РИСК онсайт №59: Шон Виллануэва. Уроки жизни и музыки.

Продолжаем разгребать архивы. На этот раз интервью с Шоном Виллануэва.


Шон на маршруте Free South Africa, первой линии на Центральной башне
Торрес-дель-Пэйн (Восточная стена), пройденной свободным лазаньем



Гость номера:

Шон Виллануэва
Уроки жизни и музыки

Елена Дмитренко
Фото Benjamin Ditto


Когда речь заходит о Шоне, многим, я заметила, оказывается не просто запомнить и выговорить его фамилию. Зато когда вспоминаешь клевых бельгийцев, играющих в платформе на разных музыкальных инструментах, а видео своих «посиделок» в Сеть выкладывающих, память тут же проясняется. Далее на ум приходят образы из Гренландии, за девять первопрохождений в которой команда с участием Шона получила Piolets d'or-2011.
Но об этом мы сегодня, сидя на ночном берегу реки Чубут, говорить вообще не будем…


В Ирландии

Наше досье:
Шон Виллануэва (Sean Villanueva O’Driscoll): Профессиональный альпинист (команда Petzl).
Родился 7 февраля 1981 года. Живет (если можно так сказать) в Брюсселе (Бельгия).
Свежие достижения:
— Яхтенная экспедиция «В поисках девственных стен» на западном побережье Гренландии, 2010 год. Участники: Nicolas Favresse, Olivier Favresse, Ben Ditto, Sean Villanueva O’Driscoll и Bob Shepton (шкипер и руководитель). За три месяца плаванья на 10-метровом судне альпинисты совершили 9 первовосхождений.
— Фитц-Рой (Патагония, Аргентина), первое свободное восхождение по Восточной стене, вариант ИТО-маршрута El Corazon (стена протяженностью 1200 м) двойке с Николасом Фаврессом, 2011. Весь маршрут пройден онсайт и свободным лазаньем обоими участниками за почти 30 часов нон-стоп.
Фильмы Шона:
— Pakistan Project . О первовосхождениях в долине Чаракуза, Каракорум (Пакистан);
— Asgard Jamming. Фильм-победитель фестивалей об экспедиции на Асгард, Баффинова Земля (Канада);
— Vertical Sailing Groënland. Об экспедиции в Гренландию.



— Как ты впервые попал в горы?
Фуф! Я начал лазать в Брюсселе на скалодромах, потом стал выезжать на скалы на юге Бельгии, там есть место Freyr – скалы там высотой до 200 м. Начал путешествовать, увлеченный скалолазанием. Первую большую скальную стену (протяженностью около 600 м) я прошел в районе Rätikon (Швейцария на границе с Австрией). Это было в 2003 г. Через год я уже поехал в Йосемити, а в 2006 г. приехал в Патагонию: Торрес-дель-Пэйн, Фитц-Рой…

— Ты быстро прогрессировал!
Согласен. Меня очень привлекали приключения как неотъемлемая часть восхождения на большие стены. И мне нравился опыт, который я приобретал. К тому же ты становишься много сильнее, когда проходишь маршруты в отдаленных районах. Для меня было естественно поехать в горы. Но мы и правда прогрессировали в альпинизме очень быстро. Когда мы впервые попали в Патагонию в 2006 г., мы даже не знали, как кошки на ноги надевают. Мы приехали совершить скальное восхождение. Это то, что я люблю делать больше всего. А там ледник. Часто ты должен преодолевать ледники, чтобы подойти под стену. И мы учились по ходу – надевать кошки, ходить на них. Мы, конечно, тогда наделали каких-то ошибок, но, к счастью, не фатальных.
Нам приходится учиться быстро, если мы хотим делать то, что делаем.

— Кто твои учителя? Не в буквальном смысле, а в ментальном.
Хороший вопрос… Первые маршруты, которые мы хотели повторить, когда приехали в Патагонию в 2006 г., – Riders on the Storm на Торрес-дель-Пэйн и Royal Flush на Фитц-Рой. И первый мы прошли, а второй не смогли в тот год. Это маршруты Курта Альберта, Бента Арнольда, Вольфганга Гюллиха. Так что можно с уверенностью говорить, что они были для нас примером. Как и у нас, у них за плечами была скалолазная школа, что помогало им проходить все более крутые маршруты в горах. Их пример многому нас научил.

- В современном альпинизме мы видим некоторый разрыв между альпинистами и скалолазами.
Конечно, мир не черно-белый. И все же есть часть людей, говорящих: мы скалолазы, ваши большие холодные горы нам не сдались. А есть такие парни, как ты, которые весь накопленный опыт приносят в горы.



— Что ты находишь в горах? Почему тебе не хватает того вызова, который бросает скалолазание?
Ха! Впечатления намного сильнее, когда ты в диких местах. Факторы, влияющие на тебя, очень могущественные: погода, природа. Горы – это всегда приключение. Приключения меня привлекают. И в горах я переживаю множество волшебных моментов. Благодаря альпинизму я попадаю в потрясающие места, в которые при других обстоятельствах я никогда бы не попал. Это магия.

— Раз уж мы говорим о приключениях. В каких горах ты пережил самое серьезное?
Трудно сравнивать, потому что каждый раз все несколько иначе. Я был в Патагонии несколько раз. Этот раз – пятый или шестой…

— Я смотрю, ты любишь Патагонию.
Да, люблю. Но должен сказать, что и в Пакистане у нас было отличное приключение. Так как там еще фактор высоты наложился, а мне такие вещи нравятся. Мы тогда были в долине Чаракуза и сделали два первопрохождения. Нет, три!

— Тебе нравится риск в горах?
Пожалуй, да. Это правда. Мне нравится чувство контроля над страхом. Нет, пойми, бояться – нормально. Особенно в опасной ситуации. Но мне нравится, что я могу контролировать этот страх, оставаться сосредоточенным и даже использовать свой страх, чтобы становиться сильнее.

— А где граница между тем риском, который тебе по душе и которому ты бросишь вызов, и тем, увидев который, ты скажешь «с меня хватит» и пойдешь домой?
Очень трудный вопрос, потому что очень много факторов играют роль. Но больше всего я слушаю свою интуицию. Если внутри зреет чувство, что туда лезть не нужно, я не полезу. Но, конечно, кроме этого, важно просчитывать риски. К примеру, насколько критично падение на этом участке: ты умрешь, или сломаешь ногу, или вообще ничего не произойдет.

— Судя по тому, что на многие вопросы ты отвечал от лица не себя, а «вас», альпинизм для тебя – командная игра.
Для меня да. Все, что я делал до сих пор в горах, – задачи для команды.

— И кто твоя команда? Расскажи.
Обычно я хожу в горы с Никола Фаврессом. Он тоже бельгиец, и мы давно знакомы. Мы начали лазать вместе и с тех пор напарники. Еще иногда с его братом Оливье. И со многими другими тоже. В Патагонии я сейчас вместе со Стефаном Хансонсос – моим другом из Бельгии.
Конечно, когда ты лезешь большую стену, очень важна командная работа. Мы настолько сильны, насколько мы сильны вместе. Мне кажется, что люди, с которыми я хожу, очень мне подходят, потому что мы дополняем друг друга и за счет этого становимся сильнее.



— Что для тебя важно при выборе напарника?
Самое главное – совпадать с ним, чувствовать исходящую от человека позитивную энергию, его уважение к людям и к природе. Это намного важнее, чем уровень лазанья, спортивная форма или там уровень IQ.

— Ты сам заговорил об отношении к природе. Альпинисты во время восхождения волей-неволей меняют первоначальный вид горы. Что для тебя приемлемо и недопустимо в этом смысле?
Для меня важно оставить после себя настолько меньше следов, насколько это вообще возможно. И это часто проблема…

— Тебе приходится выбирать между первозданным видом скалы и своей безопасностью?
Именно. Иногда я бью шлямбуры, когда это действительно необходимо. Хотя, если быть честным, тебе очень редко нужно действительно забить шлямбур, потому что у тебя всегда есть выбор – спуститься вниз или умереть. В общем, я стараюсь избегать болтов, насколько это вообще возможно. Равно как и все остальное я стараюсь по максимуму с горы уносить. Я скажу почему. Когда я лезу на гору, даже если повторяю чужой маршрут, мне хочется видеть как можно меньше следов пребывания моих предшественников. Тогда связь с природой намного сильнее. Вот что мне нравится в горах: быть дальше от людей, ощущать силу и чистоту природы. Посему, проходя свой маршрут, я хочу, чтобы мои последователи получили от его прохождения такое же удовольствие!

— Насколько для тебя важно дойти до вершины? Я в западных СМИ постоянно встречаю новости о маршрутах, пройденных до гребня, плеча горы и т.д. В России ты таких сообщений не увидишь. Максимум новость, что были вынуждены повернуть назад и до вершины не дошли…
Правда? Я бы очень хотел сказать, тем более это то, во что я действительно верю, что вершина – это не главное. Намного важнее те впечатления, которые ты получил во время восхождения. И если маршрут хорош, не так важно, был ли ты на вершине, потому что у тебя от пройденной линии остались яркие воспоминания и это успешное восхождение. Но! На горе, если что-то заставляет меня повернуть назад и не дойти до вершины, это меня немного расстраивает. И тем не менее самое главное – полученный опыт, ощущения. А вершина – это бонус! Очень приятный. Но для меня важно хорошо провести время с друзьями, получить удовольствие от процесса восхождения.

— Насколько я знаю, удовольствие вы с друзьями получаете сполна! На инструментах вон музыкальных в платформе играете!
Дело не в эго, не в самоутверждении, не в создании имени. Мы наслаждаемся горами. Мне кажется, иногда люди забывают о том, насколько это важно. В наших фильмах все происходит естественно, и музыка тоже. Надеюсь, это видно. Может, поэтому наше видео обычно пользуется таким успехом!



— Думаю, что музыка позволяет хоть немного расслабиться после напряженного дня.
Абсолютная правда! Музыка нам очень помогает расслабляться и впитывать энергию места.

— Вы и фильмы снимаете. Больше для себя и немного – для спонсоров? В таком порядке?
Да, именно.

— Но это еще и серьезная работа. Как вы организуете ее?
Очень плохо. Когда мы планируем экспедицию, мы не берем с собой оператора, видео мы снимаем сами. Это важно понимать. Мы в горы идем для себя, чтобы пройти маршрут, а не для того, чтобы снять фильм. Съемки всегда на втором месте. У нас нет сценария. Снимаем друг друга в тот момент, когда нам этого хочется. Дома переливаю на компьютер, смотрю, что получилось, и пытаюсь из этого смонтировать историю. Обычно фильм-мейкеры поступают иначе – идут от идеи. У меня выходит наоборот. Я не профессионал, и у меня это отнимает много сил.

— Тебе нравится монтировать кино?
Нравится. Потому что это наши снимки, наше видео. Я вновь переживаю свои эмоции от восхождения. И это хорошая память о восхождении!

— А на что снимаете?
Ничего особенного не используем. Одна GoPro и одна маленькая камера, непрофессиональная. Оборудование берем легкое, потому что нам это на гору тащить. А мы хотим оставаться налегке.

— Fast & light – ваш стиль?
На восхождениях мы пользуемся двумя стратегиями. На больших стенах – капсульный стиль, платформа, перила и т.д. В других случаях – альпийский стиль: ничего с собой и лезть настолько быстро, насколько это возможно, так что внизу ты полностью истощен. И мне этот подход очень нравится!

— Некоторое время назад я делала интервью с двумя российскими альпинистками. Они рассказывали мне, что берут на гору: оттяжки по 23 грамма, трекинговые кроссовки весом 200 граммов…
Черт!

— В общем, ничего они не берут с собой. А вы что берете?
На длительные стенные восхождения мы берем обычно мандолину.

— Вот это я понимаю – fast & light!!!
Зато мой вистл (tin wistle – жестяная дудочка. – Прим. ред.) легкий! Иногда Оливье берет с собой маленькую гармонику, которая называется концертина.

— Ну, вы сильные мужчины, затащите!
Просто, когда лезешь с платформой, в любом случае тащишь довольно много. А если в альпийском стиле, то облегчаешься максимально!

— Какая часть экспедиции тебе нравится больше всего, если не брать в расчет само восхождение: планирование, дорога, финал, когда все уже закончено?
Я очень не люблю ничего планировать. И стараюсь планировать свою жизнь по минимуму. План убивает приключение. А в конце путешествия я обычно расстроен, что уже все закончилось. Так что мне нравится дорога и все, что далее – впечатления! Я люблю проживать каждый момент!


Экспедиция в Гренландию

— Ты много путешествуешь? По дому, по Бельгии не скучаешь?
Да не особенно. Я бываю там три-четыре месяца в году, так что да, много путешествую. Но когда я там, я с удовольствием провожу время с родными и друзьями.

— Ты счастлив там, где ты есть?
Да, думаю, это так.

— Каким должно быть место, чтобы ты назвал его домом? Пьедра-Парада – твой дом?
Сейчас да. Мой дом там, где лежит мой рюкзак, где стоит моя палатка. Я могу быть дома почти везде, за исключением городов, пожалуй.
А Бельгия – мой базовый лагерь, место, куда я всегда возвращаюсь, чтобы провести реорганизацию, увидеть семью, друзей, немного потренироваться, чтобы стать еще сильнее.


На Пьедра-Парада, Аргентина

— Куда ты поедешь отсюда?
В Эль-Чалтен. Если будет погодное окно, то залезем куда-нибудь. А потом переберемся в Чили, к Торрес-дель-Пэйн, на какое-то время. Обратный билет у меня в марте.

— Хорошо не иметь обязательств по жизни.
Да, у меня их не много, я стараюсь не связывать себя ими. Это мой выбор сейчас. Я счастлив жить так.