В канун 8 марта

ВЕСНА

Я стою возле окна своей квартиры на втором этаже. Полдень выходного дня. За окном яркое солнце. Весеннее солнце. Почему я так уверен? Календарь? Нет. Тогда чем этот солнечный день отличается от такого же дня, хотя бы неделю тому назад. В природе, внешне ничего не изменилось. Те же голые деревья и слегка промозглая сырость после недавнего толи дождя, толи снега. Но солнце весеннее! Может дело в особой бирюзе неба за кружевом почти черных на солнце, ветвей старого тополя, который растет под моим окном. До появления почек на нем, как минимум еще недели две, а то и месяц. Или ветер с юга наполнил воздух, каким то особым ароматом? Лет пять подряд на этом тополе, прямо под моим окном, каждую весну, появлялась пара горлиц. Голуби дикого леса, изящные, с отливающими перламутром перьями на тонких шейках, очень старательно строили гнездо. Под ними на оживленной улице с грохотом, воем сирен, визгом шин и тормозов, дни напролет проносилось железное стадо машин. А эта лесная пара ворковала, курлыкала и продолжала строить гнездо. Но они почему-то ни разу не высидели голубят, а может, я проглядел в густой кроне дерева. А потом перестали прилетать. Но даже это грустное воспоминание не загасило того весеннего волнующего состояния от природы за окном. Скорее всего, дело в нас самих человеках, ведь мы тоже часть природы. А у природы весна! Но, что-то сбивает минорное течение мысли. И тут до меня доходит. Мой кот. Он сидит на широком подоконнике и смотрит в окно, и он тоже часть природы. И мне становится смешно, от этой веющей укоризной мне фигуры.
– Пора хозяин, пора…
Услышав мой смех, он величественно поворачивает голову, и два мудрых зеленых глаза долго смотрят на меня, надо же, а говорят, что коты не выдерживают человеческого взгляда.
– Ну, кто же спорит, – говорю я поспешно. – Вот утрясу свои заказы, прикуплю пару холстов и в ближайшие выходные отбудем в нашу хижину на недельку.
Ездим мы туда круглый год, раз в два три месяца. Даже зимой, благо там имеется прекрасная печурка. Я пишу этюды, картины и допоздна зачитываюсь книгами, и обязательно устраиваю вечер стола. Готовлю, что ни будь вкусное на печке или в духовке и под бутылочку вина или пары рюмочек водочки, гуляю. А кот, лежит тут же на столе на одном из моих эскизов, скрестив лапы под белой манишкой, и внимает, моим философствованием о жизни. Раньше на этом месте стоял мой верстак, на котором он любил пребывать, а теперь обеденный стол, но какая ему разница. В городской квартире он не позволяет себе даже запрыгнуть на стол, а не то, что лежать, но то в городе. Коту уже за десять лет, у него довольно точное соответствие породе Норвежского лесного кота. И сопровождает он меня в этих выездах на природу уже лет восемь. Первые года три - четыре он после каждой нашей поездки, возвращался в город с боевыми кошачьими ранами разной степени тяжести, на левом ухе так и осталась рваное место, да шрам над глазом не совсем зарос. Но после жесточайшего поединка с рыжим матерым котом, драки прекратились. Непонятно как, но городской кот стал среди местных котов "авторитетом" или просто уважаемым котом.
Я вот вслух рассуждаю о жизни, а он, как принято, слушает молча. Но это не значит, что он молчун, не тут то было. Надо слышать как он, вернувшись к ночи, живописно разноголосыми "мурлыками", рассказывает у гудящей печурки про свою кошечку, надо понимать. Да усатый дружище, не буду кривить душой, без их нежного общества наше мужское существование становится каким то скучным, однообразным. А женское восхищение, когда оно искреннее, это такой заряд предвосхищения, что все обязательно прорисуется в лучшем виде, как бы ни был сложен заказ, просто не может, не получится. Иногда бывает достаточно просто предвкушения ее реакции….
Я убрал тюбики красок и вытер кисти. Взглянув последний раз на свежий холст, выключил свет. За окном ночь с одиноким фонарем вдалеке. Здесь, вдалеке от города еще хозяйничает зима с проплешинами побуревшего снега и морозцем по ночам. Подбросив дрова в печку, я оставил открытым кружок сверху, тяга в эту холодную ночь была хорошей, пламя гудело в печке, и по стенам и потолку метались оранжевые отсветы. Наблюдая, как блики преображают мой холст, я вспомнил блеск глаз девушки, пальто которой умудрился испачкать глиной. Смущенный своею не аккуратностью, а еще больше ее вниманием, даже не сообразил поинтересоваться, как ее зовут. И право не помню, представился ли сам. Сколько же прошло с того вечера, и как посмотреть много это или мало. Мне было сложно выкроить время на визит к приятелю, хотя мы, конечно, перезванивались, пару раз встретились в кофейне за прошедшее после той встречи время.
Да, судя потому, как я старательно выстраиваю себе оправдание, то, пожалуй, приятель тут не причем. Глаза невысокой миловидной девушки. Но какие собственно могут быть у меня обязательства? Случайная встреча. Встретились, расстались. Все было спокойно, мы не пожирали друг друга страстными взглядами, как это описывают в любовных романах. Я рассказывал истории из своей довольно бурной жизни, она слушала. Но слушала ведь с интересом, меня не обманешь вежливым вниманием. Пожалуй, уже теплее, ведь я мгновенно чувствую вежливую имитацию внимания. Правда есть такая особенность как любование музыкой речи, когда языка не знаем, но как складно говорит. Нет, что не любовалась это точно. Если бы она смотрела на меня восторженным или даже восхищенным взглядом, я бы.… Не было этого. Во взгляде было больше, какой то располагающей доброты и что-то еще было во взгляде, но я ведь не психоанализом занимался, а пребывал в компании симпатичной во всех отношениях девушки. И мне это было чертовски приятно! Как знать, ведь если она одинока на данном отрезке времени, то ей мое внимание могло доставить хоть какое то удовольствие. Ведь женщины, кто менее кто более, мечтательные натуры, но тогда откладывать встречу просто нехорошо. Только представить себе кого она могла из меня вообразить, чего могла мне приписать. Тут я обнаруживаю, что опять рассуждаю вслух.
– Послушай, – обращаюсь к коту. – А если пригласить ее, как ни будь в гости?
Мой усатый слушатель встает, потягивается, муркнув неопределенно вопросительно, как бы.
– Сюда!?…,
Спрыгивает со стола и, скрипнув дверью, растворяется в ночи. Обозреваю силуэты дописанных и недописанных картин и этюдов на станах и полках в вперемежку с всякими старыми вещами мне это кажется просто уютным, а гостье? Да и удобства во дворе.… Выхожу вслед за котом на улицу. Как тут хорошо дышится. Поднимаю голову. Между высокими кронами дубов и сосен сияют звезды яркие и холодные.
Вернувшись в город, первым делом позвонил приятелю с вопросом, когда лучше нагрянуть в гости? Он явно обрадовался моему звонку, побурчав по поводу обещанного которого, ждут и ждут.
– Тем более, – ворчливо говорит он. – Меня тут ненавязчиво расспрашивали о неком дизайнере, который сначала пристает к незнакомым девушкам, пачкает их глиною с головы до ног, а потом исчезает….
– Старина я действительно буду рад тебя видеть, – добавляет он.
Итак, я в фирме, в соответствии с изложенной мне по телефону инструкцией поворачиваю направо в узкий коридор и чуть не сталкиваюсь с НЕЮ, моей незнакомкой. Здороваюсь и растерянно молчу. Она, улыбнувшись, здоровается и с легкой насмешкой вопрошает.
– Как это Вам удалось так "быстро" исполнить свое обещание и появится даже не через два года. Или Вы только что из экспедиции по джунглям Амазонки, где надо понимать искали диковинную глину под цвет моего нового пальто?
Я поражен тем, как она выглядит, когда так приятно улыбается. А более тем, что за всем этим веселым каламбуром она пытается скрыть радость от встречи со мною. И это несомненно присутствует. Эти мысли еще проносятся в моей голове, а язык уже начинает нести какую то несуразную чушь о глине которая не оставляет следа, но сохнет ну просто невероятно долго…. Она в притворном испуге расширила смеющиеся глаза.
– Но как же мне быть, вы тут меня поджидаете, а я не в пальто….
Овладев собою, я начинаю соображать, что она все-таки на работе и в любой момент может появиться кто-то из сотрудников, не говоря о начальстве. И я поспешно предлагаю ей обсудить эту проблему вечером в небольшом кабачке, тут поблизости? Готов сейчас же заказать столик. Я вопрошающе замолчал и тут же добавил, – Понимаю, что мой экспромт может нарушить Ваши планы на сегодняшний вечер, но мне просто не терпится, во-первых, узнать, как Вас зовут, а во-вторых, показать Вам свой последний холст, который я закончил ну буквально пару дней назад.
– Ну, вот и прелестно, – раздался голос, за моей спиной. – Попались, без меня в кабачок. Мой приятель, появившись из-за моей спины, хитро улыбнувшись, крепко жмет мою руку и добавляет.
– Значит, договорились, в семь часов ты нас ждешь, а сейчас извини, заказчики как сказылись.
И шутя, увлек ее за собой, заговорщицки подмигнув мне. Я, конечно, пришел раньше, но они не опоздали. Но через минуту мы остались одни, приятель, пробормотав, что-то про сына обормота, извинившись тут же исчез.
– Да, я действительно купила, как вы видите новое пальто, – она говорит это, медленно мешая сахар в кофе, и посмотрев на меня, без всякой связи продолжает. – И мне пришлось бороться с какой-то навязчивой идеей….
– Вы хотели купить длинное?
Улыбаясь, говорю я.
– Да, а как вы догадались, хотя это было странное желание, ведь это не совсем по моде?
– Но если представить, как я пав ниц перед вами оттираю кромку вашего пальто.
В ее глазах загораются веселые чертики.
– Такой большой и сильный мужчина у ног маленькой женщины?
– Но самое невероятное, – спешу несколько исправить возникающее видение. – Ему это нравиться.
В ее глазах ирония начинает перетекать в насмешку.
– Вы хотите сказать, что это приличествует мужчине вот так….
Но я не даю ей закончить.
– О, что бы постичь изощренность мужского ума, хотя он в этом и несравним с женским, столько надо всего пережить… к тому же все зависит от обстановки и места действия.
– Вы только представьте, – продолжаю я. – Этот мужчина… оттирает от своей диковинной глины кромку вашего пальто и, как бы невзначай целует вашу маленькую изящную ножку. Потом выше….
Она, смеясь, откидывается на спинку стула и, вытянув руки ко мне открытыми ладонями, как бы останавливая меня, говорит с поспешностью сквозь смех.
– Остановите ради бога ваше богатое воображение господин дизайнер, пока Вы не добрались до моих коленей….
Но в меня будто вселилось, что-то необузданное.
– Ну что вы, я все понимаю, вкусы этого мужчины так мало знакомы этой маленькой женщине и ее пугает то, что ему может не понравиться белье… черного цвета….
Она медленно опускает все еще вытянутые руки ладонями на стол, ее глаза распахиваются в таком веселом удивлении. Но я уже не могу остановиться.
– На что только женщина не пойдет ради мужчины, купить длинное пальто лишь только для того чтобы….
– Меня начинает пугать ваша осведомленность, – говорит она, невольно бросив взгляд на блузку, – Но, что мне делать теперь с пальто? Когда уже все известно наперед даже как-то скучно становиться.
Я беру ее правую ладонь в свои руки и, усмехаясь, говорю.
– Черное белье с кружевом по кромке при вашей светлой коже это красиво, но я хулиган только на словах, а по жизни…, но вы правы, надо срочно что-то делать с пальто пока эта маленькая изящная женщина в раздумье.
– У меня давно не было такого веселого собеседника, – говорит она и с ее лица уходит напряжение. – Хотя, услышав рассказ о вас, в исполнении вашего приятеля о количестве талантов вам присущим, я усомнилась в реальности вашей личности.
Я мягко сжал ее руку в своих руках и почувствовал легкою дрожь, которую она попыталась скрыть, положив свою вторую ладонь на мои руки.
– В одном вы сегодня меня убедили, – продолжила она. – Что Вы бесспорно большой фантазер, я даже начала завидовать вашей воображаемой маленькой женщине, хотя, – без всякой связи спрашивает она. – Как вам удалось узнать про…?
– А оно, что действительно черного цвета!? И с кружевом, – удивленно восклицаю я.
Она быстро вырывает свою руку из моих и закрывает мне рот.
– Вы сумасшедший!
Говорит она быстро.
– Естественно, – отвечаю я,– Смотрите на меня такими глазами и хотите, что бы я ни сошел с ума.
И сотворив скорбное выражения лица, добавляю.
– Должен признать свое полное и безоговорочное поражение в сегодняшнем рауте.
– Почему? – вопрошает она, пытаясь скрыть удивлением довольную усмешку.
– У Вас не появилось желание прейти со мною на ТЫ,– отвечаю я.
Она тихонько смеется и говорит медленно.
– У Вас будет время, придумать продолжение вашей романтической истории про маленькую женщину, через неделю я ухожу в отпуск и, если у вас, появится, желание поведать мне, как сложилась дальше сегодняшняя истории, то я с удовольствием послушаю что было дальше, когда вернусь.
И тут я спохватываюсь, что не показал свой холст.
– А я подумала, что не увижу сегодня вашу живопись, – медленно говорит она. – Боже, как красиво! И вы прятали от меня такое чудо.
Вот и закончился такой прелестный вечер.
– Только пообещай мне…, – она резко прерывает себя и, улыбнувшись, говорит, – Нам, пожалуй, пора.
Я расплачиваюсь, и мы выходим на улицу. В вагоне метро грохот и толчея, она не захотела на такси. Возможно сегодня, какой то праздник. Молча доходим до парадного ее дома. Целую ее в щеку и она исчезает. Исчезает из моей жизни... реальной жизни. Она поняла больше, чем я сказал. Женщинам нужна реальная жизнь и реальные глаза мужчины, в которых есть только восхищение и предвкушение блаженства, которое она может подарить… Мне же балансирующему на грани реальности и мира моих сотворенных героев трудно, а может уже и невозможно, быть самим собой. Может потому, меня и понесло в это бесшабашный флирт… с черным кружевным бельем. Но скорее это уже был не я, а мой герой, который возмутился тем, что я упускал на его глазах такую женщину…. И возможно он не упустит, но я этого пока знать не могу. Интересно сколько страниц принесет сегодняшняя ночь. Муза опять скользнула мимо меня, осыпав впечатлениями и оставив легкую боль в сердце….