ПЕРВАЯ ГРУППА ЭКСПЕДИЦИИ КЛУБА 7 ВЕРШИН СЕГОДНЯ ПРИБЫЛА В БАЗОВЫЙ ЛАГЕРЬ ПИРАМИДЫ КАРСТЕНЗ

После вылета всех туристов на отдых в Вамену мне оставалось решить в Набире одну глобальную проблему – возникала вероятность, что пилот может так и не прилететь до нашего вылета обратно в Москву. Поэтому необходимо было на всякий случай забрать обратно всю внесённую сумму. Деньги были уже переданы в фирму, которая занималась всеми вертолётными забросками – местонахождение этой фирмы и все контакты с ней от нас тщательно скрывались. В принципе это было объяснимо – вертолётная компания официально занималась вывозом добытого золота с американской шахты, а неофициально – подрабатывала на забросках альпинистов в базовый лагерь пирамиды Карстенз. Поэтому им вряд ли хотелось как-то «светить» свою нелегальную деятельность. По словам Боба, деньги нам отдавать не хотели ни в какую, и мне пришлось затратить кучу сил и энергии, используя весь свой дар убеждения, чтобы буквально вырвать у Боба телефон контактного лица, с которым он вёл переговоры в вертолётной компании. Начиная с полудня я безуспешно пытался дозвониться по добытому мной номеру телефона – трубку на том конце никто не брал и ответом на мои попытки были только длинные гудки. Одновременно с этим Боб тоже честно пытался хоть что-то сделать, чтобы со мной кто-нибудь вышел на связь. К вечеру наши попытки увенчались успехом – в ответ на мою очередную попытку дозвониться, трубку на том конце подняли, и мелодичный женский голос на ломаном английском назначил мне встречу в девять часов вечера – за мной в отель должна была заехать машина, на которой меня должны были отвезти в офис компании для беседы.



Ближе к восьми часам в Набире разразилась страшная гроза – сверкающие молнии и падающие с тёмного неба потоки воды никак не добавляли мне энтузиазма перед этой встречей. Чёрная и наглухо затонированная машина опоздала на 15 минут, после этого меня ещё долго возили кругами по опустевшему уже городу – видимо для того, чтобы я не запомнил дорогу. Всё было очень похоже на сценарий какого-нибудь мафиозного боевика – машина была дорогая, шофёр не проронил за всю дорогу ни слова, но правда глаза чёрной шёлковой лентой мне никто не завязывал и дулом пистолета под рёбра не тыкал. Примерно через 20 минут машина остановилась перед большим огороженным домом, к нам подошёл охранник, открыл дверь машины и любезно предложил мне воспользоваться зонтом. Так же любезно в прихожей меня обыскали – внутрь с собой нельзя было пронести ни фотоаппарата, ни мобильного телефона.



Меня провели в большой круглый кабинет и предложили немного подождать, пока подъедет хозяйка. Кабинет был очень неплохо обставлен – дорогая мебель из красного дерева, несколько мониторов слежения – видимо с камер, которые выходили на улицу. На одной из стен висело большое табло с расписанием полётов, последней датой вылета там значилось сегодняшнее число. На большом столе стояла дощёчка, тиснёнными золотом буквами на ней было написано имя «Ира» (Боб потом мне сказал, что это имя очень распространено на острове Ява), и фамилия, которую я не запомнил. Пока я вертел головой по сторонам, в кабинет одновременно с запахом дорогих духов неслышно вошла изящная молодая индонезийка, одетая в вещи, которые вряд ли можно было купить в местном супермаркете, и на ломанном английском поприветствовала меня, сказав что её зовут Ира. Я тут же ввернул, что мою двоюродную сестру тоже зовут Ира, и что моя пра- прабабушка была индонезийкой – так что она может не стесняясь переходить на родной для неё язык. Мы посмеялись, после этого в комнату вошла ещё одна девушка, предложившая мне чаю – в последствии она выполняла роль переводчицы, так как Ира хотя и понимала по-английски, но предпочитала говорить на своём родном языке. Я объяснил ситуацию, сказав что мы опасаемся варианта, при котором мы не сможем вылететь в базовый лагерь из-за каких-либо причин и что нам было бы всем спокойнее, если бы нам вернули нашу предоплату – а мы, со своей стороны, обязуемся тут же внести её обратно, как только нам покажут пилота и назначат твёрдую дату вылета в базовый лагерь. Ира слушала переводчицу, периодически понимающе кивая, и массивные серьги из белого золота в её ушах качались в унисон с её головой. Некоторое время меня пытались убедить, чтобы мы не волновались, что пилот прилетит завтра утром и шестого ноября первый вертолёт сможет вылететь в базовый лагерь, но я был непреклонен – напряжение, витавшее в воздухе над столом, потихоньку возрастало. В какой-то момент беседы Ира внезапно встала, пожав плечами, и, сдвинув, в сторону одну из висящих на стене фотографий, открыла скрывающуюся за ней дверцу сейфа. Деньги были мне отданы, причём это точно были не наши деньги – так как номиналы купюр были другие. Купюры были стянуты в большие пачки резинкой и занимали большую часть стола. Ира на английском полюбопытствовала – буду ли я всё пересчитывать, но я, взвесив одну из самых больших пачек в руках, сказал что всё верно. Она в ответ засмеялась и попросила меня научить её считать деньги так же быстро. Напряжение спало, беседа перешла в другое русло – мы вернулись к прерванному было чаепитию и мне в итоге даже показали фотографии шахты, сделанные видимо с вертолёта. Беседа закончилась довольно внезапно, Ира сказала, что ей необходимо ехать, указав на одну из висящих на стен фотографий и назвав человека на ней «My big Boss». На фотографии был мужчина, явно индонезиец, одетый в какую-то необычную форменную одежду – видимо военную. Я собрал деньги в большую сумку, попрощался с Ирой и охранник проводил меня до машины, услужливо держа надо мною зонт и предварительно вернув мне мой мобильный телефон. Ожидавший меня в отеле Боб очень обрадовался моему возвращению и первым его вопросом было – «какие новости?». Новости были следующие – оба пилота вертолёта BELL, по словам Иры, должны были прилететь завтра утром девятичасовым рейсом с Биака, вечером у нас с ними был назначен брифинг в одном из кафе, а в 6 утра 6 ноября первый вертолёт должен был вылететь в базовый лагерь.



Опустив многие детали скажу только кратко, что на следующее утро сразу после прилёта ребят из Вамены я встретил обоих прилетевших в Набире пилотов. Оба были довольно пожилыми индонезийцами с неплохим английским. Они так же подтвердили мне завтрашний вылет. Всё остальное время до вечера мы были заняты пересчётом денег для возврата, взятых мной у Иры, и попытками уместить в положенные 275 кг на один борт всё наше личное и общественное снаряжение. По плану выходило так, что наша группа будет залетать двумя рейсами с разрывом в день – 6-го ноября в базовый лагерь должны были вылететь Григорий с Ольгой, в сопровождении местного гида Дени, а 7-го – я, Владимир и Алексей. Причём всё общественное снаряжение должно было вылететь первым вертолётом, так как во второй по лимиту груза кроме меня и ребят уже более ничего не влезало. Втайне мы конечно рассчитывали на то, что на лётном поле нам удастся как-то просунуть в вертолёт немного больше положенной нормы, но оба пилота на вечернем брифинге были непреклонны – нам удалось «выторговать» у них только по десять лишних килограмм на каждый рейс. Встав на следующий день в четыре утра, мы были готовы к нашему шестичасовому вылету. Пройдя обязательную процедуру взвешивания, в ходе которой у нас «отбраковали» из-за перегруза одну из коробок с продуктами, Григорий, Ольга и Дени заняли свои места в вертолёте и через 10 минут были уже в воздухе. Через сорок минут Григорий прислал мне смс из Энаротали, где вертолёт приземлился для дозаправки, а ещё через час позвонил по спутниковому телефону из базового лагеря, сказав, что всё в порядке и что они уже ставят палатку.


После этого мы с Бобом вернулись в отель, ломая головы, как бы нам завтрашним рейсом отправить не влезшие в первый вертолёт продукты и часть кухонного оборудования. По всему получается, что лететь нам завтра в базовый лагерь придётся чуть ли не в чём мать родила (мама, я помню про дориан!) и практически без личных вещей. Пока я пишу эту новость ребята всё ещё спят и не знают, что им в течении сегодняшнего дня придётся ещё видимо не раз встать на весы и перепотрошить все свои рюкзаки. Кстати погоду на завтра обещают лётную (стучу по дереву, чтобы не сглазить)..

На связи, из Набире. Кофанов

Алексей спустя шесть лет вернулся в Вамену в ту же деревню

Папуасы

Процедура взвешивания

Утро перед вылетом