На Тянь-Шань отправился парень молодой

Не один парень, а целая группа из восьми человек – альпинисты и шахтеры – взошли на непокоренную вершину Тянь-Шаня высотой в 5132 метра. Если прибавить к этому еще 1300 метров – глубину, на которую приходится опускаться донбасским шахтерам, - выходит путь в шесть с лишним тысяч метров. Это не восьмитысячник еще, но уже больше, чем Эльбрус – высочайшая точка Восточной Европы.


Восемь донецких альпинистов, совершивших первопроход на Пик Шахтеров Украины. Базовый лагерь август 2009.

Непокоренная вершина, разумеется, была безымянной – до того, как ее посетила донецкая делегация. Теперь у вершины, на которую первой ступила не просто человеческая – донбасская! – нога есть все шансы называться Пиком Шахтеров Украины. Дело за малым: оформить соответствующие документы. Руководитель экспедиции, мастер спорта международного класса, глава экипировочного центра «Вертикаль» и Донецкой областной федерации альпинизма Сергей Ковалев уже занимается формальностями и рассказывает нам о том, каким был путь «из глубины донбасских руд» к Пику Шахтеров Украины:

- Идея собрать в одной команде альпинистов и шахтеров и повести их к неизведанному, конечно, пришла в голову вам?
- Ну что вы! У нас есть руководитель проекта - Вовченко Анатолий Романович, начальник Управления угольной промышленности Донецкой облгосадминистрации. Все идеи – его, а мы только реализуем.

- А вам, в процессе приведения в исполнения этой идеи, приходили еще какие-нибудь варианты на будущее по соединению в одной команде людей разных профессий? Ну, например, альпинисты и налоговые инспекторы. Коммунисты в рифму просятся.
- Ну, убежденный коммунист у нас был уже в этой экспедиции на Тянь-Шань. Начспасом, так мы называем начальника спасательной службы, у нас был начальник управления СБУ, живой полковник. Так что уже были люди разных профессий. Эта идея была реализована в рамках нашего проекта «Альпинизм для всех»: мы считаем, что альпинизм – это прекрасный спорт, прекрасный отдых и он доступен всем, неважно, человек в обычной жизни спускается под землю или летает на самолете. Горы – они прекрасны, горы – они для всех. Реализацией этого проекта занимаются экипировочный центр «Вертикаль» и Областная федерация альпинизма, а участвовать, подавать идеи, создавать команды могут все. Этот проект – такой кристалл, через который преломляются лучи света.

- Среди шахтеров, пожелавших принять участие в экспедиции, проводился кастинг. Каковы были его условия?
- У нас было порядка 70-ти желающих. Было несколько критериев. Первый – спортивное прошлое, желательно туристско-альпинистское. Второе – представительство регионов: больше всего заявок было из Макеевки, но не могли же мы взять всех из Макеевки. Про коммуникабельность даже не говорим – конечно, с каждым претендентом я общался. Ну, и возможности финансирования сыграли свою роль: мы хотели бы взять людей побольше, но средств хватило на команду из восьми человек: четыре альпиниста и четыре шахтера. Плюс к нам примкнули еще люди, которые поехали за свои деньги. Так что всего нас было человек пятнадцать.

- Есть ли что-то общее в характере шахтеров и альпинистов, что позволило вам создать сплоченную команду и прийти к цели?
- Сто процентов есть! Идея идти в горы с шахтерами потому и возникла, что самое важное качество для альпиниста (как и для шахтера) – способность человека в условиях постоянной опасности для его жизни и здоровья выполнять какую-то работу, хладнокровно принимать правильные решения, избегать травм. Это нас очень сближало. Технически ребята-шахтеры были не готовы к маршруту: он оказался сложнее, чем мы планировали. Но они очень быстро, в очень жестких условиях учились. Если начинала восхождение смешанная команда, наполовину состоящая из альпинистов, наполовину из шахтеров, то взошли на вершину уже восемь альпинистов.

- А шахтеры ведь были настоящие, реально спускающиеся в забой?
- Да-да. Володя Самофалов у нас хоть и на пенсии (ему за 60, он был самым старшим участником экспедиции), работает под землей – он подземный электрослесарь и при этом инструктор альпинизма. Василий Михайлюк – горный мастер. Сергей Евсюков – заведующий лабораторией в Институте горной механики, но в шахту спускается. Виталий Кутний – бригадир проходчиков.

- Не было такого, чтоб в какой-то сложной ситуации по пути на вершину дельный совет подал не опытный альпинист, а шахтер, только начинающий покорение гор?
- Такого не было. Потому что ну слишком уж сложный маршрут. Шахтеры нас всех радовали и заражали своим желанием дойти до вершины несмотря ни на что – это да, было. Вот их готовность ради достижения цели нести тяготы и лишения, свойственная всем людям их профессии, нам передавалась.

- Почему выбор пал именно на этот маршрут и именно на эту, до недавнего времени безымянную вершину? И надо ли понимать, что непокоренная вершина потому и не покорена, что сложна для восхождения?
- Причины «непокоренности» могут быть разные. В данном случае дело не столько в сложности, сколько в том, что она находится у подножия семитысячников: вокруг стоят семитысячники, в том числе Пик Победы, и основная масса восходителей, конечно, «ломится» туда. А сейчас вот как раз такой период освоения вершин высотой между пятью и шестью тысячами метров. Я рассматривал в качестве вариантов около 15 пятитысячников в этом районе. Я просто выбрал самую красивую, честно говоря. Были вершины с более простыми маршрутами, но у нас стояла еще одна задача: с группой молодых спортсменов, которым предстоит участвовать в Чемпионате Украины, Чемпионате СНГ, пройти очень сложный маршрут. В итоге получилось, что у нас было два равноценно сложных маршрута. Хотя решающим аргументом была все же красота. Я посмотрел эту вершину в Google и она мне понравилась больше всего. Она похожа на кристалл. Это правильная пирамида, скальная в основании, с ледово-снежной вершиной. Очень она красиво смотрится в лучах заходящего солнца. И она не спрятана где-то в глубине гор, ее видят все, кто идет на семитысячники.

- Что представлял собой путь на эту вершину?
- Об этом будет специальный подробный отчет. Если коротко: это был комбинированный маршрут с перепадом в 2 тысячи метров, с участками сложностью до 6-й категории. Четыре ночевки было на подъеме и одна на спуске. Погода была хорошая, но шли небыстро. Гора сложнее, чем кажется, трудности скрыты рельефом. Но тем, кто пойдет после нас, в любом случае будет проще – у них уже будет наше описание.

- А ради чего стоит идти по этому сложному маршруту?
- Ну! Новый маршрут – это всегда вызов.

- Для вас лично вызов, наверно, был еще и в том, что вы вели за собой новичков?
- Это, безусловно, тоже вызов мне – как организатору, как инструктору, как гиду. Но наш расчет был правильный и на правильных людей: никто не подвел, никто не повел себя неадекватно. Все делали то, что они должны были делать, и в результате мы вместе сделали то, что должны были.

- А как сделать этот расчет правильным?
- Пообщаться с человеком. Все можно понять просто по глазам, которые, как известно, - зеркало души. По поведению человека видно разницу между тем, что он из себя представляет, и тем, что он из себя изображает. Чем эта разница больше – тем менее надежен человек.

- А того, кто на тестовый вопрос «зачем тебе вообще в горы?» ответит «испытать себя, побороть страх» возьмете? Или горы – это не место для экспериментов и психотерапии?
- Это не проблема, это как раз позитивная информация. Потому что хуже всего – это скрытые страхи. У каждого человека есть страхи. У меня, например, страх высоты, я боюсь разбиться, я боюсь ходить в горы…

- Но как???
- Конечно, есть. Может, благодаря им я и жив до сих пор. Я боюсь, я этот страх контролирую – а это мощный ресурс, который позволяет реализовать себя, когда надо. Человек безупречный, без страха и упрека, у меня вызывает всегда опасения, потому что страх у него все равно есть, просто я о нем не знаю, а может, и он сам не знает. Или наоборот – он его сознательно прячет и будет себя вести неадекватно. Есть традиционная история на эту тему. Я всегда всем рассказываю ее. Она про высотные работы. Человек очень долго ими занимался и ходил по балкам на высоте 20 метров без страховки. Все думали, что он очень смелый. А у него, оказывается, зрение – минус 9. Он не видел просто ничего, потому и не боялся. Поэтому очень важно с самого начала знать, что человек из себя представляет и чего от него можно ждать.

- Тут возвращаемся к тому, что отличная была все же мысль была взять с собой именно шахтеров.
- Да, тут уже пройден предварительно естественный отбор: шахтеру где-то в глубине души страшно и на работе, но он умеет свой страх контролировать и вести себя адекватно.

- Почему Пик шахтеров Украины, а не Пик Шахтеров Донбасса?
- Мы ж не сепаратисты какие-нибудь. Наша задача – объединить страну, а не разъединить.

- Расскажите о самой процедуре документирования того, что вы были первыми, кто ступил на эту вершину.
- Факт первовосхождения удостоверяет Федерация альпинизма Кыргызстана.

- Они отправляют своего свидетеля с экспедицией?
- Нет, достаточно фотографий, сделанных с вершины – их ни с чем не спутать. На тех фотография, которые мы спустили, видны следы, ведущие на вершину. Плюс мы оставляем на вершине записку, а в нашем случае мы оставили еще и копию памятника шахтеру с Шахтерской площади Донецка. А дальше есть определенная процедура, в результате которой эта точка должна появиться на альпинистских картах: мы подаем альпинистский отчет первовосходителей – и вершина появляется на альпинистских картах. Уже никто не поднимется на нее, чтобы сказать, что он был первым. Существует и определенная процедура для того, чтобы присвоить название вершине на географических картах. Сейчас буду этим заниматься, это значительно сложнее, потому что решение об этом принимает Кабинет министров. То есть это надо подготовить определенный пакет документов, а потом наше правительство обращается к правительству Кыргызтана с просьбой присвоить вершине название, которое ей дали первовосходители.

- А на вашем личном счету сколько первовосхождений?
- Это было первое. Это был интересный опыт.

- Вы побывали на вершинах всех частей света. Забавные названия, данные первовосходителями, встречались?
- Они же на разных языках, как правило, на местных – трудно оценить. Но на Памире , например, есть Пик НКВД, а на Кавказе – Пик Германского комсомола, Пик Австрийского Комсомола.

- Осознание того, что ты идешь в горы не просто так, а как первовосходитель, да еще и с такой идеей – назвать вершину в честь шахтеров, - это действительно добавляет сил?
- Сил не добавляет. Азарта и драйва – да. Это как полет на новую планету, где каждый шаг – в неизвестность. Ощущение того, что ты первый человек, который оставил на этом снегу свои следы, первый взялся за эту зацепку, первый заглянул за этот угол – это очень здорово, это апофеоз альпинизма. Мало того, что ты идешь сложным, интересным, красивым маршрутом – ты идешь по нему первый.

- Вы в шахту спускались когда-нибудь?
- Да, конечно. Я горный инженер. И даже в рамках этого проекта спускался неоднократно.

- Где страх сильнее?
- В шахте он очень условный все же.

- Потому что в шахте страх контролирует не только сам человек, но и начальство со службой охраны труда?
- Да нет, начальство контролирует не страх, а условия работы. За свои ощущения ответственен только сам человек.

- Шахтер из забоя стремится поскорее выбраться на солнце, а о чем мечтает альпинист, находясь в горах?
- Трава у дома и все в этом роде.

- Шахтеру хочется наверх, а вам – вниз?
- Да. Мечтаешь обо всем, чего у тебя там нет: о тепле, если тебе холодно, и о прохладе, если ты на палящем солнце. Просто ровного пути хочется, если ты на скале.

- Планируются еще какие-то проекты с шахтерами? Команда ведь уже сплоченная.
- Да, безусловно, люди, прошедшие такой путь, уже не теряются.


Смотрите также фотоотчет Пик Шахтеров Украины

Пресс-служба ЭЦ Вертикаль 08.09.2009

Копирование статьи целиком или ее части на другие ресурсы разрешено только с указанием прямой активной ссылки на наш ресурс: http://vertikal.biz