Большие приключения на небольшой горе

Кроме всего прочего, маршрут имеет интересную особенность: в двух часах хода от начала маршрута, прямо перед ключевым участком есть шикарная полка со снегом и прекрасными видами. Пройти мимо неё было бы преступлением. А кроме того на меня напал понос, который нам нечем было лечить и я вообще не был уверен, что у нас что-нибудь получится. Оставалась только надежда на то, что само пройдёт, а мы пока что залезем на полку и осмотримся.


Вышли на маршрут по-пижонски, в час дня. А на бивак встали в четыре. Ну, чтоб не напрягаться. Тут как раз и дождь повалил. Очень удачно получилось, в общем.


Приготовили покушать, чаю. К тому времени у меня совсем пропал аппетит, чем я был очень опечален. Пока ещё еды навалом, все кушают, а я не могу. Но делать нечего, посербал супчика, скушал орешков с чаем, как уже и спать ложиться можно было.

В животе тут же начало что-то булькать, от чего я ощутил острую необходимость сходить в туалет. Но потом как-то это дело затихло, а на улице, наоборот, дождь перерос в самые настоящие свистопляски. Стена воды, повсюду молнии сверкают. Маруся после публикации предыдущей части рассказа сильно возмущалась, мол, что ты из меня самое слабое звено делаешь, и просила написать про неё что-нибудь героическое, но это, наверное, чуть позже. А пока что Маруся после каждой вспышки молнии вздрагивала так, что сантиметров на 8-10 отрывалась от коврика. И даже когда я в очередной раз собрался в туалет и зажёг фонарик, она всё равно по старой привычке подпрыгнула от страха. На самом деле Маруся не трусиха, просто воображение мощное слишком.

Ближе к утру я, вдруг, осознал, что мы спим головами вниз. Определил это я с абсолютной точностью благодаря жидкостному уровню, образовавшемуся у меня в животе за ночь. Очень удивившись такому повороту событий, перевернулся, полежал так немного и тут-то я понял, что мои туалетные приключения только начались. В пять утра, понятное дело, никуда не вышли.

Часов в девять приготовили чаёк, съели сникерс на троих. Вроде бы живот успокоился. Погода была прекрасная, что вселяло немало позитива. Решили, а почему бы нам не провесить ключевой участок верёвками, а потом можно было бы и ещё денёк посидеть, если что. Продуктов-то у нас много, а едоков даже меньше стало.


И вот лезу я. Толя Воеводов говорил, что тут всё в ботинках лезется. Ну конечно, если кроме ботинок ничего нет, то в них родимых и лезется.


Вот только не будешь же брать с собой скальники только для одной стенки. А дальше, практика показала, надеть их негде.


Провесили верёвки, солнце сверкает, всего только 11 часов. Дальше, правда, не скажешь, что простые скалы, но мы ведь и не единичку лезли. В общем, решили лезть дальше.


Собрались, и тут как-то так вышло, что провесить верёвки оказалось проще, чем подняться по ним со всем нашим скарбом. Вот они скалолазные тренировки. Бегать надо было! Самый тяжёлый рюкзак пришлось вытягивать. А дальше как-то пошло-поехало.

Так вот лезу я себе, лезу. Слышу снизу команду: «уу-Ааа ооо-Аа Аа-Аа-Оиий!». Думаю, ну, может я глуховат стал, но ничего понять не могу. Кричу «аа-аа-иии», а мне в ответ то же самое. Ну, я знаю команды «ее-ёё-аа Яяааа…» или там «ыы-ии-Ааай», бывает сложнее: «ее-ёёё-иии ее-яЯаа.», или там «аа-ее-Ииии…», в общем, разные команды бывают, но «уу-ааа оо-аа аа-аа-ои!» вот никак не мог разобрать. Просто какие-то бессвязные гласные и всё. Покричали мы так друг другу, да плюнул я, и пошёл дальше. Потом встретились, и Дима говорит: мы тебе орали-орали «куда пропал, дорогой?», а ты всё «повтори» да «повтори».


Наконец, часов в шесть вечера идём по гребню снежному и тут бац, в гребне утолщение такое, как будто специально для нас. Практически готовая площадка. А впереди какие-то стены черные, в общем, не стали мы искать место лучше, ведь если ещё и спать стоя, то можно совсем загрустить.


Площадку подровняли, расширили, сделали тропинку обходную, и даже туалет со специальной страховочной системой. Цивилизация, инфраструктура, понимаешь!


Снова супчик, снова чай. Орешки на всякий случай не ел. Но, не помогло. Доходило до того, что спальник не успеваешь застегнуть, а уже опять надо на выход. И так пока всё, что выпил, снова не окажется снаружи. Я много раз слышал про то, что понос страшен обезвоживанием, но я себя чувствовал не хуже чем обычно, и кроме ночных приключений и того, что я уже который день не мог толком покушать, особых неудобств не доставлял.


Утром встали в пять, с твёрдой мыслью к вечеру дойти хотя бы до вершины. Опять на завтрак сникерс, как еда неподвластная поносу. Небось, просто рассасывался организмом ещё до того как.

Собрались, полезли. Видимо ещё под впечатлениями от прошедшей ночи, провесил верёвку с огромным траверсом и всего одной точкой посередине. Маруся, хотя боялась, всё же пролезла, зато Дима реализовал все страхи Маруси с превышением.


Отвалился, полетел маятником, вырвал точку, и полетел ещё дальше. Метров семь, говорит, тыдыщ! Хорошо, что ногами перебирать успевал. Остановился под нависанием, рюкзак душит. Красота, ностальгия можно сказать. Хорошо, когда опыт есть. Подвесил рюкзак под собой и давай жумарить. Так, не без приключений добрались мы до гребня.


А гребень вроде бы такой, что кажется можно идти одновременно, но вместе с этим большое количество живых камней, участков глубокого снега и натёчного льда, и, конечно пропастей со всех сторон, что уже и не хочется. Так мы по простым скалам попеременно и шли.


Судя по описанию, надо идти по гребню и считать пятидесятиметровые стенки. Как две такие пролез – ты на вершине. После второй ещё надо пролезть пятиметровую снежную стену и прорубиться через карниз, но снег – дело такое, сегодня есть, а завтра уже нет. Других ориентиров нет. Поэтому, когда я увидел перед собой здоровую скальную стенку, то не без удовольствия её пролез.


Маруся взялась жумарить, а Дима полез разбирать станцию. Так получилось, что предыдущую станцию я сделал в маленькой пещерке. Надо было залезть под валун и где-то там внутри найти два камалота. Маршрут изобилует живыми камнями, так что не мудрено, что Маруся случайно зацепила один из них. Камень полетел вниз и всё бы ничего, но метров за десять от Димы врезался в скалу и разлетелся картечью во все стороны. Повезло, что он частично залез в пещерку, так что получил только здоровый синяк на плече и дырку в куртке на спине. А с другой стороны, что же это за жизнь такая, если повезло – это когда тебе камнем дырку в руке сделали!

В общем, лезли мы, лезли, а вершина сильно-то приближаться и не спешила, так что всё больше становилось понятно, что надо искать ещё одно место под ночёвку. С местом помогло определиться очередное препятствие. Маршрут уже давно превратился в какой-то ужас.


Траверсируешь отвесную сыпуху, из-под ног валятся камнепады, иногда просто некуда наступить и не за что взяться. Тогда пересматриваешь своё отношение к зацепкам, которые только что считал непригодными. Как раз, пройдя такое место, где вся стена отслоилась и держалась на каких-то столбиках, я заметил, что дальше ещё хуже.

Впереди сходились два снежных гребешка, а на их фоне чернела отвесная стена, по которой струилась вода. Не думая о стене, я, было дело, хотел подойти поближе, посмотреть, есть ли там вообще путь к ней. Дошёл до скалки, торчащей из снега, и увидел в отверстие рядом начало нашего маршрута. Карнизы! – подумал поручик. Это получается, чтобы подобраться к стенке надо будет прорубаться через карниз, сверху вниз, да ещё и надеяться, чтобы там какая-то перемычка поблизости была. А потом ещё по водопадам адову стенку лезть. Вот счастья-то привалило!

Вместе с этим, буквально двадцатью метрами ниже начинался достаточно толстый снежный гребень, где можно было вырубить площадку под ночёвку. Даже с этим вариантом открывался просторный фронт работ по оборудованию площадки, а если другой искать, то можно и до утра не управиться. Немного пораскинув мозгами мы пришли к выводу, что лучше рубить площадку под ночёвку, чем карниз в пропасть.


Рубили долго. Часа два. Уже в сгущающихся сумерках поставили палатку. Тамбуры как-то не поместились. В туалет, в общем и целом, сходить некуда было, так что я решил на всякий случай не есть, лишь только немного выпив чая.


А много и не было, газ был на исходе. Вообще мы думали, что находимся у вершинного взлёта, и что завтра часов за пять максимум забежим на вершину, а потом вниз-вниз, до самого лагеря.


Кроме того с нашей площадки открывался вид, как ещё одним косым дюльфером обойти эту треклятую чёрную стену. Так что ложились спать со спокойной душой.


Утром проснулись в шесть. Солнце светит, красота. Ночью никуда не бегал. Пусть и не потому, что выздоровел, но всё равно радость.


Продёрнули вчерашний дюльфер, заложили новый и полезли. Лезлось замечательно, потом хуже.


Снова пошла дикая развалюха, за шиворот начала литься вода. Бывает, лезешь по отвесной стенке, кое-как находишь, куда поставить ногу, высовываешься головой - сверху наклонная полка в снегу и одни живые камни. Ни зацепки, ничего, просто горы крупной сыпухи. И вниз не хочется, и вверх не получается. Ну, тут уже начинаешь вспоминать то, чего не знал, техники ниндзя всякие, цепляешься попой за воздух и вылезаешь. Только так, только хардкор!


И вот, я уже было думал, что вылезу сейчас на предвершинный гребень, как, не без труда, вылез на предвершинный гребень. Тут нет ошибки, но стоит отметить, что в моём сознании на тот момент существовали три предвершинных гребня. Первый – тот, о котором я докладывал на связи уже вторые сутки к ряду. Мы на предвершинном гребне! Очень позитивно звучит, а то, что гребню этому ни конца, ни края, ну это описание кривое просто. Второй предвершинный гребень – это тот, о котором я мечтал. Он такой пологий, широкий, и ведёт на ярко выраженную вершину. А третий – это тот, который я увидел. Длинный, крутой, местами снежный, с карнизами, непонятный и пугающий гребень. Я загрустил.

Зажумарила Маруся и по моему лицу сразу всё определила. Это был кризис. Какие-то внутренние струны, которые держали меня собранным, помогали трезво оценивать сложность, верить в себя и спокойно принимать опасности лопнули, а душу наполнил страх. Какая-то пружина, которая накапливала напряжение, наконец, выстрелила. Пару раз я даже говорил себе, ну ладно, надо лезть, а в ответ лишь слышал: нет, не хочу, там слишком опасно. Почему-то я практически полностью исключал возможность продолжать движение вверх. Вместо этого я сидел и думал, как же нам выбраться из этой ситуации, куда податься, если не вверх.

Больше всего меня пугали снежные шапки-грибы на зубчатом гребне. Я живо представлял, как нам придётся через них прорубаться, и это было последним, чего я желал. В голове даже мысли не было о том, что этот гребень имеет обход с противоположной, скрытой стороны (как, на самом деле и оказалось). Такой вот затуп. В крайнем случае, можно было поставить палатку, жить там неделю, двигаться медленно и осторожно, хоть пещер в том снегу наделать – вариантов миллион. В моей пустой голове ничего этого не было. Только полное непринятие движения вверх.

Маруся спросила, совсем ли всё плохо и я ответил утвердительно. Тогда она поинтересовалась о том, куда мы теперь, неужели вниз по пути подъёма, а я не знал куда, так что тоже ответил утвердительно. На самом деле вниз, по пути подъёма, по этому маршруту сродни самоубийству. В прочем, все другие варианты, которые я придумал, пока поднимался Дима, значительными преимуществами перед спуском по пути подъёма не обладали.

В общем-то, был ещё один вариант. Быть может Дима захочет немного полидировать? К тому времени налетело облако, которое скрыло вершину и часть гребня. А Дима как-то вообще на позитиве вышел. Говорит ерунда, прорвёмся, и прямо с грузовым рюкзаком пошёл прорываться. Ну, по следам идти оказалось вполне приемлемо :) На следующей верёвке удалось отобрать рюкзак и всучить железки. Эта же верёвка оказалась самой напряженной и опасной и Диме далась очень не просто. Но мне, по следам – как по дороге. Знай себе, ноги переставляй и всё.


Снежный участок закончился, я за две верёвки немного очухался. Это вселяло уверенность, когда ты две довольно сложные и выматывающие верёвки проходишь по заботливо набитым ступеням. Дима выглядел немного испуганным, но бодрости духа не терял. Я, было дело, предложил поменяться назад, но потом дополнил, что если он чувствует в себе силы, то лучше бы и лез дальше. Потому, что я первым налазался даже больше, чем хотел. И потому что это круто вылезать на вершину первым, уж я-то знаю.


А с верхней страховкой вообще другое дело. Направление движения заранее известно, технические сложности понятны. Только траверсы немного нивелируют преимущества верхней страховки, но тут уж можно немного потерпеть.

Наконец, я понял, что вершина совсем близко. Дима осторожно предполагал, что до неё ещё две верёвки. Тогда мы стали играть в «Угадай мелодию». Я долезу до этой вершины за одну верёвку! А я за 0.75 верёвки! Ну и лезь! До связи оставалось 15 минут, и я попросил Диму, что если он достигнет вершины, пусть прокричит что-нибудь, можно матерное, чтобы мы поняли, что случилось прекрасное и доложили об этом на приближающейся связи. Ну, Дима и прокричал :)

Тура наверху не оказалось. Даже остатков. Ничего не нашли. Нашли снежную стенку метром высотой с микрокарнизом, но лезть не стали, а просто обошли. Было приятно смотреть вниз на широкий и пологий снежный склон, по которому нам предстояло спускаться.


На нём можно было поставить хоть сто палаток, и это тоже было замечательно. Недолго думая, мы покатились вниз. Так бы мы и катились, если бы впереди не показался маленький скальный уступ и довольно крутой участок склона. Тут же мы нашли и контрольный тур, но кроме конфет в нём ничего не было. А жаль.


Площадку раскопали просто гигантскую. И два тамбура поместились, и стенка от ветра и ещё ходить можно было. Ветер, кстати, начал дуть какой-то ураганный. От чего сразу похолодало.


В баллоне уже ничего не болталось, но я его согрел, как мог и натопил аж 375 миллилитров воды. По 125 миллилитров на человека. Как раз на кружке отметки стоят. Понос, в общем, этим вечером мне не грозил. :)

Ну а утром мы просто набрали снега в кружку, размешали его с витаминкой, да так и пили ели.

Восхождение плавно подходило к концу. Весь троечный гребень идти вниз не хотелось совершенно, потому мы почти сразу свернули в снежный кулуар и так быстро по нему съехали, что даже сами удивились. Оставалась уже знакомая нам дорога по леднику, через две его ступени.


По дороге к палатке нас встретил Лёша, который принёс сахар и сникерсы. Добравшись, наконец, до рюкзака с едой и газом я тут же замутил супчик, который мы вместе посербали да чаю со сникерсом выпили.


И тут меня накрыло. В жизни никогда так не объедался. Не мог пошевелиться, сидел страдал часа два, наверное, пока очумевший от такого количества еды желудок не справился с привалившей работой. Даже думал не идти вниз, а переждать денёк, но с нами был Лёша, который взял на себя львиную долю того груза, что полагался мне, а я уж так, по мелочи.

А в лагере дождь, Михалыч, Ксюша, и моцони! Выпил я этого кефирчика, обнял жену, поговорил с папаней и все недуги как рукой сняло. Вот такая вот история, про понос!