Го на генштабе или иные вулканы Ключевской группы

Продолжая тратить всё свободное время и деньги на перемещение своей тушки по планете, всё больше и больше укрепляюсь во мнении, что Россия — одна из самых по-настоящему интересных стран для самостоятельного туриста. Её посещение требует от иностранных отпускников немалых усилий ввиду определённой закрытости — как визовой, так и транспортной, что отфильтровывает самых безнадежных балбесов. При этом внутренним туризмом наслаждается лишь горстка маргиналов с рюкзаками: большинству куда проще махнуть в какую-нибудь Анталию.



В результате, в самых ярких местах страны можно до сих пор наслаждаться отсутствием навязчивой туристической инфраструктуры, не боясь быть расстрелянным в упор рядом с палаткой. Камчатка и вовсе остается своего рода Диким Западом, где получаешь удовольствие от нетривиальных логистических задачек и случайных встреч с неординарными людьми, в то время как вулканы придают приятный копчёный аромат твоим впечатлениям. Может поэтому меня тянуло на терпкий полуостров все пять лет после нашего предыдущего похода в 2008 году?



Идея нынешнего маршрута проста: связать одной линией все (КП) непопулярные вулканы Ключевской группы, включая технический пик Горный Зуб, но не опускаясь до полной экзотики вроде Малой Удина. В итоге мы залезли на четыре вершины: на Острый Толбачик (2А), Большую Удина (2А), Овальную Зимина (2А) и Крестовский (2Б), сделав, таким образом, уважаемый турклуб Вестра со счётом 4:0!



Первоначальные планы всё же пришлось подкорректировать. Унылая тропёжка по бесконечной снежной каше на Ушковском не вдохновляла совершенно, ну а Горный Зуб мы "слили" по двум причинам: общая неблагосклонность погоды и весьма негативные впечатления от лазания по разрушенной вулканической породе, которые мы получили на Большой Удина. На Зубе было бы много хуже — ходить его всё-таки лучше зимой или ранней осенью, когда скальная труха смерзается.



В первые же дни поразило обилие снега в июле по сравнению с августом. На Ключевской группе бергшрунды забиты снегом, а все ледовые маршруты ходятся ногами. До Мутновки не проехать на обычной вахтовке, требуется спецтехника. В июле сильнее долбит комар, который на Камчатке упоминается в единственном числе, как пожар или другое стихийное бедствие.



Запереть лишние продукты и бензин в избе Толуд на время четырёхдневного кольца на Толбачик было правильным решением. Две московские группы (Вестра и МГУ) оставили свои мешки к северу от Толбачика, в русле реки Студёная, забросав камнями, присыпав перцем и полив бензином. Не делайте этого! Резкие запахи не отпугивают, а наоборот, привлекают медведей. Заброска оказалась разорена у обеих групп.



На Острый Толбачик мы поднимались подобно группе Отвагина, через перемычку между Плоским и Острым, но вылезли сразу на саму перемычку, метров на двести выше плато и выше определяющего бергшрунда, который на спуске оказался полностью забит снегом. При подъёме на перемычку веревок не вешали, шли в связках.



Палатки приткнули на гребне под двумя жандармами, что вообще-то было авантюрой: у Вестры на плато ветром сломало палатку. Снег топить не пришлось: под одним из жандармов нашлась мульдочка с чистой водой.



От стоянки подъём на вершину занял всего два с половиной часа, спуск к палаткам -- ещё полчаса. Всё идётся в связках, трещины почти не встречались.



Родиола розовая за пять лет выдохлась напрочь — никаких тебе цветных снов. Но благородный вкус спирту она всё ещё придаёт, особенно если добавить в напиток побольше прошлогодней брусники.



У Большой Удина две вершины, разделенные пятисотметровым снежно-ледовым плато. На главной, южной вершине мы туров не нашли и соорудили свой. На северной нашли записку от 2008 года и хорошо сохранившегося козла. Уложили его возле вершинного тура поживописнее, но свою записку второй раз писать поленились. Всё действие происходило в грозу при видимости не более пятидесяти метров. На фото ниже — вершина в полпятого утра, во время завтрака...



Поднимались с перевала Толуд (перепад 1600), по явно выраженному западному гребню. До высоты 2000 лучше идти в резиновых сапогах и накомарнике. Затем начинается омерзительная живая осыпь средней гранулярности с пролезанием под двумя жандармами. Скалы сильно эродированные — один участник улетел вместе с зацепкой, но удачно воткнулся в идущего позади. Последние метров триста высоты набирали по снежнику в связках. Наверное, при лучшей видимости можно было бы пройти по снежнику с самого низа и избежать отрицательной сыпухи.



На Овальную Зимина поднимались от перевала Толбачинский (перепад 1700), не строго по северному гребню, а по одному из снежников, выводящих прямо под предвершинный жандарм. На вершине нас накрыло пургой, и оседлать вершинное бревно удалось только лидеру первой связки, после чего группа с энтузиазмом повалила вниз. Как только мы вылезли из тучи, природа, словно извиняясь за причинённые неудобства, показала дивной красоты пейзаж: сквозь разрывы в пушистых облаках струился солнечный свет, и его пятна стремительно неслись вниз по долине.



До самого последнего момента не хотелось верить в очевидное, но ледовое плато Малая Антарктида в июле покрыто слякотью выше ватерлинии ботинок. Удобных стоянок под юго-восточным гребнем Крестовского вулкана совсем нет. На глаза попалась лишь кривая куча шлака посреди слякоти, но, к счастью, нам удалось найти просторную и ровную снежную площадку прямо у подножья ледопада, метров на сто выше плато. Площадка показалась относительно безопасной, но заметно подтаяла за два дня.



На перевал между Ушковским и Крестовским залезли в лоб, по правой части грандиозного ледопада. Нам повезло, и благодаря отличной погоде удалось заранее просмотреть нитку маршрута по полкам. Ледовых обвалов за время днёвки перед восхождением не видели; сыпало с левой части стены, ближе к Ушковскому, где сераки сильно нависали. Ровный ледовый лоб в крайней правой части склона, по которому поднималась группа Отвагина в 2008 году, был весь испещрён следами от камней и нам не понравился.



По ледопаду поднимались в связках, прыгая через бездонные трещины и не дыша переползая их по снежным мостам. Для подстраховки наиболее зрелищного прыжка даже пришлось закрутить ледобур. После подъёма на перевал маршрут продолжается по скальному гребню, где лазание весьма простое и не требует страховки, но постоянно приходится придерживаться руками.



На вершинный купол ведёт снежный нож, перегороженный двумя жандармами, которые мы быстро перелезли в лоб с попеременной страховкой. Высшая точка купола находится справа по ходу. С неё был отлично виден извергающийся вулкан Шивелуч, река Камчатка и посёлок Ключи с взлётной полосой военного аэродрома. До Ключей по прямой около 30 километров, но сотовой связи на вершине не было.



В целом маршрут очень разнообразный и запоминающийся, особенно если не повторять наших подвигов на спуске. Как обычно, началось с фразы "я знаю короткую дорогу". Затем кто-то добавил, что погода отличная, а веревок мы за весь поход ещё не вешали.

Предвкушая нескучное окончание дня, мы радостно ринулись дюльферять прямо с вершины на перевал, в сторону Ушковского. По ряду причин (слишком короткие веревки, ограниченный запас шнурков для проушин) это развлечение превратилось в утомительную пахоту, а последним несколько раз приходилось спускаться с нижней страховкой. Знаменитое Камчатское Выполаживание (это ругательство возникло ещё в моём камчатском походе 2008 года и воплощает почти гималайские перепады высоты) началось только после десятой верёвки. По слухам камчадалы зимой спускались по этому склону на лыжах — куда как более разумная идея!

В сумерках ледопад смотрелся как родной. В лагере мы были в 11 вечера — усталые, но довольные: в конце концов с погодой действительно повезло!



После извержения Ключевской сопки 2009-2010 годов очень сильно поменялся традиционный заход на перевал Вулканологов с Малой Антарктиды. Теперь до начала снежно-ледового тягуна надо километр-два пересекать сеть барранкосов (пепловых оврагов) метров пять-семь в глубину. На спуске с перевала мы чересчур взяли влево, в сторону ледника Богдановича, и целый день плутали под дождём в лабиринте из чёрного пепла. Насколько было видно с перевала, полностью избежать сурового испытания барранкосами невозможно.



На высшей точке перевала появился крошечный деревянный домик с печкой и залётными дровами, в который с комфортом влезают четверо, максимум — шестеро.



Ровно в тот день, когда мы собрались добавить Ключевскую сопку в нашу коллекцию трофеев, в горы пришёл циклон. Он немало поспособствовал гибкости мышления: от восхождения мы отказались, а вместо выхода в Ключи через ледник Эрмана решили спуститься по леднику Богдановича и выбрасываться в Козыревск. Машину удалось вызвонить с вершины 1378,6, что к северо-западу от слияния Студеной и Бараньего.



Извержение вулкана Толбачик мы, разумеется, не могли обойти стороной, но о нём не писал только ленивый. Куда интереснее, что Назгуль — женское тюркское имя, популярное в Киргизии и на юге Казахстана.

Окончен ещё один замечательный поход. Нас поджидают крабы в Авачинской бухте, а мне уже не терпится увидеть Камчатку в белом.