Космический альпинизм – это будущее

Наш разговор начался с детских соревнований, в частности красноярских «хитрушек», во время которого Олег высказал мысль, что: «Когда дети лазают вместе и видят, что кто-то пролез лучше них, у них включается соревновательный стимул. Мотив конкуренции очень силен у детей, и те из них, кому нравится лазать, у кого хорошо получается, мотивируют своим примером других».
После чего мы плавно перешли на обсуждение альпинизма, как спорта, и спорта вообще.


Ира: Выходит, детские соревнования способствуют развитию интереса детей к скалолазанию?

Олег: У детей очень сильная составляющая мотивации – именно конкуренция. Спорт дает возможность реализовать эту потребность, которая коренным образом влияет на развитие человека, как личности. Дети очень серьезно относятся к соревнованиям. Я это заметил сначала по своему сыну, а когда начал работать в детской спортивной школе, увидел и в других детях. Ребенок буквально преображается, когда ему говоришь, что сейчас начнутся соревнования. Даже маленькие, трехлетние дети это понимают. Инстинкт конкуренции заложен у человека в природе, и спорт играет в его реализации очень важную функцию. Дети всегда будут конкурировать, например, в детском саду отбирать друг у друга игрушки, в школе еще как-то.



Ира: Правильно я понимаю, что спорт позволяет сделать конкуренцию здоровой?

Олег: Человеческое общество всегда будет выстраивать иерархию. Она есть у всех высокоразвитых животных. Спорт четко выстраивает эту иерархию: во время соревнований кто-то занимает первое место, кто-то второе, третье и так далее. Спорт позволяет хорошо структурировать конкуренцию и предлагает простые понятные принципы, дает ребенку и взрослому простую понятную мотивацию – стать первым, выиграть соревнования. В этом смысле спорт очень важен. Он помогает человеку кратко и понятно формулировать цели.

Если привести в пример альпинизм, то можно просто заниматься альпинизмом для удовольствия – ходить в горы, сказав себе: «У меня цель – путешествовать». Но если человек занимается альпинизмом серьезно, то как ему сформулировать свою цель? Проще всего сказать себе: «У меня задача – стать мастером спорта». Это понятная цель. Есть наша спортивная система, и все понимают, что это значит.


Олег со своим сыном Марко

Ира: Это если рассматривать в рамках нашей советской системы.

Олег: Допустим. Если же брать мировую систему всех видов спорта, то цель в любом виде спорта формулируется просто – стать чемпионом. На более низком уровне – это стать чемпионом города, чемпионом страны; на более высоком – стать чемпионом Мира. Ты можешь бегать на лыжах, лазать, участвовать в фестивалях, но если у тебя нет цели стать чемпионом, то значит, ты не спортсмен в настоящем понятии этого слова.

Ира: Чемпионами Мира не все могут стать. А если человек знает, что никогда не станет чемпионом, то что дает ему цель заниматься спортом, именно как спортом, а не просто бегать, прыгать или лазать для души?

Олег: Каждый раз он может сравнивать свои достижения. Например, в прошлом году он занял 20-е место, а в этом году 10-е.

Ира: А если человеку это не интересно? Существуют два лагеря: те, кто считает, что альпинизм – это спорт, и те, кто говорит, что это не спорт. Если подходить к альпинизму, как к спорту, то дает ли это возможность шире проявить себя, как альпинисту? Или можно ходить крутые стены, не воспринимая альпинизм, как спорт?

Олег: Просто в рамках нашего российского спорта это легко формулируемая и понятная цель. Это система, в которую легко встраиваться, поэтому получается такой мощный драйвер, за счет которого развивался и развивается наш российский альпинизм. Потому что были понятные цели, и многие стремились их достичь.
Теперь люди формулируют их для себя по-разному. Допустим, сейчас я задумываюсь о том, что я чемпион России, мастер спорта, и надо куда-то двигаться дальше. Еще раз стать Чемпионом России? Стать заслуженным мастером спорта? Когда я для себя пытаюсь сформулировать новые цели, то начинаю задумываться. Понятно, что основная цель – пролезть какой-то крутой маршрут, но это требует расшифровки: что значит, крутой? Можно опять же сформулировать цель очень просто – получить Золотой Ледоруб. Все. Я сказал эти три слова, и ты понимаешь, о чем идет речь, и я понимаю, и все наше окружение понимает. Для чего нужен Золотой Ледоруб? Как раз для того, чтобы формулировать коротко и понятно. Я тренер, тренирую спортсменов-альпинистов. Как мне объяснить молодому мастеру спорта по альпинизму или молодому разряднику, какова у него должна быть цель? Я говорю ему: «Получить Золотой Ледоруб». И он все понимает. Это сразу включает в себя целый набор. Первое: выбрать достойный объект, вершину. Второе: найти партнеров, единомышленников, создать команду. Третье: подготовить экспедицию, найти финансы, продумать логистику, подобрать снаряжение. Четвертое: нужно тренироваться, готовиться, изучать маршрут, продумывать тактику, набирать форму. Весь этот комплекс мероприятий формулируется тремя словами в рамках нашего альпинизма, как спорта.
Эта система помогает человеку формулировать свои цели, получать мотивацию, структурировать свою жизнь под эти задачи. Если человек поставил перед собой цель, то либо он сам себе установит правила и какие-то ограничения, либо примет те, которая навязываются системой. Например, если он поставит цель подняться на Эверест, то распишет для себя, что для этого надо сделать – пробежки по утрам, регулярные тренировки, подняться на Эльбрус, потом, допустим, поучаствовать в Elbrus Race. Если он творческая натура, то придумает сам для себя этот план. Если нет, то воспользуется тем, что ему предложит клуб или секция, или обратится в компанию «Семь вершин», где ему предложат готовую программу и готовое решение для его цели взойти на Эверест. И все будут понимать, что это такое. Мы, альпинисты, все понимаем, что такое коммерческое восхождение на Эверест – есть некая структура, сервис, расписанная программа. Это удобно, и многим нравится, что есть готовая цель и средства ее достижения.
Альпинизм позволяет людям просто формулировать цели, и при этом в рамках нашего сообщества их понимание у всех будет примерно одинаково. Я скажу тебе: «Хочу подняться на Эверест», или: «Хочу пройти новый маршрут на Эверест». И ты понимаешь, что означает то и другое.
Если взять любой вид спорта, то там есть готовые, четкие цели: «Хочу стать Чемпионом России по лыжным гонкам», «Хочу стать чемпионом Красноярска», «Хочу стать мастером спорта по лыжным гонкам» и так далее. И все сразу понимают, не надо ничего объяснять. Вот в чем прелесть.


Красноярская сборная на Чемпионате Мира в Крыму, осень 2013. Фото М.Поповой

Ира: Какая у тебя основная цель в организации соревнований?

Олег: Любые соревнования – это некий отбор. Появились какие-то молодые ребята, заняли третье место в связках, понятно, что на них стоит обратить внимание. Нормальный спортивный отбор. Сейчас у нас пришло в сборную несколько молодых парней, которые проявили себя как раз на наших этих соревнованиях, и мы их пригласили.
Другая задача – это переманить спортивных скалолазов в альпинизм. Понятно, что если мастера спорта по скалолазанию потренировать запихивать фрэнды, в скальном классе он будет иметь очень большой гандикап, преимущество перед альпинистами, если он лезет 8с, а мы на семерках затыкаемся.
Сейчас мы с группой единомышленников проводим трое соревнований на Столбах. Мне бы, конечно, хотелось, чтобы эти соревнования раскрутились, стали более популярны, в России и во всем мире. Чтобы приезжало больше участников из других городов, чтобы Столбы становились местом, более приближенным к другим скалолазным районам.


Награждение победителей соревнований на Хитрушках. Столбы-2013

Ира: Ты имеешь в виду мировым?

Олег: Да, мировым. С развитой инфраструктурой. Это одна из целей. Сейчас мы составляем гайдбуки, каталоги, добавляем новые маршруты, вспоминаем старые. Фактически по-новому осваиваем район, потому что сейчас нужна другая, в первую очередь, информационная составляющая, поэтому мы стараемся больше информации накапливать и давать людям. Поэтому мне всегда приятно, когда приезжают из других регионов, из других стран. Хотелось бы повысить статус, чтобы было хорошее обеспечение для всех, особенно для приезжих.

Ира: Об инфраструктуре. Если люди будут приезжать, то им нужно где-то размещаться. В заповеднике же запрещено ставить палатки, а избы только для своих.

Олег: Инфраструктура развивается, дирекция заповедника делает полезную работу. Кемпинг уже существует, сейчас они достраивают домики. Будет шесть домиков. Для иностранцев, я думаю, это вообще будет идеальный вариант. На нас висит информационная составляющая, которая продвигается со скрипом, потому что, опять же, все делается на энтузиазме. Сейчас к нам регулярно приезжают из соседних городов и людям нравится, из Москвы и Питера редко, конечно, приезжают (смеется).



Ира: Помимо соревнований в связках и хитрушек ты еще проводишь и забеги. Популярный нынче вопрос: считаешь ли ты скайраннинг альпинизмом?

Олег: Если кратко, то да. Смотря что подразумевать под скайраннингом. Я считаю, что скоростные восхождения – это альпинизм. Если человек зашел на Эльбрус, то это альпинизм, если он забежал на него, то это тоже альпинизм. Суть скайраннинга я вижу в том, что это должны быть скоростные восхождения на вершины – Эльбрус, пик Ленина и так далее. Наверно, есть все предпосылки, что он будет развиваться не совсем в этом направлении, но на данный момент самые популярные российские соревнования по скайраннингу – это Red Fox Elbrus Race. Я считаю, что скайраннинг – это часть альпинизма, но сам лично отношусь к нему утилитарно, как к прикладной вещи – тренировке перед сложным восхождением на высоте.
Мы тоже ежегодно проводим забег – на пик Борус, 1Б. Нам это интересно, и людям нравится.
В этой системе есть, конечно, этапы, где нет восхождения, а есть просто дистанция, как «Вертикальный километр», или как мы на Столбах проводим забеги по холмам. Но конечная цель любого скайраннера – это забег на Эверест. И чемпионат мира по скайраннингу в идеале должен быть именно восхождением на Эверест. Понятно, что это очень опасно и сложно, и что на это никто сейчас не подпишется. Но это идеал. Можно выбрать другой восьмитысячник, менее опасный, чем Эверест, организовать забег, и народ приедет. И откуда мы знаем какие будут скайраннеры? Может быть, со временем и на Эверест начнут забегать в кроссовках, будут крутые кроссовки. Вертолеты уже сейчас летают до Эвереста, будут крутые вертолеты, которые обеспечат там безопасность.


Церемония награждения на Чемпионате Мира в Крыму. Фото М.Поповой

Ира: Не думаешь ли ты, что это может девальвировать альпинизм? Ведь первоначальный его дух – это освоение труднодоступных вершин, куда просто так не забежишь. Сейчас альпинизм все сильнее рафинируется – канатные дороги в Альпах прямо до ледников, хижины, да те же ратраки на Эльбрусе. За счет технического совершенствования горы становятся все более доступными – не за счет того, что более совершенным становится сам человек, а за счет улучшенных технических средств. И если на Эверест или любой восьмитысячник можно будет забежать в кроссовках, то не исчезнет ли совсем та Вершина с большой буквы, та цель, к которой человек может еще стремиться? Конечно, кроме Эвереста еще остаются технические стены, куда пока не так просто забежать, но как только Эверест станет доступен и не интересен, опять же все ринутся осваивать эти стены и придумают какие-нибудь кроссовки с присосками, как у человека-паука, и устроят скайраннинг на бигвольных маршрутах. В чем тогда будет фан?

Олег: Вот смотри, получается, уже пошло разделение. Оно давно пошло. Альпы фактически освоили, первопроходов там, грубо говоря, нет. Нет чистого альпинизма в Альпах. Даже если ты лезешь новую нитку, понятно, что ты подъедешь на подъемнике, на хижине переночуешь, что-то новое пролезешь, в конце выйдешь… ну… там… на какой-то известный маршрут.

Ира: На плато, где стоит кафе :)

Олег: Да, это один вариант. А если у тебя что-то заболит, то за тобой прилетит вертолет. В этом смысле Альпы освоенный район, там нет первооткрывательства. Поэтому в Альпах можно развивать спортивный альпинизм. Придумывать забеги, скоростные восхождения, альпинистские марафоны, проводить скальный класс. В этом направлении в Альпах куча возможностей для развития альпинистских соревнований. Понятно, что в Гималаях, Каракоруме много труднодоступных нехоженых вершин, там можно заниматься настоящим альпинизмом. Но ведь эти горы тоже конечны. Рано или поздно все стены пролезут, и в Гималаях построят хижины, они уже там есть. И вертолеты будут снимать людей с восьми тысяч. Это неизбежно.
Если говорить образно, то человечеству стало тесно на Земле, мы застопорились в развитии. Любая цивилизация должна расширяться, сейчас она не расширяется. Космическая программа, космический альпинизм – это будущее. Я реально говорю. В будущем, я надеюсь, это будет уже не на Земле. Все равно Земля будет освоена. Это неизбежно. И на Кайлас поднимутся рано или поздно.