Даг Скотт, штрихи к портрету

Ниже привожу перевод части главы из этой книги. Хотя маршруты приведённые там не те из-за к-х Даг знаменит, горы описанные в этой главе часто мелькали на риске и отношение Скотта к альпинизму в ней очень хорошо показано.

Короткие поездки в отдалённые районы

1974: Чангабэнг и пик Ленина, 1976: Денали и Мт. Кения, 1978 и 1985,
Мт. Вэддингтон и Мт. Колонэл Фостер

Хотя Эверест был главным моим интересом в начале 70-х, мне удалось и до и после 1975 года побывать в интересных и разнообразных экспедициях.

С тех пор, как англичане ушли из Индии, горы Гарвала были практически закрыты для иностранцев. В 1974 г. Крис Бонингтон сумел добиться от индийских властей разрешения на Индо Британскую экспедицию к Чангабенгу на краю национального парка Нанда Дэви. Это был непройденный акулий зуб сверкающего гранита, привлекавший альпинистов с давних времён.
В британской четвёрке были кроме нас ещё Мартин Бойсен и Дугал Хастон, а индийская группа состояла из полковника Балванта Сандху, - руководителя всей экспедиции, Кирана Кумара, Уягара Сингха и Д.Ж. Сингха. Мы зашли со стороны ледника Рамани и перешли сложный пер. Шиптона, чтобы подойти к южной стене. Мы прошли её и затем восточный гребень. Все четыре британца, Балвант Сандху и шерпа Таши Чеванг взошли на вершину в двухдневном броске.
Ещё один шерпа в этой экспедиции был наш повар, Норбу. Он был в экспедициях на Канченджангу в 1928 г. и на Эверест в 1936 г. Альпинист, к-й произвёл на него наибольшее впечатление, был Билл Тилман из-за своей неиссякающей энергии и лидерских качеств. Норбу смеялся над нашей шикарно обставленной кухней, сравнивая её с известной строгостью Тилмана. Но он восхищался нашей работой на горе, когда уйдя на пять дней, мы несли всю нашу пищу и снаряжение по очень крутому рельефу.


Балвант Сандху, руководитель индо-британской экспедиции на Чангабенг 1974 г. и последующего совместной экспедиции на Шивлинг. Проницательный и дипломатичный он хорошо понимал, что индийским альпинистам нужно ещё многому учиться в технике восхождений и поддерживал совместные проекты, чтобы этого добиться.


Почти сразу же после Чангабенга я опять поехал в горы, на Памир. По сравнению с проблемным Чангабенгом эти холмистые горы мало что предлагают альпинисту. Раскисший снег, сыпучие скалы и случайные подземные толчки, приводящие всё это в движение.
Русские превратили Памир в хорошо организованный альпинисткий район. В мероприятии, на к-е мы приехали были группы из двадцати стран, в том числе эстонцы в своих громадных ботинках, сильная американская команда, французы, шотландцы и японцы. Чтобы готовить на всех постоянный базовый лагерь был оборудован горячей водой и душами.

"Пришлите к нам руководителя, чтобы повесить ваш флаг на церемонии открытия" - было первое что нас попросили по прибытии. Это выбило нас из колеи. Мы обьяснили, что у нас нет ни руководителя, ни флага, ни времени для националистических церемоний в альпинистких мероприятиях. В конце концов проблема разрешилась, когда участник шотландской команды. вспомнил, что это также и их флаг и вывесил его вместе с остальными.
Мы хотели пройти новый маршрут на Юго-восточной стене пика Ленина (7135 м.) и подошли туда через перевал Крыленко (5790 м.). Однако избыток мягкого снега и болезни в группе вынудили нас спуститься. К счастью мы избежали лавин, в к-е попали другие команды. После отдыха мы взошли на пик Ленина по выглядевшему наиболее безопасно маршруту, не пройденному до этого снежно ледовому ребру с северо-востока. (прим. переводчика: В классификаторе я не нашёл ни их ни упоминающиеся ниже маршруты французов и американцев. Прошли они новые маршруты, только отчёт не подали или уже хоженые, мне не ясно. Возможно Г. А. Стариков или В. Н. Шатаев знают.)
На следующий день после возвращения в базовый лагерь мы услышали радиосообщения русской женской команды высоко на п. Ленина. Их палатки были унесены ветром и они медлено умирали от истощения. Мы присоединились к французским и русским спасательным группам, но когда спасатели подошли, оказлось, что из команды из восьми человек никто не выжил. Когда мы вернулись на базу, уже шла церемония закрытия с присутствием заезжих сановников. Постепeнно до нас дошло, что вертолёты, к-е могли бы ускорить наши спасработы были использованны для перевозки этих важных особ. Остался неприятный осадок.

После нашего восхождения на Эверест и Дугал и я ездили с лекциями по Северной Америке, поэтому мы договорились встретиться и отправиться на Аляску и попытаться пройти новый маршрут (предложенный нам Брэдфордом Уошберном) на Южной стене Мак-Кинли (Денали).
Было здорово, опять оказаться в северных горах и особенно приятно было идти лишь вдвоём на большую гору, особенно такую, как Денали. Мы подошли под стену на лыжах и снегоступах и устроились в старой иглу для подготовки к восхождению. Начав наш 50° ледовый маршрут, немного припорошенный снегом мы постепенно осознали грандиозность нашего предприятия. Мы хорошо двигались в первый день, несмотря на гигантскую снежную кашу на пути и как раз перед темнотой достигли подходящей полки для ночёвки. Одна ночь превратилась в две, поскольку началась непогода, к-я продолжалась и на третий день. Как раз этим утром я спросил Дугала: "Так, что думаешь?" Мой спальный мешок был уже мокрый и слишком тонкий для этого мороза. Несгибаемый шотландец посмотрел на меня и сказал: "Ты же пока не поморозился, или ...?" Ага, подумал я и ответил: "Нет, и не покалывает." "Вот и хорошо," пожал он плечами. Всё ясно, понял я, значит, мы будем лезть до тех пор, пока не поморозимся, надеясь, что дойдём до вершины до того, как это произойдёт. Так и оказалось, но еле еле, поскольку у нас было четыре ночёвки на открытом воздухе и три в снежных пещерах, включая одну под вершиной. Мы испытали ураганные ветры и температура всё время была ниже нуля. К нашей последней ночёвке мы оба уже чуствовали эффект высоты, к-й на этих широтах более сильный, скорее, как на 7000, чем на 6000.
На седьмой день мы перешли через вершину и начали спуск. Довольно скоро мы наткнулись на двух молодых альпинистов, сидящих в снегу в ступоре с сильными обморожениями. Они попросили нас пойти вниз к остальной части их группы, так чтобы те смогли связаться по радио со службами парка и вызвать вертолёт. Мы устроили их так комфортно, как смогли и поспешили вниз, где в конце концов нашли четверых их приятелей ниже перевала Денали на 5200 м. У них не было оборудывания для связи со службами парка и пока двое из них пошли наверх, к пострадавшим, мы побежали вниз за помощью. Не было вертолёта, к-й мог летать на 5800 м, поэтому мы все пошли назад, чтобы спустить их пониже. В конце концов вертолёт прилетел и забрал их в больницу Анкориджа, но уже никак нельзя было избежать ампутации большей части кистей и ступней. Им было чуть больше двадцати. Настоящая трагедия.
Как и руководство на Памире службы парка Денали в то время сильно расчитывали на радиосвязь, как средство спасения в чрезвычайных ситуациях. Но эти рации не только притупляют бдительность альпинистов, давая им ложное чуство безопасности, когда возникают настоящие проблемы, спасработы часто очень трудно а то и невозможно организовать. В таких больших горах, да и в любых горах, акцент должен всегда быть на индивидуальной ответственности.

(прим. переводчика: Далее в главе описываются восхождения на Мт. Кения, Килиманджаро и в канадских горах. Чтобы не делать перевод слишком объёмным я опустил эту часть перейдя сразу к фотографиям с подписями)

Чангабенг 1974 г.

(вверху) Ущелье Риши, вход в Национальный парк Нанда Дэви.
(внизу) Мартин Бойсен, Дугал Хастон и я смеёмся в нашем лагере под Чангабенгом перед восхождением, в то время, как Таши занят своим снаряжением.


Одной из главных удач нашей экспедиции на Чангабенг, не считая первовосхождения на прекрасный нехоженый пик, было посещение легендарного национального парка Нанда Дэви с его прекрасными пиками и уникальным проходом туда через ущелье Риши. Сначала мы надеялисьвзойти на гору с ледника Рамани, но маршруты оттуда выглядели слишком сложными. Поэтому мы перешли через трудный перевал Шиптона, попали в парк и совершили восхождение с южной стороны. Хотя маршрут был не слишком сложным, по мере подъёма открывались прекрасные панорамы всего парка.

Пик Ленина, Памир, 1974 г.

Почти двести альпинистов из 9 стран приняли участие в этой Международной встрече альпинистов на Памире. В этом район были совершены замечательные восхождения, в особенности протяжённые траверсы гор, в к-х русские превосходны. Однако на доступный и популярный пик Ленина мало кто пытается взойти не по известным путям. Поэтому несколько групп вышли в надежде пройти новые маршруты. Французская и британская группы совершили первопрохождения по похожим на Бренву рёбрам на северо восточной стене горы и американцы проложили новый маршрут на пик I9.
Главным впечатлением от этой поездки была советская система альпинизмаи их интерес к соревнованиям. Группы направлялись альпинистом ветераном Виталием Абалаковым и всё строго регулировалось. За прогрессом на восхождениях следили с помощью радиосвязи, так чтобы спасатели всё время знали положение команд. Когда приходила непогода или случались лавины (иногда вызванные подземными толчками) эти меры предосторожности мало чего давали. К концу Встречи было тринадцать смертельных случаев в четырёх независимых несчастных случаях, наиболее печальным из них была гибель восьми русских женщин вблизи вершины пика Ленина.


Виталий Абалаков окружённый почитателями. Он совершил второе (и первое русское) восхождение на пик Ленина (по новому маршруту) в 1934 г. Возможно, потому, что он не был москвичом избежал сталинских чисток, к-е опустошили советский альпинизм в то время. С тех пор он совершил многочисленные сложные восхождения на большие советские горы и стал самым знаменитым альпинистом СССР. Он всё ещё хорошо ходил в 1973 г., несмотря на сильные обморожения.


Советские альпинисты ждут, построившись, на церемонии открытия. (прим. переводчика: кто-то кого-то узнаёт?)


Церемония открытия с подъёмом флагов и другими националистическими атрибутами, имеющими много общего с Олимпийскими Играми. В растерянности мы стали тянуть жребий, кто будет руководителем.


Даже обычно индивидуалистки настроенные американцы, приехав в СССР вслед за визитом президента Никсона в Москву, чувствовали необходимость образовать команду с помощью джинсовых кепок и красных пуховок.


(вверху слева) Пик Ленина из лагеря с перевалом Крыленко слева и с северо-восточной стеной правее его.
(справа) Перевал Крыленко, к-й пересекали несколько раз во время встречи. С него сошла гигантская лавина вызванная землятресением. Именно там был маршрут группы Рикмер Рикмерса во время первопрохождения горы в 1928 г. С перевала Карл Вин, Ойген Алл и Эрвин Шнайдер взошли на вершину по восточному гребню. Английская и Шотландская команды взошли на пик Ленина по этому снежному гребню северо - восточной стены. (Вставка) Пол Брэйсвэйт напротив Ленина на вершине.

Денали, южная стена, 1976 г.

(вверху) Фотомонтаж сильно удалённой южний стены Денали. Наш маршрут выходил на снежные поля выше ледовых сбросов по кулуарам справа. Нижняя часть стены скрыта за ледопадом.
(внизу) Дугал Хастон и я с нашим небольшим набором вещей перед отлётом к подножию Денали.

Из Анкориджа на Аляске нас забросили самолётом на ледник в 17 милях от Денали. Мы затем провели четыре дня, затаскивая продукты и снаряжение наверх к нашей базе в недавно освободившейся иглу у подножия стены и ещё за день пролезли первые две верёвки. Воздух был настолько чист, что было трудно осознать масштаб этой 3300 метровой стены и только после первого полного дня на маршруте грандиозность нашего предприятия стала ясна. Логичный путь в нижней части стены следовал маршруту 1967 года, но в середине мы планировали уйти влево и двигаться прямо на верхние снежные склоны и вершину.
Маршрут был длинный, изматывающий, часто опасный и требовавший решимости. После двух ночей пересиживания непогоды на первой ночёвке большая часть нашего пуха была мокрой. Мы оставили снаряжение и пищу, в надежде двигаться быстрее. Следующая ночёвка была на продуваемом гребне и далее у нас было ещё три ночёвки (две в снежных пещерах и одна под вершиной). На спуске мы встретили помороженных альпинистов и пошли вниз заночевав в лагере на 4260 м., перед тем, как опять подняться на следующий день на 5200 м. для помощи в спасработах. Так завершились восемь дней напряжённого лазания после выхода из иглу.


(слева) Дугал лезет первым во время снегопада в первый день. Из-за тонкого слоя снега покрывающего лёд склоны были и сложны и опасны. Вскоре после этого снимка нас обоих накрыло лавиной из рыхлого снега и мы спаслись только из-за того, что страховались через ледовые крючья., к-е выдержали.
(вверху) Вид вниз на стену с гребня чуть ниже нашей первой ночёвки.
(внизу) Наш безопасная, но тесная ночёвка, где мы провели две ночи. Дугал готовил внутри мешка палатки, в то время, как я пытался выжить снаружи.