Мак.

Есть (варить) не хочется, в туалет (выходить) не хочется, хочется только в Эквадор. С закрытыми глазами можно увидеть высокие волны тёплого океана, с открытыми – только оранжевый потолок нашего РэдФокса и два красных кокона, с температурой комфорта -40С. Ну, что, нормальный отпуск, стандартный, за последние 12 лет.. На завтра нам обещали шторм, все какое-то развлечение! Потом шторм отменили, пообещав штиль. Штиль, это хорошо… Можно будет быстро сходить на вершину, свалить вниз и поехать в Эквадор. Ведь должен же быть у человека какой-то стимул идти на вершину! Надо сползать (идти-то при таком ветре все равно не возможно) к соседям, узнать, как они пережили очередную ночь лёгкого бриза. Соседи - британо-американская двойка с Эверестом за плечами и вполне очаровательной внешностью. Сапёр-подводник и доктор наук в области авиационного двигателестроения , 23-х и 30-лет отроду. Мне кажется, что все мои друзья и знакомые ходили на Эверест и катаются на сёрфе… К российским соседям с утра можно не ходить, им любой ветер нипочем, они еще и есть готовят на улице. Термобельё, еще термобельё, прималофт, штаны, еще штаны, пуховка, бафф, второй бафф, шапка, маска, носки-носки, миллеты, ва-реж-ки!, нет, пожалуй пуховые, крем от загара SPF 70, все, можно выходить! Fuuuuck! В палатку влетает сугроб снега, оседает на Диме и улучшает нашу климатическую обстановку. Да и пофиг, все равно вчера мы перевернули два литра горячей воды, прожгли коврик и просыпали корм. О, алеутские Боги, выключите наконец-то этот вентилятор и дайте мне поехать в Эквадор! Ах, ну да, еще дайте нам хотя бы по одному забитому снежному якорю на 30 метров, а то веревке у нас всего столько. Все, завтра мы точно должны пойти на вершину! Сидеть здесь больше нет никаких сил..

А перед этим…
Неужели, на ЭТОМ можно лететь?? Старая красная Cessna производила впечатление музейного экспоната. Пилот Джэк, наоборот, производил впечатление вполне живого и бодрого аляскинца, одного из многих, кто рождается с лыжами, бородой, санями и маленьким самолётом на заднем дворе. Джек внимательно проследил, как взвесили весь наш бутор, нас самих, и все это саморучно (включая нас) загрузил в свой летательный аппарат. Хорошо, летом на Аляске можно летать и ходить в любое время суток, всегда светло. Вот и мы полетели в 8 вечера, что бы потом выйти с ледового аэродрома в час ночи. Ну, и вышли, естественно. Далее должен следовать опус на три страницы про то, как тяжело тянуть сани. Но я этот момент опущу, потому, что это не тяжело, это полный……. Да, именно, он! Особенно в гору, особенно под гору, особенно на траверсе и особенно вообще всегда! Потому, что они переворачиваются, разворачиваются, тянут назад, примерзают, переезжают через передний и задний тормоз, догоняют и бьют по ногам, обвязка отдавливает кости, а уж если упасть в трещину, и они тебя накроют сверху… Тут уже не то что он……., а вообще, я таких слов не знаю! Так вот, опуская подробности ездового спорта, три дня нам потребовалось для перехода в базовый лагерь. Правда, один из этих дней мы шли два часа, потом стало жарко и идти нам надоело, мы устроили, как это у туристов называется, дневку, зарядили все свои гаджеты, три (!!!) раза вскипятили воду и употребили почти все апельсины. Тогда же мы познакомились с американо-британской связкой, на почве того, что наша солнечная батарея работала хреново, а их солнечная батарея работала прекрасно. А за день до этого мы встретились с московскими ребятами, Олегом Наседкиным, Алексеем и Ринатом, которые везли на своих санях просто огромный ящик с продуктами! К сожалению, мои тягловые способности были далеки от совершенства, поэтому , в супермаркете я купила исключительно дорогую американскую сублимированную жратву, которая, к стати, оказалась прекрасной на вкус и вид. Ничего общего с нашим отечественным чахлым подобием.
Так вот, в базовый лагерь мы все-таки дотащили себя, впряженными в санки, одетыми в кошки (снегоступы мы закопали на 3200) и даже весьма бодрыми. Да, все лагеря на Денали измеряются в футах, так что не плохо бы заранее изучить высоты, а то на вопрос «далеко ли до 4200», америкосы смотрят на тебя как на полного кретина. В БЛ народ умудряется отсиживаться дней по десять, а так как там заняться вообще нечем, то все занимаются стройкой. Таких вычурных ветрозащитных стенок, туалетов и площадок под палатки не встретишь, уж точно, нигде в мире! Но, так как в наших душах архитекторы так и не проснулись, мы заняли чужую оборонительную крепость. Правда, как показала последующая практика в штурмовом лагере, один легкий бриз и стенки выдуваются до кружева или вообще, неожиданно падают на палатку. Так что, это все более для забавы, чем для пользы дела.
Ну, и финальный перенос тяжестей на расстояние – переход , с элементами альпинизма, в штурмовой лагерь. Там нет ничего сложного, просто наконец-то появляется ощущение, что ты совершаешь восхождение, а не поход по Приполярному Уралу.
А потом, мы попали на четыре дня отсидки, т.к. начался бриз 160 кмч. Меня постигло Победное дежавю, и я уже подумала, что се ля ви, прощай тёплый океан, так и будем морозить жо… , пока не перестанет дуть или пока «завтра» не окажется днем вылета из Анкориджа домой. Но… алеутские боги оказались к нам благосклонны и к вечеру четвертого дня выключили вентилятор. Американо-британцы, да, их зовут Макс и Пит, не стали испытывать свою судьбу и рванули на гору в 10 вечера. Я тоже предлагала такой вариант, но разумные московские альпинисты забросали мой огонек безумия вескими доводами, что днем (блин, да там всегда день!) теплее. И мы нисколько не пожалели, нормально сходив на вершину . Как мы шли на вершину? Ну, мы связались веревкой, которую честно прощелкивали в сноупикеты, т.к. рейнджеры сказали, что там постоянно кто-то падает и гибнет, а это никак не соответствовало моим планам на Эквадор. Потом мы долго не могли понять, где, собственно, сама вершина. Мы шли и шли по склонам и полям, иногда даже вниз, выпили всю воду и высосали энергетические гели, сфотали все «потрясающие виды с горных вершин», собрали минералогическую коллекцию для Диминого сына, увидели острый, как нож, предвершинный гребень, получили наставления от Олега Наседкина и достигли высшей точки Северной Америки. С гордостью достали Ирридиум, позвонили болельщикам и родственникам, заметили, что все остальные звонят с обычных мобильников, со смущением убрали Ирридиум… Конечно же, осуществили фотосессию с гигантским гвоздём, обозначающим вершину. Вот и все! Затем вниз-вниз-вниз. Из штурмового лагеря мы спустились на ледовый аэродром за 20 часов. Это был ужасный день. Я так ни разу в жизни не стерала ноги! Единственное, что радовало, это возможность ехать вниз на санях верхом. Американских рейнджеров разбил бы паралич, при виде такой картины. Безумные русские. Перед аэродромом нам все же пришлось связаться, т.к. трещины были совсем уж очевидны, и падать в них не хотелось, ведь мы были так близки к душу и томатному соку.
Рано утром за нами прилетел Джек, устроив напоследок обалденную экскурсию над ледниками и скальными стенами, которые еще ждут своих первопроходцев… Днем мы организовали себе праздник фаст-фуда в Талкитне, с нашими ребятами и ставшими тоже нашими, Максом и Питом.
А следующим утром я летела в Сальвадор, потому что на Эквадор уже не оставалось времени. А вечером сидела на лайн-апе со своим сёрф-гидом, за 20 баксов в день, который случайно оказался вице-чемпионом Мира. И, накрывающие с головой, горячие солёные волны вымывали из сознания лёгкий бриз и вечный снег Денали. И еще была ночь, настоящая черная ночь 12 часов в сутки, ведь только ночью можно выспаться.


фото Алексей Барышников, Max O'Meara и мои.

Спасибо