О лыжах, осликах и апельсинах...

Каюсь, кататься на лыжах в Африке звучит намного забористей, чем процесс сам по себе. Ну какие лыжи в Африке. Ну вот сами подумайте, есть конечно экзотические, антисоциальные элементы, которые ради 50 метров сомнительного удовольствия готовы переться с досками в Намибию и найдя самый высокий бархан, отжигать с него поднимая тучи песка, удовольствие то еще.

Наша "банда"

Мы не на столько маргинальны, поэтому решили покататься по белому. Еще несколько лет назад, рассматривая картинки из Марокко я удивлялся вслух: "Ну надо-же, в Африку и на лыжах". Но зерно было обронено в плодородную почву, дало всходы и заколосилось купленными загодя авиабилетами. Осталось только ждать дня отлета и уповать на особо снежную зиму.

По дороге в Имлиль

В аэропорт я ехал в сланцах. Ничего удивительного. В Африке все ходят в сланцах. Ну или в кроссовках. Я же был уже в Африке. Кроссовки, на крайний случай, были упакованы в багаж. Следующей, по возрастанию, обувкой были скитурные ботинки. То, что между "уровнем кроссовки" и "уровнем скитурные ботинки" у меня ничего не было, как то меня не парило не разу. Африка же...

Предгорья Атласских гор

В самолете Royal Air Maroc не чувствовалось королевского сервиса. Более того, возникло ощущение экономии на "неверных". Привычная куриная грудинка отличалась от аэрофлотовской исключительно отсутствием разогрева. Грудинка была, но от нее не шло тепло. Шел холод. Такой не африканский не разу. Йогурт был слишком сладким, а салат слишком не вкусным. Если у марокканского короля такой же стол, то его давно пора бы свергнуть. Ну может не прямо сейчас, подождать пока мы улетим обратно и можно свергать!

Марокканское "шамони" - деревня Имлиль

Самолет - такси - отель. В отеле Хасан, Хасан все знает. Хасан не навязчив, очень услужлив и постоянно улыбается. Не высок ростом, склонен к полноте. Постоянно улыбаясь вызывает искреннюю симпатию, но каждая пятая улыбка - "виноватая". Это слегка настораживает, с другой стороны мы улыбаемся сравнительно мало, наверное это настараживает Хасана и он чуствует в этом свою вину?

Имлиль

Вопль муэдзина рвет на куски наш чуткий утренний сон. Время 5:20, на языке одни богохульства, но любопытство сильнее сна и мы высовываем свои головы в свежее Марракешское утро. Взгляд упирается в минарет, из минарета снова вопят "аллах акбар". Вот такая вот экзотика. Ясно одно - однако мы прибыли в Магриб.

Прогулка вдоль арыка

Отель Али расположен очень центрально. Справа базар, слева мечеть. Между ними скоморохи, заклинатели змей, продавцы амулетов и прочий базарный люд. Торговцы вездесущи, но на удивление не навязчивы. Так-же ненавязчив сервис в нашем отеле. Завтрак из булки с плавленым сырком в фольге и мармеладом из пластиковой дозированной упаковки никак не перекликается с сказочными представлениями из "Волшебной лампы Аладина".

Вьючные животные

Впоследствии мы догадались, что на столько скудный, на сколько стерильный завтрак - это отражение ИХ представления о наших, так сказать европейских жителей, потребностях. Разбираться времени не было, поэтому погрузив наш обширный багаж в микроавтобус мы тронулись на юг, на встречу с Высоким Атласом, так называются горы белеющие к югу от Марракеша.

Деревушка Арумд

От Марракеша до Имлиля полтора часе езды по весьма сносным дорогам. Марокканские представления о правилах дорожного движения весьма гармоничны со средствами их передвижения. Судя по моим наблюдениям, принцип преимущества диктуется не дорожными знаками, а характером транспортного средства. Это удивительно, но по логике вполне понятно. Ни один погонщик ослиной упряжки не станет качать права перед бампером дальнобойщика - себе дороже.

Вот такая она, Африка...

Имлиль можно назвать "марокканским Шамони". Живущие здесь берберы, быстро сориентировавшись, наладили оказывание всяческих альпийских услуг. Многие из них зарабатывают на жизнь предоставлением транспортных услуг. Берберы побогаче грузят ваши пожитки на мулов и везут их до начала непроходимой снежной тропы, берберы победнее уже ждут берберов побогаче и, подхватив ваш груз, уносятся на непостижимой скорости в приют. Вот только приют подкачал.

... и такая

Точнее оба приюта. У подножья Тубкаля, высшей точки северной Африки, построено два приюте. Это огромные каменные дворцы, поставленные в непосредственной близости друг от друга на высоте 3200 метров. Сначала был построен французский приют, с странным названием "Нельтнер", а позже, тридцатью метрами ниже, притулили приют "Ле Муффлон", в котором мы и решили остановиться.

... и такая!

Решение поселиться в марокканском приюте (я забыл упомянуть, что приют Нельтнер принадлежит Французскому альпклубу) было продиктовано стремлением к местной экзотике. Великолепное строение с холлом, чеканной наборной люстрой и каминным залом, в жаркое африканское лето, прохладное убежище для истомленного зноем путника. Но это летом, а у нас зима. А на зиму приют не рассчитан. Увы. Единственным успокоением были противоречивые слухи о, сравнимом с нашим, дуборе на французском приюте.

Приют "ле Муфлон"

Наверное тут стоит упомянуть, что на приют мы пришли в полнейшей белой мгле, снег сыпал сверху, задувал снизу и сек лицо сбоку. Берберы, замотанные в многочисленные слои платков, рассказали о снежном штoрме бушующем в горах уже третий день подряд. Поднявшись наверх никуда больше ходить не хотелось. Тлеющий в углу камин был столь ничтожно мал, что было неясно от кого исходит больше тепла, от трех красных поленьев или от двадцати баско-испано-французо-англичан, пытавшихся загребать жар всеми частями тела. Когда я вошел в "каминный зал", мне было подумалось, что эта толпа рассматривает в углу жонглирующую крысу. Оказалось нет, это просто европейцы, гурьбой кучкуясь один выше другого, собрались погреться перед мини-камином.



Долго ли, коротко ли, коротая время подливанием "ХО" из под полы, мы протянули и следующий день. Погода не менялась, с неба сыпало без перерыва, снизу дуло не прекращая, литровая бутыль "ХО" пустела на глазах. Выбравшись "просто погулять" дошли до узкого коридора на Кванукрим и повернули обратно. Совсем не хотелось почить под многотонной снежной доской в, практически, непосредственной близости от пустыни Сахары. В чем, в чем, а вот в стилистическом оформлении драматических событий мы не терпим логических несоответствий.



Здесь необходимо сделать короткое отступление от оси повествования. Нас окружали европейцы и берберы. Первые в раздумье меряли каминный зал шагами, вторые, во время прохождения мимо них первых, всячески убеждали их в перспективе прекрасной погоды "на завтра". Я то-же поддался на волшебство белозубых улыбок и магию подливаемого Махмудом приторно-сладкого чая и решил назавтра идти на Тубкаль. Надо заметить, что картографический материал по этой местности отвратителен. Баски рассказали нам о "проблемном" первом взлете, о его непомерной крутизне и о массах снега выпавшего в последние дни. Они цокали языками, лучезарно улыбались и отказывались от нашего коньяка. При вопросе, стоит ли идти на Тубкаль, их лица мрачнели и ответ звучал однозначно: "NO".

Выход на гору

"NO" оно и в Африке "нет", но на Тубкаль от этого меньше не хотелось. Берберы продолжали лучезарно улыбаться и в доказательствo "великолепных условий на завтра" притащили откудо-то такого же лучезарного гида в скитурных ботинках на босу ногу. Преисполненный собственного достоинства он рассказал, что с детских лет водит ски-туристов на Тубкаль и завтра сводить нас ему не составит никакого труда. Все это выглядело вполне приемлемым вариантом. Если уж нет никаких карт и гайдбуков, то бербер, знающий гору как свой собственный чулан, наверняка прибавит безопасности всему нашему мероприятию.



Наутро было тихо и солнечно. Махмуд был прав. Погода показывала себя с лучшей, привычно-африканско-солнечной стороны. А вот Исы видать не было. В 8 утра, готовые к выходу и наклеив на лыжи камуса, мы занялись поиском нашего гида. Только после интенсивного разговора с смотрителем хижины, Иса был извлечен из кучи одеял в каком-то подсобном помещении. На гору Иса идти не в какую не хотел. Тыкал в первый взлет на Тубкале, который собственно и подвинул нас к решению его нанять, и лепетал "аваланч" для убедительности выпучивая глаза.



Роли удивительным образом поменялись. Еще вчера я пучил глаза и вопросительно выговаривал "аваланч?", тыкая пальцем на ксерокопию фотографии горы. Иса самодостаточно, порой даже слегка презрительно, выговаривал: "Тубкаль из май маунтин. Ноу проблем, ноу аваланчез", и скомкивая три двадцатки всем своим видом показывал необоснованность всех наших европейских эксистенциональных страхов. А сегодня он, маясь переступал с ноги на ногу и гундосил не переставая о "аваланчах", которые "вэри данжерьос".



Нам не оставалось ничего другого, как отказаться от основной цели поездки. Мы перетасовали наши планы в соответствии с необходимостью быть уже этим вечером в Имлиле в отеле. Местный гид радостно отправился на кухню, где за чисткой картофеля имел возможность поразмышлять о свойствах снега. Мы же, сочно выдавив на поверхность лиц солнечный крем, отправились вверх по долине, рассчитывая взойти на любой из "четырех-тысячников" Атласских гор.



От приюта можно довольно долго тошнить по ущелью Ассив-н-Изугуан. В принципе только Тубкаль стоит в сторона, все остальные интересные для скитура горы выстроились справа по ходу в верховья ущелья. Проходя мимо "проблемного" склона на Тубкаль, должен признать, меня подмывало попробовать найти вменяемый проход в верхний цирк. Просканировав взглядом весь склон, я понял, пройти можно. Но трудо-затраты, связанные с этим "проходом" жестко выбивались из ряда вон.



Пока дойдешь до перевала Тиз-н-Кваган, уже видишь куда идти можно, а куда не стоит. Потеряв время на поиски нашего гида тубкальского, мы оказались в конце всей колонны вышедшей на восхождение. Уж измаялись все донельзя сидеть взаперти. Измаялись на столько, что некоторые пошли наверх даже без лыж. Не то что бы у них с памятью беда, скорее они просто на лыжах не ходят. Лезть в такую снежную зиму пешком, без снегоступов на гору - явный признак тактической недоразвитости. Иначе это и не объяснить:)



В целом, идут себе пешком, и пусть идут. Но ведь эти, так сказать тактически недоразвитые товарищи, идут по лыжному следу. Им конечно кажется, что так легче, но пройти за ними по разбитой лыжне уже не получается. Поэтому приходится тропить рядом по новой. Соответственно, когда мы этих варваров обогнали и вновь влились в размеренное скольжение вверх, мы с удовольствием обсудили их, пешеходов, тактическую недоразвитость. Более того, мы не уходили далеко, а оглядываясь на адски по развилку проваливающихся пешеходов, с удовольствием обсуждали их тяжкую судьбу.



С перевала мы, где пешком, где на лыжах, довольно быстро дотошнили до седловины между Рас-н-Кванукримом и Тимесгуидой. Обе вершины выше 4000, обе ходятся в рамках одного восхождения. Но мы поздно вышли и внизу нас ждали наши носильщики, а заставлять этих жестких парней ждать больше договоренного нам не хотелось. Поэтому ограничив себя восхождением на Кванукрим мы с удовольствием предались вершинной толкотне и бессмысленному передвижению от одной точки съемки, к другой.

Джебель Тубкаль

Спуск был прекрасен, но только наполовину. В верхней части было круто, градусов наверное до 40°, но этого удовольствия нам хватило только на пол часа. Остаток спуска был по переметенному снегу с толстой коркой и глубоким, но очень неравномерным снегом под ней. Падали не переставая. Чем шире лыжа, тем меньше падений.

Имлиль

У приюта уже ждали наши носильщики. Немногословно взвалив на спину баулы они молниеносно умчались вниз. Обгоняя их на лыжах в километре ниже приюта, мы в который раз подумали о разнеженности и слабости европейского, скажем так, жителя в сравнении с свежими африканскими организмами. Наверное наш континент уже изжил себя и докатывается по инерции к своей финальной деградации. Попробуем понадеяться на продолжительность этого, как и всех остальных исторических процессов.

Джебель Тубкаль

Надо заметить, что в Марокко огромное количество апельсиновых деревьев. Из плодов давят свежий сок. Давят везде, даже под огромным бульником на пол пути к приюту Муффлон. Все происходящее похоже на мираж. Как само обстоятельство наличия, так и цена за стаканище свеже-выжатого сока. На 2900 он стоит 20 дирхамов, это в пересчет на евро около 1,75€. В городе, на медине цена и того меньше - 4 дирхама.



Марокканские профсоюзы не позволяют работать в нечеловеческих условиях, поэтому за каменной кладкой, притуленой к каменюке, у дядечки есть газовый баллон, на который накручена горелка, обогревающая кастрюлю с водой, куда дядечка окунает свои натруженные ладони посла каждого стаканчика сока. Мы вот были вшестером, и пятеро из наз захотели по два стаканчика. Представляете какой оборот, бизнес цветет, горелка гyдит, сок течет...



Обратная последовательность событий при возвращении вниз. Носильщики, мулы, джип. В отеле в Имлиле мы почти не мерзли. Это уже достижение! Учитывая, что у всех нас слово "Африка" ассоциируется с холодом и влажностью, то грядущая поездка на побережье Атлантики согревало, хотя бы в мыслях, каждую продрогшую за последние пять дней косточку. Вновь красная пыль, хаос пригородов Марракеша и 150 километров по асфальту в Эсауиру.



Эсауира - приморский город. Её называют, кроме всего прочего, еще и Эс-Сувейрой, в оригинале же все звучит как-то так: الصويرة‎‎. Надеюсь вам все стало предельно ясно. Город невероятный. Бывшая португальская крепость, построенная на месте бывшего финикийского порта. Кругом мало-мало туристов и гомон арабских голосов. Город явно не очень туристический, хотя в центре, как и везде по Марокко, много сувенирных лавок и ресторанов с европейской едой. Поездка на океан не была запланированной. Хасан, на просьбу показать нам хоть что то, сразу рассказал о квартирке в спокойном квартале.



Когда мы вышли из автобуса, сразу захотелось зайти обратно. Микрорайон не больно привлекательный. Асфальт закончился за десять минут до дома, белые лица, как минимум, за пол часа до этого. За то из окна виден минарет, а муэдзин не преминет разбудить нас, как это по опыту ясно, в пять-двадцать утра. Наша квартирка на третьем этаже. На втором живут массажистки, на четвертом постоянно жарят мясо. Сразу по приходу к нам заглянула одна из массажисток. Спросила кто здесь шеф и нужен ли массаж. Я растерялся.



Потом был океан. Океан всегда разный, но всегда есть ощущение, что это он. Тот самый, с которым ты уже разговаривал, просто пока он дотек до следующей вашей встречи, он изменился до неузнаваемости. В порту рыба. Много рыбы. Есть не только рыба, но и кус-кус в ресторане за площадью. Еще есть закат, а вечером тёмные личности предлагают в тени гашиш. Но предлагают не всем. Мне не предложили ни разу.



Наутро было уже не так страшно. Квартира даже стала нравиться, а массажистки больше не приходили. Еще один короткий трип в город и длинная дорога обратно в Марракеш. В Марракеше медина и отель Али. Хасан прощается с нами, как то даже жаль. Он был всегда везде и все решал. Неожиданная надежность и корректность с его стороны произвела на меня и на моих друзей неизгладимое впечатление. Если ехать снова в Марокко, то только к нему.



Вечером базар, сувениры, ковры. Торговля до хрипоты. Уход из магазина, притаскивание за руку обратно. Шелест купюр - цена всего четверть от первоначальной. Восток дело тонкое и вкусное. После базара - ужин. Раскаленные мангалы, шкворчащие казаны и бараньи мозги в аккуратных плошках. Али-Баба хочет есть, Али-Бабе большая порция. Большой и злой разбойник. За каждым столом предлагают поесть за так. При условии что его "разбойники" то-же отведают...



Последний вечер, последняя чашка приторно сладкого чая, восточные сладости. Чай не только сладок, он с кардамоном и чили. Гортань горит, нёбо пылает, мозги кипят. Хочется, что бы мгновение осталось в памяти рельефной чеканкой. Очень красивая страна, очень хочется оказаться в ней вновь. И снова ночь, луна на пол неба. Наверное она сейчас светит в Мали. Светит в Мозамбике и Кении. Светит в Намибии. Я люблю тебя Африка.



Акуна матата.....

На а тому, кому показалось, что фоток мало - рекомендую заглянуть на мою ПИКАССУ

P.S. Про апельсины. Ну была мечта, сорвать апельсин с дерева и съесть. Было много деревьев и много апельсинов. Но рвать не хотелось. Не хотелось убивать детскую мечту. Поэтому не сорвал... какие наши годы?