Обратная сторона

21 июля 2010, Узункол
12 часов дня

Спускаемся по ущелью Мырды в лагерь. Вчера сходили «открывашку» на Кара-Баши.
В горах гремит гроза. Вспомнилось тут же: «Лишь бы те, кто сейчас на маршруте…»
На маршрутах сейчас многие – разгар сезона…
(А начался он печально: позавчера, 19 июля на спуске с Кирпича погиб альпинист из Московской обл. Михаил Дятлов. Транспортировочный отряд с его телом мы встретили на подходе к ночевкам. Спрашиваю у руководителя отряда Андрея Григорова: «Помощь нужна? Спасатели целы?» «Нормально, справляемся».
Подробности такие - ребята спускались по 3Б ночью в непогоду, после холодной ночевки. На предпоследней от ледника веревке вырвалась станция вместе с выступом. Падение на полку. Многочисленные травмы. К утру парень скончался… Соболезнуем…
Перекрестились, помолились, и пошли на свою гору.)

13.00 «Безенги»

На связи с Дыхтау двойка одесситов Владимир Альперин и Владимир Кривошеев передали, что они движутся по маршруту (5Б, сев-вост. ктрф.), у них все нормально, но надвигается грозовой фронт. На вечернюю связь они не вышли…Но этого мы еще не знаем.

15.00 «Узункол»

Гроза закончилась, когда мы спустились в лагерь.
Переоделись, помылись, постирали шмотки.
Поели борща в местном кафе, выпили по сто грамм. Лица розовеют, напряжение спадает… Берем с собой еще бутылочку, перемещаемся к себе в комнату.. Чистые и бритые. Нарезаем закуску, зовем соседей-одесситов, наливаем водочку, зажигаем свечи.
Не из любви к романтике, а потому что в «Узунколе» в это время генератор выключают.
Предвкушаем заслуженный отдых в белой постели.
Ну, за …. ?

23.30

Грохот ботинок в коридоре. В комнату вваливается Макс Перевалов. Насквозь мокрая пуховка, в системе, лицо серьезное. Не присев, с порога выдает:
«Алик Самодед травмирован. Камень пришел в бедро. Они с Денисом остались ждать на Даларе, я спустился за спасотрядом»
Водка отставлена, начинаются расспросы. Подробности такие – на маршруте Степанова под вершинной башней ребята попали в грозовой фронт. 12 часов дня…Били молнии, шли беспрерывные камнепады. Макс с Денисом укрылись в нише, Самодед, работавший первым попал под обстрел. Предположительно, перелом бедра. Ребята спустили Алика под укрытие карниза, поставили палатку, оказали первую помощь. Но связи с базой нет. Оказалось, что вторая совместимая по частоте рация, ушла в ущелье Мырды, т.е. за хребет и рассчитывать на быструю помощь ребятам не приходится. Когда их начнут искать, неизвестно.
Макс, как руководитель, принял тяжелое и рискованное решение – оставить Дениса с пострадавшим и спускаться по стене в одиночку. Сначала был траверс влево около 300м по заснеженным полкам и разрушенным скалам. Аккуратно, без страховки. Потом 17 дюльферов по пробитым станциям. Дважды веревка застревала. Макс уговаривал себя делать все как можно осмысленнее, и конечно, молился.
Потом спуск по разорванному леднику и мокрым камням морены. По дороге Макс встретил Серегу Пугачева, который шел на под Двойняшку. Узнав, в чем дело, Серега пообещал с утра выйти по маршруту 5А Кавуненко на помощь пострадавшему. Когда стемнело, на стене зажегся фонарик – 6 сигналов в минуту. Его видели пастухи в коше, но не придали значения. Просто не знали, что это значит.
Слава Богу, Макс добрался в лагерь благополучно. Переоделся в сухое, выпил чаю с коньяком. Мы тем временем организовуем спасательную операцию. 12 часов ночи – самое неудачное время для этого… Все спят, и редко кто трезвый. Разбудили Ленина (начспаса лагеря), подняли спасателей МЧС. У них сборы, стоят лагерем за рекой. Обсуждаем с Череску и Григоровым тактику спасработ. Завели дизель, в лагере появился свет. Собираемся в учебной части, приглашаем руководителей всех украинских сборов. Кроме них откликнулся Гриша Кочетков из клуба Демченко (Москва). Макс показал на фото, где стоит палатка. До гребня около 300 м с косого траверса – самый неудобный рельеф для транспортировки. Рассматриваем вариант эвакуации вертолетом.
Самое непредсказуемое – состояние больного. Аптечки адекватной у них фактически нет. Сколько крови он потерял, как переживает болевой шок? Врачи пожимают плечами: «Ну, вплоть до…»
Понятно. Надо спешить.
С передовым отрядом вызвалась идти врач Марина Нечаева. На тот момент у нее был опыт восхождений на 5А. Были в лагере и другие врачи, мужского пола. Но скромно промолчали. Также заскромничали руководители Днепровских сборов, людей в передовой отряд не предложили.
Кто там рядом? Ну, Пугачев с напарником. Под Кирпичем, с юга одесские и днепровские новички и значкисты. С утра собираются на восхождения. На Шоколадке работает группа Вовы Могилы. Вот ему и поручено будет возглавить передовой отряд. Но утренняя связь в Узунколе почему-то в 9.00 (в Безенги в 7.00!!!). В это время все уже будут на маршрутах.
Не дожидаясь конца дебатов на ночевки Мырды выходят одесситы Ваня Шевченко с Андреем Снегоцким, чтобы застать кого-то на биваке. Я с Лешей Самодедом-младшим выхожу под Шоколадку, чтобы «завернуть» Могилу. Спорное решение, как по мне, потому что до связи осталось 5 часов, примерно столько нам нужно на дорогу. Но в таких делах важно единоначалие, а помочь хоть чем-то мне очень хотелось.

22 июля, 9 часов утра

Подхожу к палатке как раз в тот момент, когда началась 9-часовая связь. Вова Могила уже все слышал. Вместе с рациями передаю ему полномочия руководителя головного отряда а сам ложусь поспать в палатку. Часам к 11 утра на биваке под Шоколадкой собралось приличное количество народу. С лагеря подошли транспортировщики с акьей и веревками. С ночевки Мырды подошли «демченки» 5 чел. Они отказались от восхождения на Кирпич по 4Б. Говорят, что готовы к любым работам. Могила отбирает людей в передовой отряд. Это его напарник Дима Папшев, врач Марина, пятеро «демченков». Трое одесситов, которые вышли на Далар по 4А с юга, тоже остановлены на 9-часовой связи и ждут нас на перевале. Кроме того, мы рассчитываем на группу Пугачева и группу из Ставрополя, которые движутся по восточному гребню в сторону пострадавшего. Вроде людей достаточно. Пойду и я, чего отсиживаться?
Собрались, вышли по маршруту 3Б – раньше по нему спускались с вершины, пока границу не закрыли. Сейчас как-то никто и не подумал, что мы нарушаем границу и что маршрут наш идет полностью по территории Грузии. Просто пошли, и все. Как раньше.

15 часов

Палатку с пострадавшим увидели сразу же, как вышли на гребень. Покричали, услышали крики в ответ. Всем сразу полегчало…
Я задержался на перемычке, чтобы встретить группу из Ставрополя, которая двигалась по восточному гребню. Ребята сразу согласились помочь. (К своему стыду я не запомнил их имен, но очень благодарен ребятам за то, что они, отказавшись от вершины, очень помогли нам в работе.)
Наконец добрался до Самодеда. Марина уже оказывала медицинскую помощь. Алик держится бодро, улыбается: «Привет, дружище! Я тут тебе чайку сварил» и протягивает кружку.
Собрали, упаковали в акью, потащили.
Работали дружно и спокойно. При том, что имен друг друга не знали даже. Вовка Могила распределил людей, у каждого своя задача, караван движется. Самодед активно дает советы и рассказывает всякие байки.
Сначала 300 метров траверса на руках, подъем на перемычку, затем 300м вниз по кулуару, страхуясь на скалах. Погода пока терпимая – туман и легкий снежок.
Работали до 4 утра, пока не спустили якью вниз кулуара. Оттащили на осыпь, в безопасное место и легли поспать до рассвета.

23 июля, утро

В 6 утра с ледника поднимается Макс Перевалов (говорит, отлично выспался и хочет помочь). Внизу, на леднике уже ждут человек 30 ребят с разных сборов. Встречаю и своих земляков криворожан, которые не пошли на свою первую 2А а поспешили на помощь.
Очень хочется вертолет, но в очередной раз борт не дают – говорят облачность. Парни подхватывают носилки и почти бегом несут их к перевалу.

23 июля, вечер. «Узункол»

Для транспортировки пострадавшего была организована переправа через р.Мырды, но мы пока откисали на ночевках после ночного спуска, на переправу опоздали и с грустью смотрели сверху, как караван уходит вниз, сняв веревки. Пришлось идти по правому берегу реки, форсируя вброд множество ручьев и речушек. На базу я принес два аквариума на ногах, и по традиции, насквозь мокрую одежду.
До сих пор не пойму – каких миллионов стоит каждый год обновлять мост в верховьях Мырды, чтоб люди ходили на Шоколадку, не рискуя утонуть при переходе реки? Да и спуск с Кирпича по 1Б тоже стал бы доступным.
В результате, усилиями более 70 человек из разных городов и стран, МЧСовцев и просто новичков, пострадавший был доставлен на базу, а оттуда сразу же в больницу. И слава Богу!
Вся спасательная операция в режиме нон-стоп заняла не более 40 часов…
Пограничники прекрасно знали, что работы проводятся на грузинской стороне. Но промолчали и во время и после.
Ладно, все хорошо, что хорошо заканчивается!
Дальше, как обычно. Помылись, побрились, за стол усадились.
Налили стаканы за успех…
Заходят МЧСовцы. Сообщают информацию, полученную по спутниковому телефону из Безенги:
« Двойка Альперин-Кривошеев вторые сутки не выходит на связь. Местные спасатели выходили на поиски и обнаружили на стене оранжевую палатку, в стороне и ниже от маршрута. Предположительно, произошла авария»
На этот раз стаканы не отставили… Выпили без тостов.

24 июля «Узункол»

День прошел в тревожном ожидании. Пытаемся сушить вещи на котле, что отапливает душевую, т.к. солнца нет.
Вечером собрались за столом. Заходит Череску:
« Звонил Алий Анаев из Безенги. Информация о ЧП на Дыхтау подтверждается. Вам предлагается завтра с утра выехать на поиски. Машина МЧС за вами уже приехала, вертолет ждет в Черкесске»
Спасотряд сформировался за 5 минут, из присутствующих за столом. Руководитель, конечно, Могила. С ним Дима Папшев, Вова Клебанский.
Могила смотрит на меня – поедешь?
Конечно, поеду… Я не одессит. Пропавших ребят знал слабо. Просто здесь за столом оказался.
Ваня с Андреем тоже присоединились – на гору, говорят, не полезем, но потом поможем… если что.

25 июля. «Узункол»-Черкесск-Нальчик-Безенги

На вертолет, который «ждал» нас в Черкесске мы почему-то опоздали. Вертолеты вообще летают как-то непостижимо для ума простого смертного, один Аллах ведает их расписанием и воздушными коридорами. Но облет со спасателями на борту он сделал, и уже в Нальчике мы увидели первые фотографии с места аварии. По состоянию тел было однозначно понятно: спешить нам уже не нужно… – ребята умерли еще в полете, долго не мучились.
Также, по фотографиям стало ясно, что добраться к телам – очень непростая задача. Они зависли в 400 м над ледником и легких путей туда нет. Кроме того, над ними несколько сот метров камнеопасного кулуара, выше – снежный склон и разрушенные скалы. Принимаем решение добраться до горы и на месте оценить возможность эвакуации.
Тут хочется сказать отдельное спасибо за оперативность всем МЧСовцам, которые прониклись этой проблемой. Нас везли из Узункола на перекладных, поменяв три машины, почти без остановок. По Черкесску мчались с мигалкой. Всюду нас кормили, предлагали продукты с собой. Пограничники в ущелье Безенги пропустили нас без пропусков, только в журнал записали. Все эти дни мы жили в другом измерении, в котором на первом месте были человечность, желание помочь и полное отсутствие бюрократии.
Такое же отношение мы встретили и в «Безенги», куда добрались еще засветло.
Алий Хусеевич сразу пригласил нас за стол, где за чаем мы обсудили ситуацию. В его мудрых глазах явно читается тревога, но высказался он осторожно: «Сходите, посмотрите. Если у вас получится снять, дальше – наша забота. Все организуем. И еще – вы мои гости, жилье и питание бесплатно»
Местные спасатели также готовы участвовать. Пришли харьковчане, предлагают свою помощь.Сумчане тоже.
Утром выходим под Дыхтау.

26-30 июля «Безенги»

Два дня наблюдали в оптику за кулуаром. Причину трагедии, конечно уже не определить, но место срыва читается довольно определенно.
Очень жарко, на леднике ночью +10. В кулуаре течет вода, летят камни. Справа и слева от стены, по пути возможного подхода, постоянно сходят ледовые обвалы. Посовещались, мнение единодушное – за живыми полезли бы, а мертвые могут подождать наступления холодов. Звонили в Одессу родственникам, директору клуба Горбенко. Наше решение было принято с пониманием.
В последующие три дня спасатели МЧС Ахмат, Адельби и Азнаур также наблюдали за стеной и вели записи в журнале. Самый большой перерыв между камнепадами в кулуаре они зафиксировали в 30 мин. Решение то же.
Оформили необходимые служебные записки для органов. С тяжелым сердцем уехали обратно, в Узункол.

02 августа, Узункол

Одесситы решают закончить спортивную программу, идут на Шоколадку снимать провешенные перила, Вова Клебанский дохаживает учебные восхождения со своим отделением. Я, все же пытаюсь что-то сходить для себя, желательно первопроход. Выбираем с Гариком Бабенчуком (г.Стрый) с-восточную стену Далара. Там есть еще непаханые места между м-том Порохни и бастионом справа.

05 августа 13.00, Узункол, Далар

Лезем по стене. Очень жарко, а бутылка с водой всего одна (дурацкая небрежность). К своему удивлению, на всем протяжении стены не встретили ни ручейка воды, ни клаптика снега. На 12-часовую связь мы не вышли, работали, поэтому включаемся через час, в 13.00.
Сразу понимаем по радиопереговорам, что где-то идут спасработы и начспасу не до нас. Передаем, что мы в порядке, СК до 19.00. Сейчас у нас свои заботы.
Жажда вынуждает нас уйти с намеченного маршрута и спасаться по полкам в сторону гребня. Уже на закате одновременно встречаем кусок фирна в расщелине и рядом полки для лежачей ночевки. Наслаждаемся водой и ночевкой под звездами.
На связи начспас очень сухо принял нашу информацию и поспешил отключиться. Ладно, вернемся в лагерь, все узнаем…

6 августа, 18.00

На мосту при входе в лагерь встретили Энвера, директора. Он ошарашил нас известием – «погиб ваш товарищ, Юра…»
Юрий Молебный, г.Стрый. 42 года.
Восхождение на Ю.Доломит 3Б было 8-м для него в этом сезоне. Срыв с камнем и падение на глубину более 12 метров, удар головой о полку.
Спасработы начались сразу же. Доломиты – место людное, и все кто был рядом, тут же, отставив свои планы, устремились на помощь. Первыми подошли питерцы по-моему, позже поднялись МЧСовцы во главе с Гончаром. В группе была врач Устинья, которая поддерживала Юрину жизнь еще несколько часов. Конечно, запрашивали и вертолет, но опять что-то не срослось…Не знаю, чем бы помог вертолет в данной ситуации, но это была последняя надежда...
В очередной раз усилиями многих неравнодушных людей, бросивших все свои дела, тело было доставлено на базу, а потом на родину.
Земля тебе пухом, Юра…
На этом, увы, печальный сезон в Узунколе не закончился, но я уехал и подробности узнавал уже дома.

Два месяца спустя, 21 сентября 2010г., Безенги

Как мы себе и обещали, дождавшись осеннего похолодания, возвращаемся на Дыхтау. Два дня наблюдений за стеной, челночных забросок под гору. Выбран замысловатый, длинный, но безопасный путь к месту. Прогноз погоды дает нам окно на ближайшие 3 дня. Поэтому мы не стали ждать, когда к нам присоединяться безенгийские спасатели, которые задействованы на работах с упавшим в реку автобусом, и выходим вшестером. Тактика была выбрана «быстрее и легче», не берем ничего из бивачного снаряжения, минимум продуктов, надеясь работать круглосуточно нон-стоп. Кроме обычного набора железа «на пятерку» несем перфоратор и кучу шлямбуров для быстрой и, возможно в темноте, организации спуска. 2 лавинных лопаты , стометровую «статику», упаковочные мешки, скотч, много полиэтилена – вот и весь груз.
На скалах впереди лезет Виталя Дубровин, за ним Вова Могила (капитан), Саня Лавриненко, потом я, следом Юра Тыменюк, замыкает Вова Клебанский. Погода – идеальная, светит солнце, сухо и морозно, почти ничего не сыпет.
17 веревок по стене и мы у подножия злополучного кулуара. В 70м выше видим веревку, уходящую в снег. Это они.
Вова Могила берет перфоратор и лезет в кулуар. Довязываем вторую веревку. Вот дошел.
«Ребята, здесь ужас…»
Перекрестился, полез выше, чтоб на скальном выступе сделать станцию. Достает перфоратор, начинает работать… и ломает бур. Здесь вскрылась первая роковая ошибка – этот бур у нас оказался единственным. В суматохе сборов я перепутал и взял 8мм буры, вместо 10мм, на которые рассчитаны наши шлямбура.
Вова делает станцию на якорях, закрепляет веревку и дюльферяет к нам, на совет. Считаем железо – крючьев вряд ли хватит, чтобы спуститься самим без груза. Следующая проблема – в кулуаре вовсе не снег, как мы предполагали. Тела вморожены в жесткий натечный лед, второго даже не видно из-подо льда. Инструмента, чтобы рубить кубометры льда у нас нет…
Решаем заночевать здесь, а утром определиться. Укрываемся пленкой и сидим до утра, толкая друг друга коленями. После ужина у нас почему-то остался всего один маленький баллон газа. Грустно…
Корим себя за тактические просчеты, но делать нечего – нужно самим спасаться как-то.
Юра предлагал прямо ночью траверсировать склон вправо и спускаться под висячими ледниками по льду. Капитан против , ждем утра. В 2 часа ночи ледник грохнул. Больше к этой идее не возвращались.

22 сентября, 6 утра

Кулуар осветился солнцем очень рано и ожил. Пошли камешки и пылевые лавинки. Что же будет через пару часов? Но снимать веревки все равно надо. Цепляю жумар на перила и иду вверх.
Подхожу к телу.
Да, Могила точно выразился. Плюс запах…
Задерживаться в кулуаре не хочется, быстро организовую спуск и дюльферяю. Все время смотрю вверх кулуара, жду камней. Повезло, ничего серьезного, только небольшие лавинки.
Пока собирали бивак, Виталя выбил молотком на камне крест, отметив таким образом место. Там же, под крестом, оставили упаковочный материал.
Дальше 400м спуска. Крайнюю 100м веревку до ледника не продергивали в надежде скоро вернуться. Крючьев хватило впритык. На леднике пересекаем огромный лавинный конус – последствия ночного обвала. Обойти его никак.

26 сентября 2010

Мы снова сидим под Дыхтау. С нами теперь Адельби и трое его ребят. Запаслись топорами.
После двухдневной непогоды стена вся в снегу. Ледовые обвалы, пересекающие путь по леднику, продолжаются. В нашем кулуаре сошла лавина.
Сейчас туда нельзя. Но чего ждать? Возможно, началась зима. Дома всех ждут дела и обычная жизнь.
С грустью уходим вниз. Надеюсь, нас поймут.
Верим также, что гора еще «откроет окно» и позволит закончить дело. Кто на это решится, пока не знаем.
Вот все. На этом сезон закончился.
Надеюсь, ничего не перепутал и никого не обидел.


Михаил Дятлов (г.Фрязино) 19.07.2010

Владимир Альперин (Одесса) 21.07.2010

Владимир Кривошеев (Одесса) 21.07.2010

Юрий Молебный (Стрый) 05.08.2010

P.S.

Прошел ровно год. Сегодня, 21 июля ребята вернулись, тела доставлены в Одессу. В субботу похороны.
Подробности будут от самих участников. Было совсем не так, как в официальной информации. Захотят – расскажут.
Но уже по первому телефонному разговору с Могилой, я понял, что действительно было очень рискованно. Парни, работавшие в кулуаре – просто герои. Большая благодарность им!