Желудочники...

Сегодняшним постом навеяло.
Денис Урубко тогда ещё был прапорщиком в алматинском ЦСКА. Я забежал к нему проездом. Он, одетый в вытянутый солдатский свитер не передаваемо коричневого цвета встретил меня у порога.
-Я к Седельникову сейчас еду. Поехали вместе, если хочешь.
-А удобно? -засомневался я.
Виктор Седельников был легендарным альпинистом 60-х-70-х. Мастер Спорта международного класса. Заслуженный тренер СССР. Признанный мастер горной фотографии. Я про него книжки читал, а тут вот так вот, запросто, как снег на голову. Урубко - человек лёгкий:
-Здравия желаю Виктор Николаевич! Это Дима - альпинист из Томска.
-Заходите!
Мы прошли в комнату, жена Сидельникова принесла нам кофе. Он подошел к шкафу и достал коробки и папки с фотографиями. В основном Гималаи. Урубко комментировал каждое фото. Показывал линии, уточнял, от куда снято. Сидельников карандашом подписывал всё это с обратной стороны. Зашел разговор про Туюксу. Урубко рассказал, что сходил первопроход на Октябрёнок.
-А, пик “Желудочников”! -язвительно сказал Виктор Николаевич.
-В наше время на эти пупыри не ходили. Горы - они со снегом и льдом. А по этим кушерям только списанные ходили, и те, кого тошнило в горах!...


Октябрёнок я ходил три раза. Все три раза у меня там приключались какие-нибудь неприятности. В тот год я работал инструктором на сборах клуба ТАКТ. У меня было отделение человек 6. Три мальчика и три девочки. Подготовка и мотивация в основном - так себе. Выделялся только Саня Осипенко. Молодой и сильный. С горящими глазами. После сборов он должен был ехать в поход 6 категории, с траверсом Баянкол-Мраморная Стена и восхождением на Хан-Тенгри с севера. А в альпинизме у него был всего третий разряд. Его надо было поднатаскать, но отделение было слабовато. Выпустились на Октябрёнок по 3а. Летом это действительно недоальпинизм какой-то. Но куда-то дальше с отделением идти было не охота.
Начали подъём по скальному гребню. Всё довольно просто. И вот у мальчика лезшего первым из под ног вывалился камень.
-КАМЕНЬ!!!
Все разбежались в стороны. Саня шел последним, прямо за мной. Он свернулся калачиком и присел под камешек. Камень, размером с футбольный мяч срикошетил прямо ему в голову.
Я подбежал к нему.
-Саня, ты как?!
-Нормально. Нормально. Нормально. - ошалелый, он повторял одно и то же.
Каска Petzl Ecrin Roc не сломалась. Была просто поцарапана. Я осмотрелся вокруг. Мы в 50 метрах от вершинной башни. Это самый сложный участок маршрута, но спуск с вершины по простому кулуару. ногами. С запада летела не большая, но очень чёрная туча. Решил отправить парней провесить верёвки, а сам с девушками сопровождать Осипенко. Шел он сам. Немного заторможен. Но самую малость. Парни провесив башню скрылись за перегибом. Сане скинули верхнюю страховку. Я сказал, чтобы после того как его примут, нас не ждали и вели его вниз. Пока переговаривались начал замечать, что Осипенко тормозит больше обычного. Он бродил по гребню взад вперёд. Снимал и надевал снаряжение. Озирался по стронам и явно не понимал, где он. Дело принимало не хороший оборот. Я пристегнул его жумар и отправил его наверх. Пока он поднимался прилетела туча.
-Девушки. Это гроза. Гроза - это стрёмно. И место у нас стрёмное. Нужно очень быстро уйти с этого шпиля и с гребня! Очень быстро! Тем более там Саше не хорошо! Понятно?
-Понятно!
Начали жумарить. Я поднялся последним. Туча зацепилась за вершинную башню. Начался мокрый град и гроза. Когда молния бьёт очень близко, звук похож на ломающуюся доску. Кто-то начал ломать доски в большом количестве...
Девчонки в ужасе залезли в какую-то яму и смотрели на меня. Я забрал верёвку и скомандовал.
-За мной, бегом! Голову выше камней не поднимать!
Рация у меня была включена. И за пару секунд до разряда она начинала сильно трещать. Я орал “Молния” и забивался под камни. Так добежал до начала спуска в кулуар. По висящей верёвке, просто на руках спрыгнул вниз. Оглянулся. За мной никто не шел! Я поднялся обратно на вершину и прошел весь путь до ямы с девушками. Они прижавшись друг к другу истошно орали, что в них попала молния!
-Дуры! Встали и за мной! Бегом блядь!
Снова проделываю путь. Девушки снова ложатся в свой окоп...
Бегал я за ними три раза. Когда мы спустились в кулуар, над нами выглянуло Солнце. Судя по всему Сашу на спуске сильно рвало...
Вернулись в лагерь. Осипенко лежит под присмотром доктора. Ни жив ни мёртв. Надо в больницу. Я звоню Урубко.
-Ден, у меня мальчику на Октябрёнке камень размером с мяч в башку прилетел. Надо в больницу!
-Блин, где вы там такое ловите?! Сто раз его ходил, ни одного камня не видел. Ладно, выезжаю!
Осипенко чуть пришел в себя. Мы вышли с Мынжилков вниз, Денису на встречу. Осипенко оживился.
-Это тот самый Урубко?! Который все восьмитысячники?! А можно я с ним сфотографируюсь?
Денис встретил нас у начала асфальта. Осипенко был в состоянии катарсиса.
-Дима, что за хУЙНЯ!? Что ты дёргаешь меня? Он здоров!
-Ден, ты бы видел этот камень! (Осипенко, скотина! Я тебе сейчас сам голову проломлю!)...