ИЗ ДЫМА ВОЗГОРИТСЯ ЛЬ КОПОТЬ? ЧАСТЬ ЕДИНСТВЕННАЯ

ИЗ ДЫМА ВОЗГОРИТСЯ ЛЬ КОПОТЬ? ЧАСТЬ ЕДИНСТВЕННАЯ

Сказка

Сказанья солнечного царства,
Любовь, предательства, и тлен
Сиюминутного коварства - не жди, читатель, перемен:
Во все века круженья страсти, причуды дальней старины
Волнуют стихотворца... Кстати, любителям давать взаймы:
Я не приму у вас минуты
В залог под чтенье этих строк.

Я их дарю.

Не будет смуты,
Историй страшных, как обрёк
Наш век людей на постоянство.... Забудьте!
В дар примите сказ
О горном царстве, о любви,
О ненависти, калёной в солнце...
Надеюсь, будем мы одни
За все истории в ответе: в том букв особенная сласть,
Что их - у нас уж не украсть.
Итак?
Взгляни во-оон в то оконце...

I.
...Filippe рос не во дворце
И ставен, крашеных фламандцем
Он сквозь окно не жёг лучом, дарованным
Волшебным старцем: Filippe слыл смышлёным малым,
Сквозь лупу древнюю бродил
Он по гравюрам пилигримов,
Читал, мечтал,
И в храм ходил.

Дворца ж атласного покои, гербами свитый тронный зал... -
Что, впрочем, сам же и построил, -
Отец Filippe занимал.
Властитель Фландрии блестящий, лакеев бархатных гроза,
Любовных игр настоящий
Тореадор (все были "За"!) -
Король Artur Filippe в неге
И сумасбродстве не держал: на хОлмах гнал искусно в беге,
Купал во льду...
И гири жал.

Богами Солнца Королева
Была хранима до поры: слегла весною.
И друиды, и Дорки - жители Горы,
Маркграфы, лучники, крестьяне,
И кирасиры, и жнецы
Сошлись в палаты: в Мариньяне
Сыскали лекаря гонцы,
И все молили исцеленья...
Но утром белая луна
Взошла горбата - и застыла.
И мать Filippа умерла.

Король щекою лёг на руку
Супруги, хладную, как меч,
И принял горестную муку... Чрез сутки, бархат скинув с плеч,
Отправил маленького сына
В пещерный замок на Восток,
А старца, преданного Prima,
Со свитком - в горный лес. Чуток
Artur на башне обождал, туманом ледяным ласкаем,
И видит: с Primom, в след коня,
Несутся Воины Огня.

На пиках пламенные стяги,
И лошади в крови по круп.
Лязг. Вой подков алмазных.
В небе
Плывут над войском чорны флаги.
Пред войском в латах - страшный труп
Безглавый, меч внавес свистит: быстрее ветра
Он летит. Вкруг всадников рвут камни в пыль
Цепные волки.
Грохот цокал.
Над войском реет Красный Сокол.

Artur по каменным ступеням
Сбегает. Факел! Свита, вон!
Пустынный замок замирает, ворот тяжёлых медный звон
Впустил гостей. Безглавый воин, колено преклонив, даёт
Arturu меч свой. Войско ниц
Кровавые бросает латы,
И волки, встав на задни лапы, снимают цепи.
А Король
Встречает Сокола плечом.
И рану воина - мечом.

...Так из толпы исходит злоба,
Так измождённое зверьё весной ласкает солнца свет,
Так путник одинокий, забыв всё прошлое, как бред,
Клянётся ей в любви до гроба... Иль в вечности?
Так добродетель, увидев подле смерть, готова
На бой кровавый. Так друзья
Жмут руки, встретившись в столетьи.
В каком?
Не важно.
- FRUUZZO SWETTIL ! - Arturu Сокол закричал.
И воин страшным рваным телом
Меч прислонённый покачал.

Туман обрушился росою
В мгновенье. Факел зашипел. Кровь хлынула косою
Струёй из шеи. Масса тел
В кровавых латах подалась, взметнув оружье, с криком:
- SWETTIL!
Безглавый воин пал в росу, исчезнул, превратился в пепел.
Пред Королём, средь бела дня,
Встал рыцарь в латах из огня.

Изящным пламенем заточен
Фламандский профиль. Брови тонки,
Движенья лёгки, латы звонки.
Чрез пламя волосы до плеч спадают чёрною волною,
Глаза - как звёзды. Пред собою
Он меч, калёный добела
Вонзает в землю. Та горит.
И рыцарь тихо говорит:

- Ты звал меня, властитель. Старец
Со свитком прискакал в мой храм.
Я с алой свитой встретил там
Твоё посланье. Сокол ZAARECZ собрал всё войско.
Только нам
Скажи, Король: кто смел тревожить
Покой Artura? Кроги? Рунцы?

Драконы, духи иль безумцы?
Лесные бесы во плоти? Картаги?
Может быть, дорунцы забыли верные пути
Движенья безопасной жизни?
Скажи нам! Даже колдуны
Из снежного Внесредиземья
Боятся Воинов Огня... Скажи,
Так кто же триумфатор
Последнего на свете дня?
Дня своего исчезновенья?

Скажи, Artur, и боль Вселенной,
Боль мира, стланого вокруг
Несчастному сойдут за пену, радость...
Узреет он спасенья круг... Скажи!
И прошлые страданья пришелец примет, как вино...
(Ведь дальше Воины Огня оставят всю предосторожность:
Без объяснений, не тая
Откроют Боли Бытия...).

Склоняет рыцарь лик свой; длани,
Огнём охвачены, кладёт
Arturu в огненной надежде
На королевские одежды. Пламя льнёт
К Arturu трепетно и нежно,
Ласкает,
Пляшет на щеках,
Внимает, лёгко студит снежно...

Artur глядит на войско: ждёт
В ревущем Огниве горнила
Имён обидчиков
Вся сила: орлы, львы, алебарды, копья,
И в латах плазмы канониры,
Пищали, пушки, фальконеты,
Широкожерлые мортиры с утробой, полною огня...
Кто?
Кто он?
Грохот цокал.
С плеча поднялся Красный Сокол.

Artur ответствовал:
- Меня
Слова простые мучат... Бред?
Поднимемся мы... В Башне ложе...
Увидишь сам... Увидишь тоже: всё просто, рыцарь.
Анны нет.
Нет с нами, ныне - и навек.
Нет.
Жизни кончен бег.

...Огонь погас. Огромно войско
Вдруг погружается во тьму.
Свет не летит и волк не скачет:
Печаль убрала кутерьму.
В слезах отважны канониры
Во травы гнут свои мортиры,
И те жерлами смотрят в тело
Планеты, до которой дела
Уж Анне нет... С окрестных гор
Туман нисходит изумлённый,
Слезам коленопреклонённый,
И шелест мокрых рос:
- Скорблю...
Ложится в ноги Королю...

"Увидишь сам... Увидишь тоже..."
- Мне не впервые смертно ложе
Врагам стелить мечом огня
И видеть, как подлец горит! - Arturu Рыцарь говорит. -
Но знаю, ты поймёшь меня: увидеть Анну мёртвой
Я...
Я не смогу.
Приказ.
Немедля.
Приказ, Король! Слезам не внемлят
Те, кто Вселенные воюет.
Я жду. Орудия не дремлят.

- Всё сжечь, - Artur ведёт рукою, - всё, что за мной.
- Всё ?! - Рыцарь пламенной главой взмахнул,
И языки огня стеной
Закрыли белые вершины. - Всё? Замок древний?
И машины?
И Башню Северной Звезды,
Где ложе хладно, где сады
Из белых роз чаруют Анну?

- Да, друг, - кивнул Король. - Мне странно:
Минуты боле не смогу
Взирать я на пустынный замок, где нету мне её тепла...
Хочу, чтобы сей час, немедля
Калёна лава потекла... Железо, камни, окна, двери,
Все механизмы, цепи рва... Не бойся,
Слуг я отослал.
Твой недруг - мёртвый матерьял.

Убитый горем Сокол Красный
Во клюве Рыцарю несёт
Слезами мытый меч опасный. По желобам меча течёт
Огонь безумный, жаркий, адский.
И крикнул воин:
- Анна! В дар
Прими спасительный пожар.

II.

Вперёд лететь - удел историй...
За мной, читатель! И пока
В долину падает река -
Властителя мы вспомним Сына.
Filippa.
Мальчик на Востоке
В пещерном замке ждёт отца.
Читатель помнит: был Filippe
Искусен в горном жарком снеге,
Румянец не сходил с лица;
Король Artur Filippa в неге
И сумасбродстве не держал: на хОлмах гнал искусно в беге,
Купал во льду...
И гири жал.

И в королевстве
Расхождений
В людской молве о том, что есть
Доподлинной Artura страстью
Быть не могло: исторьи горовосхождений,
Что Artur с сыном совершал,
Гремели в Фландрии, в Грендале,
В Кюлембурге, в Ортаменнале,
В палатах, замках, во дворцах,
В землянках, в свитках при гонцах...

Был Artur тут оригинален, и вправду -
Мальчика с отцом
Вершины видели лицом.

Король и сын спешили в горы,
Когда пустые разговоры помпезных залов,
Будто дым,
Радушье крали, словно воры.
Когда казался лёд простым,
А дев знакомых смех - пустым.

Они взбирались по ступеням
К площадке Каменного Порта,
И две крылатые машины несли их вдаль,
Туда, где горды
Их ждали снежные вершины. ХолОдны.
Высоки. Надменны.
Коварны. Милы. Переменны...
Друзья вставали под Стеной,
А в дальнем замке Королева
Ждала двух путников домой.

...Сейчас отчаянное пламя
Снедает дом, любовь, мечты... Сейчас беда.
- Мой рыцарь, знамя
Воздень. Где Prim? Холсты берите
Вы древних карт, и все сюда.
И Сокол с нами. Подождите...
Былое? Ладно... Пусть горит! - Король неспешно говорит,
И старец Prim, Artur и воин
Встают под древом.

- Беспокоен
Судьбою сына я, друзья... В Пещерном Замке
На Востоке
Ему есть други и уют... Но нет любимого занятья!
Нет книг... Нет дев... Давайте, братья
Держать совет: что делать ныне?
Беда пылает за спиной... Мой воин смелый,
Я в унынье!
Прости...
Я слушаю.

- Постой, - мечом огня атласным
Смахнув пожухлую траву,
Горящий воин отвечает, подняв прекрасную главу. - История твоя понятна.
Покуда замок весь в огне,
Я расскажу вам случай... Красным
Июльским утром выпал мне
Противник мерзкий и жестокий: из Лотарингии земли
Правительницу ведьм везли.

Железом ковану карету
Сопровождал отряд ужасный: гнилые бешеные орки,
Герданы все без кожи, красны...
Бринберы, твари, упыри...
Их яды были все напрасны: ждать восхождения зари
Не стали мы.

Дозоры зорки
Нам дали знак, - и арьергард
Мечами порубил пришельцев...
Красавец-рыцарь Dargen Zard карету в щепы всю разнёс
И ведьму на копье принёс.
Для наказанья...

Представь, мой Artur: графы, доны,
Великосветские патроны,
Крестьянин, холящий жнивьё...
Циркач и дудочник, свирельщик,
Обыкновенный дровокол,
Веселий праздных всех застрельщик;
Одетый... Голый...
И стекол
Витражник яркий и искусный - все, все страдали от неё.

Тут, каюсь, я не думал долго, -
И в череп ей вонзил копьё: мой Сокол Красный
Тёплый мозг
Отведать любит клювом острым,
И арьергад в снегах промозг: поверьте,
Пламя было сносным,
Покуда ведьмы кровь текла. В дыму
Черна она была...

Раздроблен череп. Тварь визжит.
"...Кончай её! Несите пламень!"...
Но что я вижу?
Мозга нет.
Гранёный острый яркий камень
Замест него поддела пика. Бездыханна
Сгорает ведьма.
Остаюсь
Наедине я с камнем. Дико...
На камне надпись, буква странна,
И Орка мудрого зовёт
Мне в переводчики народ.

Тут Рыцарь переводит дух,
И старец Prim, Король и Пламя
Рассказчика торопят:

- Вслух
Историю быстрей закончи... Знамя
Огня над замком уж высоко...
Что было в камне?
Не томи, отважный воин.
Говори.

И Рыцарь продолжает:
- Лённы
Два миллиона лет назад
Об этом камне изумлённо стихи слагали;
Dargen Zard
У переводчика словес
Взял камень, и ко мне принес
Его - и текста в два аршина:

Не камень, времени машина
У ведьмы в голове хранилась...
Покуда кровью не умылась.

Машину занесли свейлерцы, -
Вселенных хладных кирасиры...
Пять миллионов лет назад? Иль двести?
Не знаем... Времени красивы
Пред нами все открыты дверцы!

Король, Filippe нужен опыт
Житья опасного, благого,
Встарь несказанного, иного...
Мы поднесем ему подарок
Вне времени, вне расстояний,
Он в путешествии узрит
Миров закрытых состязанье...
Вели же ты волшебный камень
С эскортом мне сюда принесть,
И дать Filippu светлу весть.

Не бойся, Artur... Сила наша
Лежит в пределах бытия, -
И за пределами его. Уверен, не найти безумца,
Который вдруг,
Забавы для,
Падёт в Прокрустовое ложе
До верха полное огня... Решившись мне
Мешать от скуки.

...Король немедля подзывает
Цепных волков. Те лижут руки,
И приказанье принимают.
Лязг и звуки
Нашейного железа лес
Взрывают скрежетом. Ловцы,
Зеленоглазые гонцы,
Следами лавы пламенея,
Несутся на Восток.
И старец,
И Рыцарь Огненного дня,
Седлав горячего коня,
Летят вослед...

III.

Artur близ древа подождал, туманом медленным ласкаем,
И видит: с Primom, в след коня,
Обратным ходом пламенея,
Несутся Воины Огня.

На пиках раскалённы стяги,
И лошади в крови по круп.
Лязг. Вой подков алмазных.
В небе
Плывут над войском чорны флаги.
Пред войском в латах - страшный труп
Безглавый, меч внавес свистит: быстрее ветра
Он летит. Вкруг всадников рвут камни в пыль
Цепные волки.
Грохот цокал.
Над войском реет Красный Сокол.

Вскачь, вскачь, герои!
Впереди - Filippe
С камнем на груди.

Вот гости поравнялись; воин, колено преклонив, даёт
Arturu меч свой. Войско ниц
Кровавые бросает латы,
И волки, встав на задни лапы, снимают цепи.
А Король
Встречает Сокола плечом.
И рану воина - мечом.

...Так из толпы исходит злоба,
Так измождённое зверьё весной ласкает солнца свет,
Так путник одинокий, забыв всё прошлое, как бред,
Клянётся ей в любви до гроба... Так друзья
Жмут руки, встретившись в столетьи.
В каком?
Не важно.
- FRUUZZO SWETTIL ! - Arturu Сокол закричал.
И воин тленным рваным телом
Меч прислонённый покачал.

Туман обрушился росою
В мгновенье. Факел зашипел. Кровь хлынула косою
Струёй из шеи. Масса тел
В кровавых латах подалась, взметнув оружье, с криком:
- SWETTIL!
Безглавый воин пал в росу, исчезнул, превратился в пепел.
Пред Королём, средь бела дня,
Встал рыцарь в латах из огня.

Изящным пламенем заточен
Фламандский профиль. Брови тонки,
Движенья лёгки, латы звонки.
Чрез пламя волосы до плеч спадают чёрною волною,
Глаза - как звёзды. Пред собою
Он меч, калёный добела
Вонзает в землю. Та горит.
И рыцарь тихо говорит:

- Исполнил приказанье друга.
Машина здесь.
Планет заслуга
В том, что времён усталый бег
Как геометр человек
Теперь стальною рукавицей
Вмиг перепишет.... Будто птицей
Поклёвано одно зерно.
Но вон - второе...
Третье... Сотни!

- Постой, мой рыцарь... Этот тур
Не выиграть не может мальчик...
Давайте опыт ставить в лицах! -
Разумно говорит Artur. -
Не скотник, геометр иль Сокол,
Не ран смертельных врачеватель смелый
Укажет сыну путь в веках.
Мы!

Ты готов, ваятель, открыть дорогу?
В дураках
Остаться мой Filipp не должен...
И время... Время?
В год какой
Мы шлём наследника престола?

- Рукой, - ответил старец Prim, - дорогу ты
Вперёд не сможешь указать.
Текст писан мудрым древним Орком,
И Dargen Zard сверял листы...
Я должен правду вам сказать:
Дорога Времени готова.
Она назад ведёт любого
Машиной свейлерцев-гасироф,
Вселенных хладных кирасиров...

***********************************

- ...В прошлое! Да там варвАрство!
- ...В год Две тысячи Десятый!
- ...Мда... Там гола даже рать... Только-только
Роси атом научились расщеплять, - говорит владыка Царства. -
Войны, голод, тьма... Коварство,
Убиение надежд,
Там лгуны, карьеры черви... Племена пустых одежд... Но...

- ...Надежды? Страсти? Вера? Отроки, чья слава - Честь? - подхватил вдруг рыцарь
Верный. - Это есть! Ведь право, есть!
Есть в столетиях пустыннных!
Смех, любовь, искусства, подвиг!
Боль страданий, странствий длинных
Восхитительный рассказ!
Вот Filippe мой наказ!

***********************************

Спешите, слуги!
Камень Отперт,
Пред юным принцем, - Мирозданье...
Вот Prim читает заклинанье,
И смелый отрок лёг во травы.
Глаза спокойно закрывает.
С улыбкой верной - исчезает.

А царства славного Artur,
Король вершин, долин и люда,
И Prim, и Воины Огня
Ступают прочь - смотреть, где будут
Они отстраивать Дворец.
Где Солнце Дня
Им явит чудо.
То будет замок... Замок Анны,
Спасительницы душ прекрасной,
Волшебной и неповторимой,
Воздушной, кроткой и любимой.

IV.

...Filipp вернулся!
Отрок здесь!
И в Замок новый все бегут.

...Маркграфы, лучники, крестьяне,
И аравийские купцы,
А вот Фламандский богомолец... И с ним
Весёлые жнецы,
И горемыки, оборванцы,
И малолетни голодранцы,
И вслед - волчатники-псари...
В зал званы все.
Друиды, Дорки,
И кирасиры, и жнецы,
Сошлись в палаты. По гранитам
Идут восторжены гонцы
От Гидьдии свечной. Ковровый
Бежит ступенями проход.

Что видит царь? На стол кедровый
Кладут диковины картины,
Тарелки собрались в поход,
Пажи услужливо вздымают
Изящной пикою гардины, гостям почтенным
Свет храня...
Готова и услада дня: в роскошных фетрах
Слуги быстры
Ладьи со снадобьем несут, -
...И все рассказа сына ждут.

Вот в залу гордо входит отрок:
Filippe повзрослел с лица,
И обнимает он отца.
Повелевает псам прилечь -
И пред гостями держит речь:

- О, други... Два десятилетья
В холодной северной стране!
В той, что лежит
Меж диких Балтов, крутящих туши на огне,
Поморов Дальнего Востока, во льдах следящих за китами,
Тунгусами... Меж нами,
Я к путешествию такому
Сказался вовсе не готов:
Да, нету времени оков,
Когда волшебная машина несет тебя через века...
Но также нет и твёрдой веры
В товарищей...

Ну, а пока -
Давайте, с позволенья Prima,
Я по кедровому столу раздам... Отец, ты термин этот
До сей поры, увы, не знал...
Давайте ж глянем, други: дайте
Соседу
Demo Materyal.

Arturu странные гравюры
Слуга подал на серебре: листы белы, как снег,
И тонки,
Цветные лики там везде... Пелюры?
И не понять: что это?
"Grafe..."...
Они какие-то дурные... Смотреть их подданнным - к лицу?
- Их называют... PHOTOGRAFFE, - Filippe говорит отцу,
И подаёт листы учтиво, как то положено гонцу,
Видавшему миры иные.

Король листам дивится странным:
Вот среди скромных жалких блюд
Вино кувшином оловянным... Иль то стекло?
Не ясно... Люд
Напиток хмельный разливает, и с криком:
- Славься!
Словно встарь,
Бьёт деревянным троном хрупкий,
Попавший под руку фонарь.

А вот в листе - картины гор
Столь сердцу милых... Выше взор!
Ступени скользки, словно ножны,
Круты, опасны, ненадёжны,
Во льду торчат витые трубки, верёвки виснут на скобах,
Шлема чудны на головах,
Одежды пёстрые мерцают
На солнце. Снег в лицо летит,
И мириадами песчинок
Алмазной пылью вкруг блестит.

Тремя камнями вниз на юг
Их верный и бесстрашный друг,
Краснопарчовый балдахин накинув на скелет железный,
Голубоглазому огню
Вверяет трапезу свою... Под ним разверзлась
Дика бездна,
Для жизни тёплой - бесполезна,
Для Смерти - яркая игрушка,
Нежна и кротка, как подушка
Под алой пламенной щекой... Постойте...
Это...
Кто такой?!

И новый белый лист сложённый
Artur вскрывает, поражённый: мужчины, женщины - все нАги,
Блестят полосны чорны латы,
И свищут плети, словно стяги
Над войском похоти... Горбаты
И в страшных масках колдуны, - втроём собравшись, взявши
Пики свои восставшие в крови...
"Бери! Вперёд!" - слышны их клики,
И деве юной - жизнь проста!
Метят в открытые уста.

Artur в смятенье, словно тает.
Рукой с кедрового стола он лист порочный вон сметает,
Он в гневе. Воину Огня даёт немедля указанье
Сжечь все картины до одной... Нет... Впрочем...
Если сын домой
Привёз гравюры странствий горных,
Коль сердцу милы восхожденья,
Коль в той неведомой стране Filippe встретил озаренье...

- Оставить эту... Эту... Эту, где висят
Отваги полные безумцы
Над бездной в палках и тряпье...
... - Platforma - правит сын отца,
Смешок убрав благоразумно
С младого тонкого лица. - Теперь же,

С позволенья Трона,
Рассказ начну недолгий я... Недолгий,
Потому как скоро
Мы соберемся вновь, друзья: скитанья средь времен былинных
За вечер слову не облечь
В рассказ спокойный... Значит,
Середину златую слушайте... И речь
Не поминайте словом злым...

Итак, страна зовётся Роси... Две тысячи десятый год,
Как камень свейлерцев забросил
Filippa в праведный поход... То государство поразило
Меня изъяном старины. Не бедностью, - она вторична,
Не жалким людом: в том вины
Селений древних нет ни капли... Но обстоятельство угроз
Меня сразило...
Это...

- Враги? - тут Рыцарь задаёт вопрос.

- Нет, воин огненный... Врагов не надобно народу в царстве,
Когда ты враг есть сам себе...
Когда твои деянья, думы,
Твои стремления мертвы... Когда унылой грязи сумы
Вкруг жалких дней твоих лежат...
Во царстве Роси был достаток:
Полно и хлеба, и вина,
И в погребах подземных клады: горючей жижи примитивной
Вонючий скаредный остаток...
Да, вот одна
Там безусловная черта:

Есть вдоволь серебра и злата,
Сукна, и пряностей, шелков...
В огромных сундуках бобы, и мясо... Без оков
Повсюду есть мука и кожи,
Металлы, руды. И зерна
Хватает вдоволь...
Нет свободы.
Людей без ножен смерть верна
От несвободы ожидает. И толпа...

Как это дико... Царедворцы
Старались, видел я, всерьёз
С сознаньем их решить вопрос!
Благого лика
Ты в толпе - увидишь разве отраженье?
Нет...
Роси пораженье
Постигнет скоро... Впрочем, мы
Столетьями разделены.
А люди Роси?
Видно, ждали
Они вельмож перерожденья,
Да пополнения казны... Примером
Замкнутых sistem их - служат горовосхожденья...

Artur поднялся, длань вперёд:

- Уволь же, сын... Преувеличенья
Не служат красоте рассказа! Ведут лишь к бедам!
Всем известно:
Вершин изящного показа
Отвесных ледяных гранитов -
Мы счастья полны без заказов... Без визы
Церкви францисканской,
Без воли ордена волхвов,
Без дополнительных даров
Во славу пищи конфуцианской...
Свободны Горы!
Сборы прОсты:

Кузнец в огне куёт нам туфли
И грабли острые для льда.
Ткач?
Он плетёт верёвку.
Лекарь?
Знает, где вода
Есть Жизни полная, живая,
Чтоб ткань Планет вбирала в сок,
И чтоб блестяще восхожденье
Позволила нам сделать в срок!

Нам не нужны дворцы стеклянны,
Там, где служивый тлен влачат,
И где писцы с утра до ночи
Нам Уложения строчат!
Так прав ли я?

- О да, отец... Ты молвить с трона молодец!
Но во глуши тысячелетий, напомню,
Сын твой побывал.
И много чуда повидал.

*****************************************
Тут Песнь Дорка Бубенцов, хранителя камня:

Знайте, был бы труд пропащий -
Изменять событий гон: запрещает
Камень вящий трогать струны всех времён.

Всех Вселенных.
Всех событий.
Всех несчастий.
Всех имён.

Всех несчастных,
Всех счастливых,
Всех заветных, кто влюблён...

*****************************************

Filipp продолжил:
- Вкруг sistem
У Роси есть система планов...
Я схему редкую одолжил
В библиотеках Ареханов, - и вам sistemu доложу,
Как даже горовосхожденья
Подвластны строгому ножу.

Смотрите: одинокий путник, с убогой ветхою торбой
Почтёт за счастье на ночь длинну
Укрыться полною луной.
Ему не нужны наставленья,
Товарищей нравоученья,
Ему претят дурны границы,
Вельможные - и очень - лица...

(Ну, здесь я, кстати, повторил,
Что и отец мой говорил).

Наш Путник - он как аркебуза,
Что в стане спящая стоит:
Она в ночи не шелохнётся, и под луною мирно спит.
Но только - разве это дело,
Коль войску цель видна в крови?
Коль надо смело приниматься за бойню утренней зари?

Нет, други! Нужны срочно меры!

И аркебузу вынимают,
К такой же стали приставляют... Их будет много!
Тысяч сто!
Тогда - во фрунт пойдут ученья,
Резня, убийства, поученья,
Маневры, звонкие монеты,
И маркитанки, и мушкеты,
И перелётные машины, и неизведаны вершины, -
Тогда всё правильно пойдёт.

И механизм Роси вперёд
Движим простою жаждой правил:
Ты написал?
А я исправил.
Есть возраженья? Флаги вздеты!
И вот бурлящи комитеты
Со всей Планеты разбирают,
Кто прав.
Кто нет.
И фальконет
Блестящий во дворе готовят: стрелять всех тех, кто виноваты.
А в комитетах - простоваты...

Вскричали гости:
- Кто же? Воры? Заимодавцы?

- Прокуроры, - им отвечал Filipp. - Они
Торговцев всех считают дни;
Владельцев всех машин летучих,
Садов правителей могучих,
И путников, и канониров,
И маркитанок на квартирах,
Изготовителей мечей,
Произносителей речей...

Нет...
Роси пораженье
Постигнет скоро... Впрочем, мы
Столетьями разделены.
А люди Роси?
Видно, ждали
Они вельмож перерожденья,
Да пополнения казны...

V.

...Вперёд лететь - удел историй...
За мной, читатель! И пока
В долину падает река,
Пока бескрайни снеги взгорий, -
Оставим мы героев наших
В волшебном замке слушать речи,
Петь песни, диво восклицать,
Напитки пенные тревожить, любить,
Безуметь, танцевать...
И помнить Королеву Анну...

Ты как рассказчика низложить
Имеешь право прям сейчас
Неопытного летописца... Знай,
Что скоро, сквозь века,
Вернёт нас к жителям Долина:

Увидим преданного Prima, гонца
Со свитком в горный лес...
Увидим: с Primom, вслед коня,
Несутся Воины Огня,
Мы встретим пламенные стяги,
И лошадей в крови по круп.
Лязг. Вой подков алмазных.

Узреем: в небе поплывут
Над войском диким чорны флаги.
Пред войском в латах - страшный труп
Безглавый, меч внавес свистит: быстрее ветра
Полетит...
Вкруг всадников рвут камни в пыль
Цепные волки...
Гром - опасный.
Над войском взреет Сокол Красный.