Перевал Беик, где Европа встретилась с Индией. К столетию англо-русской триангуляции на Памире (1910 - 1913)

Первоначально рассматривался вариант соединения сетей на Кавказе через Британский Белуджистан и Персию, но неразвитость коммуникаций в Персии, большие расстояния и жаркий климат этой страны заставили отказаться от этой идеи. Второй проект касался возможности соединения через афганскую территорию, но и от него отказались ввиду мотивов по большей части политических – на допуск русских и британских геодезистов требовалось разрешение афганских властей. Тогда был выбран Восточный Памир – в месте стыка владений России, Китая и Британской Индии, и где еще не была проведена делимитация и демаркация границы.



Руководителем работ с российской части Главное управление Генерального штаба по согласованию с Туркестанским Военно-топографическим отделом (ВТО) назначило подполковника Михаила Ильича Чейкина (1866 – 1919), занимавшего должность производителя геодезических работ Туркестанского ВТО.[2] Чейкин был одним из опытных геодезистов Отдела, являлся действительным членом Туркестанского отдела ИРГО. Назначению способствовало и то обстоятельство, что подступы к предполагаемому району работ были ему достаточно известны. В 1909 г. он находился на триангуляции на Алае, вел развитие триангуляционной сети в верховьях реки Кызылсу[3] и в районе укрепления Иркештам, на китайской границе. В ходе работ им было определено положение 52 геодезических пунктов, измерен Ошский базис.



27 мая 1910 г. Чейкин приступил к работам совместной англо-русской триангуляции, начав с пунктов 2-го класса в Алайской долине. Затем проложил сеть через Заалайский хребет по памирской пустыне Маркансу и к концу сентября довел триангуляцию почти до Памирского поста (ныне Мургаб). В ходе работ Чейкиным определено положение 38 пунктов, составлено военно-географическое описание Восточного Памира.



На следующий год, с 17 мая по 17 сентября Чейкин прокладывал второклассный ряд от пунктов близ Памирского поста до границы с Китаем между пер. Сарыкольского хребта Беик и долиной р. Тегермансу.[4] В сезон 1911 г. Чейкиным для ведения наблюдений было построено 29 пирамид.[5] Работа Чейкина в этот год в значительной степени опиралась и на результаты астрономических определений ГШ подполковника Андрея Ивановича Аузана (1871 – ?).[6] Последний работал в составе Памирской экспедиции, организованной штабом Туркестанского военного округа, по описанию русско-китайской границы от укр. Иркештам до пер. Беик. Астрономические определения, сделанные Аузаном, использовались для геодезического обеспечения одновременно проводившейся в том году 5-верстной рекогносцировки этой полосы. Всего Аузаном в ходе семи хронометрических рейсов[7] определено 15 новых астрономических пунктов – Кульма, Сары-таш, Каратурк, Ранг-куль, Буда-бель, Бултыр-калан, Кара-арт, Уч-бель, Ак-Берды, Кызыл-рабат, Дункель-дык, Шайман-су, Беик, Шадпур-булак, Бердыш-су.[8] Часть его определений также была использована для построения стыковочной сети в англо-русской триангуляции – пункты Буда-бель, Кызыл-рабат.



В 1912 г. Чейкиным на берегу реки Аксу в районе поста Кызыл-рабат (сменный пост Памирского отряда, выставлявшийся в летнее время) измерен базис и произведены заключительные работы англо-русской триангуляции. Работы российской части были закончены 31 августа 1912 г. проведением наблюдений на пирамиде пер. Беик (15, 100 ф.). В состав рабочей группы подполковника Чейкина входили производители топографических работ Туркестанского ВТО штабс-капитан Н. Д. Мораити и поручик А. Ф. Ледомский.



Работы британской части триангуляции начались с опозданием почти на год в связи с тем, что рекомендации геодезической конференции в Лондоне и распоряжение руководства были получены начальником Геодезической службы Британской Индии полковником сэром Баррардом только в начале 1911 г. Но скорее всего, к «броску на север», к русской границе на Памирах британцы не были готовы организационно. Только в конце 1910 года они замкнули Северо-Западную Гималайскую триангуляционную сеть с Большой триангуляционной сетью Индии. После этого появилась возможность вести триангуляцию из Гилгита на Хунзу и далее к Памирам.



Во главе работ с британской стороны был поставлен лейтенант Геодезической службы Г. Дж. Белл (Bell). Работы начались с большим опозданием ввиду поздней весны, землетрясения, разрушевшего коммуникации в Гилгите, и организационных неувязок. 1 августа 1911 г. лейтенант Белл и его помощник Уайнрайт (Wainright) отправились из Гилгита на рекогносцировку в Даркот и в длину Хунзы с целью выбора наиболее подходящего места для стыковки с русской триангуляцией. Осмотренные местности – перевал Даркот, подступы к пику Гармуш (20,564 ф.), входящему в группу Каракорумских вершин, были окружены ледниками и высокими скалами со снежным покровом, что не позволяло развернуть геодезические работы. Разведка долины Хунзы и перевала Килик дала более благоприятные результаты, было установлено, что работы можно начать с деревни Мисгар и далее по долине Хунджераба на север. Также было принято решение оснастить экспедицию более легкими научными инструментами. На этой разведке, собственно говоря, и закончился полевой сезон 1911 г. Русские тем временем, как мы знаем, уже довели триангуляционную сеть до Памирского поста.



В конце мая следующего 1912 г. Белл и его новый помощник Макиннес (McInnes) прибыли в Гилгит. Белл принял окончательное решение, избрав за базис деревню Мисгар, двигаться на север через северную часть долины Хунзы и перевал Килик. Одновременно в Гилгите начала действовать группа поддержки во главе с Коллинзом (Collins). В начале июня экспедиция Белла двинулась в путь. Начало работ пошло не лучшим образом. Погода не благоприятствовала экспедиции, шли проливные дожди с грозами. Коллинз совместно с Макиннсом двинулись в направлении на Тагдумбаш Памир, Белл направлся на перевал Беик для встречи с русскими на одной из обустроенных ими станций. В середине июня произошла его втреча с подполковником Чейкиным на перевале Беик. На обратном пути в базовый лагерь в Луп Газе Белл неожиданно почувствовал себя плохо и через несколько дней скончался. Это был большой удар для всех участников совместной триангуляции. Работы полевого сезона 1912 г. британцами были значительно сокращены, линию триангуляции из Гилгита удалось довести чуть дальше Хунзы.



В феврале 1913 г. новым начальником работ был назначен лейтенант Геодезической службы К. Мейсон (Mason). К нему присоединился лейтенант медицинской службы Р. Хингстон (Hingston), на которого были возложены задачи по проведению ряда медицинских экспериментов в условиях высогокогорья (прежде всего, проведение анализов крови для установления причин возникновения горной болезни - тудек, которая, как небезосновательно предполагали, и унесла жизнь лейтенанта Белла). На Хингстона также возлагались обязанности по сбору зоологических, ботанических и геологических коллекций. Помощниками Мейсона снова были назначены Макиннес и Коллинз. Готовясь к наиболее сложной части своего маршрута, большая часть которого должна была проходить в высокогорье по снежному покрову, участники экспедиции тщательно готовились к выходу – оборудование поковалось в специально изготовленные вьюки, подбирались продукты питания для особо составленной «горной диеты», запасались утепленными палатками, спальниками, альпинистским снаряжением.
Непосредственно в «памирскую» экспедицию Мейсона вошли Хингстон, конвой из 10 гурков, такое же число слуг, проводников и переводчиков и около 80 носильщиков. Такой роскоши подполковник Чейкин себе позволить не мог. Его экспедиционные группы были по численности в 10 раз меньше, но по работоспособности и результативности не уступали британским.



Работы «памирской» группы Мейсона начались 4 июня 1913 г. с прибытием на Тагдумбаш Памир. Мейсон занимался наблюдениями и съемкой, Хингстон составлял фотографический обзор местности и вел медицинские эксперименты. 8 июня в британский лагерь прибыли два казака Памирского отряда и показали Мейсону путь к перевалу Сарблок (17,284 ф.), где группа Чейкина в 1912 г. установила пирамиду для наблюдений, и которую посетил покойный лейтенант Белл. На прилагаемой к статье фотографии видны британские участники на фоне деревянной вышки, которую установили Чейкин и его сослуживцы. С перевала открывался превосходный вид на русские Памиры и Сарыкольский хребет и пик Мустаг-ата («отец ледяных гор»). Как вспоминал Мейсон, экспедиционный лагерь представлял собой экзотическую смесь людей различных наций и религий – русские казаки и их китайские слуги, жители Хунзы, Балтистана, Гилгита, Кашмира, сарыкольские таджики и гурки, англичанин и ирландец.



Работы прерывались плохой погодой, периодически шел снег, сопровождавшийся низкими температурами. 24 июня британцы устроили наблюдательный лагерь на вершине горы Томтек (18,608 ф.), одной из самых высоких вершин в этой части Памира. Весь июль британцы провели за наблюдениями, совершая восхождения из базового лагеря на наблюдательные станции, которые поочередно устраивались на близлежащих вершинах – Восточный Килик (18,203 ф.), Джалунг Джилга (17,510 ф.), Луп Газ (17,695 ф.) и др. Работы требовали неимоверного напряжения духовных и физических сил. Путь к каждой станции представлял собой многочасовые восхождения с использованием альпинистского снаряжения. К концу работ у Мейсона появились серьезные проблемы со зрением, что было связано с продолжительными наблюдениями при ярком солнце и снежном покрове. 14 августа экпедиция Мейсона, завершив работы на Памире, двинулась в обратаный путь через Хунзу, где еще предстояло провести ряд наблюдений. В начале сентября работы в Хунзе были закончены и экспедиция вернулась в Кашмир.



Итоги работ британских исследователей были опубликованы в фундаментальном труде, изданном Геодезической службой Британской Индии незадолго до Первой мировой войны.[9] В нем помещены отчет начальника работ по триангуляции Памира, отдельные статьи по орографии, гляциологии, геологии района, также содержатся описания результатов медицинских исследований и заметки по зоологии и ботанике.
Ход работ русских исследователей не был издан в обощенном труде, хотя, официальные донесения о работах как в ВТО Туркестанского военного округа, так и в ВТО Генерального штаба, безусловно, были. Известно, что полковник Чейкин 18 декабря 1912 г. на Общем собрании Туркестанского отдела ИРГО сделал сообщение о своих работах в пределах Восточного Памира.[10] Извлечения из доклада также были опубликованы Туркестанским отделом ИРГО.[11] На том же заседании присутствующие почтили вставанием память британского лейтенанта Белла. Свои соболезнования в связи с его трагической кончиной также выразил полковник Чейкин в своем письме лейтенанту Мейсону.



Участие в Памирской экспедиции 1911 г. подполковника А. И. Аузана отражено в его отчете – «Астрономические определения пунктов на Памирах».[12] И все же, главный итог совместной работы русских и британских геодезистов и топографов на Памире в 1910 – 1913 гг. – значительный вклад в развитие картографии всей Центральной Азии, и, особенно, Памира, что дало прочную базу для его научного и хозяйственного освоения.

Михаил Басханов

[1] Триангуляция - один из методов создания сети опорных геодезических пунктов и сама сеть. Геодезическое построение, состоящие как правило из треугольников, у которых измеряются все углы и длины базовых сторон. Схема построения триангуляции зависит от геометрии объекта, технико-экономических условий, наличия парка приборов и квалификации исполнителей. Триангуляция бывает:
1-го, 2-го, 3-го, 4-го класса. Координаты пунктов триангуляции определяют из математической обработки рядов или сетей. Построение триангуляции и ее математическая обработка приводят к созданию на всей территории страны единой системы координат, позволяющей ставить топографо-геодезические работы в разных частях страны одновременно и независимо друг от друга. При этом обеспечивается соединение этих работ в одно целое и создание единой общегосударственной топографической карты страны в установленном масштабе.
[2] Биографические данные о М. И. Чейкине см.: Сергеев С. В., Долгов Е. И. Военные топографы Русской Армии. М., СиДи-Пресс, 2001, с. 328 – 330. Там же помещена и его фотография. На фото, впрочем, имеется и нестыковка. Чейкин изображен в форме офицера Генерального штаба, в то время как он не заканчивал Николаевскую Академию Генерального штаба и, соответственно, не был причислен к Генеральному штабу.
[3] Географические названия (кроме общепринятых) приводятся в том виде, в каком они использовались в географической литературе по состоянию на 1910 – 1913 гг. Высоты приведены в английских футах на период описываемых событий и могут отличаться от современных данных.
[4] См. прилагаемую к статье 10-верстную карту Памира (с увеличенным фрагментом), изданную Туркестанским ВТО в 1912 г.
[5] Геодезические работы Туркестанского ВТО. Записки Военно-топографического отдела Главного управления Генерального штаба. Ч. LXVIII, отд. I. СПб., 1913, с. 38.
[6] Биографические данные о А. И. Аузане см.: Сергеев С. В., Долгов Е. И. Военные топографы Русской Армии. М., СиДи-Пресс, 2001, с. 26 – 27.
[7] Хронометрический рейс – определение долгот важных астрономических пунктов. Осуществлялся путем перевозки из пункта в пункт комплекта из нескольких хронометров. В каждом пункте из астрономических наблюдений определяли местное время и сравнивали с показаниями всех хронометров. Использование нескольких хронометров повышало точность определения долгот.
[8] Залесский П. К. Полный каталог астрономических пунктов Туркестанского военного округа и прилегающих к нему земель. Ташкент, тип. В. М. Ильина, 2-е изд., 1914, с. 23.
[9]Completion of the Link Connecting the Triangulations of India and Russia. 1913. – Records of the Survey of India. Volume VI. Dehra Dun, The Office of the Trigonometrical Survey, 1914.
[10] Протокол № 5 Общего собрания 18 декабря 1912 года. Известия ТО ИРГО. Т. X, Вып. II. 1915, с. 6 – 7.
[11] Географический очерк Восточного Памира. Извлечение из доклада М. И. Чейкина. Известия ТО ИРГО. Т. X, Вып. I. 1915, с. 163 – 185.
[12] Ташкент, изд. штаба Туркестанского военного округа, 1914.