Ему 27

http://www.risk.ru/users/pep/193210/

Ему 27.

Осень сдвинула его из 26-го в 27-й год жизни, казалось бы, вполне безобидное событие на этом отрезке жизни. В действительности событие весьма серьезное, если до этого, еще могло бытовать отношение к жизни с этаким юношеским задором, то теперь уже серьезно стоял вопрос о «дереве, доме и….»
Поступление в институт уже не имело спортивного оттенка. Вопрос стоял профессии будущей жизни.
По этой причине он отмел все, что не вписывалось в русло достижения одной цели – с двадцати семи лет он начинает учебу в институте.
Бытие его выглядел так. Рано утром пробежка, гимнастика, холодный душ. Потом на работу в конструкторское бюро, а точнее в сектор промышленной эстетики. Поначалу атмосфера в КБ, мало напоминавшая, напряженный ритм работы в цеху, его, мягко говоря, раздражала. В воздухе так и витало выражение.
- За эти деньги….
Психологически ему это не импонировало, потому он быстро перестал уделять этому внимание и общался только с коллегами поработе.
Друзей в КБ у него понятно, не появилось. Ведь его, то же, ни кто не понимал. Отказаться от жирной зарплаты и перспективы загранкомандировок ради «художеств». Однозначно – псих.
Вечерами у него были три раза в неделю подготовительные курсы, четыре раза изостудия. Его регулярное посещение занятий и следование всем требованиям преподавателя возымело свое действие, преподаватель стал больше чем другим уделять ему внимание. Это имело обратную сторону, подняв свою планку в столь короткий срок, он уже не мог сделать шаг назад, дабы просто расслабится и перевести дыхание. И тут наступила весна, с естественным завершением студийного учебного года. Педагог, выслушав его, молча, мягко улыбнулся и вышел из студии минут на двадцать. Вернувшись, протянул ему ключи от студии. Сообщив, что, в порядке исключения, получил для него разрешение у руководства, работать в изостудии, оставшиеся два месяца вплоть до вступительных экзаменов. Понятно он стал пропадать в студии все оставшееся свободное время.

Попутно часть, как он думал, друзей обиделись, на его постоянную занятость и перестали с ним общаться….

Девушка, возможно, то же обижалась, но виду не показывала. Ведь предложение он ей уже сделал.

Весна была ознаменована неожиданным комплиментом. На подготовительных курсах литературу вела сотрудница института литературы, да еще и с докторской степенью. Так что эти занятия все посещали с удовольствием, хотя возможно, ее обаяние тоже тому было причиной….
Так вот она, к окончанию занятий, попросила их группу сделать эскизы иллюстраций к литературным произведениям, на свое усмотрение.

Ему как раз подарили, привезенные из штатов, толстые плакары (тогда неведомые фломастеры). И он за вечер изобразил ими три иллюстрации к рассказу «Мать» М. Горького. А на занятиях вручил их преподавательнице. Она рассмотрела их на вытянутой руке и удивленно проговорила.
- Ничего подобного я не видела! При всей предельной лаконичности, настолько образные. Вы позволите, я их покажу коллегам на кафедре?
Он ясное дело не возражал.

Перед последним занятием, она, отведя его в сторону, совершенно серьезно проговорила.
- У нас на кафедре все потрясены вашими иллюстрациями. Единодушны, в одном, они гениальны. И мы хотим, у вас, их приобрести.

Он, конечно, подарил эти три листика….
Но повторить, их не удалось, как он не бился над вариантами.
При всей казалось бы простоте композиции.

Когда надвинулось лето, он всерьез задумался о следующей поездке в альплагерь. При пропуске этого года и неизвестности будущего он может просрочить очередной разряд. А в альпинизме с этим строго, и опять придется начинать от «печьки» Но еще раз, взвесив свои шансы на поступление, он решил отложить горы до будущего года.

Большинство поступающих имели дипломы о начальном или среднем худ. образовании. Он же имел за плечами лишь полтора года изостудии…. Прием документов предваряло представлении творческих работ соискателей. И если их уровень был слабым, то это могло быть основанием в отказе на прием документов. Значит, графические работы его должны произвести впечатление. Больше всего времени он потратил на композицию «Восхождение». Альпинисты, в его работе, двигались к вершине по очень крутому снежному гребню. Добиться ощущения крутизны маршрута оказалось весьма непросто, и он до конца не удовлетворенный, вставил работу в паспорту и подписал.

Когда, наконец, подошла его очередь, он, положив папку с работами на стол, не знал радоваться или ожидать худшего. Потому как перед ним был сам Борис Васильевич. Человек – легенда, пожалуй, один из самых известных не только в Союзе, но и за границей, специалист в области художественного оформления книги. Близоруко глянув на него через очки, метр проговорил, заглянув в бумаги.
- Вы должны знать, уважаемый, что мы принимаем документы у тех лишь, кто имеет начальное худ. образование. У вас, его нет. Но папку с работами открыл, на первый взгляд машинально. И начав просматривать графические композиции, проговорил.
- Талант у вас есть, но….
Только фразу он не закончил, потому, как в его руках оказалась работа - «Восхождение». Глаза его оживились и, показав работу своему коллеге, он неожиданно воскликнул.
- Вы только посмотрите, какая динамичная композиция! Как у Доре! И взглянув на него с улыбкой, произнес.
- Сдавайте документы, я рад, что вы намерены, у нас учится.

Откуда ему было знать тогда, кто есть такой этот Доре.

Первый экзамен был, рисунок головы натурщика. Ему было известно, что на этом экзамене отсеивали большую часть желающих поступить. Не удивительно, что атмосфера была накалена до предела. Но он терпеть не мог суеты и тем более проявления истерики. Спокойно прикрепив лист бумаги на мольберт, достал пенал с карандашами. Карандаши были, естественно отточены, но о тем не мене довел их на наждачной шкурочке. Потом сделал маленький набросок композиции. И тут обнаружил, что пожилой педагог, наблюдает за ним с легким удивлением. У него единственного был еще чистый лист. К этому моменту он успокоился окончательно и легкими движениями карандаша начал свой рисунок.

В итоге после рисунка, живописи и композиции он оказался в группе бесспорных лидеров. Но надвигался экзамен по литературе, устный он мог осилить, но письменный шансов, ни каких. Народу на глаз осталось совсем немного, но явно больше чем нужно. Его пожизненная беда была, делать самые невероятные грамматические ошибки. С этим он бы бессилен бороться. Свою мысль ему невозможно было удержать на строчке, которая писалась. Мысль улетала, а неподконтрольная рука вытворяла такое….
Зайдя в аудиторию, с удивлением обнаружил, что в их группе принимает экзамен женщина с их подготовительного. Еще бы не удивится, это не полагалось по условиям. Но как объяснил, впоследствии лаборант, принимающий литературу педагог, неожиданно слег с температурой .
Она, объясняя условия экзамена, прошлась по проходу и, возвращаясь к кафедре, за его спиною проговорила шепотом.
- Приходите на следующий экзамен.
За письменный экзамен, он не поверил своим глазам, стояла четверка! Последний экзамен – история, имел чисто формальный характер, но он неожиданно вспомнив историческую фразу Столыпина, о войне с Японией, умилил историка и заработал пятерку! Все!
Теперь запланированная на после экзаменов свадьба. И свадебное путешествие на лодках по Игналине. Так все и было.

Пропустив две недели, он появился на занятиях, свадьбу сочли уважительной причиной, и проблем не было. Но тут он узнал, что пожилой педагог, принимавший у них экзамены, по рисунку и живописи, был, как оказалось неизлечимо болен. Он, замещая на экзаменах заведующего кабинетом рисунка и живописи, набрал в их группу только способных художников, жестоко отсеяв всех «позвочных». А через неделю после экзаменов его не стало. Зав. кабинетом был, не сказано разъярен, пролетом его «протеже», но ничего поделать не мог.
Они стали студентами вечернего факультета графики УПИ им. Ив. Федорова. Как впоследствии оказалось, самой сильной группой за всю его историю. И при этом необычайно дружной группой.

Перед Новым годом он показал на кафедре слайд фильм, отснятый им в Карпатах, на Кавказе и Тянь-Шане. Все были в восторге. Вопросов было много, народ то творческий.
Но что было приятно, никто не спросил.
- Зачем, ему это надо?
И с этого момента он стал именоваться в группе - «наш альпинист», причем без малейшей иронии….

Да, и он уже знал кто же такой ДОРЕ, а именно!
Потрясающий воображение своими работами, Поль Гюста́в Доре.
График - иллюстратор и живописец восемнадцатого века.
Создавший, в том числе, непревзойденные иллюстрации к Библии.