ним, по ее мнению, сильное напряжение. Я ответила, что в данный момент никакого напряжения нет, и поинтересовалась, с чего она сделала такие выводы.
– Потому что вы со вчерашнего дня друг с другом вообще не разговариваете.

Блин, ну что можно сказать, когда люди навешивают ярлыки, исходя из стандартных стереотипов, и приписывают несуществующие мысли, чувства и эмоции. Во-первых, я с Сашкой разговаривала. Мы обсуждали, кто что будет есть, кто какую снарягу берет и т.д. Этого достаточно. Во-вторых, мне вообще не хотелось разговаривать. Уйдя от лагерной суеты, под Джайлыком, который для меня такая же святая гора, как для буддистов Кайлаш, я хотела просто молчать и медитировать. И в-третьих, для меня Напарник тем и отличается от участника, к которому приходится пристегиваться или от любого случайного человека, оказавшегося со мной на одной веревке, что с ним можно общаться молча, понимая друг друга без слов. И именно за это я люблю альпинизм в двойке – за то, что ты как бы не один, а с кем-то, и в то же время чувствуешь полное уединение, как будто остался наедине с горами.

А тут. Тут я только окончательно поняла, что мы просто не чувствуем и не понимаем друг друга. И тогда я произнесла фразу, которая потом стала как бы роковой или знаменательной, или предсказательной, что ли. Тогда я ляпнула это просто от раздражения. От раздражения на все эти подходы-отходы, от раздражения, что так и не сложились планы, от раздражения, что за меня пытаются копаться в моей психике, которую никому кроме меня не понять, да и мне самой не всегда удается это сделать. Я ляпнула фразу, даже не предполагая, что это в скором времени сбудется.

Я сказала, что сильный человек должен уметь абстрагироваться от всех мешающих ему чувств и эмоций: от любви, ненависти, плохого настроения, раздражения и пр. Если он не умеет контролировать все эти эмоции, то рано или поздно это плохо закончится вне зависимости от того, кто рядом – враг, друг или любовник. И что как только ты выходишь на маршрут, на одной веревке с тобой не друг и не враг и не любовник, а – твой напарник. И завершила я всю эту тираду фразой, которая потом и сбылась, что я с большим удовольствием пойду в одной связке с врагом, чем с приятелем, если мы с ним будем чувствовать друг друга.
Но тогда я еще не знала, что этому суждено произойти. Тогда мы просто спустились вниз и окончательно по-приятельски разбежались.

Ну а дальше события стали разворачиваться стремительно, спонтанно и непредсказуемо. Дело в том, что в лагере в это время действительно находился мой самый злейший враг. В моей жизни за все ее 37 лет были недруги и враги, но ни к кому из них я не испытывала и десятой доли той ненависти, что испытывала к НЕЙ.
ОНА в свое время разрушила мою жизнь. Благодаря ЕЙ я поняла, что такое настоящая ненависть, поняла, что удерживаю эту ненависть в себе только усилием воли, которое одно время было совсем тонким, как
шелковая нить – достаточно было ей лопнуть и казалось, что я могла даже убить.

И вот мы оказались в одно и то же время, в одном и том же месте. Все время, находясь в лагере, мы обходили друг друга стороной, тем не менее ощущая присутствие друг друга каждой клеткой мозга и, казалось, что и каждой клеткой тела, даже через расстояние между корпусами и даже через двери и стены комнат.

И вот неизбежное произошло. Наши пути пересеклись.
Началось все банально, с того парня, моего участника, который сорвался. Поскольку он был наш общий друг, то мы с НЕЙ обе ездили к нему в Тырныауз в больницу. И нам пришлось обмениваться информацией.
Ну и как это принято в цивилизованном обществе, мы спокойно встретились на нейтральной территории. После официальной части, ради приличия, провели светский раунд беседы о том, кто что сходил в этом сезоне. Выяснилось, что у НЕЕ весь сезон такая же непруха, как и у меня, и, что кроме тренировочной двойки, ОНА ничего больше не сходила. Нарушая светские приличия, ОНА со свойственным ЕЙ черным юмором бросила фразу о том, что надо тогда совместить ее непруху с моей, т.е. пойти вместе на гору и посмотреть, кто из нас раньше сдохнет. И после этого мы достойно разошлись.

Но в каждой шутке есть доля шутки. А мысль, пришедшая дважды, и причем обоим, пускает свои корни.
И я постепенно начала всерьез задумываться, что если не сложилось походить в связке с другом, то почему бы не попробовать это сделать с врагом. И проверить на практике мою теорию, что не так важно кто с тобой на веревке – друг или враг, а более важно «чувство партнера».
Тут хочется сделать небольшое лирическое отступление.

Еще в городе, перед поездкой, когда я закупалась снаряжением, продуктами и прочей необходимой и не очень обходимой в горах ерундой, подумала, что надо что-то купить в качестве мелкого приятного сюрприза, которым можно будет порадовать своего напарника. Спрашиваю у ребят: «Саша курит?». «Да, – пишут, – курит». Ну, думаю, супер. Я как бывший курильщик с большим стажем знаю, что значит сигарета на вершине, особенно если сигареты к тому времени закончатся. Иду в специализированный магазин, не торопясь и со вкусом выбираю из специального шкафчика с сигарами хорошие мексиканские сигариллы – настоящие, не ширпотреб с фильтром, но и на всякий случай не очень крепкие. Выхожу из магазина в радостном предвкушении как пойдем 5Б на Джайлык, там ночевка на «балконе», достану из рюкзака пачку сигарилл, он закурит, а я буду вдыхать аромат хорошего дорогого табака. И будем вместе молча сидеть у палатки, глядя на закат и на горы вокруг.

Потом уже в горах, после очередной неудачной попытки сходить вместе, когда не вышли на 4А Джайлык, и когда я поняла, что 5Б мы уже не пойдем, то перед уходом вниз, достала из рюкзака пачку сигарилл. Вытащила одну, подала Сашке с чувством легкого сожаления, что так и не сложилось «закурить» на горе при закате. Сказала, что покупала их специально для него. А в ответ услышала: «А зачем ты их покупала?». Ну как можно объяснить такие простые вещи, что ты хотел сделать всего лишь приятное напарнику? Как объяснить то, что человек не может понять? Он так и не закурил ее. Даже потом, в лагере, когда я угощала всех остальных друзей этими сигариллами, он единственный из всех, кто так и не закурил их. Сказал, что крепкие.

те самые сигариллы. Автор-справа.


И вот одну из двух оставшихся сигарилл я предложила ЕЙ. ОНА закурила, я вдыхала дым хорошего табака. Мы помолчали.
– Ну как?
– Крепковаты немного. Но класс.
И никаких вопросов: «Зачем купила, зачем угостила?». Все и так понятно без слов. Снова помолчали. О чем-то поговорили.
Последнюю оставшуюся сигариллу мы потом выкурили с НЕЙ на двоих, хотя я уже около 10 лет не курю. И мне она не показалась такой уж сильно крепкой.
Как говорится, хочешь узнать чувствуешь ли ты напарника – закури с ним.

И вот в очередном «светском раунде» с НЕЙ я высказываю все эти мысли и предлагаю действительно сходить вместе на гору. Причем делаю ситуацию еще более жесткой и на грани фола. Я не просто предлагаю ЕЙ всерьез сходить вместе на маршрут, а предлагаю 4А на Джайлык в двойке. Это несмотря на то, что у нее третий разряд и всего лишь одна 3А. Правда были еще одна крымская 3Б и одна крымская 4А, но они не в счет. Зато давали нам официальное право выпуститься. Единственное, я предложила ЕЙ перед Джайлыком сначала сходить на тройку, на которую собиралась с ребятами из Калуги.

На обдумывание у НЕЕ ушло несколько минут. Она сказала, что подумает и возможно поменяет билеты, но я чувствовала, что подсознательно решение уже принято и теперь дело осталось за техническими моментами.
И вот мы пошли траверс Тютю 3А вчетвером с калужанами и затем 4А Джайлык в двойке.
Забавно было отвечать на вопросы: кто мы с НЕЙ друг для друга? Сказать: друзья – глупо и абсурдно. Сказать честно: враги – вызовет у всех недоумение и непонимание. Поэтому и несли в ответ на этот вопрос какую-то истеричную ахинею.
Как ни странно, с погодой нам повезло. Может, горам тоже было любопытно?

Траверс прошли замечательно. ОНА шла со мной в связке. И я действительно смогла абстрагироваться: со мной на веревке был не враг, а участница и… напарник. Причем, как оказалось, это было несложно. Мозг сработал сам, он перестроился автоматически. И только легкий черный юмор, которым мы с НЕЙ обменивались, слегка напоминал, кто ты, где ты, с кем ты.
Что я чувствовала, идя с НЕЙ на одной веревке? Не было ненависти. Абсолютно. Еще зимой мне хотелось ЕЕ убить, а теперь я переживала за НЕЕ, так же как и за остальных участников. И еще было то неуловимое ощущение, которое появляется, когда ты чувствуешь своего напарника.
Доверяли ли мы друг другу? Думаю, да. Настолько, насколько можно вообще доверить свою жизнь другому человеку. Наоборот, как-то по умолчанию мы обе старались особенно тщательно организовать друг другу страховку. Я бы даже сказала, что мы излишне перестраховывались. Видимо, подсознательное ощущение присутствия врага на одной веревке с тобой обостряет внимание к нему и к взаимной безопасности.
Дальше был Джайлык. В двойке. Тут уже было все тяжелее. И в плане рюкзаков и в плане работы на маршруте. Зато, какой кайф, что можно идти в бикини и знать, что у напарника не закипят от этого мозги. Но это уже к вопросу о женском альпинизме, про который в следующей статье.

А пока мы остались один на один – два «бывших» и возможно будущих врага. Один на один друг с другом. И судьей нам были только Горы. Но в этот миг жизни, в этом настоящем, где нет прошлого и будущего, мы не были врагами. Мы были Напарниками. И мы очень хорошо знали друг друга. Лучше, чем знают друзья. И в то же время совсем не знали. Было ощущение, что что-то в обеих изменилось, что-то появилось новое и незнакомое. И было интересно и любопытно это узнавать.
На ночевках выше турьих озер никого не было, мы оказались там одни.

Ужинали около палатки. Вытащили каремат, сделали шикарную «сервировку» с французским эстетством, так что не хватало только бутылки французского вина. Любовались закатом, обменялись парой слов, молчали. Ни разу не возникло и тени раздражения.
Ночевали в моей маленькой палатке и нам в ней не было тесно. Ночевали под одним спальником, потому что еще внизу решили ради экономии веса потерпеть дискомфорт от тесного «соседства» друг с другом.
Маршрут. На нем, конечно, пришлось трудновато, так что черного юмора уже не осталось, пошел один только здоровый белый юмор. Нам еще не подфартило с состоянием маршрута – ни капли фирна, один голый лед, причем жесткий бутылочный, который кололся линзами, как стекло. Видимо, Горы решили все же устроить нам жизнь повеселее. А может, вышибить из нас то, что нужно было вышибить.

На спуске Джайлык припугнул нас камнепадами, под которыми пришлось побегать. Припугнул и отпустил восвояси. В страну мелочных дрязг, боли, ненависти, обид, раздоров и распрей. В страну, где есть друзья и враги. Из мира, где нет ни друзей, ни врагов, а есть только Ты, Она, молчание и внутренняя Правда.
Трудно, да и нет желания анализировать, что это было. Эксперимент по хождению в горах в связке с врагом? Щекотание нервов экстремальностью ситуации? Или же способность альпинизма очищать человеческие отношения от грязи? Психологическая игра, как назвал это некто? Или наоборот внутренняя Правда, оголенная от наносной фальши? Да и так ли это по сути важно? Пусть над этим ломают голову психологи. А у меня просто с тех пор в голове постоянно вертятся перефразированные слова Высоцкого:
«… Врага в горы возьми – рискни,
Если Враг оказался вдруг
И не враг и не друг, а так…»
Ну и т.д.