Человек – это самое дорогое, что может быть

И вот уже в поезде, когда мы возвращались в Питер, я решила задать несколько вопросов Саше Осипову и Алексею Лончинскому, которые дежурили 9 мая во время забега на вершине Эльбрус, проведя на ней 6 часов. Загружаю интервью с Сашей, а Алексея загрузим позже :)



Саша, скажи пару слов о себе. Как ты начал заниматься альпинизмом?

1 разряд по альпинизму. Начал ходить в горы с ЛЭТИ, когда клуб только стал возрождаться. Александр Черников начал его по новой восстанавливать и мы были у его начала. Начали вместе заниматься, ходить в горы. Потом Саша пропал и мы стали сами по себе. Воспитывали молодежь потихоньку, Нина Черникова скалолазание вела, мы с альпинистами занимались, потом Тимошенко пришла, ну и понеслось. Потом я немножко забросил, ушел в музыку, ну а в горы невозможно перестать ездить.



В позапрошлом году ты уже был судьей на Elbrus Race и в этом году поехал снова. Чем тебе это интересно?

Во-первых, пригласил Женя. Ну и во-вторых, мне это нравится, потому что еще одна возможность сходить на Эльбрус. Да и просто – каждый день приключение, как от этого можно отказаться.



Какие у тебя впечатления от мероприятия, как у человека видевшего всё событие изнутри?

Впечатления отличные. Но все равно к нему относишься большей частью, как к работе. Ты приезжаешь, тебе ставятся определенные цели, и ты их делаешь. А вот уже отношение к участникам этих соревнований, это уже другое дело. Они для тебя, как дети, по моему личному ощущению (улыбается). Ты их должен холить, лелеять, делать все, чтобы было безопасно, чтобы все были радостные. Чем больше улыбок, тем лучше.


А не хотелось самому бежать?

Нет, не хотелось. Я занял определенную ячейку – быть судьей, следить за всеми, в какой-то мере помогать.


Николай Черный и Александр Осипов

Почему? Тебе не интересно бежать или не интересно само участие в соревнованиях?

Бежать не интересно. Наверно, я такой человек – не спешу. Мне нравится работать спокойно. Ставить трассы, следить за безопасностью, спускать вниз участников, которым плохо иногда.


Сильно давит чувство ответственности за других? Ведь участник, который сам бежит, отвечает только за себя, а судья отвечает за всех.

Я спокойно к этому отношусь. Это само собой и от этого никуда не деться. Ты согласился с определенным стереотипом действий. А когда четко знаешь определенный алгоритм действий, когда понимаешь всю ответственность, то становится просто.



Нормально ли на твой взгляд, что участники бегут на Эльбрус в кроссовках?

Вообще, есть определенные правила, которые должны соблюдать участники.


По правилам сейчас это можно.

Значит нормально. Это все зависит от участника. Спортсменам, которые борются за первые места, это важно. Про них нет никаких разговоров, они уже опытные.


То есть ты считаешь, что каждый человек сам должен осознавать в чем ему бежать?

Если он не осознает, то лучше ему объяснить. Есть люди, которые не опытные, которые смотрят на других и говорят: «А чего, ведь они бегут в кроссовках, а я рыжий что ли?» Да рыжий. Таких участников мы отговариваем. Мы разговаривали с ребятами перед забегом. Мы им говорили: «Ребята одевайте ботинки. Вы понимаете, что вы не займете первое место? Вы понимаете свои физические способности и что вы не попадете даже в двадцатку? Хорошо. Но вы хотите оставить ноги целыми? Хорошо. Так одевайте ботинки, надевайте кошки и идите спокойно. Ну в меру своих собственных возможностей и силы. Зато будете знать, что с вами ничего особенного не случится, что вы будете здоровыми, с целыми ногами, будете чувствовать себя спокойно».



Судья – это человек за кадром. Он делает всю работу по постановке трассы, по обеспечению безопасности, по судейству, и если что-то случается, то все шишки на него. Всегда во всем виноват судья.

Совершенно верно.


Например, вот тут судья имел право развернуть участника, если видел, что тот не адекватен, что у него горняшка или ему плохо. Но ведь внизу этот человек потом может сказать, что он мог дойти до вершины, а судья взял и развернул его. Как ты относишься к тому, что приходится брать на себя эту ответственность? Ведь на самом деле определить насколько человеку плохо и сможет ли он преодолеть свою слабость и безопасно взойти на вершину или же нет – это может оказаться достаточно сложно, тут такая тонкая грань.

Да, тонкая грань. Но я не первый год сужу эти соревнования, повидал разных людей, и уже составил для себя какую-то определенную картинку, как человек должен выглядеть, когда ему совсем плохо. А ответственности я не боюсь сто процентов. Потому что тут какое-то хладнокровие появляется. Начинается забег – ты выключаешь эмоции, твоя задача обеспечить безопасность и сделать все, чтобы все люди были живы и здоровы. Чем это для тебя обернется, какие там дальше будут протесты – это уже не важно. Потому что человек – это самое дорогое, что может быть. Ну что может быть потом? Посадят тебя что ли, кто то на тебя обидится? Не важно. Зато все будут живы и здоровы, будут дальше улыбаться и бегать, еще дальше, дальше, дальше. Приоритеты нужно правильно расставить.


То есть осознание того, что человек остался жив для тебя важнее, чем все плевки, которые потом могут последовать?

Это вообще такая глупость. Все проходит. Плевки высыхают. Зато потом ты спишь спокойно. Я человек совестливый и спокойный сон – это для меня очень важно. Пускай он там плюется, пускай пишет. Пускай мне даже не разрешат ездить в горы, судить соревнования, но я буду на сто процентов уверен, что все сделал правильно и выполнил свое предназначение судьи. Конечно, каждый человек может ошибиться. Но все-таки я видел тех людей, которые совсем были никакие. И могу определить, кто может дойти, а кто не может. Тем более, я не один, нас много. Мы можем советоваться друг с другом.

Ты на следующий Elbrus Race планируешь поехать?

Конечно.

Репортаж о работе высотных судей Redfox Elbrus Race

Александр Осипов. Фото: Вика Клименко


Фото: Виктория Клименко и Ирина Морозова