Эх, жаль, что вам на череп не роняли утюгов-скорблю о вас-как мало вы успели.

Четча – Гора в конце ущелья Гоначхир, забытая Богами, чёрная и суровая. Именно здесь просыпаются из глубокой спячки древние бродячие инстинкты, рвутся оковы цивилизации, второе я берёт верх над разумом, высвобождая дикого сильного зверя, правящего миром, когда мир был совсем ещё юным.



Жажда окунуться в чувство первобытной свободы влечёт сюда тех немногих счастливцев способных скинуть современную оболочку освободив варвара, дикаря обитавшего тысячелетия назад. Потому, что эта жажда сильнее знания и опыта, которые она попросту отрицает…

27 сентября 2011 года один из этих парней, вернувшись вновь, за малым, чуть не лишился жизни…
Повезло! Наконец повезло! -
Видит Бог, что дошел я до точки!
(Высоцкий В. С.)


Вот уже у меня было и место на автобус с Пятигорска и в планах оставшиеся несколько дней провести вместе с Любимой девушкой, но… Случай… Многое в нашей жизни решает случай...
Рома Губанов, мой Друг и учитель собирается вести местных на двойки, моя помощь ему не требуется, мы с Олесей и Геной уезжаем в Кисловодск на скалы.
Вечером Ромка звонит и говорит, что никто из местных не может, он просто будет отдыхать. В моей голове тут же бурлят, варятся мысли – «До моего отъезда можно успеть в двойке сходить сложное восхождение». Недолго думая предлагаю Роме попробовать сходить на «Переднюю Чотчу» - гора в конце ущелья Гоначхир (очень красивое ущелье, через которое проходила военно-сухумская дорога 43 маршрут, ранее это был шёлковый путь).
Смска от Ромы: «Какой маршрут?» - «Конечно по контрфорсу северной стены» (заявлен как 4б, описание Кропоффское 30-40 годов – одним словом: «Мечта») – жадно отстукиваю по клавишам телефона ответ. Созваниваемся - быстро обсуждаем детали. На следующее утро, первым же автобусом еду в Теберду.
Час на то чтобы перетряхнуть рюкзаки и покушать. Ради интереса взвешиваем их на весах «Фэрбенкс» (город в центре Аляски штат США расположенный на правом берегу реки Танана) – 40 кг на двоих. Садимся в такси.
15:40 уже идём пешком от шлагбаума, где река Киче-Муруджу пересекает дорогу. Часов в 17 мы на бивуаке под контрфорсом.
26 сентября 2011 года. Вечерний разговор в палатке:
- «Ромка, ты меня первым пустишь?»
- «Пущу, но не везде»
- «Тогда сначала я пойду первым, ведь первые две веревки я знаю»
- «Хорошо»
Решили, что второй несёт весь основной груз – палатку, спальники, еду и т.д. поэтому у него будет удобный БДшный рюкзак, первому достаётся рюкзачок по хуже, но в нём только расходка, скальные кроссовки, крючья и айсбаиль – тобишь на легке.
27 сентября 2011 года
4 часа утра – подъём
5:50 утра - выходим с бивуака
6:10 утра – прошли большой – опасный кулуар – начало стены.
Далее 110 метров несложного лазания примерно 2б – 3б.
И тут началось: веревки сложнее и сложнее - выход на ребро контрфорса вообще через нависание.
11 часов утра – подошли под монолитную 40 метровую стену с малым количеством зацепов. Рельеф то вроде бы лежит… чучуть…
Глаза боятся, а через 50 минут мы прошли стену. Дальше все сложнее и сложнее. А я так безумно счастлив, что меня не отзывают на второй план (потом уже дома, за чашкой чая, Рома похвалил моё лазание, за исключением последней верёвки), в свою очередь всячески пытался не ударить в грязь лицом, да и не мог же я в сложном месте сказать: - «Рома давай вперёд» - (надеюсь, никогда так не будет).
Опускаю дальнейшие подробности сложного лазания, сложного, но чертовски интересного:
Висячая станция на стене (лететь несколько сот метров) принимаю Ромку и лезу дальше – монолитный абсолютно гладкий внутренний угол, впору хоть бить шлямбура, которых нету. Выгребаю на левый кант угла, пролезаю по нему 7-8 метров и натыкаюсь на старый крюк – годов 60 – 70. Мы уже нет нет встречали такие по маршруту. Сходили ли они? – Интересно. Очень было похоже, что дюльферяли по пути подъёма, т. к. на всех найденных нами крючьях, был истлевший от времени реп, завязанный с одним и тем же подчерком. Сомнений не было – крюк принадлежал всё той же команде. Проверил его айсбайлем – шатается. Рельеф такой, что точку поставить вообще не вариант – все щели раскрытые ни френд, ни закладка не пойдёт, наши крючья тоже отпадают – трещинки есть, но не глубокие. Эх… нужны якорные крючья, но увы…
Да в любом случае бить даже якорный крюк на девяносто градусной стене с натечным льдом и мизерными зацепами крайне трудно – успокаиваю сам себя. Вщёлкиваю оттяжку в старый крюк и лезу дальше. Рома постоянно твердит – «Ставь точки».
– «Некуда… некуда…»
Вот уже и от крюка, вылез метров на 10м (от станции получается 17м) – нависание. Всё… Попал…
На карнизе местами попадается натёчный лед, пытаюсь сделать движение… Всё на таких соплях… Вот-вот сорвусь…
Беру удобные подхваты, ноги в трении под карнизом. На ногах дешёвый трекинг, скальнички б – хотя нет, очень холодно ноги быстро ахренеют, да и в таком положении переобуваться весьма проблемно - снова успокаиваю сам себя, легче как-то не становиться.
Рома кричит – «Можешь поставить точку?»
- «Нет» - отвечаю сквозь зубы
- «А лазанием вниз?»
- «Нет»
Минута тишины… Пальцы начинают неметь… Время от времени пытаюсь нащупать зацеп получше – не выходит. Нахожу глазами раскрытую 5-6 сантиметровую трещинку под карнизом. Ставлю в нее френд – грузить его страшно, пробую аккуратно придержаться. Щёлкаю оттяжку.
«Ну ты и мудачина Медведь» – ехидно говорит внутренний голос – «на 17 метров стены третья точка и та на соплях – мужчина!, просто капитальный красавчик, Ибио мать!» (первая точка как и положено по всем правилам была сразу после станции и очень надёжная, только вот меня она не спасёт)
Рома – «Если точка надежная отдохни»
Тяжело вздохнув выкрикиваю: - «Нет»
Рома - «Попробуй забить крюк»
Моё лицо перекосило в улыбке - отпустить могу только одну руку, крючья и айсбаиль в рюкзаке, да и забить некуда. Так, а если поставить колено в распор?, ну поставил… Херня какая-то… Думай… Думай…
Делаю несколько попыток вылезти карниз, вновь и вновь возвращаюсь в исходное положение. Руки ломит от боли, икры дрожат от перенапряжения, Рома уже несколько минут молчит. Смотрю на него - вешает на станцию вторую петлю. Готовиться к срыву… Всё теперь мне точно крышка… В висках застучало - охватила жуткая паника…
Ох…Ухох… Как же быстро она отнимает силы:
Мысли про себя:
- «Успокойся – придурок»
- «Ещё 30 секунд паники – улетишь из по карниза»
- «Варианты?»
- «Вниз лазанием»
- «Нет»
- «Дюльфернуть?»
- «Было б не плохо (улыбаюсь), на чём?»
- «Только вверх… Надо как угодно оказаться выше карниза»
- «А что дальше? Над карнизом - не известность, может быть там нет зацепов?»
- «Может быть… Может быть…»
Бросаю взгляд на Ромку. Еще раз встряхиваю руки. Глубокий вздох… Ещё один… Остатки сил собираются в единую точку – маленькую и крепкую.
Время останавливается.
Останавливается для нас двоих… Сейчас нам никто больше не мешает…
Нет ни того жуткого страха, нет никакой усталости. Вообще больше ничего нет.
Нет даже верёвки и точек, нет Ромки, который меня страхует. Нет ни прошлого, ни будущего. Здесь и сейчас…
Пространство замерло суровой безмолвностью в ожидании сватки…
Только я и эта Страшная Стена – один на один.
Дыхание стало плавным и свободным, сердце неспешно отстукивает ритм, руки налиты силой.
Движение – рука, нога… Еще… еще…
Ура!! Победа!! Над Стеной? Конечно, нет (улыбаюсь). Победа над самим собой… Страшная Стена гордо возвышается здесь сотни – десятки сотней лет. Да и вовсе она не Страшная – Она такая, какая Она есть… Черная и Суровая. Ей вообще всё равно – победил я или проиграл, есть ли я или нет. Она молчаливо смотрит на север в сказочной красоты долину и ничто её в этом мире не может побеспокоить.
Вновь сердце молотиться как заведённое, горло раздирает сухость, мышцы пронизывает слабость.
Худшие мои предположения не сбылись – над карнизом есть зацепы. Зацепы пошли наклонные, держать такие можно только лишь щипком. Перед глазами всплывает строчка описания: «Сложное лазание, наклонные зацепы, страховка крючьевая!». «Куда же вы их били?» - бурчу себе под нос.
Рома кричит: - «Не спеши!»
Отупевший от бессилия судорожно ищу глазами хоть какую-нибудь полку – подобно загнанному в угол дикому зверю, беспомощно метающемуся в борьбе за жизнь. Полки нет. Уже не думаю – лезу дальше. Пролезаю от карниза метра 2. Уперся…
При любой попытке взять зацеп предплечья от локтя до кончиков пальцев пронизываются электрическим током. Создается впечатление, что бросаешь зацеп – страшно неприятно. Стою на ещё больших соплях, чем под карнизом. На всех более менее удобных выступах под ноги – натечный лёд. Надо вытаскивать себя на руках. Дыхание сводит – от этой мысли. Зубами попытался снять с руки перчатку. Сил нет – время идёт на секунды. Придется лезть в перчатках.
Держу щипком правой руки наклонную зацепку, левой высоко над головой нащупываю удобный зацеп покрытый льдом, а чуть выше него превратившийся под натечным льдом в удобную ручку мох. Кажется надежным. И я прекрасно осознаю, что только, кажется…
Решаю – «Чуть-чуть придержусь». Плавно переставляю ноги в трение выше. Аккуратно переношу вес тела влево…
Пух… Щелкнула ледяная ручка…
Мелькание перед глазами. Всё на столько быстро, что не было ни боли от ударов ни страха. Было лишь понятно – что лечу я вниз головой, потому как вижу - мой рюкзак разбивается о широкую заснеженную полку. В мозгу простреливает мысль - за рюкзаком разобьюсь и я.
Изображение резко переворачивается. Сильный рывок… Несколько секунд не могу глотнуть воздух… Петля обвязки где-то сбоку… Частыми большими каплями падает кровь…
Ромин крик – «Как ты? Можно тебя спустить вниз на полку?». Приводит меня в чувства.
- «Можно, локоть болит» - кричу я.
- «Ну, Миха думаю теперь вниз?» (Вопрос этот мне был задан скорее из уважения)
Пролетел я в общей сложности не меньше 30 метров. Френд, естественно вылетел, а вот крюк, которому я не верил, спас мне жизнь. Улетевший рюкзак забрал в себе крючья, расходку и айсбаиль. Все остальное железо осталось висеть у меня на разгрузке. Рома с облегчением вздохнул, выкинув из головы мысли, как он режет на расходку основные веревки и наш дюльфер всё короче и короче…
Спускаясь на полку, оперся на левую руку. Мгновенно в мозг побежал импульс дикой боли. Не пойму, откуда столько капель крови. Пока придется работать одной рукой.
Кричу Роме – «У меня нос целый»
Рома – «Да целый»
- «Наверное, с руки капает» - улыбнулся я.
Пока придется работать одной рукой. Нужно было встать на самостраховку за выступ – до него идти пару метров.
Ползу… Вот-вот потеряю сознание… Снимаю петлю, висевшую у меня на системе – от удара защелку карабина, с петли, раскрыло и заклинило. Ощупал ногу – все в порядке. Выступ, сломавший карабин, прошел в сантиметре от моего бедра. Пришлось соорудить самостраховку из ряда оттяжек.
Дальше мне оставалось только терпеливо ждать, пока Рома не соберет остатки железа и не спустится. Рома встегнул мой реверс в веревки и дюльфернул дальше.
- «Веревка свободна!»
Спустился на полку. Рома осмотрел руку – куртка висит лохмотьями, капает кровь, повреждения оценить не удается. Аптечка сбежала от нас в бездну вместе с рюкзаком. Нечем делать перевязку. При помощи Друга одеваю пуховку. Спускаемся дальше.
Рома то забивает ледорубом закладку или несколько, то им же усердно обтёсывает выступ. Пришлось приспособиться одной рукой вщелкивать в свой реверс веревки и вытаскивать подстраховочные точки. Помощник из меня сейчас плохой. Дюльфера местами очень крутые. Работа движется медленно. Рома постоянно разряжает обстановку шутками. По возможности тоже шучу. Веревка за верёвкой теряем высоту.
С контрфорса стали уходить левее по ходу – в кулуар. Потеряв метров 300-350 высоты нашли свой рюкзак. Таблетки в аптечке превратились в муку.
Жизнь налаживается. Рома засунул мне в рот пару конфет, перевязал, но кровь это не остановило. Рука стала напухать. Движемся дальше. Теперь у нас есть крючья и расходка, а самое главное айсбаиль. Сорвался я в пятом часу. Сейчас уже почти октябрь – темнеет рано.
Стемнело. Рома настроен спустится, как можно ниже. Его опасения совершенно ясны – вдруг утром я не смогу идти. По ночи не видно куда спускаться – железо у нас ограниченно. Да и вымотались мы. Веревка часто продергивалась с трудом, пару раз Роме пришлось жумарить на верх.
Спустились к леднику. Куда дальше - невидно. Нашли место под бивуак. Настолько неудобная, неровная полка, что казалось по спать нам не суждено.
Часа два Рома носил булыжники, рыл айсбайлем ставшую монолитом, промёрзшую землю. Айсбаиль сильным ударом встречавший камни высекал белые искры. Снова и снова таскал и рыл – великолепная площадка получилась. Место было опасным, ночь мы провели в системах на самостраховке.
Чай! Еда! Сон! Как не странно, но мне этого хотелось не меньше чем Роме.
Утро у нас началось еще до рассвета в 5 часов. Больше часа мне потребовалось, чтобы просто встать. Всё тело ныло от боли. Говорят к ней нельзя привыкнуть. Это не так.
Спуск от нашего бивуака до следующего ледника оказался ничуть не короче чем вчерашний. А казалось, что до низу совсем рукой подать. Много было дюльферов с затяжными нависаниями. Хотелось завязать схватывающий узел. Нельзя было этого делать – если он затянется, одной рукой мне его не сдвинуть.
Спустились в ранклюфт. Кошки мы взяли алюминиевые - тупые, одни на двоих. Вес экономили. На преодоление небольшого ледника ушло пару часов. Рома долго и тщательно рубил для меня надежные ступени. А когда прошли все разрывы спустил меня на полную веревку.
Дальше мы шли пешком, по левой по ходу, части кулуара. Поднимались мы по противоположной стороне. Так уже приходилось спускаться вместе с Геной в начале сентября. Тогда наша попытка сходить этот маршрут, закончилась двумя веревками из-за непогоды. Еле-еле передвигаясь, показываю путь. Места, в которых даже мыслей не приходило, чтобы задуматься над их преодолением, сейчас составляли для меня серьезную проблему. Двигаюсь очень осторожно и медленно. Широкие шаги доставляют боль. Часто приходится садиться и сползать.
Дошли до зоны мелкого леса. Тогда с Геной, мы спустились на ледник в кулуаре значительно раньше. У нас двоих были кошки, мы без проблем прошли верхнюю крутую часть ледника и небольшой бергшрунд в связке. Сейчас, другая ситуация. Проходим немного ниже. Дюльферяем на одной закладке в тот самый бергшрунд. Вылезаем из него. Дальше Рома забивает айсбайлем ледоруб, словно он ледовый крюк и на такой станции спускает меня на всю веревку. Сам аккуратно подходит в тупых кошках. Так продолжается 8 – 9 раз. Веревка настолько пропиталась грязью, что со скрежетом проходит сквозь карабин – словно наждачная бумага. Ледник выполаживается, идем пешком.
Под ледником Рома полощет веревку, укладывает её в рюкзак. Мои геройства с просьбами отдать мне нести веревку звучат крайне глупо. Роме надоело отвечать и он улыбаясь, молча, продолжает укладывать рюкзак.
Мы в долине. Приятно журчит река, ветерок нежно колышет пожелтевшую высокую траву, разнося чудесный аромат по всей округе. Не хватает только солнышка, в котором весь день грелось это ущелье. Наверху мы так намерзлись не смотря на пуховки, постоянно предвкушая момент того, когда и на нас упадут эти лучи. Эх… Лучи уже как час скрылись за острыми пиками Гор ущелья.
Путь по долине преграждала река Хокель. Разделись, босые в брод перешли реку. Мы в безопасности остаётся только пройти ровную затяжную долину до дороги, на которой нас уже ждёт Друг Толик на своей ниве.
Идем по долине, наслаждаясь красотой местных Гор и испытывая огромное удовольствие от того, что спустились.
Спустились живыми. В такие моменты переходишь в состояние упоения - ощущается полнота жизни и в тоже время – полное забвение себя и всего окружающего. Такой самозабвенный восторг приходит из неведомых никому недр существа, разливая жизненную радость по всем жилкам и клеточкам тела.
Спустя час обняли Толика. Сели в машину, а ущелье стали поглощать сумерки…