Эльбрус

Она даже поставила на лыжи свою подругу, чрезвычайно упрямую, которая наконец поняла, что если делать все, как Она говорит, то все получится! Это доставило несказанную радость им обеим. По вечерам пели и пили коньяк. Из пяти человек трое играли на гитаре. Но Она никогда не засиживалась очень поздно. У Нее была цель. Никто из окружающих Ее не понимал, потому что можно было получить удовольствие в тепле и уюте, и совсем незачем лезть на эту дурацкую гору. В один из дней Она устроила себе тренировочный выход на Приют. Погода была неважная, мело, но во-первых, Она знала дорогу как свои пять пальцев, а во-вторых, в мае всегда так. После этого выхода подруга отказалась от восхождения, подруга раньше ходила в горы и думала, что все легко получится, но оказалось, что это не так. Она почти не расстроилась, это было ожидаемо, только отметила про себя, что придется идти одной.
Наконец наступили майские праздники, компания уехала домой, осталась только подруга, к которой приехала дочь. Очереди на подъемниках увеличились до катастрофических размеров, надо было срочно уходить наверх. Высадившись наконец у бочек, Она облегченно вздохнула и подняла глаза к Горе. Перед Ней стоял Он. Они не виделись ровно 9 лет и 7 месяцев, она могла сосчитать даже сколько дней. Как ни странно, но Она почти не удивилась. Почему-то всю эту поездку Ее не покидало ощущение, что они встретятся. Похоже, что Он тоже не был очень удивлен.
Подъем на Приют дался легко, сказывалась хорошая акклиматизация. Но всю дорогу у Нее не выходило из головы – ведь надо же было приехать сюда именно в это время и встретиться! Хотя ничего удивительного, на Эльбрусе в это время всегда много народу, а она не была здесь очень давно…
Наскоро бросив вещи на Приюте, Она пошла наверх прогуляться. На спуске Она снова встретила Его, Он был с двумя товарищами. Вместе спустились в Приют. Вдруг оказалось, что несмотря на долгую разлуку, все болевые точки все так же больны, что нельзя вспоминать, говорить… Наверно, она сделала ошибку в самом начале, надо было просто отстраниться, но Она не сумела… Решили, что завтра пойдут на восхождение вместе. В конце концов, подумала Она, это даже удача, потому что иначе мне пришлось бы идти одной.
Утро было ветреным и очень холодным. Даже не дойдя до скал Пастухова, Она поняла, что нужно вернуться, чтобы сохранить ноги. Он с товарищами еще поднимался некоторое время, но от скал они повернули обратно. Весь оставшийся день Она пыталась согреться, но ничего не помогало. Только к вечеру Ее перестало трясти.
«Я пойду завтра», - сказала Она. «Нет, завтра ты пойдешь с нами вниз. Послезавтра мы уезжаем, и я хочу, чтобы мы провели этот день вместе».
Ночью Она почти не спала, то прислушиваясь к порывам ветра за стеной, то проверяя время на часах. Около 3-х часов прозвенел будильник. Она сделала попытку вылезти из спальника, но ощутила на плече Его руку. «Ты никуда не пойдешь».
Утро было солнечным и тихим. Если бы Она пошла, то наверняка сходила бы на вершину. «Ничего, через пару дней я вернусь, у меня еще есть время», - думала Она на спуске.
Через два дня Она вернулась. Шлось все так же легко, но ощущения от подъема были совсем другие. На душе была какая-то тяжесть.
Утром с Приюта выходило несколько человек, Она хотела пойти вместе с ними, но закопалась и вышла позже. Через некоторое время с удивлением обнаружила, что не только догнала их, но и перегнала. Небо было чистое, но дул подозрительно теплый ветер. У скал Пастухова Она встретила еще одну довольно большую группу. Шлось очень легко, мысли витали где-то вдалеке. Оглянувшись, Она увидела, что давно идет впереди всех и что с запада надвигается страшная черная туча. Надо поворачивать обратно, подумала Она. Встретив первого из группы, которая шла позади Нее, Она прокричала ему сквозь порывы ветра: «надо поворачивать!». «Да, сейчас», -ответил он, - «я только дождусь своего товарища, пусть он тоже дойдет до высоты 5000».
Ветер усилился, вместе с ним усилилась и метель. Она видела спускающихся впереди и сзади Нее. «Вот наконец и скалы Пастухова, самый сложный участок позади», - подумала Она, продолжая спускаться вниз. Видимость очень сильно упала, уже не видно было других спускающихся. Ей казалось, что Она идет по ратрачному следу. Вдруг Она остановилась. Метель стала совсем сильной. Она хотела продолжать спускаться, но внутренний голос говорил Ей, что этого делать не стоит. Оглянувшись вокруг, Она поняла, что след под ногами – это не след от ратрака, а зализанные ветром заструги. Вокруг совсем ничего не было видно, уже нельзя было разглядеть пальцев вытянутой руки. Под ложечкой появился неприятный холодок. «Ну что ты нервничаешь»,- сказала Она самой себе. «Ты же где-то между двумя скальными грядами, здесь ничего не может случиться». Но холодок не исчезал. «Надо попробовать вернуться по своим следам». Но это было невозможно. Ветер тут же заметал все следы. Однако Она потратила некоторое время на поиски, заодно полазив по окрестным холмам вправо-влево. Посмотрев на часы, Она поняла, что прошло уже полтора часа, как она потеряла дорогу. В душе росло беспокойство, с которым Она ничего не могла поделать. Через некоторое время беспокойство могло перерасти в панику. «Телефон! У меня есть телефон!», - вдруг осенило Ее. Если, конечно, здесь есть связь, не села батарейка и на нем есть деньги… Телефон лежал во внутреннем кармане куртки и достать его было непросто. Снег тут же норовил забраться во все открытые щелочки. Во время возни с телефоном у Нее улетела теплая рукавица. «Ничего, у меня еще есть перчатки», - подумала Она, - «но в следующий раз надо быть осторожней». Она набрала московский номер своего товарища. «Валер, это я. Пришли мне, пожалуйста, смс-кой номер КСС в Терсколе». Слава Богу, товарищ понял, что нет времени на подробное выяснение обстоятельств. Смс-ка пришла очень быстро. Она набрала номер. Первый же вопрос почти поставил ее в тупик. «Где вы находитесь?». «Господи, где я нахожусь?» - подумала Она, но в телефон сказала: «По-моему, где то между скальными грядами на пути к Приюту». «Сидите на месте, и никуда не двигайтесь, мы сейчас выходим». Она спрятала телефон опять во внутренний карман. Теперь очень важно, чтобы он не сел. Стоять, а тем более сидеть оказалось почти невозможно. Стоять под напором ветра просто было очень трудно и холодно, а если сесть, то сверху сразу же наметало сугроб. Снег забивался даже через поролоновую прокладку в горнолыжных очках, поэтому приходилось постоянно снимать очки и вытряхивать их. Болели глаза.
После разговора Она почувствовала себя более уверенно. Чувство нарастающей паники исчезло. Снова появилась способность трезво оценивать ситуацию. «Даже если я правильно сказала, где я, и даже если они пройдут в пяти метрах от меня, то мы друг друга не увидим и не услышим, потому что ветер свистит, как реактивный двигатель», - подумала Она. Нет, надо придумать что-то самой. Она запомнила направление ветра на спуске к скалам Пастухова, он все время дул Ей в правую щеку. «Значит надо идти прямо вверх и чтобы ветер дул мне все время в левую»,- подумала Она. Она начала подниматься вверх, совсем не уверенная, что ее метод верный. Вдруг в разрывах снега показались скалы. Скалы! У Нее на глазах выступили слезы. Вокруг скал был лед. «Значит это скалы Пастухова, а совсем не те скальные гряды, которые я имела в виду», - подумала Она. Ощущение того, что Она спасена, было таким сильным, что, укрывшись за камнем, Она достала из рюкзака термос. Глоток горячего чая еще больше укрепил в ней уверенность, что теперь все будет хорошо. И правда, вдруг в очередном снежном разрыве показалась вешка. Вешка! Она снова достала телефон и позвонила спасателям, чтобы сказать, что все хорошо, и что она уже сама нашла дорогу. Потихоньку Она начала спускаться. После второй вешки из снеговой завесы вышла толпа народу – все, кто был на приюте, и спасатели. Они вышли Ее искать. «Господи, подумала Она, скольким людям я причинила неприятности!» И еще почему-то: «у меня же не хватит денег всем проставиться…»

Она плутала в общей сложности 4 часа. Если бы Она не остановилась вовремя, то вышла бы прямиком на ледовые сбросы. Телефоном больше не удалось воспользоваться ни разу, на нем оказалась большая задолженность. Она наконец сумела преодолеть свою зависимость от Него, и каким-то неведомым образом именно Эльбрус стал этому причиной. Она стала другой.