Траверс «Победа- Хан-Тенгри». (Воспоминания спустя 30 лет)

Памяти погибших товарищей,
великих альпинистов
и хороших людей посвящается.

Попробую вспомнить и рассказать о событиях 30-летней давности. На точность 100% не претендую, давно это было. Некоторые моменты немного расходятся с рассказом Валеры Хрищатого. Но это и понятно, у каждого свое виденье, свои эмоции от пережитого. На что-то Валера не обратил внимания или посчитал, что оно несущественно для повествования. Что-то я увидел по-другому или просто забыл с течением времени. Мы, кстати, часто спорили с Валерой об этих расхождениях, встречаясь за рюмкой чая в 91-92 годах. Но, по большому счету, это не так уж и важно. Мои воспоминания ни в коем случае не являются попыткой опровергнуть описанное Валерой видение, а только лишь воспринятые мной моменты траверса, наиболее врезавшиеся в память. Скорее всего в целом картина траверса у Валеры более верная, потому что опыт в литературе у него огромный, он намного грамотнее меня в горах и писал он на свежую память. Но все- таки, несмотря на это, рискну изложить свою версию. Прошу не забрасывать камнями, написал, как смог.

О замысле этого траверса мы с Гришей Луняковым узнали где-то за месяц до его начала, залетев на Южный Иныльчек и едва успев отдохнуть от бескислородного восхождения на Эверест. Первые дни я никак не отреагировал на эту задумку и больше был нацелен на прохождение Северной стены Хан-Тенгри. В 1988 году мы уже прошли один маршрут на Северную стену под руководством Юры Моисеева, у меня были очень приятные воспоминания от маршрута и хотелось пройти по этой легендарной стене по новому пути. Но Гриша практически сразу начал склонять меня на траверс и как- то за ужином заявил: «Мы с Андрюхой идем только на траверс!» Судьба моя, таким образом, была решена. То да сё, начали готовиться к маршруту: нажарили картошки фри, обжаренное мясо залили жиром и закатали в банки, собрали другие вкусности и разнесли все это по 3 перевалам: Чон Терен, Дружба и Иныльчекский. Потом веселой компанией человек в 25 поднялись на Хан-Тенгри для акклиматизации, там и переночевали, устроив на вершине веселые вечерние посиделки, благо, погода этому способствовала. Угощали тех, кто зашел на вершину чаем, кофе и бутербродами с икрой, слушали музыку и играли в походные нарды Валеры Хрищатого или в преферанс. Могу себе представить удивление уставших восходителей в тот день, на вершине Хана лагерь из 5 или 6 палаток, отовсюду музыка играет, смех и угощения. Такое не каждый день увидишь.

Перед выходом на траверс (Зинур Халитов, Григорий Луняков, Валерий Хрищатый)

6 августа стартанули рано утром. По пути на Западную Победу, Олег Маликов забавлялся, спрашивая у встречающихся групп: «На Хан- Тенгри правильно идем?» Шутку понимали немногие. Под Главную Победу подошли за 2 дня без особых приключений, погода обещала напакостить, но пока была вполне сносной.

Андрей Целищев, Мурат Галиев, Григорий Луняков, Зинур Халитов, Олег Маликов

Поднялись на Победу, и погода таки испортилась вконец. Накрывшие нас густые облака заставили встать на ночевку в нескольких сотнях метров на спуске с Победы. Проснувшись на следующий день, долго не выходили, ветер и облака полностью ограничили видимость. К обеду то ли появились разрывы в облаках, то ли нам надоело сидеть и жалко было потерянного времени, сделали попытку идти дальше. Прошли часа за 3-4 около полукилометра короткими перебежками в появляющихся разрывах облаков, поняли тщетность попыток и решили остановиться. Вытоптали площадку и поставили палатку чуть левее гребня, который немного защищал нас от сильного, порывистого ветра. Проснулись от удушья в полной темноте и тишине , ветер стих. Кто- то из нас попытался зажечь спичку ( или зажигалку) , она не горела. Зинур, лежавший ближе к выходу, открыл палатку, но воздуха не было, сплошной сугроб. Замуровали демоны! Под крики Зинура выкопались из глубокого снега, а там ураган и снегопад продолжают своё веселье. Вздохнув свежего воздуха, начали одеваться и обуваться, чтобы откопать палатку. Откапывали долго, пытаясь победить ветер, кидавший на тент новые кубометры снега. Поняли тщетность своих попыток, кое -как скомкали палатку и перенесли ее прямо на гребень. Ветер там был сильнее, но снегом ее уже не задувало. За эти пол дня мы не прошли ни метра, но устали в борьбе со стихией сильно.

Непогода во время траверса

На следующий день ветер продолжался, но видимость наконец- то появилась, и мы двинулись дальше. Как прошли Восточную Победу толком не помню, шли, шли и пришли к скальной стене, обрывающейся на перевал Чон Терен. Очень удачно нашли забитые и оставленные предыдущими группами крючья для дюльферов, иначе было бы очень тяжко. Уверен, что это была заслуга кого-то из наших , бывших здесь ранее Валеры, Зинура или Гриши. Начало темнеть, мороз усилился, да еще и стоять приходилось , ожидая своей очереди на очередной дюльфер. В общем, промерзли насквозь и уже в полной темноте спустились на перевал. Стуча зубами, с трудом отыскали заброску, она оказалась очень кстати, еда и бензин были на исходе. Согрелись... Пытаемся посчитать, хватит ли у нас времени, полтора дня просидели впустую.

Следующий день был солнечным и безветренным, настроение слегка улучшилось, но тут выяснилось, что Олег Маликов накануне подморозил ногу. Связавшись с лагерем, узнали, что очень удачно есть «попутный» вертолет, и Ерванд Тихонович смог с ним договориться, чтобы он забрал Олега. Гриша с Зинуром помогли Олегу спуститься с перевала на небольшую подушку для посадки в вертолет. А мы с Валерой и Муратом кашеварили, сушили спальники, пуховки и все остальное. Как- то фантастически быстро решился этот, казавшийся в первые минуты катастрофой, инцидент. Пообедав и собрав рюкзаки, двинулись на Военных Топографов. На склоне был отличный фирн, погода солнечная и почти безветренная. Настроение немного приподнялось, несмотря на то, что потеряли одного участника команды и очередные полдня драгоценного времени. Поднимались очень бодро, как- будто не было недели пахоты. Переночевали чуток не доходя до вершины, в располагающей для отдыха мульде.

Зинур Халитов и Андрей Целищев

На следующий день погода была вполне сносной, и мы, подгоняемые дефицитом времени, опять пошли топтать снега. Ближе к полудню, приостановившись, чтобы подождать Валеру с Муратом, Гриша каким-то образом исхитрился упустить пристегнутую к рюкзаку палатку. Вроде и склон был не очень крутой, но она очень лихо соскользнула за перегиб и… Подошедшая двойка, узнав о случившимся, тоже пришла в некое волнение, и мы сначала помолчали, обдумывая случившееся, потом загудели, как улей, в надежде найти какое -то решение. Потом, немного успокоившись, начали предпринимать осмысленные действия. Выпустили самого остроглазого из нас- Зинура за перегиб склона на страховке, и о счастье! Он разглядел палатку, покоившуюся внизу на леднике. Зинур хотел тут же продолжать спуск по следу палатки, кажется, Валера его в этом поддержал. А мы с Гришей и Муратом, большинством голосов убедили их спускаться по гребню и траверснуть к палатке там, где это будет удобнее. Спустились на небольшую снежную полку, откуда был виден путь до палатки, готовим обед, пока Валера с Муратом ходят за палаткой, и опять теряем пару- тройку часов, но это ничего, всё могло бы быть гораздо хуже. Опять нам господь помогает, видно, не сильно нагрешили.

Дальше все без происшествий, и погода более менее нормальная, по крайней мере, видимость есть. Я долго не мог вспомнить на каком именно участке маршрута нам встретилась ледовая , где- то 5-7 метровая стенка. Вроде шли все время по гребню, и на тебе. Благодаря Анатолию Джулий и Сергею Романенкову, которые исходили те места вдоль и поперек, понял, что это было в истоках ледника Южный Иныльчек. Так вот, я шел первым, меся очередную порцию снега, не видя, что происходит вокруг, и вдруг носом уткнулся в ледовую стену. Быстро надел кошки и попробовал залезть на неё сходу, не дождавшись ребят, у которых были ледобуры. Фиаско, позорно спустившись, нарвался на едкие шутки Гриши. Подготовившийся тем временем Мурат, сделал это ловчее меня, и мы взгромоздились на этот то ли серак, но его то и обойти можно было, то ли бергшрунд, это так и осталось для меня загадкой. В общем, почему -то запомнилась мне это небольшое приключение.

Потом был подъём на п. Рапасова , потом спуск с него и опять подъём и т.д., и т.д.. Короче говоря, между Рапасова и Рихардом Зорге особо ничего не запомнилось. Топтание снега, красивейшие, ажурные карнизные гребни Снежной сказки, долгожданная заброска под Дружбой.

Мурат Галиев и Григорий Луняков

Самым запоминающимся был веселый спуск по скальному гребню, по- моему, с Дружбы, но точно не уверен. Я спускался последним, в основном лазанием, иногда, раз 5-6, спрыгивая в снежный сугроб, опробованный ребятами на предмет неожиданных скал, прячущихся под снегом. Было несколько дюльферов, забравших у нас одну из веревок, порезанную на петли да несколько скальных крючьев. В общем, шибко спешили, поэтому все средства были хороши. А больше и вспомнить ничего не могу. Недавно мне передали фотки из Валериных архивов, так там очень даже крутые склоны и карнизы, порадовался за наши тогдашние возможности. Скорее всего, тогда этот участок не представлял для нас никаких сложностей, мы его особо и не заметили, только отдельные, наиболее выразительные моменты. Спустились с Зорге, опять же в сумерках, на перевал Иныльчекский, нашли свою заброску, пришедшуюся как всегда вовремя, по доброй традиции сразу же ее ополовинили и легли спать.

Гребень пика Дружба (5350 m)

На следующий день опять подъём, но уже по скальному гребню, что немного разнообразило наши трудовые будни. Невысокие скальные стенки по левой стороне гребня проходили при сильном ветре. Я работал первым, поэтому и замерз меньше, а ребятам пришлось помахать ногами, пока я наслаждался скалолазанием под пронизывающим до костей ветром.

Сложности добавляло отсутствие видимости и невозможности докричаться, что, мол, перила готовы и так далее. Но как -то и здесь выкрутились. Выйдя на снежный склон, долго не могли согреться. Снег был глубокий, и первый не мог идти быстро, а остальные вынуждены были опять отмахивать ноги или иногда топтать свою тропу параллельно основной. Так и двигались вверх в полном тумане и при сильном ветре, чуток не дойдя до вершины, остановились на ночевку в 5 минутах от нее.

Григорий Луняков

Утром, собрав пожитки, двинулись дальше. Дефицит времени подгоняет, усталости нет, мы про нее уже давно забыли. На наше горе остановились на обед при хорошей погоде, а закончили его опять в облаках. Во время обеда , увидев очередную приближающуюся порцию облаков, попытались запомнить, как ориентир скальные гребешок, тянувшийся от нас до перемычки и дальнейший подъём на Саладина. Спустившись на перемычку вдоль этих скал, как нам казалось, начали подъём на Саладина, но, как выяснилось спустя 2 часа, пошли в обратном направлении. Как нам удался этот хитрый маневр, никто не понял. Но хорошо хоть Мурат заметил и удивился, почему свет от солнца , едва пробивающийся через облака, находится в другой стороне. Или это какое- то странное природное явление, преломление света или мы на самом деле заблудились в трех соснах. Опять пришлось отсиживаться на рюкзаках, ожидая просвета. Но было нескучно, мы доолго спорили, куда нам идти, вверх или вниз, а время летело неумолимо быстро. Совсем уже к вечеру долгожданный просвет в облаках пришел, и мы увидели наш заковыристый след,, спустившийся слева от скал, тянувшихся вдоль склона, и ровным полукругом обогнувший скалы внизу, в районе перемычки и аккуратненько поднимающийся теперь уже справа от них. Полдня потеряно и сил на подъем потрачено немало. Силы то ладно, мы уже поняли, что их можно особо не жалеть, а время- это то , чего нам сейчас катастрофически не хватало. Пришлось восполнять потерянное ночью. Шли до той поры, пока было хоть что- то видно, и уже в полной темноте поставили палатку, это я помню точно. Благо, что, гребень там был достаточно пологий, и выбрать место под палатку не было проблемой. Настроение опять упадочное, опять потеряли почти полдня. Впереди всего сутки. Пытаюсь прикинуть график завтрашнего движения, параллельно прося господа о солнечной и безветренной погоде на завтра. За этим занятием пришел сон.

Очень раннее утро, точнее глубокая ночь началась с ворчания дежурившего и , скорее всего, так и не заснувшего Мурата. Мне показалось, что ночь он провел за просушкой всей нашей обуви и кипячением воды. Тем не менее, мы по старой доброй традиции, отогревали ботинки, по ходу припивая это занятие чаем. Мы и раньше были не очень многословными, чем обьяснить этот феномен, я не знаю, возможно усталость нас все- таки настигала, как только мы залазили в палатку. Сейчас же появились новые ощущения. Напряжение, висевшее над пятью сопевшими нами, звенело. Отчетливо, как вчера, помню эти моменты и звон напряженной тишины. Слов не было, каждый настраивался на очередной и последний день, как мог. Я собрался чуть быстрее остальных и, дождавшись следующего наиболее торопливого, им оказался Валера, пошел топтать очередные немереные поля снега. Навалило его на наши головы много. Быстро промчались по п. Саладина, ненамного возвышающимся над гребнем. Топча по колено и двигаясь на максимально возможной скорости, чтобы закончить уже этот траверс всенепременно сегодня, пытался настроить себя , чтобы не устать, успеть, успеть.... Где- то через час Валера волей руководителя заставил меня освободить тропу и отдыхать на задворках. Пришлось покориться авторитету и идти какое- то время последним. Подошли под скальный кулуар, состоящий из ослепительно белых скал. Там, на небольшой полочке, сгрызли оставшийся кусок сливочного масла, замерзшего в ледовый колобок и ссыпали в рот последние крошки сухарей. Заодно достали оставшиеся скальные крючья. Кулуар прошли быстро, забивая пару -тройку крючьев на веревку, а чаще, стараясь использовать выступы. Вышли на скальные плиты градусов под 50, присыпанные снегом, сантиметров 30. Я шел первым, задыхаясь от усталости и не мог позволить себе поменяться, это же потеря драгоценных минут, пока дождешься напарника, пока передашь ему крючья и молоток. Небольшая лавинка, смахнувшая меня метров на 7 вниз, дала возможность немного отдохнуть в рядах последних. Затем вышли на основной гребень с фирном и пошли каждый своим темпом, сложив веревки по рюкзакам. Вот и следы наших с северной стены Хана, вот и предвершиные взлеты, вот и Вершина! Время 16.50. Я в своем воображаемом графике определил, что, если мы будем на вершине в 17, можем и должны успеть к полуночи на базу. Поэтому это была уже победа! По крайней мере, очень близка ее возможность. Через несколько минут подошел Валера, мы обнялись , еще через пару минут подошли все остальные. Больше всех по- моему устал Мурат, сказывалась бессонная ночь дежурившего. Но он был очень крепким парнем, и опасений на его счет не было никаких. Напряжение спало и, обнявшись, мы так и стояли кругом, не пряча слезы от счастья, что мы это сделали. В 17 началась радиосвязь, и мы объявили, что мы на вершине! Покружив хороводом еще какое- то время, начали спуск.

Зинур Халитов и Андрей Целищев

Благо, Маловские перила были на месте, и спуск на седло занял немного времени. А здеесь и пещеры, и бензин, и газ, и кастрюли, а вот насчет чего- то съестного не помню. Быстро собрав все эти припасы в одной из пещер, начал топить снег и кипятить воду. Мне показалось, что больше часа ждал отставших ребят, затем выпили все, что успел наготовить, и двинулись дальше. Следы местами замело, и приходится искать путь среди трещин и тропить заново. Чуть ниже очень вовремя появились четко видимые следы и стемнело. Как же нам везет то, господи. Спустившись к ночевкам на 4200, увидели на леднике фонари встречающей нас группы. Через полчаса встретились, обнялись, эмоции притуплены, но усталости нет. Мы, как роботы продолжаем спуск, и за 10 минут до окончания последних суток входим в лагерь. Традиционное общелагерное построение, поздравление с успешным траверсом. На кухне Зайра Халитова наготовила фаршированные перцы. Ребята натопили баню. В общем, ночью не спалось вопреки всем разумным доводам. В палатку ушел под утро, а где- то в районе 8 уже проснулся, организм продолжал работать и никак не мог настроиться на отдых. Встал, пошел в столовую с мыслью, что я один такой неуемный, а там уже половина наших пьет чай и отвечает на сыпавшиеся вопросы. Потом все как всегда: ожидание вертолета, поздравительный банкет в Мале Хан- Тенгри, в Кар Каре, 25 августа - 50- летний юбилей шефа в ресторане парка Горького…

Перечитав свой опус, увидел, что пишу только про себя, очень мало упоминая ребят и их участие в общем деле. Долго думал, как это подправить, чтобы был виден вклад каждого участника. Но не смог этого сделать, потому что я тогда то не мог видеть кто и что делает на маршруте конкретно, а сейчас вспомнить тем более. Ну это же не художественное произведение, чтобы красочно описывать подвиги каждого героя. И решил оставить так, как запомнил. Главное, что это была победа благодаря всей группе, работающей как единый организм с полной самоотдачей. Безусловно, траверс, скорее всего, был бы пройден в любом случае. Но то, что уложились ещё и в отведенные регламентом 15 дней, это фантастика. Если бы кто- нибудь из нас дал слабину, этого бы не случилось. И нельзя сказать, что с погодой так уж повезло. Хотя, если бы в последний день не было бы видимости, мы точно не успели бы в срок. В общем, как говорит один мой знакомый, везёт умелым и трудолюбивым.

Уже через полтора месяца после траверса, 7 октября, погибли на Манаслу Гриша, Зинур и Мурат. Пролетев около 300 метров по скальной стене, выкатились на снежный склон и остановились в 100 метрах от палаток. А еще через 3 года при подьеме на Хан-Тенгри , при сходе лавины погиб Валера. Вечная память лучшим альпинистам, хорошим друзьям и просто замечательным людям!

Огромное спасибо семье Валерия Хрищатого за предоставленные из семейного архива фотографии.

Все снимки сделаны Валерой, поэтому его на фотографиях нет.