3,5 км веревок и один рекорд

Дэн Осман (Dan Osman) – американская легенда скалолазания. Считается, что именно он "изобрел" роуп-джампинг – прыжки с альпинистской динамической веревкой (в отличие от банджи, она растягивается незначительно: в роупе прыжки проходят по траектории маятника и становятся безопасными за счет большой длины работающих на амортизацию веревок). Рекорд прыжка глубиной в 1000 футов (304,8 метров) Осман установил в американских Йосемитах (скала Покосившаяся башня, Leaning Tower). В 1998 году Дэн погиб во время прыжка с той же самой скалы, пытаясь улучшить свой рекорд.

***
А через 10 лет после достижений Османа на подобный поступок замахнулись российские роуперы. Об установлении удавшегося рекорда рассказывает Сергей Нефедов.

ФОТОГАЛЕРЕЮ СОБЫТИЯ МОЖНО ПОСМОТРЕТЬ ЗДЕСЬ

- Сергей, сначала вы хотели установить рекорд прыжка глубиной чуть ли не 500 метров. В 2009 году побывали в Норвегии, но погода не позволила вам прыгнуть. И в этом году все удалось. Как все прошло?

- Да, в этом году прыжки нам удались – мы поехали в Норвегию в июле, а в прошлом году – во второй половине августа. И оказалось, что это очень критично! Нам очень повезло – в июле с погодой было раза в два лучше. Дожди шли каждый день, но утром; днем тучи уходили. Дни были рабочие, дождь мог пойти вечером, он вообще не мешал. Пару дней вылетело из-за ветра. А прыгали мы в том же месте, что и в 2009 году.

- Какой командой вы отправились в экспедицию?

- Мы объединились с запорожцами – командой "Железный мост". После прошлогодней Норвегии группа у нас уменьшилась раза в два – люди не выдержали психологического и физического стресса двух недель жизни в штормовую погоду, и по приезду в город мы с ними расстались. Остался только костяк питерцев. Всего в этот раз было 25 человек, из них 10 запорожцев, 14 питерцев и один человек из Перми. Не считая друзей и подруг, полноценных работающих "веревочников" было 10 - 13.

- В этом году все уже шло по накатанной?..

- Мы быстрее поставили лагерь – знали, за какой скалой его устанавливать, где меньше всего ветра. Смогли так оптимизироваться, что груз был занесен вовремя, ничего не забыто. Быстро подняли еду, сэкономили на этом время.
Самое главное – базовые веревки, которые растягивались между краями утеса. Они должны были висеть в тех же самых местах, что и в прошлом году: соответственно, в нужных точках были забиты анкера, они остались с прошлого года.

- Сколько метров веревок ушло на проект?

- Где-то три – три с половиной километра! Мы использовали веревки Tendon и после экспедиции в Норвегию стали сотрудничать.

- Какие остались впечатления? Было чувство, что "Мы сделали это!" и вы завершили проект?

- Если честно, то это чувство не настолько полноценное, каким могло бы быть. Я даже себя немного доубедил в том, что это - все! Причина в том, что мы хотели побить рекорд Османа с гигантским запасом. Место это позволяет. Но очевидно, что нам не хватило опыта… в парашютном спорте. Мы могли бы прыгнуть до 70 метров глубже (в свободном падении, то есть, на 400 с лишним метров) – но если сделать что-то неправильно, в течение прыжка можно было бы, допустим, врезаться в скальную полку.
В итоге у нас получилось 280 метров свободного падения и 355 метров – с растяжением веревок. А на разведке в 2009 году мы думали о пятистах метрах… Возможно, у спортсмена-бейсера с опытом отлетания от скалы это и получилось бы. Он сделал бы прыжок на веревке и глубже, и безопаснее.
Была мысль предложить сделать это нашему другу Диме, который ездил с нами и прыгал с парашютом, а в навеске веревок не участвовал. Но это другая сторона вопроса. Мы вешаем сами, мы и прыгаем сами, делаем это для своего развития, рекорд – второстепенное. Мы заботились о том, чтобы наши прыжки были предельно безопасными. Всего у нас их было 18. Прыгало 13 человек, три человека прыгнули более чем по одному разу.
Вот наверное поэтому-то и нет удовлетворения… Еще с 2008 года было известно, что для данного проекта потребуется парашютная подготовка. Потом показалось – а, и так оттолкнешься и улетишь! А после прыжков стало ясно, что она необходима. Требуется года два, чтобы ее наработать.

- Вы предпринимаете какие-либо шаги в этом направлении?

- Очень активно не получается, а по чуть-чуть - выходит. Парашютная подготовка, это, возможно, наши следующие шаги! Я даже начал проходить курсы AFF (Accelerated Freefall - прогрессивный курс обучения свободному падению; современная методика, разработанная для проведения интенсивного индивидуального обучения студентов, желающих заниматься парашютным спортом. – Прим. ред.). Для этого я даже ездил в аэротрубу в Москву. Мне очень понравилось, хотя стабильное правильное летание еще не очень получается.
Думал, что в трубе буду отстающим среди группы новичков – оказалось, что у меня выходит держаться на воздушном потоке. Инструктор даже сказал, что я у него первый ученик, который за 30 минут стал так прогрессировать – даже упражнения стали получаться! Я честно удивился!

- Вы с самого начала отталкивались от рекорда Дэна Османа, и, побывав этой весной в США, посетили и ту самую скалу…

- Мы мерили йосемитскую башню лазерным дальномером, видели экзит Османа – смотрели, откуда он прыгал. Было понятно, как это было. Хотя до сих пор не ясно, какой именно рекорд он установил. Я даже списался с автором книги, другом Дэна Османа, который написал ее после смерти спортсмена. Спрашивал какие-то характеристики местности, но автор сказал, что на той скале не был и дал мне координаты еще одного друга Дэна - бейсера.
Побывав на той самой Покосившейся башне, мы там все померили. Это 360 метров до земли, минус деревья – такие средние елки высотой 20-30 метров. Мы считаем, что, прыгая, Осман останавливался над деревьями. Это, возможно, 340 метров.

Еще есть такая особенность – он прыгал на одной веревке, разница в которой между общим и свободным падением сильно существеннее. Одну веревку ты своим импульсом растягиваешь гораздо больше. Мы прыгаем на двух веревках, там растяжение меньше.
Возможно, мы улучшили рекорд Османа на 50 метров. Или 10-20-40... Хотелось больше. И это тоже меня не удовлетворяет. Однако в ближайшее время мы не будем пытаться его превзойти, хотя через несколько лет это возможно.

- В роуп-джампинге, когда человек завершил прыжок, он остается висящим на веревке. Как вы транспортировали его к земле?

- Да, под человеком оставалось еще сотни метров пустоты. С помощью сложной системы вспомогательных веревок (8 мм) мы спускали один конец веревки к прыгавшему, а другой - к встречающим людям на скальной полке в 300 метрах под точкой прыжка, и они подтягивали его к себе. Высота плато Кьераг – 1000 метров над уровнем моря, отделялись мы с 950 метров. Далее на скале была провешена веревка, по которой уже можно было подняться к точке экзита.

- В чем вы прыгали?

- Никакой специальной одежды не было. В отличие от бейсеров, которые отделяются от скалы в костюме-крыле, мы были просто в куртках и штанах. Комбинезоны, конечно, с одной стороны, могли бы нам помочь отлетать от скалы, а с другой – могли, наоборот, слишком сильно и неконтролируемо изменить траекторию.

- Все знают, что Норвегия – очень дорогая страна. Как вы готовились к поездке?

- На самом деле, экспедиция может получиться достаточно бюджетной. Мы ехали туда на машинах из Петербурга. По бензину (особенно, если это дизель) на группу выходят копейки. Визы у нас финские. Все, что можно провозить через границу, везли из Питера – сразу упакованное по дням, чтобы на месте этим не заниматься. А всякую рыбу-мясо, фрукты-овощи докупали в Швеции в супермаркете.
Может, и в Норвегии бы тоже закупались, но в том месте, где мы находились, не было больших городов, и просто космические цены. Курящие люди мне рассказывали, что пачка сигарет на наши деньги стоит там 500 рублей, покушать в кафе (курочка-пюрешка) - 1000 рублей или 700. Вообще нереально!
А вот помыться в душе в кемпинге или около кафешки стоило недорого (правда, это место находилось в двух часах ходу от нашего лагеря). В прошлом году в августе уже росли ягоды и грибы, в этом они еще не созрели. Но чистая вода течет ручьями!

- Откуда родилась ваша веревочная идея и команда Rapt-team.ru? Не то, чтобы вы прочитали об этом в книжке или увидели по телевизору и сказали себе: все, начинаем прыгать!

- Мы прыгаем уже три года, с 2007-го. Первый раз я сделал это, чтобы просто узнать что-то новое – знакомые позвали. Потом через полгода после зимы мы прыгали вместе с Андреем и его друзьями (даже ходит такая байка, что Андрей захотел прыгнуть, чтобы удивить одну девушку и активно уговаривал и нас). Мы сделали пару выездов – и после этого один знакомый сказал, что на этом можно зарабатывать деньги, приглашая клиентов…
В итоге, стали приходить друзья друзей и знакомые, но мы не думали, что это - финансово выгодная история. Однако тут уже вступила спортивная составляющая – а вот я еще одно место недостроенное видел! Там надо совсем по-другому вешать веревки, в другом месте – еще сложнее… На третьем объекте – еще по-другому, и сложнее… Потом пошел технический прогресс: ты развиваешь мышление, применяешь какие-то нестандартные вещи… А со спортивной стороны – работаешь со страхом и какими-то внутренними переживаниями. И дальше пошло, пошло…
Те немногие заработанные деньги мы складывали в общий котел – сначала все шло на покупку снаряжения и экспедиции. Таким путем мы шли два с половиной года, до этой Норвегии. Сейчас траты идут где-то 50 на 50 – половину вкладываем в команду, половину – на личные нужды.

- В качестве приза за ваше звание чемпионов России по альпинизму 2009 вы побывали в Мекке скалолазов в США, которой и являются Йосемиты. Но из поездки вернулись не очень довольными… Как вы считаете, отчего?

- Со спортивной стороны это, видимо, провалилось просто из-за теории спад-подъем: наступил как раз спортивный спад... Плюс факторы незнакомого места, усталости… Еще мы подумали, что тяжело в такие долгие поездки ездить исключительно вдвоем: получается, что не на кого равняться. Решили, что теперь надо путешествовать какими-то группами.
Сейчас я активно лазаю с питерскими скалолазами и альпинистами примерно нашего уровня, у нас появились целые планы на год. Скоро мы поедем вместе в Словению, просто заниматься скалолазанием – попритираться друг к другу. В феврале 2011 собираемся в Иорданию полазать тред-восхождения. А к лету - чуть ли не на полтора месяца отправиться в Гренландию группой человек в шесть-семь. Отойти от замкнутого варения друг с другом, расширить круг общения.

В Америке мы тоже получили много опыта, хотя поначалу я это не совсем понимал. После нее у меня расширилась гибкость восприятия техники – например, по лазанию в трещинах и с нависанием. Плюс, мы увидели все, что раньше видели только в фильмах, поговорили с людьми, узнали какие-то новые термины. Оценили атмосферу.
Мы лазали в районе Эль Капитана – но на нем прошли там только нижнюю треть маршрута "Салатэ" – она пролезается свободным лазанием, 10 веревок, но каждый сделал по срыву. А выше начиналось либо очень крутое суперлазание, либо ИТО-шные проблемы. Много лазали короткие маршруты, набирались опыта в технике.

- А еще у вас была встреча с медведем…

- Да, медведь разодрал наш баул со снаряжением, подвешенный на дерево, и съел каски – из-за того, что на дне мы оставили недоеденную шоколадку… Именно этого медведя мы не видели, но вообще они там ходят! В принципе, звери там не вызывают никакого страха – вокруг куча туристов, рейнджеры, палаточный городок палаток на 100... Но когда я как-то раз ушел далеко гулять – без остановки прошел чуть ли не 35 км, там три часа идешь, никого не видишь - и тут медведь мимо тебя… Здесь уже становится страшно! Это не около автобуса! Понятно, что, скорее всего, он тебя не съест, но все равно не по себе!

Мы провели в Америке дней 25. Может, разочарование пришло и оттого, что обычно у нас всегда есть понимание, зачем мы куда-то едем. А тут у нас не было определенной цели и задачи – я пытался раскопать, что можно пролезть в Йосемитах, например, маршрут "Фрирайдер" сложностью 7Б или 7С... Или быстро пройти легендарный "Нос".
Но, не видя места вообще, если смотреть только по фото и видео, очень тяжело внутренне настроиться на достижение какой-то цели. В итоге, мы поехали в США поднять уровень лазания по трещинам, посмотреть район и, может, научиться чему-то новому. Уровень подняли, район посмотрели. На что настроишься, то и получаешь…
Второй раз мы точно планируем когда-нибудь поехать в Америку. Может быть, следующей осенью. Я слышал, что осенью там погода гораздо лучше.

- Вы много времени проводите на естественном рельефе и в Крыму – а зимние восхождения не привлекают?

- Я, если честно, изголодался по снегу и льду – хочется пролезть что-нибудь в кошках с ледорубами! Мы сейчас ушли в скальный альпинизм, а мне всегда нравился микст изо льда и скал. Тренируюсь с молотками, техника есть. Но почему-то планы так выстраиваются, что зимой ехать в холод я не хочу, а не следующее лето проекты уже есть – Гренландия.

- Как прошел сезон помимо Норвегии? Вы с братом прошли очень непростой маршрут в Крыму…

- Новый год я начал в Турции – лазал, вылез 7A+, 8а+, но там, мне кажется, классификация мягче, чем в Крыму (вылезти 8А на крымских скалах в гораздо более лучшей форме у меня получилось с гораздо большими трудностями).
Потом был Крым, где мы с Андреем прошли маршрут "Мачомбо" (максимальная сложность – 7С+) на Морчеке (одной и сложнейших стен Крыма. – Прим. ред.). Потом поехали в Америку, затем – Норвегия. Сейчас я уже два месяца после Норвегии в городе, работаем без перерыва в промальпе.

- Ты проходишь серьезные сложные маршруты на естественном рельефе. Не было желания участвовать в соревнованиях по скалолазанию?

- Во-первых, нет такого внутреннего желания. Вначале, когда я пробовал выступать на клубных или городских соревнованиях, некоторые скальные фестивали даже выигрывал. Но не зафанател! Мы сейчас столько лазаем на скалах, что в зале я чувствую себя каким-то немощным!
На скалах у меня лучше получается лазать - даже если я туда попадаю не в форме, то чувствую определенный подъем! В зале тоже бывает все хорошо, но это такая рабочая лаборатория…
В общем, я себя убедил, что соревнования у меня идут как-то не очень. И еще, когда я раньше ходил на соревнования – почему я не пошел по этому пути – они, в основном, проходили в выходные, а в эти дни мне хотелось поехать на скалы. А потом у нас появились прыжки, и почти все выходные оказались заняты.

Подготовила Наташа Полетаева

Состав команды "РАПТ" (Санкт-Петербург):
Сергей Нефедов;
Андрей Нефедов;
Антон Червяков;
Миша Еркин;
Илья Свириденко;
Татьяна Ковалева (фотограф проекта).

Состав команды "Железный мост" (Запорожье):
Александр Здоренко;
Владимир Мусатов;
Сергей Хижняк;
Алексей Безух;
Алексей Бокач;
Иван Хархан;
Александр Якунин;
Юрий Жеребцов.

Команда "Диззи" (Пермь):
Грим Тунев.