Фукусима. День 4

- Ты уверен, что нас не заметили? – спросил Макс.

- У них своих дел полно, - уверил я товарища.

Двое мужчин суетились у дома, у которого была припаркована давешняя машина с надписью “VIP” . Теперь рядом с ней стоял серый минивэн. Люди громко говорили, хлопали дверями. Не похожи на мародёров. Значит, хозяева.

Нам вроде нечего дёргаться. Мы их видим, а они нас нет. Заросли на соседних участках обеспечивают отличную скрытность. Но со звукомаскировкой проблема. Очень уж тонки стены в домах. Шаги и чуть более громкие звуки хорошо слышны вне стен здания. А если что-то свалить или разбить…

Наконец минивэн уехал. И мы, не медля, выдвинулись к железной дороге.

На стоянке близ «железки» припарковались несколько машин, хотя вчера стоянка была пуста. Три человека вылезали из вновь подъехавшей машины. Одеты они были в синие дождевики, а двое вдобавок имели при себе зонты. Увидев нас, они остановились и проводили нашу группу взглядами.

Судя по всему, это местные жители, приехавшие проведать покинутые жилища. Это не очень хорошо, ведь мы не вынесли рюкзаки из дома. И могло случиться так, что их обнаружат. Да теперь уже поздно. И так много внимания привлекли, пора идти.

Вдоль «железки» пролегала дренажная канава, способная вместить целую реку.



Кое-где через неё были предусмотрительно перекинуты мостики.



Пересекли «железку» и углубились в лесопосадку.



Макс тут же сообщил о повышении фона до 700 микрорентген в час. Это логично. Ведь посадку ни дождь, ни люди не отмывали.

А вот и корпуса больницы.

Высокие, по сравнению с окружающей застройкой. Все корпуса соединены между собой переходами.









Мы приблизились к одному из входов. Сквозь стеклянные двери виден беспорядок в холле: кресла-каталки, матрасы, бинты и пакеты разбросаны тут и там.





Но входные двери заперты. Начали искать другой вход, огибая здание по периметру.







Один раз думали, что нам повезло. В полукруглой пристройке высокие окна остались приоткрыты, и ветер задувал занавески внутрь комнат. Разными способами мы пытались открыть окна шире, но ничего не выходило. Дальше только ломать. Чего мы не собирались делать в принципе. Так что продолжили обход.

И когда уже отчаялись найти залаз, ручка очередной двери провернулась дальше, чем ожидалось, и дверь подалась наружу.

Мы внутри.

До сих пор мы не пользовались средствами индивидуальной защиты, но тут надели медицинские маски. Мало ли с какими болячками сюда свозили людей?

- Хэлл, фон скаканул. Один и семьдесят восемь, - оповестил Макс и показал экран дозиметра.

Всё так. Внутри фон составлял около двух миллирентген в час. Не так много. Но по сравнению с улицей, гораздо выше.



А это значит, что здесь принимали пострадавших от цунами и землетрясения и натащили сюда кучу радиоактивной грязи. Дезактивацией тут и не пахло.

- Парни, ничего не трогайте, - сказал я.

Я знал, что предупреждение излишне. Но всё-таки стоило его озвучить.

Проходили по коридорам и палатам, окутанным в полумрак. И становилось как-то не по себе. В одних палатах сохранился относительный порядок, в других – пустота, в третьих хаос, точно в них бушевали психи, возбуждённые катастрофой.



















В воздухе витало нечто крайне не приятное: смесь сырости, медикаментов и зловонных миазмов. Запах не сильный, но тяжёлый, почти осязаемый. Так что решили не задерживаться и поспешили подняться на крышу, дабы оглядеть окрестности, а после покинуть больницу.

На крыше дышалось легко, а фон не превышал 100 микрорентген в час. Открывшийся вид города был уныл, но не лишён красоты.



На западе расположилась горная гряда и беспрестанно гудящий автобан.



На севере угадывались школа и библиотека.



А на северо-востоке угловатые строения спортивного центра и скелеты опор ЛЭП. С той же стороны шумела Шестёрка.





Мы спустились вниз и покинули территорию больницы.

По разбитой дороге добрались до перекрёстка. И прошли его без нежелательных встреч.







В отличие от «нашего» микрорайона тут находилось множество разных заведений: магазинов, парикмахерских, кафе. И мародёры явно потрудились тут старательнее.

















По пути нам встретился местный дом культуры. Попасть в который не удалось.









Дом культуры снабдили стационарным постом радиационного контроля. А с его стен нам приветливо подмигивали видеокамеры.





Слепы они или нет? Ближайшие минуты покажут. А пока лучше удалиться.

Вернулись на улицу и продолжили путь к библиотеке. За двести метров до улочки, на которой надо свернуть налево, произошла неприятность. По этой самой, нужной нам улочке весело прокатили сразу три автомобиля. Мы остановились и решили понаблюдать, каков трафик на этой дороге. Оказалось, он интенсивен. Пришлось снова делать паузу и переделывать маршрут.

Я выбрал другие улицы с надеждой, что хоть по ним пройдём без особых помех.

























Мимоходом заглянули в офис некой компании. Логотип на вывеске у ворот очень напомнил марку «Опель», что нас и побудило зайти. На стоянке оказалось несколько единиц личного транспорта. А вот в здание попасть не посчастливилось.











Добравшись до очередного перекрёстка, сделали короткий привал. Я снова погрузился в карты.



Мы вышли к оживлённой дороге. И добраться до библиотеки по-тихому могли, только заложив солидный крюк через школу. Что ж, пусть так. Значит, заглянем сначала в школу.

Проходя мимо офисов компании TEPCO, приметили несколько фонарей, горевших на парковке. Вдруг я заметил двух человек, ремонтировавших козырёк над крыльцом. И явно рядом был третий, стоявший в здании, вне нашего поля зрения. Я замер в нерешительности. Вдруг в школе тоже идут работы? Социально значимый объект всё-таки. Но ведь больницу не отмыли… Я прикинул, как просматривается дорога из окон обитаемого здания. Нам надо проскочить незамеченными жалкую сотню метров. Я подал товарищам соответствующий знак. И мы быстро, но тихо миновали опасный участок.



Почему-то было чёткое понимание, что здесь попадаться людям на глаза никак нельзя.

Вот и школа.



На заросшем стадионе собраны автомобили.







Как водится, осмотр начали снаружи.

















К школе примыкало здание спортивного комплекса. И в этот раз нам повезло – двери остались открыты.





В дни аварии на ФАЭС спортзал использовался как сборный пункт. На что указывали разложенные на полу пенки.









Кроме основного зала здесь располагался малый зал для единоборств с полом, устланным татами. И множество подсобок, в коих помимо обычных спортивных снарядов нашлось снаряжение для кендо.

























Рядом со спортивным комплексом в отдельном здании находился актовый зал. Но в него попасть не довелось.



Ещё школа имела теннисный корт и открытый бассейн.















Покончив с прилегающей территорией, стали искать залаз в здание школы. Он нашёлся довольно быстро.

Школа состояла из двух корпусов. Для старших и младших классов. Корпуса соединялись между собой переходами на уровне второго этажа. Мы заглянули в большую часть помещений. Но учительская, кабинет директора и компьютерные классы были заперты.

Обстановки снова поразила. Это был тот самый эффект застывшего времени. Будто люди ушли отсюда минуту назад и скоро снова вернутся. Парты и стулья расставлены в должном порядке. Некоторые чуть сдвинуты. Но ведь это нормально, когда ученики выходят из-за них. Вот вернутся и поправят… Длинные зелёные доски вытерты, мелки лежат при них. На столе учителя журнал и учебный конспект. На некоторых партах остались пеналы, сумки со сменкой, что-то из одежды. На стендах, развешанных по стенам, прикреплены разные плакаты, таблицы, стенгазеты и рисунки.

А ещё здесь тихо. Только дождь стучит в окна...















































На доске в одном из классов нашли надписи и рисунки, оставленные после роковой даты, но с таким видом и содержанием, будто их сделали накануне.







А на одной стенгазете обнаружили привет с далёкой Родины - Чебурашку.



И мрачную самодельную репродукцию «Герники» Пикассо в натуральную величину.







В библиотеке некоторые стеллажи были повалены, а книги упали на пол. Но это скорее последствия землетрясения, нежели вандализма.











В вестибюле на первом этаже нашли уголок, посвящённый истории школы.













А в коридоре у класса музыки был устроен склад музыкальных инструментов на небольшой оркестр.











В каждом классе висела хронологическая лента, изображавшая вкратце историю Японии.



Нас позабавило, что входы в туалеты не снабжались дверями вообще. И из коридора просматривались крайние кабинки. Сие обстоятельство никак не вязалось со стереотипом о стеснительности японцев. И было неясно, чем продиктовано такое решение.



Школа оказалась настолько интересной, что мы думать забыли про другие объекты. И пробыли в ней несколько часов. Мы бы и про обед позабыли, но плакаты с изображением вкусностей напомнили, что пора поесть.



Мы набрали дождевой воды.



И разместились в небольшой комнате уборщиц, из которой было удобно быстро покинуть школу при необходимости.

Рассевшись по скрипучим стульям и глядя на голубой огонёк горелки, мы наслаждались минутами отдыха.

Я мысленно усмехнулся, вспомнив про изначальный план однодневных выходов на восток. Тут в одном городе можно провести три дня и не успеть осмотреть все доступные здания. А на Окуму или Томиоку надо выделять по целой неделе. Не меньше. Особенно досадно то, что приходилось тратить уйму времени на манёвры и соблюдение скрытности.

Я попросил у Макса телефон с картами и занялся коррекцией маршрута. Получалось, что выгоднее всего двигаться на запад, по склону холма. Тогда откроется хороший обзор городских улиц и возможность определить оптимальный путь.

Поев, мы распрощались со школой и устремились на запад. Идя по улице и заглядывая во дворы, так и не могли найти удобную для обзора точку. Мешала буйная растительность.









Вскоре нам попалась на глаза каменная лестница, которая вела наверх.





На вершине холма располагалось синтоистское святилище. И несколько обелисков, посвящённых буддистским святым.















Хотя и тут в изобилии росли деревья, тростник и бамбук, с холма, на котором находилось святилище, удалось хорошо оценить обстановку. Получалось, что к библиотеке идти опасно. Оживлённое место, рядом полицейский участок. И даже если участок пуст, то видеокамеры в его окрестностях точно должны работать. К железнодорожной станции Оно приближаться нельзя по той же причине. А значит, придётся её обходить во время ночного марша.

Дело шло к вечеру. А нам ещё до Футабы топать. Так что пора в схрон.













Пересекли уже знакомую дорогу и свернули на такую же знакомую улочку.



Зачем мудрить, если путь уже разведан?

Тут я увидел, что кто-то идёт впереди нас. Низкорослый, но коренастый. Я сделал знак товарищам, и мы сбавили шаг. Вглядевшись, я понял, что это не человек, а животное. Собака? Медведь? Чёрт побери! Кабан!



Здоровенный свин неспешно брёл прямо посреди улицы.

Во мне боролось желание сфотографировать его и опасение попасть ему на клыки. Судя по размеру, это был секач. Мы всё-таки медленно последовали за ним, уговорившись сразу лезть на первый же столб или дерево, если кабан повернёт на нас. Убегать бесполезно. Однако кабан то ли почуял нас и решил не связываться, то ли пожелал изменить маршрут. Вскоре он, не переходя на бег, также вальяжно удалился в переулок.



На том наша встреча и окончилась.

Сумерки сгущались. Проезжавших машин стало гораздо меньше.







На подходе к лагерю мы шёпотом подкалывали друг друга на тему возможной пропажи рюкзаков. Но по счастью всё осталось в прежнем состоянии.

Отужинав картофельным пюре и горячим чаем, стали собираться. Этот дом мы оставляли с ещё большей неохотой, нежели дачу возле Йономори.

Дождь ослаб. И хотелось надеяться, что ночью на нас не обрушится ливень.

Проехали автобусы и вереницы легковушек. Рабочие покидали Зону на ночь.

Для верности мы дождались, когда стрелка часов доползёт до половины девятого, и только тогда вышли в город. Как обычно, мы избегали хорошо освещённых дорог и улиц. Но иногда приходилось пересекать их. В такие моменты мы останавливались и хорошенько осматривали близлежащие столбы на предмет камер, а также прислушивались - нет ли машин?

Казалось, с чего бы беспокоиться о камерах ночью? Дело в том, что по окончании рабочего дня находиться в Зоне нельзя даже тем, кто в ней работает днём. И ночью же по городу могут шарить мародёры. С этим учётом камеры могли снабдить инфракрасными датчиками. Чтобы, когда в их поле зрения попадёт движущийся объект, камеры вышли из спящего режима, а на пульте дежурного появился тревожный сигнал. И коли такие вещи есть в России, то в стране с музыкальными унитазами можно запросто ожидать и более хитрых штук. Но пока обходилось. Несколько раз мы замечали на столбах камеры-полусферы, и обходили их стороной. Благо не трудно угадать, где такие камеры висят.

Временами на фоне ночного неба, подсвеченного звёздами, возникали тёмные громады торговых центров и фабрик.

В их дворах тревожно мерцали красные и сине-красные маячки. Вкупе с уличным освещением и мигающими светофорами получался не город, а новогодняя ёлка.

Спустя час мы оказались на северной окраине города. Перелезли через решётчатое ограждение на дороге и встали у ограды маленького частного дома, чтобы при необходимости быстро забежать за него и спрятаться.

- Отдыхаем пять минут. Можно курить, - сказал я.

Фил достал из-за уха сигарету и закурил. Макс проверял показания дозиметра. Они были в «норме»: двести микрорентген в час.

Как же нам идти дальше? Греметь щебёнкой по «железке» или воспользоваться параллельными дорогами? Я решил, что по дорогам будет быстрее, несмотря на солидные крюки и риск появления случайной машины.

Привал окончен. Сначала мы двигались по дороге, тянувшейся вдоль «железки». Однако через полкилометра путь нам преградил обрыв. Когда-то здесь был мост. Но то ли он обрушился, то ли его разобрали при реконструкции. Перебраться на другую сторону возможно, только если перейти глубокий котлован на его месте. Месить в ночи грязь с тяжёлыми рюкзаками на плечах не хотелось. Так что мы рискнули пройти путём, отмеченным на карте подленькой пунктирной линией и подписанной «тропа».

Нередко такие обозначения даже на точных картах относятся к заросшим просекам или вообще не существующим дорогам. Но на этот раз «тропой» оказалась приличная асфальтированная дорога. И я в очередной раз мысленно поблагодарил создателя карты, которой мы пользовались. Она имела отличную точность и детализацию, несмотря на некоторые ошибки и погрешности. Без неё нам бы очень туго пришлось в поисках обходных путей в плотной застройке, между холмами, речками и болотцами.

Дорожное полотно местами прорезали глубокие трещины. Где-то оно осело, и по его поверхности распластались ручьи.

На привале мы случайно обнаружили сразу два кладбища. Они располагались на противоположных сторонах от дороги.

Для людей





и для машин.



И второе было значительно крупнее первого.

Дорога петляла. Поднималась в горку и спускалась.

Вдалеке сияли огни ФАЭС и подсвеченные ими трубы, а также наклонённые стрелы гигантских кранов. Как-то не верилось, что до станции не больше четырёх километров. Меньше часа хода, если напрямик.

В памяти всплыл ночной марш до Припяти. Будто в другой жизни было… Тогда мы смертельно устали, нам только предстояло свернуть в Рыжий лес, болели забитые ноги, а огни станции и желтоватая луна подкидывали в сознание всяческие галлюцинации.

От воспоминаний меня отвлёк очень неприятный отрезок пути. Прямой. По обеим сторонам большие площадки для хранения срезанного радиоактивного грунта. Высокие и вытянутые пирамиды из больших чёрных мешков. Площадки огорожены не только заборами, но и глубокими рвами. Замелькай где-то впереди свет фар, пришлось бы лезть в воду и грязь. Услужливое воображение не замедлило сделать пару раз так, что нам и вправду показалось, как кто-то едет. Но обошлось.

И вот мы у перекрёстка двух широких трасс. За ним Футаба.



Ожидание. Наблюдение. Переход. Удаляемся в темноту городской улицы. Здесь уже не так, как в Окуме. Архитектура проще, дома стоят плотнее. Больше столбов и проводов. Промежутки между домами уже, дворики мельче.

До железнодорожной станции полтора километра. Нет резона подходить к ней вплотную. Как найдём местечко потише, так там и осядем.

Прошагали мимо стоянки строительной техники и слишком поздно заметили, что на столбе висит прозрачная полусфера, а рядом с ней щиток, в котором перемигивались зелёные лампочки. Нет сомнений, камера бдит за стоянкой, и мы попали в кадр. Посему мы ускорились и через три минуты прятали рюкзаки среди каких-то крошечных сараев, чтобы отправиться на разведку налегке.

Поблизости находился очень привлекательный холм. Часть его вершины занимало крупное здание, а другую часть - лес. Может парк, а может дикая роща. И пусть нам пришлось бы ставить палатку, но в лесном массиве мы точно будем избавлены от риска быть обнаруженными. Поднялись на холм по дороге, будучи готовыми в любой момент залечь в придорожных кустах. Роща действительно оказалась хороша. Смешанный лес с бамбуковыми зарослями. Там точно нашлась бы пара подходящих полянок. Но яркое дежурное освещение большого здания красноречиво намекало, что завтра днём здесь будет много людей. Поэтому мы спустились вниз и занялись осмотром ближайших домов.

Вдруг по деревьям скользнул свет фар. На холм, с той стороны, откуда мы пришли, неторопливо и почти бесшумно заполз автомобиль. Я взглянул на часы: прошло не более двадцати минут с момента прохода под камерой. Для группы реагирования ЧОПа нормально. С учётом сборов и времени подъезда. Не верилось, что случайная машина. Мы полночи шли по дороге, и никого. И вот на тебе!

Но выезд носил формальный характер. Поглядели стоянку, да и прокатились вдоль дороги. Не станут же они полицию поднимать. А хоть бы и стали, как нас ночью в городе искать? Так что мы не сильно переживали из-за этой неудачи.

Дом нашёлся быстро. Но мы потратили ещё добрый час на осмотр других зданий. Дело в том, что кухня в доме была загажена крысами, и из-за этого в половине комнат стоял ужасный смрад. Хотя комнату без вони мы всё-таки отыскали, её положение было не удачным. Склонность японцев к панорамным окнам и бумажным перегородкам сильно мешала светомаскировке. Достаточно включить фонарь в одной комнате и поводить им в разные стороны, как освещалась половина дома. И эта иллюминация была прекрасно видна с улицы. На двух прошлых ночёвках нас это не сильно заботило, ведь дом стоял в глубине застройки. Но всё равно мы старались использовать фонари по минимуму.

Мы обошли ряд больших двухэтажных домов весьма представительного вида. Я подумал, что неплохо бы попасть в такой дом и выспаться на дорогущем ортопедическом матрасе на здоровенной кровати. Или что у них там? На ум пришло сравнение Макса нас с орками в стране эльфов. Что ж, такая ночёвка была бы достойной для орков. Но все богатые дома были надёжно заперты.

Глаза слипались, дождь моросил всё сильнее. Стрелки часов давно миновали полночь. Наплевав на крыс, мы разместились в найденном ранее доме. Не включая фонарей, изредка подсвечивая экраном навигатора, расчистили на полу площадку под спальные места. Затем разложили коврики и спальники и улеглись.