Эльбрус на мотоциклах.

В самый разгар летнего сезона 1963 года один из организаторов Кабардино-Балкарского автомотоклуба ДОСААФ, мастер спорта СССР Алексей Павлович Берберашвили предложил подняться на Эльбрус на мотоциклах. Впоследствии эта идея увлекла многих спортсменов.
Конечно, не обошлось и без скептиков, предсказывавших полную неудачу эльбрусского «мотоальпинизма», как шутя называли свою затею энтузиасты будущего подъема. Они говорили, что двигатели мотоциклов откажут уже на высоте в три тысячи пятьсот метров, что нужны специальные высотные машины с особой «сверхпроходимой» резиной и многое, многое другое.
Однако Алексей Берберашвили и мастер спорта СССР Анатолий Гугуев думали по-другому: не нужно никаких особых машин и специальной резины. Можно подняться на обычных спортивных мотоциклах типа К-58-СК или ИЖ-80-К отечественного производства.
Начали готовиться. Тренировались на крутых склонах с преодолением снежных и обледенелых подъемов, а 16 августа поднялись на «Ледовую базу», чтобы перед штурмом совершить последнюю моторазведку.

На другой день пешком сходили на «Приют одиннадцати» и ознакомились с будущим маршрутом. Он обещал быть трудным — чистый лед местами покрывал глубокий рыхлый снег, очень много трещин. Несколько успокаивало то, что ночные морозы должны сковать снег и ехать будет намного легче. С заходом солнца начало подмораживать, а к ночи мороз намного усилился.
На следующий день поднялись на рассвете. После легкого завтрака еще и еще раз проверили ходовую часть своих мотоциклов. И вот их стрекот, впервые в истории Эльбруса, нарушил утреннюю тишину на его склонах.
Первый подъем преодолели сравнительно быстро, но уже на плато начали попадаться снежные участки и движение замедлилось. Все чаще и чаще приходилось вытаскивать из снега увязнувшие машины: снежная корка не выдерживала их тяжести. Особенно трудно приходилось Гугуеву—он ехал на тяжелом мотоцикле «ИЖ».

На «Приюте одиннадцати» спортсменов тепло встречали альпинисты. Они были поражены известием о том, что на Эльбрусе появились мотоциклисты.
Пришедший на приют «вольным туристом» начальник Кабардино-Балкарского автомотоклуба Амдул Паштов, видя воочию реальную возможность подъема на мотоцикле, попросил у Берберашвили его машину и попытался подняться на ней несколько выше приюта. Но машина сильно скользила по льду и плохо слушалась водителя. Наблюдавшие за ним Берберашвили и Гугуев пришли к выводу, что необходимы стальные шипы на колесах, которые помогут преодолевать крутые ледовые участки, и только тогда будет возможен подъем на вершину Эльбруса.

Спортсмены решили вернуться в Нальчик, дооборудовать машины и в самое ближайшее время повторить попытку подъема.
2 сентября стрекот двух модернизированных мотоциклов типа К-58-СК, управляемых Гугуевым и Пашто-вым (Берберашвили не успел модернизировать свою машину), вновь нарушил утреннюю тишину белоснежного двуглавого великана. Всего пятнадцать минут понадобилось спортсменам на четырехкилометровый путь от «Ледовой базы» до «Приюта одиннадцати». Помогли стальные шипы на колесах и сильный мороз, надежно сковавший снежные склоны. Уже в шесть часов утра оба мотоальпиниста пили чай в «кают-компании» приюта.

День прошел в активной акклиматизации и подготовке к завтрашнему штурму вершины. Как-то он пройдет?!

Раннее утро... С юго-запада плывут темные облака — погода явно портится. Надеясь на ее улучшение, спортсмены решили начать подъем. В последний раз тщательно проверены и заведены машины. И вот они уже удаляются, идя в неизвестное...

Возвратившись, рассказали:

— Вначале все шло прекрасно. Склоны были не особенно крутые, и мы поднимались довольно-таки быстро, но вскоре крутизна увеличилась, ехать стало труднее, приходилось подниматься большими зигзагами. В некоторых, особенно крутых местах глохли двигатели, им не хватало кислорода. До «Приюта Пастухова» оставалось уже недалеко. Мы с тревогой поглядывали на небо — оно все было затянуто свинцовыми тучами. Вершины закрыты облаками, там сверкала молния и слышались громовые раскаты. Но нас не покидала надежда на улучшение погоды — ведь на Эльбрусе возможны быстрые и резкие ее изменения. Наши надежды не оправдались— начался снегопад, подул резкий порывистый ветер. Мы находились на высоте около 4700 метров. Дальше подниматься невозможно, пришлось возвращаться обратно...

Отступление было вполне своевременным. Даже спуск на «Приют одиннадцати» оказался очень трудным и опасным: снегопад и отсутствие видимости крайне его усложнили. Фигуры мотоциклистов, облепленные снегом, напоминали больших снежных баб, которые так любят лепить ребятишки. Только благодаря альпинистам, вышедшим на помощь, все окончилось благополучно и никто не попал в трещину, что было вполне возможно.

На следующий день кругом лежал полуметровый слой свежевыпавшего снега. Ожидать, пока он растает » пустит мотоциклистов на вершину, в этом году уже не имело смысла: начиналась зима. Было решено спускаться, более тщательно подготовиться и, учтя уже накопленный опыт, через годик-другой снова вернуться на Эльбрус для его покорения.
Первая попытка штурма не удалась, однако возможность подъема на вершину на спортивных мотоциклах была доказана. Успешный подъем почти на пятикилометровую высоту, совершенный в непогоду, позволял надеяться, что в ясные дни вершины Эльбруса могут достичь и мотоальпинисты.
http://www.moto-travels.ru/forum/17-2230-1

В августе 1966 нальчикский спортсмен Алексей Берберашвили наконец достиг на мотоцикле восточной вершины, правда, не без многочисленных помощников, которые подталкивали тяжелую машину, утопавшую в снегах. Но факт остается фактом — Берберашвили был на Эльбрусе.
Вот, что удалось найти о том восхождении:

Много позже, после нашего восхождения, я читал сообщения зарубежных агентств о том, что Берберашвили довел дело до конца, несмотря на двадцатидвухградусный мороз, сильный ветер и густые облака. Все это так. Но непогода нами вовсе не планировалась. Мы поднимались к «стартовой площадке» — Приюту одиннадцати, и над нами было теплое голубое небо. Но поди знай, что уготовят тебе горы. Как дирижабль на приколе, всегда стоит у самой вершины Эльбруса облако. Оно-то и разразилось ливнем в ночь перед восхождением. Похолодало, дождь сменился снегом, и закрутила такая метель, какую увидишь разве зимой, да и то не на Кавказе.

Только через два дня стало тише. И тогда наша группа — начальник горноспасательной службы Борис Джапуев, радист-механик Иван Суима, инженер Александр Гутиев и я — решили двинуться к вершине.

Ребята вышли раньше, а я через час, вслед за ними. Дул холодный ветер. Прямо над головой космы серых облаков. Хорошо, что альпинисты снабдили нас на Приюте теплой одеждой и специальной обувью.

Начинаю подниматься. Мотор — как часы. Мотоцикл послушен, сильно тянет вверх. Обогнал ребят. До скал Пастухова добрался быстро. Стал, чтобы подождать группу, и почувствовал нестерпимую боль в ноге. Глянул и ахнул. Где-то в пути отлетела подошва. Видно, хозяин ботинка пересушил его на костре. А мороз — около двадцати. Что делать? Не спускаться же вниз. Положил ногу на горячий цилиндр, грею. Подошли ребята, двинулись дальше.

Ехать стало тяжелее. Лед ноздреватый, весь в ямах, мотоцикл бросает, того и гляди вырвет шипы. Скорее бы добраться до седловины. А тут еще надо останавливаться и отогревать ногу.

Хорошо, думаю, нет здесь Кахиани — друга по нашим прежним восхождениям. Он бы лег костьми, но не пустил быки вершине: «Сели облака — ехать нельзя» — таково его правило. Кахиани можно верить. «Тигр скал», как называют его альпинисты, покорял Джомолунгму и другие вершины, а пальцы на ноге потерял здесь, на родном Эльбрусе. Он-то знает его повадки и скверный характер.

Холодный туман спрятал вехи, которые поставили ребята. Страшнее всего потерять направление. Снова обгоняю группу. Теперь указателей нет. Сам осторожно выбираю дорогу. Наконец — седловина. Можно перевести дух. Товарищи сейчас подойдут, и начнется последний, самый трудный этап восхождения. Мы заранее наметили путь: по пологому склону к самой вершине тянется широкая полоса, свободная от трещин. Сейчас ее не видно.

...Шквальный ветер преграждает путь. Я напрягаю все тело, впиваюсь в руль, но двигаться нельзя. Наш план срывается. На миг солнце разрывает облака, и все мы видим вершину. Совсем рядом. Неужели отступать? Смотрю на товарищей — никто не колеблется. Решаем идти напрямик, атаковать в лоб. Джапуев будет прокладывать трассу, другие страховать.

И началось самое трудное. Подъем крутой, мотоцикл выходит из повиновения. Дышать трудно, каждое движение вызывает одышку.

Последние сотни метров даются невероятным трудом. Неожиданно машину бросает вправо, и я замечаю, что совсем близко край пропасти. Облака прикрывают вершину, и мы не видим, сколько опасностей вокруг.

Уже рассвело, когда «Эльбрус-1» на полном газу взял последний метр и замер на вершине. Мне показалось, что ударил гром. На самом деле это горное эхо подхватило наше радостное «ура». Ребята бросились качать меня, целуемся от радости.

18 августа 1966 года в 9 часов 35 минут мы достигли восточной вершины Эльбруса. Мотоцикл оставили там, в память о первом восхождении.

А потом все было уже просто. Радостная встреча внизу, объятия, поздравления.

Знаю, что есть и такие, кто рассуждает примерно так: «Ну кому это нужно тащиться на Эльбрус с мотоциклом? Человек решил нашуметь, произвести сенсацию».

Что ответить? Вот выписка из официального документа — приказа по институту об итогах испытания: «Мотоцикл «Эльбрус-1» является вполне удовлетворительным видом транспорта для горных условий. Им могут пользоваться с успехом горные спасатели, альпинисты, научные сотрудники, связисты».



http://www.elbrus-info.info/article/print-26.html